salvation

Oh that grace, oh that body,

Oh that face makes me wanna party,

He's my sun, he makes me shine like diamonds…

***

23 июля 2008 года…

12:43

Два молодых парня стояли с сумками около выхода из исправительного учреждения. Они наконец-то вышли из каменных стен, где провели полтора года. Что чувствует человек, когда он наконец сбрасывает с себя оковы, которые он надел на себя сам или надели на него другие? На мой взгляд, у человека, наконец вышедшего из заточения, голова идет кругом. Сами представьте, вас теперь ничего не сдерживает, вы свободны в своих мыслях и действиях, вы можете дышать полной грудью, вы можете пойти, куда глаза глядят, и вы обязательно придете в какое-нибудь место, освещенное закатным солнцем или звездами, что по мановению руки волшебника зажигаются для влюбленных и одиноких. Весь мир на вашей ладони, и он открыт для вас. И в одно мгновение вы ощущаете себя какой-то важной частичкой, такой маленькой, но способной перевернуть весь мир, сотрясти его стены и возвести свои порядки. - Наконец-то вышли, - тяжело вздохнув, Риндо поправил свои очки и вдохнул полной грудью этот пыльный воздух таких родных его сердцу токийских улиц. Только вот Ран не ответил ему, хоть и разделял его мысли. Старший Хайтани искал глазами одного человека, которого хотел прижать к своей груди все это время. Которого хотел обнять и не отпускать несколько лет. Которого хотел целовать до потери пульса и никогда больше не покидать. - Рин, а где…, - громкий звук не позволил парню закончить свой вопрос. Черный Dodge затормозил аккурат перед братьями, а за машиной сразу остановился байкер. Сердца братьев пропустили удар, она приехала за ними. Выйдя из машины, Уолкер повернула голову в сторону братьев. Какие чувства сейчас сплетались воедино в душе беловласки? Счастье от того, что теперь она наконец почувствует себя за железобетонной стеной и ей не придется быть сильной 24/7, не придется держать маску железной леди, не придется сидеть с каменным лицом, когда ей в спину тычут пистолетом? Спокойствие от того, что теперь ночами можно будет нежится в теплых руках, а не просыпаться от сковывающей душу паники и тревоги? Умиротворение от того, что они живы и сейчас на свободе? Пожалуй, да, этот коктейль чувств сейчас заставлял сердце Уолкер ускорить свой ритм, заставлял маленькие капельки стекать по слегка впалым щекам, заставлял сорваться с места и сжать Хайтани своими тонкими руками в объятиях. Для стороннего наблюдателя данная сцена воссоединения покажется донельзя милой и интимной. Ведь все мы с вами люди и у нас есть чувства, над которыми в некоторые моменты мы не властны. Мы не властны над собой, когда близкий нам человек умирает на наших глазах, когда мы получаем или делаем то, что так давно хотели, но нам запрещали. Мы не властны и тогда, когда видим перед собой тех, кто стал нам самым дорогим в этом мире. И неважно кто это: друг, с которым вы переписывались, или любимый, которого мы не могли коснуться. Поэтому Юкико и не сдерживала слезы, не сдерживала слова, что шепотом доносились до ушей Хайтани. Думаете, что парни были более сдержанными? Как бы не так. Они шептали беловласке о том, какие они дураки, что ввязали ее в такие разборки, что оставили ее разбираться со всем дерьмом в одиночку. - Снежинка, прости нас… мы не должны были тебя оставлять, - что чувствовали братья накануне этого дня? Им было стыдно. Да, им было стыдно, что их девочке пришлось проходить через все эти препятствия в одиночку. Стыдно за то, что они писали ей редко. Стыдно, что даже в те редкие моменты посещений они не говорили с ней, а просто слушали ее голос, редко вникая в ее монологи о делах в Роппонги. - Но теперь вы здесь… Пожалуйста, не заставляйте меня проходить в четвертый раз этот ад, - шмыгая носом, Уолкер лишь сильнее прижималась к мужским телам, желая раствориться в их объятиях и тепле. Только вот для этого ей нужно было кое-что сделать. - Ханма, на сегодня свободен. Можешь как следует кутнуть, - дрожащий голос беловласки был для Хайтани сейчас сладкой музыкой. И хоть они не одобрили то, что Уолкер привлекла Ханму в качестве своего телохранителя и компаньона, но и возразить не могли. - Ладненько, босс. Я тогда в тот клуб, через пару дней вернусь, - выкинув сигарету, Шуджи напялил обратно свой шлем и сорвался с места. Да, отношения с Ханмой у Уолкер хоть и были сугубо деловыми, но иногда они могли спокойно сидеть в каком-нибудь элитном клубе, попивать алкоголь и вести беседы на темы смерти и жизни, веселья и безразличия. А потом поехать домой, ведь Ханма жил всего лишь этажом ниже самой девушки. Другими словами, у этих двоих отношения были хоть и странные, но приятные для обоих. Думаю, что всем нам иногда такой вот друг, как Ханма, но об этом позже. - Давайте домой? – оторвавшись от парней, Юки улыбнулась той самой детской улыбкой, полной неиссякаемого счастья. Эта была та самая улыбка, от которой тебе самому хочется растянуть губы и ходить по улицам, пританцовывая под незатейливый мотив. - Да, снежок. Давай домой, - губы Риндо растянулись в слабой улыбке. Господи, кто бы знал, сколько часов ночью он потратил, вырисовывая в своей голове образ девушки. Он вспоминал каждую деталь, каждую трещинку на ее губах, каждую прядку, что после ванны кудрявилась еще сильнее, каждую белую ресничку, что иногда падала на щечки девушки. И сейчас, сидя на заднем сидении, он умостил руки на талии девушки, убеждаясь вновь и вновь, что наконец-то он может ее касаться. А как же Ран? Ран сидел рядом с девушкой, умостив свою руку на ее коленке и вдыхая полной грудью тот воздух, что пропитался незатейливым цветочным ароматом духов Юки и запахом сигарет. Старшему Хайтани казалось, что роднее аромата он и в помине не знал. А в голове гуляла лишь одна мысль: они наконец-то едут домой…

***

Что же молодые люди увидели, когда зашли в квартиру? Практически ничего не поменялось за это время, если исключить прибавку к площади. Только зелени в помещении теперь больше: Юки немного начала увлекаться разведением различных комнатный растений и не только. Например, зайдя на кухню, где пахло их любимым банановым пирогом, они заметили, что на пустой стене теперь появилось несколько полок с горшками с орхидеями, что ветками спадали вниз и создавали каскадный водопад. А пряные травы, что теперь росли прямо у них на кухне в аккуратных деревянных горшочках? - Пока вас не было, я научилась немного готовить. Хотите попробовать? – заходя следом, Юки подошла к шкафчику с посудой. Легкий румянец украшал ее щечки, отчего у братьев сердца пропустили по удару. - Конечно же да, снежинка, - боже, сейчас Ран наконец понимал, что это за чувство «бабочек в животе», о которых упоминали авторы его любимых произведений. - Тогда садитесь. Конечно, не ресторанные шедевры, но вроде как вкусно, - с легкой улыбкой Уолкер разложила по тарелкам тушенные с кусочками курицы овощи и поставила тарелки перед братьями. - Это просто отлично, снежок, - однажды младший Хайтани услышал от одной бабушки на улице великую мудрость: если тебе что-то нравится, скажи об этом. Ты выразишь благодарность человеку, что так старался для тебя, и получишь в ответ самую милую улыбку на свете. Бабушка не обманула: Юки сейчас улыбалась от всей души, ведь ее еда, хоть и самая простая, понравилась дорогим людям, это ли не великая радость? Даже их любимый банановый пирог сейчас был на высоте. На вопрос братьев о том, как Уолкер научилась так вкусно готовить, она ответила с улыбкой: «чтобы сделать что-то, нужно просто поверить, что оно особенное.» Простая истина этого мира. Но что же было дальше? Юки только и успела помыть посуду и вытереть тарелки, как руки Риндо сжали ее в объятиях. Смотря своими сиреневыми глазами в серые, Риндо думал лишь об одном. Он думал о своей просьбе, что выразил полтора года назад. Конечно, со всеми делами Юки могла ее забыть, но этого не произошло. Уложив свои ладошки ладошки на грудь парня, девушка слегка привстала на носочки и коснулась таких сладких губ Хайтани. Всего лишь такое легкое прикосновение переросло в более глубокий поцелуй. Нежно сжимая в своих руках девичье тело, ему казалось, что он возносится на небеса и с оглушительным грохотом проваливается в царство Сатаны. Опьяняющее чувство накрыло пару с головой и не отпускало даже после прерывания поцелуя. Только вот Уолкер не смогла передохнуть и минуты, губы старшего накрыли ее, нежно сминая и иногда прикусывая, вызывая у Юки мурашки по спине. - Снежок, можно нам…? – прошептав вопрос куда-то в шею, Риндо прошелся своими пальцами по руке девушки, а в конце и вовсе переплел их с ее холодными. - Можно… Говорить Хайтани еще раз не пришлось. Подхватив свою девочку на руки, Ран отправился в ближайшую комнату, коей была комната Риндо. Стоило троице зайти туда, как старший аккуратно опустил нежное тело на кровать. - Принцесса, мы постараемся нежно, - переместившись за спину Юки, Ран помог ей устроиться поудобнее на нем, в то время, как младший нежно зацеловывал каждый миллиметр на шее девушки. Томные вздохи начали ударяться о стены комнаты и рассыпаться на тысячу осколков. Руки братьев почти невесомо касались молочной кожи, пробуждая табуны мурашек. - Если вдруг что-то не так, то говори нам сразу, - прошептав это, младший впился в губы Уолкер, по-хозяйски проходясь языком по ряду ровных зубов и заигрывая с язычком девочки. Ран же упивался шеей, ведь после пары поцелуев они поняли, что именно она – слабое место их принцессы. Тугой узел начал завязываться внизу живота, когда девушка почувствовала руки старшего под футболкой, что осторожно начали сжимать ее грудь. От столь крышесносных ощущений Юки по инерции слегка приподняла бедра и тут же опустила их, что не укрылось от двух пар сиреневых глаз. Это послужило парням знаком, что можно переходить ниже. Как бы им не хотелось сейчас же взять девушку, они сдерживали свое животное желание. Ведь они помнили, что девушку пытались изнасиловать. А поэтому решили действовать максимально нежно и осторожно, чтобы их хрупкий цветок не погиб. Руки Риндо начали спускаться ниже, расстегивая ремень на джинсах Уолкер и аккуратно снимая их, в то время как Ран медленно избавился от футболки беловласки. - Стойте… а вы? - лежа в одном нижнем белье, Юки горела от смущения, но испытывала сладкое наслаждение от ласк братьев. А прервала она их по одной просто причине: они все еще были одеты. До парней только спустя полминуты дошла эта мысль. Боже, они даже осознать ее не успели до конца, как в мгновение ока скинули с себя ненужные футболки. Теперь девушка могла чувствовать каждой клеточкой тела исходящий от парней жар и любоваться частью парной татуировки парня. Ее пальчики нежно прошлись по контору, вызвав у Риндо стаю мурашек и новую волну желания. - Рин, ее надо растянуть, иначе будет неприятно, - губы Рана переместились с шеи Юки на ее ушко и теперь ласкали его. Свободной рукой Уолкер дотянулась до косички старшего и спустила резинку, расслабив волосы старшего. Боже, как ей нравилось расчесывать их, наслаждаться мягкостью прядей и пропускать их через свои пальчики. - Ну-ну, принцесса, потом поиграешься с ними, - бархатный голос Рана заставил Юки прикрыть глаза. Его шершавые губы накрыли ее, втягивая в долгий и сладкий поцелуй, в то время, как пальцы Риндо прошлись по уже мокреньким половым губкам. Уолкер простонала сквозь поцелуй, но не отстранилась, подавая тем самым знак, чтобы Риндо продолжал. И он продолжил: зацеловывая низ ее живота, он медленно ввел средний палец в ее лоно, начиная легкие движения. С каждой минутой глухие стоны раздавались все явственнее, а тело наполняла истома. От силы прошло всего две минуты, когда Риндо ввел указательный палец вдобавок к среднему и начал растягивать девушку еще активнее. От такой упоительной картины и музыки для их голодных душ парни чувствовали, как их терпение уходит, словно песок через пальцы. Когда же младший, как ему показалось, хорошо растянул лоно беловласки, то посмотрел в серые глаза, поддернутые легкой дымкой, и облизнул пальцы, чтоб были в смазке девушки. - Давай, Ран, меняемся, - пара манипуляций и между ножек Юки уже находился старший Хайтани, что приспустил свое белье и начал аккуратно водить головкой члена по промежности девушки. Когда же Риндо вновь переплел свои пальцы с пальцами девушки, то впился в ее уже припухшие, чтобы заглушить вскрик боли, когда Ран вошел в девушку. Пару минут троица привыкала к новым ощущениям и чувствам. Рану было невыносимо сладостно чувствовать, как стеночки сжимают его орган, заставляя все мысли удалиться из головы. Риндо чувствовал, как в его сердце разливается волна нежности к своей маленькой принцессе. А Юки просто пьянела от новых ощущений и осязаемой любви со стороны Хайтани. Лишь спустя пару минут Ран начал медленно двигаться, вырывая из груди Юкико стоны и вздохи. Вы можете подумать. А что же Риндо? Неужели ему хватало роли полунаблюдателя - полу-участника? О нет, здесь уже пошла инициатива от самой беловласки: она нежно ласкала его член своими пальчиками, и выходило это у нее прекрасно. В одну минуту комнату наполнили стоны троих людей, что отдавались друг другу без остатка, что хотели чувствовать друг друга каждой клеточка своего тела и души. Воистину, прекрасное чувство, которое накрыло их волной наслаждения и небесного блаженства…

***

Трое людей лежали на кровати, только вот двое из них все никак не могли сомкнуть глаз: все смотрели на девушку, что блуждала в царстве Морфея. - Она прекрасна, - шепот Риндо нарушил тишину. Его рука нежно приобнимала беловласку за талию, а губы периодически целовали в плечо. - Такая же красивая и неповторимая, словно снежинка, - пальцы Рана путались в прядях девушки, а глаза смотрели таким взглядом, о котором мечтает каждая девушка. Удивительно, какие чувства выходят из глубины человеческой души, стоит ей встретить того самого, предназначенного судьбой, человека….