Особое блюдо для тебя

      В полумраке коридора секретничали две молоденьких горничных.       – Как хорошо, что господин Кэйа остался на винокурне, – вздыхала Моко. – Он такой обаятельный!       – Только не говори, что влюбилась, – засмеялась Хилли.       – А что такого? – возмутилась Моко.       – А как же господин Дилюк? – улыбнулась другая горничная. – Ты же говорила, что нет мужчины прекраснее.       – Господин прекрасен, но, кажется, капитан всё же мой типаж.       – Всё равно нам ничего не светит, – погрустнела Хилли.       – Конечно, мы всего лишь горничные, простые девушки, но как не влюбляться, когда перед тобой такие мужчины!       – Дело даже не в этом, – сказала девушка, а затем, понизив голос, добавила ещё. – Мне кажется, что между ними что-то есть.       – Что ты такое говоришь! – воскликнула Моко.       – Т-ш-ш. Я отвечаю. Ночью встала в уборную, а на обратном пути услышала стоны из библиотеки. И стонали явно не от боли, – поведала о своей догадке горничная.       – Не могу поверить!       – Во что ты не можешь поверить? – раздался недовольный голос из-за спины.       Девушки подскочили от неожиданности, поспешно оглядываясь назад. На них с плохо скрываемым раздражением взирала главная горничная.       – Я вот не могу поверить, что вы снова отлыниваете от работы. А ну марш за уборку! Хватит тут шептаться и распускать глупые слухи.       Извиняющиеся горничные поспешили вернуться к своим прямым обязанностям. Аделинда довольно направилась к выходу из здания. Надо проверить, как там розы. Секреты двух молодых господ должны оставаться в тайне.

***

      Выздоровление капитана шло успешно. Целебные мази и отдых способствовали скорейшему исцелению. Рана практически полностью затянулась. При другом стечении обстоятельств рыцарь бы уже приступил к службе, но продолжал проводить время на винокурне. Для ордена немного приукрасили его ранение: кто бы мог поверить, что сам мастер Дилюк может лукавить.       Виновник этого обмана сейчас сидел на рабочем столе владельца винокурни. В своих обтягивающих штанах и его чёрной рубашке. Его рубашке. Кэйа беззастенчиво крал его вещи. А Дилюк и не думал запрещать. Чёрный красиво смотрелся на смуглой коже.       Рагнвиндр хотел поработать, но Кэйе стало скучно и он выжидающе поглядывал на него сверху. Терпение не было сильной чертой характера капитана. Ему не хотелось ожидать вечера и давать уткнуться в бумаги Дилюку он явно не собирался. Необходимо преподать тому урок послушания.       Он встал из-за стола, обошёл его, остановился напротив капитана. Надавил и раздвинул длинные ноги, чтобы подобраться ещё ближе.       – Ты просто невыносим, – пробормотал Дилюк и прижался губами к шее.       – Не могу дождаться вечера, – признался Кэйа, подставляясь поцелуям.        Рагнвиндр осмотрел с утра ранение, убедился, что болезненных ощущений в конечности уже не осталось, а потом намекнул о том самом, что они до этого каждый раз откладывали. Кэйе хотелось заняться этим прямо сразу, но его остановили обещанием, что вечером всё будет. Тот на протяжении дня постоянно крутился вокруг, и крутил своей задницей, соблазнительно обтянутой плотной тканью штанов. Дилюк тоже не мог дождаться вечера, но терпел.       – Вынужден тебя наказать, – прошептал Рагнвиндр, оставляя лёгкий укус на изгибе. – Снимай штаны.       – Ох, так сразу, – обрадовался Кэйа.       Он начал быстро расстёгивать ширинку. Благо все свои аксессуары он предусмотрительно не стал на себя надевать. Оставшись в нижнем белье, он немного помедлил, вопросительно посмотрел на парня. Получил одобрительный кивок, после которого смело стянул и этот элемент одежды. Длинная рубашка, к сожалению, прикрывала всё самое пикантное.       – Разворачивайся, – скомандовал Дилюк.       – А как же прелюдии? – возмутился Кэйа, но послушно съехал со стола. Затем развернулся и облокотился о его поверхность, немного раздвинул ноги.       Вместо ответа он почувствовал, как задрали край рубашки, оголяя ягодицы. Внутри сладко затянуло от осознания, что он стоит в таком виде перед Дилюком. С разведёнными ногами и без штанов. Кровь устремилась к половому члену, дыхание участилось, и он нетерпеливо заёрзал.       Сперва он ощутил мягкие поглаживания по обнажённым ягодицам, а затем внезапный шлепок. Вздрогнул от неожиданности и громко вздохнул. Такого он не ожидал. Через мгновение он почувствовал следующий шлепок, а за ним ещё и ещё. Удары были несильные, но ощутимые. Кожа быстро покраснела и нагрелась. С губ срывались жалобные всхлипы.       – Так вот что за наказание, – прохныкал Альберих.       – Терпи, заслужил, – глубоким голосом ответил Дилюк, а затем обрушил более сильный удар на разгорячённую кожу.       – Ах, – простонал только от боли и извращённого удовольствия Кэйа, тело начало потряхивать.       Рука уже зудела, а ладонь горела от шлепков, но Дилюк не обращал на это внимание. Порка приносила ему неожиданное удовольствие, которое разливалось тяжестью внизу живота. Кровь шумела в голове, а дыхание перехватывало от вида дрожащего капитана на столе. Такой беззащитный и развратный. Контролировать силу ударов получалось всё хуже.       – Больно, – через стоны и всхлипы пожаловался Кэйа.       – Обещай быть послушным, – не останавливаясь, сказал Рагнвиндр.       – Обещаю, – быстро уверил тот.       – Что обещаешь? – с издёвкой уточнил Дилюк.       – Обещаю быть послушным, – затараторил Кэйа. – Обещаю слушаться. Пожалуйста, Дилюк. Пожалуйста.       Но удары не прекратились. Кэйе стало страшно. Он понимал, что Дилюк остановится, но вот только когда. Ягодицы пылали, от ударов потряхивало, кожу жгло и сильно покалывало от непрекращающихся шлепков. Самым тяжёлым было принятие того, что его это продолжало возбуждать. Реакция тела не совпадала с реакцией сознания. Хотелось убежать, но ноги бессильно раздвигались и тело потряхивало от мучительного удовольствия. Стоящий член больно ёрзал по твёрдой поверхности стола, оставлял следы смазки на раскиданных бумагах. Сил держаться на руках у него уже давно не было.       – Надеюсь, что ты усвоил урок, – тяжело дыша, промолвил Дилюк.       С большим усилием он всё же заставил себя остановиться. Он хотел немного поиграть, но увлёкся. Не ожидал, что подобное ему может так понравиться. Каменный стояк в штанах был тому явным подтверждением. Взгляд жадно пожирал покрасневшие ягодицы с чёткими отпечатками ладони. В некоторых местах кожа немного опухла. Он точно слишком увлёкся. Но он уже начал и остановиться оказалось выше его сил.       Они должны были дождаться вечера, заняться сексом на мягкой кровати. Всё должно было быть нежным и тягучим. С Кэйей всегда всё шло наперекосяк.       На ватных ногах Дилюк подошёл к шкафу в кабинете. Где-то здесь был бутылёк с косметическим маслом. Займутся сексом они не дожидаясь вечера, как и добивался капитан.       От прикосновения чего-то прохладного к разгорячённой коже обессиленный Альберих вздрогнул. Жидкость начала стекать по ложбинке между покрасневших ягодиц.       – Этого ты так отчаянно добивался? – поинтересовался Рагнвиндр, приставив пальцы ко входу.       – Дилюк, – только смог выговорить Кэйа.       Проникновение не составило труда. Дилюк уже несколько вечеров подряд разрабатывал задний проход, доводил капитана до удовольствия только пальцами. Они готовились к сегодняшнему вечеру шаг за шагом, надо же было всё так извратить. Он аккуратно проталкивал палец, добавляя ещё масла, старался не касаться повреждённой кожи на ягодицах. Не хотелось, чтобы Альберих начал зажиматься, а оставался всё таким же мягким и податливым. Затем добавил второй, сгибая их внутри, проникая глубже. Со знанием он нашёл необходимую точку, стимулируя простату. Глубокий стон был приятным подтверждением правильности действий. Он продолжил поглаживания, отвлекал Кэйю от неприятных ощущений. Когда тот сам начал насаживаться на пальцы, Дилюк добавил третий, чтобы растянуть того до необходимого предела.       – Достаточно, – прервал его капитан. – Если ты только не собрался отыметь меня опять одними пальцами.       – Это было бы хорошим завершением наказания, – ухмыльнулся Дилюк и вынул влажные пальцы.       Затем, расстегнув давно ставшие тесными штаны, он смазал свой уже изнывающий без прикосновений член, не жалея оставшегося масла. Приставил головку к разработанному отверстию и, закусив губу, протолкнулся вперёд. Кэйа сдавлено охнул, сосредоточился на новых ощущениях. Это полностью отличалось от пальцев. Когда он привык, то самостоятельно толкнулся назад, умоляя продолжить. И Дилюк начал проталкиваться медленно в горячую тесноту.       Нежные стеночки раздвигались навстречу, позволяли заполнять внутренности. От чувства наполненности и приятного давления с губ парней срывалось тяжёлое дыхание, которое постепенно переходило в постанывания. Они чувствовали друг друга как никогда близко, как никогда до этого хорошо. Они только начали, а хотелось повторить это снова.       Дилюк вошёл по основание и остановился, чтобы насладиться новыми ощущениями. Секса в его жизни было не очень много, а с парнями так и совсем в первый раз. А учитывая с кем он этим занимался, то голова шла кругом. Если бы ему кто-нибудь сказал об этом пару недель назад, то в лучшем случае отделался переломами. Поверить в происходящие между ними было всё ещё тяжело, о сексе даже говорить не стоило.       – Дилюк, пожалуйста, – захныкал Кэйа, желая продолжения.       И Рагнвиндр начал повторяющиеся движения. Сначала выходил почти полностью, а затем толкался до основания обратно. И так снова и снова, постепенно увеличивая темп. На каждый толчок Кэйа в ответ несдержанно постанывал. Сперва он пытался контролировать голос, но через несколько минут сдался, уже совсем не сдерживая рвущиеся стоны.       – Не умеешь ты быть сдержанным, – упрекнул его Дилюк. Хотя и сам уже не стеснялся вторить сладкому голосу капитана.       – Да… Какая… Ах! Разница, – сквозь стоны ответил Кэйа.       Сегодня они могли действительно не сдерживаться. Прислуга предусмотрительно получила внезапный выходной. На винокурне не осталось никого, кроме Аделинды, которая и так была обо всём почти изначально в курсе. Быстро сопоставила факты и их заинтересованные взгляды. Она слишком хорошо их знала и о подростковом взаимном увлечении ей тоже было известно.       – Надо будет ещё раз тебя наказать, – пригрозил Дилюк.       – Жду с нетерпением, – подмахивая, произнёс Альберих.       От активного движения и возбуждения тело покрылось потом. Из-за этого повреждённую кожу ягодиц щипало, а шлепки бёдер пробуждали болезненные ощущения. Всё это смешивалось с наслаждением в мучительный коктейль, от которого Кэйа сильно сжимался внутри. Дилюк понимал, что долго выдержать не сможет. Ему хотелось бы поменять позу, видеть лицо Кэйи, поцеловать в губы, но он просто не мог остановиться. Ему оставалось только слушать эти приятные стоны, постанывать несдержанно в ответ, оглаживать стройные бёдра и вколачиваться в податливое тело под ним.       Кэйе тоже хотелось бы сменить позу, но он не был уверен, что у него есть силы даже приподняться со стола, в который его нещадно втрахивали. Голос его не слушался, от каждого глубокого толчка с губ срывался громкий стон. Он лишь отчаянно хватался руками за мебель, комкал, наверное, важные отчёты. Ещё хотелось дотронуться до себя. Трение чувствительной плоти о твёрдую поверхность добавляло нотки сладкой боли, но не приносило облегчения. Ноги дрожали и разъезжались, в сознании всё плыло. Ему было так отвратительно хорошо, как никогда в жизни.       – Я сейчас кончу, – предупредил Дилюк, срываясь на совсем быстрый темп.       – Мне надо прикоснуться к себе, – взмолился капитан.       После нескольких глубоких толчков Дилюк вышел из него и перевернул на спину. Затем забрался сверху на многострадальный стол, усаживаясь на бёдра. Кэйа потянулся к своему члену, но руки сильно дрожали. Рагнвиндр остановил его, прижимаясь телом к телу. Опустил руку на его член, обхватил свободной рукой свой. Начал быстро надрачивать им обоим. Потянулся к губам за желанным поцелуем. Переплетаясь языками и глотая измученные стоны, они кончили почти одновременно.       В этой позе они так и остались восстанавливать загнанное дыхание. Первым пришёл в себя Дилюк, нехотя отстраняясь. Рубашка на Альберихе была испачкана. Его рубашка, между прочим. На чёрной ткани следы оставались особо заметными. Кэйа лишь продолжал жадно глотать воздух и смотреть на него расфокусированным взглядом. А потом всё же собрался с силами и произнёс самую неловкую фразу за всё время.       – Кажется, я люблю тебя, – голос был немного охрипшим после секса и безумно приятным.       Дилюк постеснялся ответить что-то подобное. Вместо этого он увлёк такого сладкого и нежного в послеоргазменном состоянии капитана в долгий поцелуй. Действиями он доносил желаемое гораздо лучше, чем словами.