Взгляд цепляет очень метко

      Марица лишь на минут пять прикрыла свои глаза, думая, что хитрый голос сзади — всего лишь галлюцинация. Но, открыв глаза, девушка убедилась, что это правда. Перед ней стоял довольный Мелвин, который, озорно улыбаясь, держал в руках молоток. Видимо, рыжий здесь что-то чинил. — Ты что здесь забыл?! — практически на крик срывается Мари, внимательно оглядывая рыжеволосого.       Тёрнер даже не успел открыть рот, как за него вдруг ответила спускавшаяся по высоким ступеням миссис Хилл. Хрупкие плечи старушки были укутаны в белую вязаную шаль с незамысловатыми узорами. В руках Элеонора Хилл держала небольшую бархатную коробочку. — Мари, это я позвала Мелвина собрать мне новый книжный шкаф, — добродушным голосом отвечает старушка, хитро поглядывая на парня и девушку. — А то, представляешь, мой прежний уже не выдержал натиска книг Агаты Кристи, поэтому пришлось заказать новый. — А почему Брайан вам не помог? — Марице это было очень любопытно. — Он постоянно занят, как и его отец, а Мел мне с удовольствием решил помочь, — одаривает тёплой улыбкой смутившегося рыжего Элеонора.       Скорее всего, так и есть. Брайан действительно постоянно занят, у него то репетиторы, то тренировки, то очередные матчи. Наверное, у него поэтому и девушки нет. А вот мистер Хилл — тоже весьма занятой человек. Вести бизнес не в одном штате — то ещё испытание. Миллер безусловно этой отговорке поверила, не чуя никакой хитрости. — Ладно, хватит разговоров, садитесь. Сейчас будем чаёвничать, я такую ароматную шарлотку испекла из своих яблок из сада, — начинает суетиться миссис Хилл, поправляя сползающую шаль.       Пока старушка возится около стеклянного шкафчика с хрустальной посудой, Мари с Мелвином между собой только переглядываются, а после забавно улыбаются друг другу. Им обоим было почему-то смешно от всей сложившейся ситуации. Это был первый случай, когда они просто улыбаются, а не спешат убить друг друга.       Серебристая луна опустилась на город. На тёмном от ночи небе было видно светящуюся россыпь звёзд, которые своим блеском манили загадочную натуру. Где-то вдали слышался шёпот пожелтевших листьев на деревьях, которые время от времени пошатывал лёгкий ветерок. В этом году осень в Сентфор приближалась очень медленно, на улицах маленького города ещё кочевало лето. Безусловно, это радовало большинство жителей.       Вечер, который Мелвин и Мари провели в стенах лавки миссис Хилл, пропитался теплотой и уютом. Все трое оживлённо болтали о различных насущных проблемах и делах. Элеонора Хилл рассказывала о своей прекрасной поездке в солнечную Италию и о том, как они со своей лучшей подругой Элизабет чуть не заблудились в местной библиотеке. Мелвин особо не был разговорчив, он лишь бросил пару слов о скором матче по баскетболу, к которому так усердно их готовил тренер. В остальные минуты парень предпочитал тайком поглядывать на увлечённо болтающую Марицу и отмечать для себя, что она и вправду очень искренняя и отзывчивая девушка. Джек был прав. Марица болтала больше остальных. Пока девушка лежала в больнице, она, оказывается, столько всего пропустила, так что теперь приходится много слушать и болтать.       Когда стрелки настенных часов пробили одиннадцать, Мари заспешила домой. Конечно, прощаться не хотелось: что миссис Хилл, что Мари хотелось ещё говорить и говорить, но скучающий Мелвин и глубокая ночь на двух болтушек всё-таки подействовала. На прощание Мари крепко обняла старушку, а та ей пожелала добрых снов и, чуть не забыв, вручила девушке подарок в бархатной коробочке, настаивая на том, чтобы Миллер его открыла по приходе домой.       Провожая Мела и Марицу к выходу, старушка ещё раз поблагодарила парня и лукаво ему улыбнулась, указывая взглядом на копающуюся в рюкзаке Мари. Парень незаметно кивнул, и уголки его губ окрасила лучезарная улыбка. Когда пара покинула антикварный магазинчик, миссис Хилл ещё долго смотрела в окно через небольшой уголок, который не прикрывали жалюзи. Элеонора протяжно вздохнула и по-доброму улыбнулась, прикладывая руку к груди.       Прохладный сентябрьский ветер тут же обдал пару прохладой. Марица ещё больше зарылась в свою вязаную кофту, но она, если честно, не спасала. Закинув зелёный рюкзак на плечи, шатенка уже было хотела прощаться с парнем, как тот её первый перебил: — Домовёнок, ты куда собралась в такую темень? Садись, я тебя подкину домой, — лисья ухмылка ни на секунду не покидает лицо рыжего, и тот одним лишь взглядом указывает на свой неподалёку стоящий синий байк. У Миллер от этой фразы чуть телефон из рук не выпал. Откуда столько галантности? — Так это твой припаркованный байк? А я уж было подумала, что миссис Хилл решила сменить свой вид транспорта, — хохочет шатенка, поправляя вязанную кофту.       Её забавный хохот смешит Мелвина и тот тоже начинает заливаться хриплым смехом, а после хитро спрашивает: — А ты что, после первой встречи этого синего зверя не запомнила? — этот вопрос заставляет Мари судорожно перебрать в своём голове момент, когда они впервые встретились. Рыжий тогда её чуть не лишил жизни, а Нэнси вазы. — Ох, это тяжело забыть, — с энтузиазмом отвечает голубоглазая, и её лицо всё так же невозмутимо. Она уже совсем не злится на него.       Ветер разразился и подул сильнее, заставляя пожелтевшую листву ещё больше зашелестеть, а Мари поёжиться от холода.       От внимательных глаз Тёрнера-младшего это не скрылось: — Ты замёрзла? Давай я тебе дам свою толстовку, — в чуть обеспокоенном голосе Мела слышится забота, и парень немедленно скидывает со своих плеч чёрный довольно вместительным рюкзак и ищет там свою вещь. — Мелвин, не нужно. Мне и так нормально, — быстро начинает тараторить девушка, отказываясь от его предложения.       Такой заботы ей никто не проявлял из противоположного пола. Разве что Мари сама частенько одалживала у своего брата уютные и мешковатые толстовки. Но сейчас был совершенно другой случай и от этого становилось неудобно. — Брось, домовёнок, я же вижу, что тебе холодно. Не хватало ещё, чтобы ты снова валялась по больницам. Там-то у тебя видок не очень.       Девичий рюкзак летит прямо в рыжего и тот его с легкостью ловит, хрипло смеясь, видя рассерженную Мари.       Недолго думая, девушка выхватывает у него серую толстовку и с недовольным взглядом забирает рюкзак. — Отвернись, я сниму свою кофту, — бубнит Мари, отходя от парня чуть поодаль, дабы переодеться.       Мелвин ещё шире улыбается, но всё же отворачивается, не забывая при этом с напускным недовольством поворчать. — Ой, будто бы у тебя под ней ничего нет. — А вот и гадай, — бросает многозначительную фразу Мари и быстро начинает переодеваться, скидывая свою вязаную кофту.       Серая толстовка Мелвина была настолько удобной и тёплой. В ней было так мягко и уютно, что шатенке начало казаться, будто она завернулась в небесное облачко. Его толстовка была пропитана дурманящим ароматом моря. Скорее, это был одеколон с ароматом морской соли. Мари настолько одурманил этот аромат, что она была готова вдыхать его вместо воздуха. — Твоя толстовка настолько комфортная. Я чувствую, что не отдам её тебе, — как ни в чём не бывало говорит Мари, гладя приятную ткань на себе. — А мы сделаем вот как, — быстро отвечает рыжий и тянется к рукам Миллер, выхватывая у неё кофту, — Так будет справедливо и надёжно. Моя вещь у тебя, а твоя у меня. Тогда ты точно не забудешь мне её вернуть. — Да вы просто хитрый лис, мистер Тёрнер, — эта идея очень забавляет голубоглазую. — Может быть ты тогда её примеришь?       Мелвин на эту реплику только смешно закатывает глаза и запихивает вещь Марицы к себе в рюкзак. — Всё, поехали. Я отвезу тебя домой, а то ты мне уже надоела, — внимательным взглядом окидывает шатенку парень. — Я боюсь. — Начинается, — широкая улыбка озаряет лицо рыжего. — Ты что, никогда не каталась на крутых байках? У тебя же отец известный гонщик города. — Сравнил тоже, — недовольно морщится Миллер младшая. — С папой опасно ездить на таком транспорте — он носится, как угорелый. Так что лучше на автомобиле. — Тогда просто крепко держись за меня и не бойся.       Сегодня Марица впервые испытала страх одновременно с наслаждением. До сегодняшней езды на байке с Мелвином девушка боялась скорости, но сегодня сумела преодолеть свой страх. Она крепко держалась за Мела, и её это ни капельки не смущало. Она лишь ощущала его жар, исходящий от тела, на своих руках. Было приятно смотреть на сменяющиеся природные пейзажи вокруг тебя, ощущать прохладу холодного сентябрьского ветра на себе, вдыхать новую порцию адреналина. Рой ненужных мыслей, которые терзали Мари ранее, сейчас просто испарились. Скорость ей помогла не думать о плохом и навязчивом, а только вдыхать свежий воздух пожелтевшей осени и мечтать о хорошем.       Свет фар осветил давно спящую и тёмную улицу Мелвина и Мари. Байк подъехал к дому девушки, и она облегчённо вздохнула. Всё-таки она немного боялась безумного рыжего и его намерений, ведь он сумасшедший в прямом смысле этого слова. Его слова, действия и поступки порой удивляют и приводят в шок. Однако сегодня Тёрнер для Мари открылся с другой стороны. Он показался очень чутким и добрым, а где-то смешным. В его словах не было былой ненависти, лишь небольшой сарказм и юмор. И это нравилось Марице. Пара очень быстро попрощалась, не забывая при этом перекинуться парочкой саркастичных слов, которые были в их стиле.       Байк с характерным звуком отъехал в другую сторону улицы и остановился около двухэтажного дома, в котором царила кромешная тьма. Видимо, вся семья Мела тоже спит.       Марица старалась бесшумно открыть калитку ворот и пройти к дому, но уже около него её окликнул родной хрипловатый голос: — Ягодка, а где это тебя носило, и кто тебя только что привёз? — Вишня стоял собственной персоной на крыльце в одних пижамных штанах и серой футболке, выкуривая сигарету.       Марице не сразу удалось разглядеть силуэт отца в темноте, однако, немного присмотревшись, она увидела стоящего отца в забавной пижаме и дымящей сигаретой. Чего, он же не курит? — Доброй ночи, пап, — сипло отвечает девушка, подходя ближе к внимательно рассматривающему её отцу, — Я немного задержалась у миссис Хилл в лавке. — А это тоже миссис Хилл тебя сейчас подкинула? — раздражённым голосом спрашивает отец, не спуская взора с дочери. Он знает, кому принадлежит этот байк, и ему это очень не нравится.       Девушка вздыхает и закатывает глаза: — Нет, это был Мелвин. Он тоже был у миссис Хилл и собирал ей шкаф, а потом меня решил подвезти, — устало рассказывает Мари, собираясь заходить в дом, но вопрос отца заставляет её остановиться. — А почему мне не позвонила и не попросила забрать? — выгибает бровь кудрявый. — Чего я буду тебя тревожить, если Мелу ехать в одну сторону со мной, — эти вопросы уже начинают надоедать голубоглазой, — И вообще, что это за такие расспросы? Я же не спрашиваю, почему ты куришь, ведь ты же бросил, — зоркий взгляд теперь изучает лицо опешившего отца. — Бросил, потом снова закурил, что в этом такого? — шёпотом спрашивает Вишня, стараясь не разбудить никого. — А мама знает? — складывает руки на груди девушка. — Я боюсь, ей это не понравится. Сказать, что Ален Миллер был удивлён, — это ничего не сказать. Его ягодка снова его победила. — Шантажистка, — протяжно вздыхает кудрявый, выбрасывая сигарету в урну. — Сладких снов, — мурлычет Марица и, оставляя на щеке отца невесомый поцелуй, тихонечко отправляется к себе в комнату.       По-настоящему осеннее утро встретило жителей города Сентфор. Вот теперь надвигалась настоящая золотая осень со всем своим атрибутом. Пожелтевшая листва плавно застила дороги маленьких улочек, а густой туман расстелился своим шлейфом на весь городок, приглашая всех жителей в свой сумрак серости. Где-то слышался аромат сырости и дождя, смешанный с запахом дыма, видимо кто-то что-то поджигал с самого утра. Такая погода ничуть не огорчала Марицу, а наоборот вдохновляла, заставляла погрузиться в пучину уюта и тёплой атмосферы. Всем сердцем уже хотелось достать любимый вязанный свитерок с дальней полки шкафа, заварить себе ароматное какао с густой пенкой, отыскать старые рецепты имбирного печенья миссис Хилл и просто наслаждаться приближением самого умиротворённого и поистине домашнего времени года.       Шатенка последний раз пристально оглядела свой внешний вид в отражении зеркала и, чуть поправив свою чёлку, немного отступила назад, оглядывая свою комнату, чтобы убедиться, что она ничего не забыла. Ведь она настоящая Маша-растеряша. Взгляд голубых глаз пал на окно, где покоились две глубоких вазы с цветами. В голубой стояли пышные пионы нежного цвета, аромат которых одурманивал и заполнял собой всю комнату. Их ещё в больнице притащил Брайан, зная, что Мари к ним неравнодушна. В другой вазе из белого стекла стояли изумительные ромашки, которые манили голубоглазую своей чистотой и простотой. Цветок был совершенно обыкновенным, ничем непримечательным для остальных, но именно это и манило Марицу. В этом они и красивы — в простоте. Девушке они приносили радость в самые печальные минуты своей жизни. Один лишь взгляд на них способен был вызвать у Миллер светлую улыбку. Они казались для неё солнцем, которое её согревает. Марица изначально думала, что этот милый и заполняющий её душу теплом подарок подарил кто-то из родителей или друзей, однако, потом гостившая у неё Нэнси, проболталась, что эти цветы принёс для девушки Мелвин в знак примирения. Парень знал, что они порадуют Мари. Конечно не без участия Нэнси, ведь это она любезно подсказала.       Миллер тогда прибывала в небольшом замешательстве, ведь она бы ни за что не подумала, что что-нибудь от Мелвина способно будет вызвать у неё искреннюю улыбку. Этот чудесный букет ромашек нравится ей даже больше, чем нежные пионы Брайана. Боже, пора выкинуть эту мысль из головы, ибо она имеет совсем не тот подтекст. Марица последний раз оглядела собственное отражение в зеркале и заметила, как её щеки залились пунцом. — Чёрт, — сердито выругалась Марица и схватилась за свой зелёный рюкзак, который был полностью забит учебниками. Пора выходить в школу, чтобы не опоздать на первый урок.       Быстро спускаясь по ступеням, Мари услышала гавань родителей. Они что-то бурно обсуждали, стараясь не шуметь. Дочь они вовсе не замечали, пока та не прокричала. — Мам, пап, я ушла, — крикнула девушка уже в коридоре, спешно обувая свои конверсы и захватывая своё любимое кремовое пальто. — Хорошего дня, доченька, — ласково пропела Сара, провожая дочь любящим взглядом. — Ты одна идёшь? — тут уже подключился любопытный Вишня, который, опираясь о дверной косяк, пристально осматривал Мари. — А с кем же ещё? — чуть раздражённо бросила шатенка и поспешила к выходу. Кудрявый, недовольно хмыкнув, сложил руки на груди и принялся глядеть в окно. Мужчину до сих пор коробило то, с кем вчера его дочь приехала домой. Ему, чёрт возьми, этот парень не нравится!       Семья Бобби Тёрнера завтракала за большим столом на кухне, мило беседовав. Где-то в углу шумел телевизор, вещая утренние новости политики. Виола Тёрнер хозяйничала на кухне, доделывая последние штрихи на блюде, Мистер Тёрнер застёгивал свои дорогие наручные часы, собираясь на работу. Мелвин сегодня был бодр и энергичен как никогда. Он с большим удовольствием уплетал сырники мамы, довольно улыбаясь. Естественно, от внимательного взора матери это не скрылось. — Ешь с таким удовольствием. Первый раз тебя такого довольного вижу с утра, — весёлый голос Виолы заставляет и Бобби окинуть сына внимательным взглядом. — Спешишь в школу получать знания? — с ободряющей улыбкой на лице спрашивает мистер Тёрнер, теперь уже застёгивая серебристые запонки. — Угу, — кивает рыжий, жуя последний кусочек вкуснейшего сырника.       Виола заботливо поглаживает младшего Лиама по голове и всё с такой же родной улыбкой смотрит на Мела: — А как у тебя дела с одноклассниками. Ты, кстати, вместе с Марицей учишься? — как ни в чём не бывало спрашивает женщина.       Этот довольно резкий и неожиданный вопрос заставляет Мелвина поперхнуться и чуть было не ухватиться за сердце при упоминании имени этой безумницы. Теперь в голову лезут вчерашние моменты, проведённые с ней, и её вязаная кофта с милыми ромашками, которая аккуратно висит у парня в шкафу. — Нет, она в параллельном классе. В этом году решили расформировать класс, — кареглазый перевёл дыхание. — Ох, жаль, — грустно вздыхает Виола. — Хорошая такая девочка. Видно, что умная и смышлёная. Ох, смышлёная — это ничего не сказать. Она очень смышлёная. Даже через чур. — Да, она мне тоже понравилась, — тут уже подключается всегда молчаливый отец. — Она славная, как и её мать Сара.       Они что, сговорились? Заладили со своей Марицей, будто в жёны её рекомендуют. Мелвину это не понравилось, поэтому он решил уйти от этого разговора, пока не поздно. Иначе реально до свадьбы дойдёт. — Ладно, мне пора, — встаёт из-за стола рыжий и направляется к вешалке с верхней одеждой. — У меня первый урок — биология, а туда никак нельзя опаздывать. — Правильно, сынок, биология — это священный предмет, — одобрительно кивает Бобби. — Удачного дня! — приятный голос матери доносится уже тогда, когда парень закрывает дверь.       Минуя лужи после ночного дождя, Мелвин аккуратно выходит на улицу, чтобы не запачкать свои новые белые кроссы. Его руки уже шарят по карманам джинсов в поисках сигарет. Нужно впустить в лёгкие этот едкий дым. Никотин всегда помогает не думать о чём-то лишнем. Когда рыжий подносит ко рту сигарету, его карие глаза тут же натыкаются на что-то интересное; то, что вызывает лукавый огонёк в его глазных орбитах. — Домовёнок, мне сам Бог тебя послал, — довольно мурлычет парень, закуривая наконец сигарету. — Знания получать вместе пойдём? — игриво выгибает тёмную бровь рыжий. — Ты меня преследуешь? — чуть напуганным голосом спрашивает Марица. Она явно не ожидала такой встречи. — Скорее ты меня. — Почему тебя в моей жизни так много? — не глядя на него спрашивает шатенка, убирая наушники в карман своего рюкзака. — Не поверишь, я задаюсь тем же вопросом, — выдыхая кольца серого дыма отвечает Мел, размахивая руками, — Ладно, пошли уже. Заодно поболтаем о жизни и о том, кто похитил твоё сердце. Ты ведь так и не ответила на вопрос миссис Хилл. Марица сдерживает себя, чтобы не заехать по этой его самодовольной улыбке и не послать куда подальше.       Самая милая и сахарная парочка школы стояла на крыльце, нежась в объятьях друг друга. Адам кутал улыбающуюся Софи в свои объятия, согревая теплом. Девушка только крепче прижималась к нему, прикрывая глаза. Им было настолько хорошо вместе, что они совершенно не думали о том, что скажут о них окружающие. В их поступках нет ничего постыдного и неправильного. Они просто любят друг друга и наслаждаются каждой проведённой минуткой вместе. — Так не хочется с тобой расставаться, — опечалившимся голос начинает говорить Софи Никсон, чуть отстраняясь от Адама, — Вот почему в этом году решили переформировать класс? Я бы с удовольствием сидела с тобой за одной партой, мы бы видели друг друга чаще. — Не грусти, малыш, — нежно приглаживает по светлой макушке свою любимую Миллер. — С этим, к сожалению, мы ничего не сможем сделать. Зато сколько мы видимся на переменах и совмещённых уроках. — О да, в нашем классе некоторые девчонки любят совмещённые уроки с вашей параллелью. Говорят, что парней у вас красивых больше, — вспоминая разговор некоторых девочек из класса, Софи только забавно улыбается. — А Мари наоборот ненавидит, когда видит рыжего сатану в нашем классе. — Это ты про Мелвина? — смеётся брат девушки. — Ну да, за их взаимоотношениями довольно интересно наблюдать. — А из-за чего они так взъелись друг на друга? — любопытствует Никсон, отстраняясь от Адама и заглядывая в его тёмные омуты. — Да там непонятная история, я сам её толком не знаю. Мари об этом… — Подожди, а это не они случайно идут? — перебивает брюнета Софи, указывая пальцем на идущих Мелвина и Мари, которые, на удивление, шли вместе и от чего-то слишком сильно заливались смехом.       У Адама в прямом смысле отвисла челюсть. Он заморгал, думая, что это галлюцинация, однако это была реальность. Мелвин и Марица шли вдвоём! Эти психи шли вместе! И они не ссорились, а наоборот ржали, как угорелые. Что вообще происходит? Миллер младший только хмурится от непонимания. И где-то в глубине души ему не нравилась та картина, которую он видел. — Это что-то не совсем похоже на ненависть, — не отрываясь от пары, говорит Софи. Она тоже была слегка сконфужена таким поворотом событий. — Ага, — всё, что смог сейчас сказать Адам. Парень закипал от злости, сам того не понимая, но ему совсем не нравилось то, что его сестра общается с этим.       Марица и Мелвин, так и не дойдя до крыльца школы, остановились. Перекинувшись парой слов, рыжий отправился к недалеко стоящим парням, которые что-то оживлённо обсуждали за дымом сигарет. Мари же, увидев брата с девушкой, отправилась к ним, ни о чём не подозревая. — Приветик самой слащавой парочке школы, — со смешком приветствует пару Миллер, медленно ступая на порог школы. — Что ты с ним такого смешного обсуждала? — резко и даже грубо спрашивает Адам, удивляя не только Софи, но и саму Марицу. — Да просто пока мы шли, Мелвин два раза чуть в лужу не шлёпнулся. Второй раз — не доходя до здания школы, — девушка снова озорно улыбается, вспоминая матерящегося рыжего. Он, когда злится, ещё смешнее. — Не вижу здесь ничего забавного! — злость брата ещё больше раскаляется. — Постарайся больше с ним не ходить!       Миллер младшая только недоумённо хлопает глазами, а потом устремляет свой взгляд на такую же удивлённую Софи. Что вообще с Адамом случилось? Встал не с той ноги? И с каких пор ему не нравится Мелвин, если до этого они нормально общались? Что за дурацкий переменчивый характер. — А в чём, собственно, дело? — складывает руки на груди девушка, смотря на злого брата, — Почему ты мне указываешь, с кем мне общаться, а с кем нет? Давай я буду сама с этим разбираться как-то без твоего участия! — последние слова девушки смешиваются гневностью на брата. Мари молниеносно удаляется прочь, так и не выслушав слова брата. — Вот же упрямая!       Школьные настенные часы пробивали полдень. По коридорам разносилась гавань учеников и некоторых учителей. Но здесь ничего удивительного, на то ведь и дана перемена. На улице снова припекало солнышко — непогода долго не продлилась. Половина старшеклассников сейчас предпочитала отдыхать от нудных уроков на улице, чтобы настроить свои мысли на нужный лад. Так сделали и Марица с Нэнси. Подруги сидели на лавочке, что покоилась прямо у шуршавших от осеннего ветерка деревьев. Девушки искренне смеялись, что-то обсуждая. Неподалёку от них стояла компания парней из другой параллели и тоже о чём-то болтала, снова много курили. Там был и Мелвин Тёрнер, за которым сейчас пристально следили тёмно-зелёные глаза. — Блин, девчонки, я так завидую Марице, — протяжно вздыхает Алисия Хилл, с шумом опускаясь на скамейку, — Их дома находятся по соседству, то есть всего ничего. Она целый день может за ним наблюдать.       Компания десятиклассниц сидела на деревянной лавке, что покоилась у большого окна, откуда открывался вид на школьный двор. Именно оттуда любила наблюдать Алисия за курящим Мелвином и обсуждать с девочками его красоту. — Да, ей вообще везёт, — отвечает Мэнди, не отрываясь от своего розового зеркальца, — Она сегодня с ним даже в школу шла. Они так смеялись. Ещё бы немножко и взялись бы за ручку.       Алисия теряет дар речи, настороженно смотря на подругу. Мелвин и Мари шли вместе? Бред какой-то. Они же терпеть друг друга не могут, не то, что идти вместе. Он часто обзывает её, она его посылает. О каком присутствии вместе может идти речь? — Так она же вроде с Джеком Дэвисом мутит или нет? — зевает вторая подруга Алисии — Аманда. — А кто ж её знает. Что-то она в этом году очень популярна среди парней, — не обращая никакого внимания на опечалившуюся Алисию, перекидываются между собой словами две подруги. — Хотя посмотри, — заинтересовано говорит Аманда, смотря в окно, — Мари и Мел в принципе неплохо смотрятся вместе, если их поставить вместе. К тому же, видела какая между ними химия?       Последняя фраза подруги заставляет Алисию уйти прочь и остаться незамеченной для двух подруг. Ей было неприятно и больно это слышать именно от них. А ещё неприятнее ей было представлять компанию Мелвина и Марицы вместе. Это она с ним будет лучше смотреться, чем Мари. Это Алисия питает к нему сильную симпатию. Это она в него бездумно влюблена. Горячие слёзы обиды и отчаяния уже покрывают миловидное девичье лицо.       Итан Миллер стоял на пороге школы и наслаждался теплом от солнышка. Прекрасная погода для работы. Но нужно было и отдохнуть. Осваиваться на новом месте пока было тяжело, как и переезд из Балтимора сюда. Но мужчина не жалеет. Тут у него жена и ребёнок, которых он очень любит. Последняя мысль о семье заставляет Итана взглянуть на недалеко сидящую и чему-то улыбающуюся Марицу. Она была похожа на их общую с Вишней мать — такую же забавную и слегка взбалмошную. Дальше взгляд медленно перемещается в сторону играющего в футбол Адама. Тот был высок и горд, как сам Вишня.       Миллер ещё раз улыбнулся и тихонько прошептал: — Скоро мы с вами познакомимся, племяшки.