Октябрь Лоулайта

Но даже так, даже с теми сведениями, она могла догадаться. В конце концов, В. выглядит как тринадцать, а тринадцать – это номер карты таро под названием Смерть.

***

Лëжа на полу, Би крутил в руках карты, скептически их рассматривая. Он цеплялся за номера, как за цифры над головами людей, и пытался прикинуть, подходят ли они к картинкам, насколько точно отражают друг друга. Каждое число он ощущал по-своему, и 23 по атмосфере не равнялось 32, например, хотя было ближе к нему, чем 22. Как они с L не равнялись друг другу, хотя были ближе по внешним признакам, чем он и A. У смерти под номером 13 должно быть чëрное полотно с красными вкраплениями, как всё его существо, но на карте скелет в чёрном плаще почему-то белый. Он царапает белое ногтем и думает, где можно достать красную ручку – карандаш не возьмëт покрытие. Ему не впервой ассоциировать себя со смертью. В конце концов, это первое, что он увидел, появившись на свет – чьё-то время смерти, начертанное окровавленным когтем прямо в воздухе. Смерть следовала за ним по пятам и давно стала если не другом, то привычным лицом напротив. И лицо это точно не белого цвета. Хотя, глядя на A, можно поспорить. Она тоже скоро умрёт, как и куча знакомых людей до неё, но в отличие от прочих, её кончина не кажется ему уже свершившейся. Он общается с ней, как будто не считает её покойницей, хотя следовало бы наоборот. Ему даже неинтересно, как это произойдёт – она выглядит как юная дочь смерти, а не её неизбежная жертва. Что-то похожее он думает и на свой счёт – пока цифры не появляются над головой, есть иллюзия, что он не умрёт никогда. Что он может выбрать себе любую смерть, какую пожелает. Жаль, но гадать на таро он не умеет.

***

L привёз с собой в Японию очень мало вещей, но всë-таки кое-что надо разобрать после заселения в первый отель. Немного книг, ноутбук, маркеры с ручками и какая-то странная коробка. Внутри лежит чëрный мешочек, крепко завязанный красным шнурком. L осторожно трогает его одним пальцем, как будто боится, что тот укусит. Он не помнит, как брал это с собой. Возможно, опять задумался о деле и сунул машинально, не взглянув, что ему вообще под руку попалось. Первой в колоде почему-то лежит Башня, и у L что-то слабо шевелится в сознании. Таро, вот как это называется. Ему редко приходится сталкиваться с подобными вещами, тем более удивительно, как карты оказались здесь. Мечи, жезлы, пентакли, Луна, Суд, Повешенный... Ничего не говорящие ему названия сменяют друг друга, пока не попадается та самая карта. Смерть под номером 13. Скелет в чëрном плаще старательно покрашен ручкой в красный цвет. Дети обычно делают не так – их линии выезжают за края, перекрывают лишнее и наоборот оставляют белые пространства в нужной области. Здесь всё сделано слишком аккуратно, слишком... чисто. L не сразу, но вспоминает – это его карты. Вероятно, его вещи из тюрьмы, последнее, что ему принадлежало, привезли к Ватари, и так они попали к L. Как всегда, он на мгновение задумывается, почему – почему он покрасил смерть, в данном случае. Пытался нарисовать человека без кожи, мышцы поверх скелета? Но тут же одëргивает себя – какая разница. Он умер, его загадки больше не представляют интереса или угрозы. Спустя несколько часов Ватари приносит сладости и застаёт его в глухой задумчивости, со взглядом в одну точку и картой, крепко зажатой между пальцев. L тоже не умеет гадать на таро.