Blood and fear

— Маркус, — мужчина прикрыл глаза и тяжело вздохнул, готовясь объяснять, что случилось с Мэттью, его отцом, — слушаю. — Ведьма, из-за которой все началось, она жива и у меня есть доказательства… Через несколько минут Болдуин решительной походкой шел по каменным коридорам форта, чтобы скинуть этого наглого, возомнившего себя чуть ли не главой Ордена, колдуна с его пьедестала. — С этого момента Мэттью Клермонт свободен, и больше никто не имеет права удерживать его, потому что ты, Питер, солгал совету, — невысказанная ярость накатывала волнами, черты его лица заострились, а пальцы сжались в кулаки. Хотел ли он вгрызться клыками в его горло? Определенно, да. И лишь только членство в совете и присутствие других на территории форта сдерживало его. — Солгал? — Нокс посмотрел на него с некой долей удивления во взгляде и голосе. Притворяться он умел очень хорошо, даже слишком. Годами водить за нос полицию, представляясь экспертом по оккультизму — искусство. — И в чем же, позволь уточнить? — Как будто ты не знаешь, — Монтклер усмехнулся, — ведьма-то жива, и у меня есть доказательства, а значит мой брат не убийца и никто не имел права его судить. — Это все равно нападение на другой вид, он не уйдет безнаказанным, — Нокс понизил голос, теперь в нем слышалась откровенная угроза, а черный кожаный шар уже был у него в ладони. — Это была кара за вторжение на территорию вампиров, так что мы квиты, Питер, — мужчина решительно зашагал в сторону темницы, в которой был заточен Клермонт. Как бы он не относился к нему, это еще не значило, что он позволит кому-то держать его в заключении, пытать и уж тем более убить. Изабо никогда его не простит, если это случится. А семья есть семья, и ее не выбирают. — Нет уж, постой, — колдун направился следом, — пока он не скажет, где держит Хоуп Майклсон, я не позволю ему покинуть форт. — У тебя есть доказательства, что она у него? Предоставь, — Болдуин остановился на половине пути и все же обернулся, как бы ни было противно сейчас видеть лицо Нокса и его маленькие блестящие бегающие глазки на старческом сморщенном от времени лице. Колдун молчал. Теперь ему приходилось бороться с желанием применить магию прямо сейчас, вырубить этого чертова Монтклера и самостоятельно заняться выуживанием так необходимой ему информации. Не будь это форт Ордена… — Я так и думал. Скрежет ключа в старом проржавевшем замке заставил Мэттью открыть глаза. Повернув голову, он увидел брата, что несколько его удивило, но он не показал виду. Может быть, Болдуин получает отдельное удовольствие от ситуации. Отношения между ними, мягко говоря, сохранялись натянутые, а после смерти Филиппа, их отца, все стало хуже. — Твой вопрос решен, ты свободен, — он открыл дверь и оставил так, собираясь уже было уходить, но голос Мэттью заставил его помедлить с этим. — Значит, мне стоит поблагодарить тебя за участие. Как тебе это удалось? — Профессор поднялся со скудной шаткой скамеечки — единственного места, куда можно было хотя бы присесть в этой затхлой от времени темнице, и немедля ее покинул, оказавшись лицом к лицу с братом. — Не меня, своего сына. Он нашел доказательства того, что ты не убивал эту ведьму, и весь план Нокса рассыпался буквально у него в руках. Я получил отдельное удовольствие наблюдая, как он мечется, не в силах что-либо изменить. — Маркус сообщил тебе? — Это было приятной неожиданностью, учитывая, что они совсем потеряли контакт в последнее время, и это было по его вине. — Как видишь, твоя семья всегда приходит тебе на помощь. Идем. Мэттью сгорал от нетерпения. Покинуть форт Ордена и поскорее найти Хоуп — вот, что его сейчас волновало в первую очередь. И как это обычно и бывает, чем сильнее ты чего-то жаждешь, тем медленнее начинает тянуться время. Наконец, моторная лодка прибыла. Еще несколько часов, и он ступит на британскую землю, а там первым делом отправится к Хэмишу. Все почти в порядке, если не считать, что Нокс не оставит своих попыток найти Хоуп и использовать в своих целях, не зря же он все это затеял. Его одержимость ее поисками была настолько сильна, что невольно привлекала внимание остальных. Только слепой, глухой или окончательно мертвый не заметил бы этого. — Ты знаешь, зачем ему Хоуп? — Он обратился к Болдуину только когда они уже сошли на берег и направлялись к его машине. — Зачем ведьма колдуну? Хороший вопрос. — Монтклер лишь усмехнулся, но по правде, ответа у него действительно не было. — Она не просто ведьма, в том и проблема. — Я не знаю, зачем она тебе, или кому бы то ни было еще, но с ее появлением твоя собственная жизнь едва ли не пустилась под откос, — Болдуин открыл дверь своего серебристого “Астон Мартина”, — на твоем месте, я бы задумался, как все это прекратить, пока не поздно. Если она нужна Ноксу, пускай. Это не твои разборки, Мэттью, просто не мешай. — Не хотел этого говорить, — Мэттью захлопнул дверцу машины, передумав в нее садиться, чуть сильнее, чем следовало бы, — но теперь я понял, почему Филипп в тебе разочаровался, брат. С этого момента я действую сам, и вы не в ответе за все, что произойдет, даже если это приведет к войне между видами. Понадобилось еще полдня и пара попуток, чтобы добраться до Кембриджа, а там, уже не экономя сил, через лес до своего небольшого загородного поместья, возле которого он бросил свою машину несколько дней назад. Сколько же всего успело произойти за это время. Отсутствие связи досаждало, но сейчас не до покупки телефона, проще добраться до Хэмиша, а остальное уже не столь важно. Главное, что она будет там. Посторонний, но до боли знакомый запах в салоне автомобиля, заставил его напрячься. Доменико был здесь, явно что-то вынюхивал, гаденыш, а значит здесь не обошлось без Герберта. А если это так, и он тоже ищет Хоуп, то ему явно стоит поторопиться. Осборн сразу приметил знакомый автомобиль на подъездной дорожке. Радость от того, что с ним все в порядке смешивалась с тревогой, как ему теперь сообщить, что девушка, которую он поручил ему опекать исчезла. Просто села в какую-то машину и уехала, ни слова ему не сказав. Он успел запомнить номер, выскочив на проезжую часть, но едва ли это сильно поможет. — Мэттью, — на лице даймона не было привычной радости от встречи давних друзей, — рад, что ты цел. — Да, друг, я тоже, но где же Хоуп? — Вот и вопрос, которого он больше всего опасался, и конечно, Клермонт торопился ее увидеть. — Она… Она… — Он избегал смотреть ему в глаза. — В чем дело? — Ноги уже сами несли Мэттью в дом, и по лестнице на второй этаж в ее комнату, где все осталось таким же: недописанная картина возле окна, смятая постель, остывшая чашка чая на подоконнике, ее вещи в шкафу и на кровати. — Она уехала, я даже не успел… — Хэмиш обреченно покачал головой, поднявшись следом за ним, — вот, держи. Уехала… Но куда, с кем и, главное, зачем? Он мог только подозревать, что не просто так почуял запах Доменико в своей машине, но не знать наверняка. На небольшом прямоугольном листке был корявым почерком на быструю руку нацарапан номер автомобиля и его марка. — Главный вопрос в том, уехала она по доброй воле, или же ее похитили. И пока он остается открытым.

***

— Расскажи мне все, — Хоуп отвернулась к окну, чувствуя укол совести за то, что вот так сорвалась, ни словом не обмолвившись с Хэмишем. Он наверняка будет переживать. Но принимать решения радикально и молниеносно она умела всегда, куда бы потом не приводили их последствия. Сейчас ей двигало желание как можно быстрее разобраться с этим Гербертом, а после и с Орденом. И если придется, она камня на камне не оставит, если с Мэттью что-то успеет случиться за это время. — Это очень долгая история, — Доменико едва взглянул на нее и вновь перевел взгляд на дорогу, — она не вчера началась. — Кажется, у нас есть время, так что, выкладывай все. — Только потому что ты просишь… Слушая его рассказ, Хоуп отчетливо представила себе Венецию времен средневековья, и действующих лиц его повествования. Неприятным моментом было то, как он отзывался о Мэттью, но она молча проглатывала его слова. В конце концов, это прошлое и уже давно история, забытая многими, кроме нескольких ее героев. Доменико один из них, а еще он пристрастен, особенно по части того, что касается Джульетты, хоть его и можно понять. — Так значит вы были вместе до того как… — Пока Герберт не обратил ее и не сделал безумной в свое желании быть с Клермонтом, да. — Когда мы встретились, я проникла в ее сознание и разрушила нечто, какие-то древние чары, теперь я понимаю, что это было. — Хоуп, — он вдруг повернул голову и внимательно посмотрел на нее, — я буду вечно тебе за это благодарен. — За что? — Избавление. Она начала вспоминать себя, нас. А сейчас я даже не представляю, что Герберт мог сделать с ней. — Он действительно настолько страшен? — Для таких, как мы — да, для тебя же, — мужчина пожал плечами, — скоро мы это узнаем, но очень надеюсь, что нет. Ходят слухи, что у него в кабинете спрятана голова ведьмы, которая предсказывает ему будущее, и что его подземелья способны высосать жизнь даже из вампира, потому что там заключены души целого ковена. И если Джульетта там, я даже не знаю, как долго она еще протянет… Пальцы крепче сжимали руль. Они оба молчали, и Хоуп ушла в себя, крепко призадумавшись, а был ли этот самый древний вампир таким уж обычным представителем своего вида. Его отношения с ведьмами намекали на то, что это скорее всего не так. Мог ли он оказаться еретиком, способным на магию? Если так, то она добровольно согласилась на встречу с тем, кто может оказаться способным убить трибрида. Ей не хотелось в это верить, даже думать об этом, но правда вполне могла оказаться сурова. И тогда, если ее ждет неудача, никто из них не сможет уйти оттуда живым. Вскоре автомобиль припарковался возле частной взлетной полосы, где их уже ожидал самолет. — Не думала же ты, что мы пересечем всю Европу на автомобиле? — Была такая мысль, — она вышла из машины и глубоко вздохнула, до той самой встречи оставалось гораздо меньше времени, чем она рассчитывала.

***

— Недоступен, — Мэттью мерил шагами гостиную, пока его друг тихо сидел в кресле, не решаясь заговорить с ним, — черт. Он сделал уже несколько попыток дозвониться, но отбойник упорно переводил его на голосовую почту, сообщая, что абонент недоступен. Если бы она уехала сама, вряд ли стала бы выключать телефон, значит это можно расценивать как похищение, а это значит, что как только он — вырвет горло мерзавцу.