Хочу ли я быть директором?

Третьякова зла. Чертовски зла на Лауру, потому что она в который раз обламывает их близость. Какого дьявола директриса не может просто насладиться моментом, получить свою долю ласки и понять, как Мария Владимировна прекрасна? Заместителю так и не удалось убедить Лукину уйти в отпуск. Поэтому сейчас, во время съёмок пятого сезона, Третьякова чувствует себя некомфортно, изо дня в день проходя буквально девять кругов ада. Утром встаёт с первыми лучами солнца, готовится морально — хорошо, что не физически — и уже через несколько часов отправляется к усадьбе. По приезде мило ведёт диалоги с девочками, съёмочной группой и коллегами. Ближе к обеду входит в роль и сосредотачивается на своей работе: в голове прокручивает прочитанный текст, поправляя в перерывах между репетицией аккуратно уложенные локоны. Так незаметно пролетает время и наступает вечер. Обратная дорога домой, дела хозяйственные и заслуженный отдых. Но мысли, возможно, о несбыточной мечте терзают перед сном. Единственным спасением служит насыщенный рабочий день, после которого хочется спать даже на ходу, не говоря уже о тёплой кровати с мягким одеялом. Поэтому после нескольких минут внутреннего монолога проваливается в царство Морфея.

***

Выходные дни — своеобразное спасение, особенно когда они проходят без съёмок и ещё каких-либо неотложных дел. Поэтому в субботу Третьякова полностью уделяет время себе: оздоровительные и омолаживающие процедуры, пилатес, йога, поэзия. Пытается достигнуть единения души и разума, чтобы при таких напряжённых условиях не пойти в разлад с самой собой. Но поток мыслей всё вновь и вновь возвращал её к изначальным проблемам, к цели, которую необходимо заполучить любой ценой. Попытки приблизить директора не увенчались успехом, первоначальный план был провален. Навязываться и впихивать себя, будто безвкусную турецкую клубнику, которую продаёт какой-нибудь нахальный армянин на рынке, Мария больше не видит смысла. Нужно срочно переходить к плану «Б». А каков он? Она не знает, не думала об этом. У неё не было ни единого сомнения, что Лукина купится на сексуальную блондинку. И если красивым телом и милым личиком не получилось добиться успеха, то что тогда можно использовать, чтобы добиться цели? Или кого? Долго размышляет. Душа её кричит: «Надо стать той самой женщиной, которая не только сможет подарить секс и протяжные стоны на ушко, но и приготовит завтрак в постель, а после тяжёлого дня встретит с ароматным чаем и только что приготовленной сытной булочкой. Необходимо показать свою заботу, отставить соблазнение на второй план. Маша, покажи себя настоящую; ту, которая могла часами слушать речь любимого человека, даже если рассказы о бизнесе совсем не интересовали; ту, которая ежедневно вставала раньше, чтобы позаботиться о комфорте, но не своём. Тебе просто нужно вновь довериться. Быть может, именно тогда, когда Лаура увидит тебя без панциря, ты не только добьёшь цели, но и обретёшь счастье». По щеке стекает одинокая слеза. От воспоминаний о былых временах, когда она жила в буквальном смысле ради сына и мужа, становится как-то тоскливо. Тогда было слишком больно. Такое больше не повторится. В неравноправной битве побеждает разум со своим весомым аргументом: «Люди уходят, а твой комфорт остаётся. Полюбив вновь, ты, конечно, первое время будешь купаться в океане любви, но рано или поздно чувства угаснут. Ты останешься с разбитым сердцем, которое больше не склеишь. А вот работа и деньги, особенно если ты под зад постелешь мягкую подушку для безопасности, до конца дней останутся при тебе. Захочешь в Италию — первым же рейсом махнёшь; решишь выпустить свою книгу и стать известной писательницей — купюры помогут; душа изволит приобрести дорогостоящую цацку — без проблем, если на руках будут необходимые разноцветные бумажки. Своим успехом утрёшь нос всем, кто когда-либо надсмехался над тобой». Мечты не сбываются, а достигаются.

***

Почти весь съёмочный день Мария не говорит ни слова Лукиной, будто намеренно игнорирует. Лаура, привыкшая к вниманию со стороны своей коллеги, винит себя за недавний инцидент: она убеждена, что любовница обиделась из-за несостоявшейся близости или из-за грубого отношения после случившегося. Когда рабочий день окончен, директор сразу же направляется к машине Марии, чтобы не упустить владелицу из виду. К счастью, ждать долго не приходится. — Маш, поговорим? — Лаура снимает очки, убирая их в сумку. Третьякова мило улыбается, встаёт на носочки и оставляет поцелуй на щеке. — Поговорим, — соглашается она, приглашая шатенку сесть в салон, чтобы избавить себя от лишних ушей. — Извини, я тогда была слишком груба, — начинает Лукина. — Не стоит, я совсем не обижаюсь, — замечает недоверчивый взгляд. — Правда. Директор совсем сбивается с толку. Почему-то ей казалось, что Мария намеренно избегает их встреч. Чёрт возьми, она даже не звонила на выходных с предложением встретиться и прогуляться где-нибудь по окрестностям столицы. — Почему ты пропала? Были дела? — женщина хочет узнать ответы на свои вопросы и отставить внутренние терзания. — Нет, всё было хорошо... Я отдыхала. — От меня? — естественно, директор шутит, но в душе закрадываются сомнения. Третьякова звонко смеётся, понимая, что как раз таки от мыслей о ней она не могла избавиться даже во время выходных. — Не-а, — игриво приподнимает бровки. — Я просто решила дать время тебе на раздумья. Осознаю, что была слишком настырна. Это ты меня извини. Лаура касается её прохладных пальцев, нежно обхватывая кисть. Воздерживается от следующей реплики. — Всё хорошо? — видит утвердительный кивок. Сидят молча ещё некоторое время. Но когда Мария замечает свою бывшую подругу, шагавшую в сторону стоянки, прерывает молчание. — Лар, — протягивает Третьякова, — поехали домой? У меня кошка голодная, м? — Не хочу оставлять машину здесь. — Поезжай к себе, тебе надо отдохнуть, — заместитель пытается быстро завершить разговор, чтобы перехватить Буше. — Не обидишься? — собеседница не торопится уходить, но отпускает руку, что так старательно согревала своим теплом. — Всё хорошо, — для убедительности ещё раз целует в щёку и подталкивает рукой Лауру на выход, побуждая к действию. Через несколько секунд Лукина покидает салон автомобиля и, помахав на прощание рукой, уходит в здание за своими вещами. Мария же быстро направляется к Буше, пока та не уехала с территории.

***

— ... я рада, что мы попробуем начать нашу дружбу с чистого листа, — Марии разворачивает корпус к собеседнице, приглашая ту прильнуть в свои объятия. Третьякова не медлит. Приобнимает подругу за плечи и шепчет на ухо: «Только в этот раз без предательств». Буше усмехается, отстраняясь. — Больше от подруг постараюсь ничего не скрывать, — непроизвольно постукивает ногтями по рулю. — Я вижу, с Лукиной у тебя получилось наладить контакт? — Нет, абсолютно. Неприступна, как девственница в первую брачную ночь, — прикрывает ладонью глаза, будто пытается спрятаться от реальности. — Может, всё-таки стоит отпустить её? — Буше думала о взаимоотношениях своих подруг, пыталась занять нейтральную позицию, однако смотреть на то, как одна топит другую, просто не хочет. — Помоги мне...

***

День за днём приходилось метаться между Лукиной и Третьяковой. Обе абсолютно разные, но такие родные. Только помогая одной, Марии губила другую. Однако однажды Буше пришлось принять определённую позицию, ведь разрываться между подругами она больше не могла. Неправильно это.

***

Восемь часов вечера, солнце давно успело спрятаться за горизонт. Фонари освещали территорию большого сада, пока хозяева, удобно расположившись на диване перед телевизором, ждали гостью. Женщина заходит без звонка, быстро направляется в сторону входной двери, чтобы не намокнуть под проливным дождём, что уже несколько часов поливал окрестности столицы. — Марья, принимай, — кричит Лукина из коридора, аккуратно снимая обувь, успевшую собрать грязь. Хозяйка тихо шаркает тапочками. За женщиной сразу выбегает радостный мальчик, приветствуя тётю Лауру и бросаясь к ней в объятия. Шатенка легонько взъерошивает пацаний волос и, принимая руку маленького джентльмена, проходит в кухню, где её на столе ждёт небольшой ужин. — Снова не слушаешь меня, негодяйка? — в шутку ворчит гостья. — К концу съёмок я перестану влезать в костюмы с таким питанием. Марии хохочет, но накладывает приготовленные блюда в тарелку Лауры. Та быстро перехватывает, дабы Буше не перестаралась с порцией: а то заставит доедать до конца, и не откажешься. Ребёнок некоторое время ещё сидит вместе с женщинами, а потом, по просьбе матери, уходит в другую комнату. Негоже детям слушать взрослые разговоры. — Рассказывай. Вижу же, что не просто нагрянула ко мне, — хозяйка в знак поддержки кладёт свою ладонь на руку Лауры. Грустная усмешка показывается на лице Лукиной. Женщина прикусывает с обратной стороны щёку и через несколько мгновений начинает говорить о наболевшем. — Я так виновата перед всеми... — грустно. — Третьяковой надежду дала, а Саше изменила с женщиной. Больше не могу так. Она допивает содержимое бокала и доливает ещё. Мари повторяет действия Лауры, но молчит, давая подруге возможность высказаться. — Я так подло поступила по отношению к Саше... Да и к Маше. Вот, например, Сашка мне кофе по утрам готовит, с работы старается пораньше возвращаться, чтобы помочь с Егором и хозяйственными делами. А я ему в замен что? — нервный смешок. — А Третьякова ко мне прицепилась, словно пиявка. И сосёт кровь, и сосёт... А я даже не пытаюсь её отцепить. Мне кажется, что это лечебная пиявка... Слышала о таких? — Слышала... — в ответ молчание. Видимо, Лукина хочет услышать совет или хоть какие-то мысли собеседницы. — Но ты попробуй взвесить этих двоих на чаше весов. Ну, кто перевесит, тот и нужен тебе. Хотя я и не взвешивала бы... — Правильно, так и надо любить, чтобы не взвешивать... А знаешь, я ведь тоже понимаю, кто мне роднее и ближе, только вот какое-то неописуемое чувство тянет меня на тропу неверности... Хотя люблю, очень люблю мужа, — отчаянный вздох. Мари внимательно слушает речи Лауры, лишь изредка добавляя свои реплики, когда это требуется. После двухчасового разговора она понимает для себя несколько вещей, над которыми ей надо будет ещё раз поразмышлять.