Листопад

Фенечки висят на кустах и разбросаны по покрывшейся инеем в начале сентября траве. Но хуже всего - горький плач, доносящийся как будто бы сразу отовсюду. Эви застывает - по пояс в зарослях дикой малины - и с ужасом озирается по сторонам. У неё мороз по коже, и не только от душераздирающих стенаний - на поляне холодно, как зимой, хотя на соседней, она поклясться может, было даже жарко и приходилось стирать выступающую на лбу испарину. Только что, всего в десяти шагах отсюда... Даже воздух корчится в муках - всё выглядит каким-то слишком отчётливым, побледневшим, утратившим цвета, запахи и вкусы. Кажется, тронь листочек, травинку, веточку - всё развалится. И ягоды у Эви в пластиковом ведёрке чернеют, точно побитые морозом. И только фенечки, густо усеявшие открытое место, продолжают переливаться радужными цветами. Странно, неестественно. И в то же время, они сами не без изъяна - порваны на запястьях, будто кто-то сдирал их с себя впопыхах. Плоды, можно поспорить, стольких дней усилий безнадёжно испорчены. Хуже того, фенечки такие маленькие - впору предположить, что у того, кто носил их, были узкие-преузкие запястья. Совсем как у Пенни. Но Пенни в порядке! Пенни не носит фенечек! Она с Кэт, где-то там, на десять шагов позади, и Эви, вдруг спохватившись, пытается сделать эти десять шагов в обратном направлении, не отводя взгляд от открывшейся ей картины. Словно, стоит ей отвернуться, произойдёт что-то страшное, - но и без того плач только усиливается с каждым её движением прочь. Кому-то ужасно больно, страшно и одиноко. Это слышно в каждом звуке - люди вообще так не стенают, есть в этом что-то звериное, и Эви вытирает лицо рукавом, вдруг понимая, что плачет в ответ. Горькие капли замерзают у неё прямо на щеках, а мерцание фенечек становится ярче, ярче, пока она внезапно не понимает самое очевидное: она умрёт от тоски, если сейчас же не поможет этому существу, чем бы оно ни было. Воздух за спиной у неё стал слежавшимся и упругим, отталкивал её, словно вода, противясь попыткам уйти, но броситься вперёд совсем легко - в вихре порванных детских рисунков, закружившемся над головой вместо снега, на миг проглядывает прежнее летнее солнце, и Эви с облегчением выдыхает: ну вот, значит, она всё делает правильно, сейчас всё вернётся на круги своя. У Кэт, ловящей её за плечо, лицо белее мела. Она даже запинается несколько раз, прежде чем у неё получается выговорить: - Да что ты творишь? - Ей нужна помощь, - вырывается Эви, но хватка собеседницы крепнет, глаза её темнеют от напряжения, и через какое-то время вокруг вдруг теплеет. Исчезает иней. В мир возвращается цвет и свет - тёплые лучи, золотым дождём льющиеся на макушку сквозь негустое пересечение веток над головой. Да и фенечка остаётся одна. Накрепко впутавшаяся в колючий кустарник на противоположной стороне поляны. Но плач всё ещё слышен. Да, он стал тише, однако вместе с тем и человечнее тоже. Теперь Эви точно знает, что это ребёнок. Девочка. Наверняка свернулась клубочком на опадающих листьях прямо за тем кустом. Она потерялась в этом лесу, полном опасных, вышедших из под контроля ведьм, да ещё и её любимая безделушка так неудачно застряла в ветвях, изранивших её пальцы. Ничего, ничего. Сейчас Эви поможет ей. Покажет ей выход из леса - он совсем рядом, ведь забредать глубоко в чащу смертельно опасно. Здесь так много.... просто без счёту... Ох. - Это ловушка, - шипит насмерть перепуганная Кэт. - Если бы ты вытащила её за собой в город... - она истерически сжимает голову в ладонях, словно боится, что та расколется от боли. От той же самой, из-за которой у Эви сейчас всё плывёт перед глазами. Боль чужая - это осознаётся как-то само собой, - но такая густая, цельная, всеобъемлющая, что перед ней не устоять даже настоящим ведьмам, не говоря уже об обычном человеке. Может, они перед ней даже более уязвимы. - Пойдём отсюда, - плача, умоляет Пенни, вцепившись Эви в другую руку. - А она не пойдёт за нами? - уточняет осторожно Эви. Она сама не знает, на что она надеется. Может, если бы с этой девчонкой поговорить по-человечески... - Нет, - отвечает Кэт сразу на всё. - Нет, - она отшвыривает в сторону ведёрко с безнадёжно испорченными ягодами и, резко увлекая за собой Эви в сторону дома, объясняет: - Нам повезло. У неё фенечка запуталась в кустах.