Нежности

Ещё не бывало такого, чтобы хоть одни съёмки прошли без переживаний и нервяков. Это знали все, начиная импровизаторами и заканчивая бывалыми зрителями "техничек". Однако сегодня, казалось, всё шло особенно наперекосяк. По крайней мере, именно Шастуну. Смех зала всегда был хорошим знаком - это значило, что ребята шли в правильном направлении и выполняли свою работу комиков исправно. Но сегодня смех из темноты, неосвещённой софитами, давил на Антона, заставляя нервно крутить кольца на пальцах. Он смотрел, как Дорохов быстрыми шагами приближается к Арсению, а тот, в свою очередь, испуганно улыбается, быстро дёргает головой из стороны в сторону и крестится. Кто-то из темноты подстрекающе кричит, а Арс хватается руками за пуфик, стараясь удержать равновесие, когда его ноги резко поднимают за щиколотки и раздвигают. Шастун кусает нижнюю губу и со всей силы сжимает кольцо на указательном пальце. "Людей бить нельзя", так мама говорила. "Особенно на работе", шутя дополнял Дима, когда слышал эту фразу из уст раздражённого Антона. Кто же знал, что когда-нибудь ему действительно придётся себя сдерживать? Попов нутром чувствует настроение парня и невольно коситься на него, прежде чем чужие руки схватят его за ноги и начнут скидывать с сиденья. Хотел бы он, чтобы за него заступились? Возможно. Приятно ли ему от такого грубого нарушения его личных границ? Конечно нет. Может ли он повлиять на ситуацию? Не-а. Он может только улыбаться, громко смеяться и делать вид, что его всё это совершенно не волнует. Жаль, что на самом деле это не так. ~ - Тош, что-то случилось? - вечером в их квартире стоит непривычная тишина. Шаст спрятался под капюшоном домашней толстовки и с головой ушёл в телефон, хотя обычно не отлипал от мужчины, восторженно обсуждая сегодняшние сценические находки. - Всё нормально, просто устал больше обычного, - Антон врёт безбожно, натягивая рукава толстовки на кисти рук и уходя от разговора. Он очень сильно хочет просто взять и крепко обнять Арса. Обнять так, чтобы чужие кости хрустели, а сам он наконец-то выдохнул - мой, только мой. Но он не хочет быть, как Дорохов - врываться в чужое личное пространство без разрешения и тревожить уставшего Попова. - Всё-таки что-то случилось, - тяжело выдыхает мужчина, смотря на развалившегося на диване Тошу, после чего присаживается на край, стараясь заглянуть в лицо. - Да всё отлично, говорю же, - ненадолго его зелёные глаза встречаются с чужими синими, в которых плещутся тревога и забота, от чего становиться безумно стыдно. Почему же он ведёт себя, как обиженный ребёнок? - Это всё из-за сегодняшних гостей, да? Мне стоило выразить своё недовольство? - Арсению очень хочется побыстрее разобраться с происходящим и плюхнуться рядом со своим мужем, но парень прямо на его глазах начинает ещё сильнее зажиматься, оставляя всё меньше шансов на быстрое окончание беседы. - Нет, ты не обязан. Я понимаю, ты лишь хотел сохранить атмосферу и не портить настроение залу, - Антон откладывает телефон на кофейный столик, а его взгляд мечется по комнате, ища, за что бы зацепиться. Ощущение стыда растёт внутри всё быстрее, из-за чего мысли путаются. - Тогда в чём причина? - Попов напрягается, видя чужое замешательство и берёт руку Шаста в свою, обращая тем самым внимание: - Ты же помнишь, что можешь рассказать мне всё, что угодно? Я всегда пойму и поддержу. Я не судья, чтобы выносить тебе вердикт и ругать тебя. - Я, - парень запинается. Сглатывает, собирая мысли в кучку, после чего выдаёт: - Я видел, что тебе было неприятно такое хамское отношение к себе. Я просто хотел дать тебе отдохнуть. Подумалось, что тебе будут неприятны прикосновения в принципе после такого. Арсений поражённо распахивает глаза и давит в себе смех. - "Какой дурак", - проносится в его мыслях, пока он устраивает свою голову на груди мужа, впервые за весь вечер расслабляясь. Предугадывая вопросы, он произносит: - Да, мне было неприятно, когда чужой человек позволил себе так нагло вторгнуться в моё личное пространство. Но ты н е чужой, Тош. Ты один из самых близких и дорогих мне людей. Ты мой муж, в конце концов. Как твои огромные успокаивающие объятия могут быть мне противны? Ответом ему послужили Шастуновы руки на его талии и поцелуй в макушку. И да, после такого Арсению точно не стоит знать о следах от колец, которые Антон так усердно крутил во время мотора. А то ещё запретит носить их все, чтобы кожу на руках не портил.