Писательский октябрь 2022

      В последние месяцы вечера все чаще заканчивались одинаково.       Панц сидит на диване, наблюдая как закатные лучи солнца медленно исчезают, обозначая конец дня, а, когда красные солнечные пятна больше не сливаются с таким же ярко-алым ковровым покрытием, он переводит взгляд на тлеющий камин. Все это время Панц перебирает волосы Дрима, притворяющегося спящим на его коленях.       Прежде, чем огонь в камине затухнет, а солнце окончательно исчезнет за горизонтом, Панц аккуратно переместит Дрима и зажжет камин вновь. Прежде, чем Панц обернется, Дрим сделает вид, что только что проснулся и потянувшись обязательно пошутит что-нибудь нелепое. Панц обязательно улыбнется, иногда рассмеется и после череды шуток подзовет Дрима к себе. Затем они останутся рядом с разгорающимся камином до самого утра. Иногда это означает, что они заснут.       Все чаще вечера заканчивались одинаково. Чаще не означало всегда.

***

      Тройной стук раздается по всей башне, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Костер почти потух, как и заходящее солнце, но света еще достаточно, чтобы увидеть незваного гостя.       Панц сдвигает Дрима — не так аккуратно, как ему хотелось бы, но тот и сам уже переместился в слепую, но все же не такую безопасную, зону комнаты — идет к окну, на ходу проверяя наличие в инвентаре меча, щита, двух зелий лечения, сета брони и случайных бесполезных блоков камня, оставшихся со стройки.       На первый взгляд никого нет, но затем Панц видит Сапнапа, замечающего его и хмуро указывающего на дверь, и Сема, подозрительного и сжимающего в руке трезубец. Панц показательно экипирует броню и начинает спускаться вниз по лестнице. Он не может оглянуться проверить Дрима или рискнуть сказать ему что-то — силуэт и тень или голос выдадут его, если Сем и Сапнап смотрят или слушают — но ему это не нужно. Дрим справится, как и всегда.       Шаг Панца запинается, но он запрещает себе додумывать мысль и дальше идет также уверенно ровно. Дрим справится.

***

      — Что вы здесь делаете?       Панц спрашивает снова, когда Сапнап поднимается на верхний этаж башни — Сем задерживается, медлит подниматься, вероятно, чтобы позже заблокировать дверь, единственный путь отхода — спрашивает, ведь официальная версия, сказанная еще внизу, является ложью. «Мы заметили лозы на твоей башне и пришли проверить все ли с тобой в порядке».       Панц бы растрогался от подобной участливости, если бы год назад всем не было плевать на него и его базу, действительно покрытую лозами, и, если бы он не был уверен, что лоз на его базе не осталось.       То, что Сапнап — искренний, не умеющий лгать Сапнап — игнорирует его вопрос, только доказывает его предположение.       Сапнап резко открывает дверь, тут же доставая меч из инвентаря направляет его внутрь комнаты, на невидимого врага. Рядом Панц сжимает руки в кулаки и заставляет себя остаться на месте и сделать самое не впечатленное выражение лица.       — Грубо.       Панц складывает руки на груди — его мозг наемника кричит занять более выгодную позицию и переходит на ультразвук, когда — затем отворачивается от Сапнапа и садится на оставленное ранее место напротив затухающего камина.       Сапнап раздраженно захлопывает дверь, а затем встает к окну, блокируя его, отбрасывая неприятную мешающую тень, и в тишине он пыхтит, а Панц молча ждет, пока Сапнап перебесится. Иначе конструктивного диалога ждать не стоит.       — Где он?       Сапнап типично начинает говорить до того, как его полностью отпускают эмоции.       — Яйцо теперь имеет пол? Или ты имеешь в виду кого-то другого?       Сапнап делает два шага и указывает концом меча на его шею. Панц даже не моргает.       — Дрим. Мы знаем, что ты его сообщник.       — Я был его сообщником. Сейчас я хочу его смерти также, как и ты.       Сапнап морщится, но только на мгновенье, после чего крепче сжимает меч.       — Ты никогда не пытался его искать, но постоянно интересовался как продвигаются дела у меня и Сема. Ты был вкурсе всех событий и единственный кто мог передать чертежи тюрьмы Техноблейду. Признайся, ты все еще шпионишь для него.       Панц даже не пытается сдержать смех, но обрывает его, прежде чем покажет Сапнапу слишком много настоящих эмоций. Вместо этого Панц превращает истинный ироничный смех над нелепыми предположениями в холодную усмешку.       — Это называется осведомленность, Сапнап. Помогает, когда ищешь работу. Хотя откуда тебе знать о подобном, ведь тебя всегда кто-то обеспечивал.       Сапнап двигается ближе, прижимая Панца к дивану, и вот теперь лезвие меча опасно близко у его горла, а ситуация может выйти из-под контроля от любого неверного слова. Панц не отрываясь смотрит в горящие яростью глаза незваного гостя и хочет, наплевав на все, ударить его. Это было бы легко.       Панц заставляет себя отпустить напряжение в позе и выдохнуть.       — Убери меч. Ты проведешь свой осмотр обеспокоенного друга, а потом, когда ничего не найдешь, мы сделаем вид, что ничего не произошло, но ты больше никогда не зайдешь в мой дом.       Сапнапу нужно время, чтобы угомонить первичное желание протестовать, но в кой-то веки разум побеждает над эмоциями, и он отходит, заставляя меч исчезнуть в инвентаре.       Луна успела сменить солнце на небе, поэтому Панц не задумываясь идет зажечь потухший камин.

***

      Сапнап обошел комнату три раза, нажав на каждый камень, открыв все сундуки, подняв каждый коврик и даже переполошив, к счастью один раз, весь камин, измазавшись в саже. Не стоит говорить, что к Панцу вернулось желание хорошенько избить Сапнапа.       Когда Сапнап пошел по четвертому кругу осматривать каждый блок, Панц не выдержал.       — Ты не найдешь в моем доме яиц, если в нем никогда не было яиц.       Сапнап замер, а затем обернулся с сердитым выражением лица, будто все никак не мог найти решение для очевидно решаемой задачки. Честно говоря, Панц немного понимал Сапнапа, но он по крайней мере не беспокоился, ведь ему не нужно было искать ответ, да и если бы он знал, то мог бы выдать положение Дрима.       Верхняя комната была единственной без секретных проходов, предполагая побег через ломание блоков вниз и вотердропа, а защиту с помощью многочисленных ловушек на протяжении всей башни. Маленькое жилое помещение для безопасного сна, не имеющее никакой мебели, стало оживать только с появлением Дрима в жизни Панца; первым появился стол, необходимый для обсуждения планов, а вместе с ним и стулья, стена из сундуков, диван, чтобы можно было отдохнуть и однажды появилось окно, абсолютная угроза безопасности, но Дрим жаловался на отсутствие солнечного света и каждый раз, когда Панц заделывал окно, возвращал его на место, так что окно осталось.       Панц оглядывает маленькую, заполненную вещами комнату, ничего не говорит о том, что здесь живут двое или о том, что здесь кто-либо прячется.       — Он должен быть здесь.       — Есть какие-то доказательства или ты опять обвиняешь своих друзей на основе домыслов других?       Сапнап мгновенно вспыхивает злостью, но меч не достает, только прожигает его взглядом.       — На чье ты стороне?       — На стороне того, кто хорошо заплатит. Ты знаешь это.       Сапнап хмурится и подходит ближе, опять нависая над Панцем, сидящем на полу у камина.       — Тогда почему ты защищаешь Дрима? Ему не зачем платить тебе за подобное.       Панц поднимается, становясь немного выше Сапнапа.       — Мои убеждения не имеют ничего общего с моей работой. Каждый на этом сервере делал плохие вещи и продвигал сервер к нынешнему моменту. Просто некоторые признают это.       Сапнап усмехается       — Разве это не риторика Дрима?       — Дрим всегда был умнее тебя.       Сапнап только фыркает и отводит глаза. Этот звук слишком грустный, на слух Панца. Желание выкинуть Сапнапа из дома утихает.       — Ты же понимаешь, что со всем сказанным ты стал только подозрительнее?       Панц пожимает плечами. Он и не ожидал переубедить кого-то, особенно кого-то такого упертого как Сем и Сапнап.       — Думай что угодно, но если основной аргумент моей работы с Дримом это заполученные Техноблейдом чертежи, то тебе стоит обновить информацию о заключенных, которые были помещены в тюрьму и сделать очевидные выводы.       Панц усмехается, когда брови Сапнапа взлетают вверх, но быстро сменяются хмуростью. Панц смеется и чувствует легкий удар в плечо — стоит больших усилий, чтобы сохранить расслабленное выражение лица.       — Ты мог начать с этого, а не провоцировать меня!       Панц мог бы, но также Сапнап мог бы не верить первой полученной информации. Даже сейчас Сапнап сразу верит в сказанное, будто наивный ребенок.       Они переговариваются, перебрасываясь шутками, еще несколько раз, и наконец Сапнап направляется к двери.       Перед самым входом Сапнап замирает.       — Прости, что обвинил тебя, не разбираясь.       Панц ошеломленно моргает и только развитый контроль над собой позволяет ему легко улыбнуться и дружелюбно сказать.       — Я тоже погорячился. Все прощено.       Сапнап облегченно выдыхает и искренне улыбается в ответ. Панц дружески хлопает его по спине и спускается с ним бок о бок, игнорируя напряженного Сема.       Сапнап самый искренний кого знает Панц. Сапнап почти не извиняется. Именно сегодня невероятно тяжело поддерживать обман.

***

      Сем и Сапнап скрылись за горизонтом, когда Панц поднимается наверх башни. В пустую комнату.       — Все чисто.       Панц ждет.       Ждет.       И вздыхает.       — Это был долгий вечер, Дрим. Давай без шуток.       Комната никак не реагирует. Что начинает слегка раздражать, но не беспокоить, потому что Дрим все еще жив — иначе пришел бы пинг о смерти — потому что Дрима не нашли, а значит он все еще в башне.       Панц садится спиной к окну, так, чтобы видеть всю комнату, и думает.       Выход через окно или пол отметается сразу — Дрим не стал бы рисковать, когда есть шанс что Сем, Сапнап или кто-то третий, пришедший с ними, заметит его. Значит Дрим в комнате.       Сапнап уже проверил все очевидные и неочевидные места о которых возможно подумать. Значит осталось место, о котором подумать невозможно.       Комната прямоугольной формы, вписывающаяся в круговой наружный периметр, что дает больше возможности для размещения ловушек в стенах. Камин имеет выход на крышу, но Сапнап уже проверил его, так что нет смысла и Панцу пачкаться в саже. Стена из сундуков, большой сейчас пустующий стол, диван и два стула — единственные предметы в комнате. Не имеющие значения ковры.       Панц закрывает глаза, пытаясь сосредоточиться.       Коробка, а в ней стол, два стула, девять сундуков, диван и ковры. Ни один из предметов не поможет спрятаться. Панц представляет коробку, голые стены.       — Дерьмо.       Панц встает, берет из сундуков кирку и ломает первый каменный блок. Панц ломает свои каменные стены в некоторых местах доходящие до пяти блоков.       На втором стаке Панц ломает блок и чуть не падает на голову Дриму. Задыхающемуся и находящемуся на грани паники, живому, нервно смеющемуся Дриму. Панц должен сломать еще три блока вниз прежде чем сможет дотянуться до своего соратника и наконец, вытащив его из клаустрофобной ловушки, притянуть к себе.       — Все в порядке. Они ушли.       Дрим дрожит; непонятно от стресса, смеха или всего в целом. Панц прижимает его ближе, зарывается рукой в волосы и аккуратно, как делает это всегда, начинает перебирать.       Только когда дыхание Дрима успокаивается, а нервные смешки и всхлипы прекращаются, Панц спрашивает «что случилось».       — Кирка сломалась и не было лишних блоком, к тому же я не слышал безопасно ли выходить, так что оставалось только надеяться, что… ты вытащишь меня.       Дрим запинается, и Панц усиливает ослабшие объятья. Ответ приходит инстинктивно.       — Я всегда вытащу тебя.       Голос Дрима тише шепота, но он так близко, поэтому Панц слышит.       — Я бы хотел этого.       Они проводят всю ночь внутри стены.