Мелочи

— Я уже забыл, как выглядят деревья. — Не драматизируй. Олежа приложил руку ко лбу. Вздохнул — очень тяжело и устало. Закатил глаза. Уставился в потолок. Затем накрыл руками щеки, чуть покачал головой и грустно посмотрел на Антона. — Я не вру! — В глазах отчётливо читалось «как ты можешь не верить мне?» — Какого они цвета? Зелёного? Я угадал? Антон попытался вспомнить, когда они с Олежей дурачились вот так в последний раз. Когда-то до того, как Олежа упал. Когда-то до того, как они поссорились. До того, как Дипломатора чуть не убили. — Нет, они все розовые, а как осень наступит — вообще посинеют, — рассмеялся Антон. С его места было видно окно. За окном — деревья. В августе ещё не было заметно, но некоторые уже начинали желтеть. Антон подозревал, что желтеть — без очков было плохо понятно. Вроде как, в очках эти цвета назывались так. А может, иначе. Совсем иначе. Олежа рассмеялся. Рассмеялся чуть хрипло, устало, но — на самом деле — счастливо. — В следующий раз приходи ко мне в очках. И с веткой. — Любой? Тоненькой на стол? Или толстую? Чтобы ты с ней как дед с палочкой ходил? Улыбка у Олежи дрогнула — всего на секунду. Счастливое выражение лица он всё-таки сохранил — но Антон понял, что шутка получилась болезненная. Сам тоже сжался. Повисло болезненное напряжение. Олежа попытался отшутиться: — Ну, это будет не очень скоро. В голове отчаянно зазвенело: надо сменить тему. Надо поговорить о чём-то другом. О чём-то хорошем. Не о том, что Олежа уже месяц заперт в четырёх стенах. Не о том, что с койки он поднимается крайне редко — только когда врачи проверяют состояние. Не о том, что с его ракурса совсем не видно деревьев и не о том, каким беспомощным Олежа себя ощущает. Не о том, как наскучил телевизор и не о том, как будущее превратится в сплошную реабилитацию и бесконечную нить процедур. — Ветку я принесу завтра. Обещаю. — Лучше принеси пиццу. Тут кормят невкусно. Пюре жидкое и пресное. — Детские пюрешки тоже жидкие, — пожал плечами Антон. — Нет, ты не понимаешь! — Олежа снова драматично заломил руки, запрокинул голову и вздохнул так тяжело, будто бы жидкое пюре было причиной его нахождения здесь. — Хорошо-хорошо! Пицца с зеленью! Обязательно принесу. — Буду ждать моего героя с пиццей. — Твой герой добежит быстрее, чем любой курьер. Олежа горько улыбнулся. Не сказал ничего о том, что Антон уже однажды опоздал. Антон, наверное, и сам всё понял. — В этот раз — правда. — Хорошо, — ответил Олежа. — Но если не успеешь — последуют санкции. — Всё, что твоей душе угодно. — Всегда бы так.