Император. Игра

Когда Кэйл слегка пришёл в себя, он, в первую очередь, взглянул в глаза тёмного эльфа. Тот ранее боковым зрением (так как его голова все ещё была запрокинута) наслаждался видом возлюбленного, переживающего сильный оргазм. С одной стороны, Альберу было обидно, что не он был причиной удовольствия своего любовника. С другой стороны, он внимательно наблюдал, так чтобы позже, в домашних условия, сделать нечто подобное со своим парнем. Император ранее был зол на Доминика, но, когда увидел, насколько бережно тот опустил Хэнитьюза на пол, как проверял его состояние, приглаживал спутавшиеся белые волосы, он немного успокоился. Мастер действительно заботился о Кэйле. Выглядело так, будто тот не хотел нанести какой-либо вред ни ему, ни Хэнитьюзу. Растерянные светло-голубые глаза внимательно изучали состояние тёмного эльфа, который все ещё стоял со всеми этими игрушками в нем и на нем: шарами, зажимами, цепями и искрящимся магическим шаром в одной руке. Невероятно, но Альберу все еще был возбужден. А ещё на его торсе поблескивали белесые капельки семени. "Видимо кончая, я запачкал не только себя, но и его тоже. " От этого зрелища бледно розовые щеки покраснели ещё сильнее. Доминик с неверием взирал на это. "Они же спят вместе уже долгое время, а он все еще так очаровательно смущается? Словно девственница на выданье. О, Боги, как вы смогли создать такое чудо-юдо?" Кэйл повернул голову в сторону Доминика и уточнил самым покладистым тоном, на который был способен. — Мастер, а когда мы освободим из цепей моего парня? — Думаю, когда ты меня об этом достойным образом попросишь. — Пожалуйста, позвольте освободить его. Мастер фыркнул. — По-твоему эта просьба достаточно достойная? Кэйл задумался, но не смог понять, чего именно от него ожидают. Он просто спросил напрямую. — Какие слова вас устроят. — Слова? Ооо, нет, Жрец. Не слова. Действия. "Я так много хочу сделать с тобой…" Он посмотрел вниз. Кэйл не понял, что от него требовалось. Он так и сидел на полу. Увидев не понимающий взгляд Доминик, тяжело вздохнул и сказал. — Я хотел, чтобы ты сам предложил, но что ж я озвучу требование. Ты сделаешь мне минет, а я освобожу твоего тёмного эльфа и позволю ему кончить. Хэнитьюз был ошеломлен. — Чего? Ты же обещал использовать только руки. — Я обещал только руками касаться вас, но ты то можешь касаться меня, везде. Подумав Мастер добавил. — Я даже готов позволить тебе трахнуть меня, если хочешь. Я давно не был снизу, но что-то мне подсказывает, что под тобой мне понравиться. На лице Доминика расцвела дьявольская улыбка. — Так что ты выберешь? Хочешь, чтобы я поимел тебя в рот, или чтобы ты поимел меня? Кэйл очень умело делал минет…но только Альберу. Хэнитьюз никогда даже не целовал никого другого, лишь темного эльфа. А это аж целый оральный секс. От мысли поиметь Мастера у него, наверное, даже не встанет. Ни внешний вид, ни личность Доминика его совсем не возбуждала. — Это невозможно. Я не могу заняться с тобой сексом ни оральным, ни анальным. Мастер фыркнул — Отчего же? Вы друг друга поимели вдоль и поперек. Я по анкете знаю, что ты умеешь и то, и другое. Кэйл попытался объясниться так чтобы вновь не навлечь на Альберу неприятности. Поэтому он заговорил только после того, как мысленно вычеркнул из речи все маты и оскорбления, которые так и вертелись на языке. — Мы занимаемся не сексом, а любовью. Я не могу сделать то же самое с тобой, потому что ты не он. Я тебя не захочу, даже если ты заставишь. Во взгляде светло-голубых глаз читалась такая уверенность и сила… "Он же 24-летний юноша. Так откуда такой вес прожитых лет во взгляде? Он непоколебим, как скала. Я кой да веки нашел того, кого так неистово желаю. Почему же он так равнодушен ко мне?" Доминик тяжело вздохнул и уступил "Что-то мне подсказывает, то надавив на него я лишь оттолкну от себя. Ладно. Проиграю бой, чтобы иметь шанс выиграть войну. Я опытнее темного эльфа. И гораздо изобретательнее и лучше в постели. Мне лишь нужен шанс доказать это. Пусть для начала он ко мне привыкнет." — Тогда руки и язык. Если я не проникну внутрь, то вряд ли это можно назвать сексом. Разве лизнуть меня разок другой, такая большая цена за его свободу? И возбуждаться тебе для этого вовсе не обязательно. Кэйл посмотрел на Альберу. Измена совсем не входила в его намерения. Так что Кэйл принял решение. — Я сделаю это, но с двумя условиями. Доминик возразил. — Саб не в том положении, чтобы ставить условия Мастеру. — Мы обсуждаем дополнительное условие, которое не оговаривалось ни в договоре, ни в приложении. Так что мы на равных проясняем данные детали. Во-первых, вначале мы снимем зажимы с А... с Тигра. Хэнитьюз был так сбит с толку своим решением, что чуть не оговорился, назвав настоящее имя Императора. — А, во-вторых, я буду ласкать одновременно тебя и своего парня. Ты снимешь кольцо и позволишь ему тоже кончить. "Это же не измена, если Альберу тоже участвует? К тому же он сам меня сюда притащил и согласился на это даже зная, что у этого подонка ко мне нездоровый интерес" — Так и знал, что идея с тройничком зашла! Но скучно убирать все игрушки сразу? Цена довольно высока. Заставь меня кончить, я подумаю над остальным. Хитрая улыбка заиграла на соблазнительных тонких губах. — В любом случае я не отступлюсь от этого условия. Мы снимем зажимы, я помогу тебе кончить, тогда мы уберём все остальное. Договорились? Доминик обычно не позволял сабам, так с собой разговаривать. Других он бы уже наказал или выпорол… или все вместе. Но Жрец был частным случаем для него. Он в самом деле очень хотел почувствовать его язык на себе. Изнутри его разъедала похоть. Так что иного выбора, кроме как согласиться, не оставалось. — По рукам. Он пожал руку Кэйлу несмотря на то, что тот ещё сидел на полу, а Мастер стоял. — Твоя взяла. Уж очень смазливая у тебя мордашка. Я хочу видеть, как этот проворный язычок будет порхать по мне. Доставь мне ни с чем не сравнимое удовольствие, иначе верну все игрушки на место и добавлю новых. После рукопожатия он отступил к тёмному эльфу и снял зажимы. Но оставил кольцо, кляп и шарики. Цепочки свободно свисали вдоль спины ни к чему не прикреплённые. Мастер схватил рукой Альберу за каштановые волосы. Он дёрнул за них прежде, чем позвонил ему вернуть голову в нормальное положение, заставил изогнуть шею под очень неудобным углом и прошипел рядом с тёмным ухом. — Смотри внимательно, Тигр, тебе достался билет на первый ряд в спектакле под названием "твой парень отсосет мне прямо у тебя на глазах". Он будет отрабатывать твою свободу так, как ты даже не смог выполнить свою часть задания с шарами. Кстати, о них... Он резко протолкнул несколько шаров внутрь тёмного эльфа. Кэйл захотел было запротестовать, но потом увидел взгляд внимательных серых глаз, направленных в свою сторону. Доминик специально мучил его любимого, чтобы Хэнитьюз обозвал его или запротестовал и у него появился повод снова причинить боль тёмному эльфу. Хэнитьюз прикусил губу и не проронил ни слова, чтобы не ухудшать ситуацию. Но продолжал посылать в сторону извращенного больного ублюдка злые взгляды, обещающие месть. Мастер хмыкнул и сказал. — Видимо мне надо доделать то, что вы вместе не успели. Он начал проталкивать шары один за другим в дырочку тёмного эльфа. Император просто тихо терпел. Это не было больно, скорее просто неприятно и раздражающие. Так как в отличии от Кэйла, который действовал медленно, нежно и не жалел смазки, Доминик заталкивал их быстро, грубо и без дополнительной жидкости. Мастер остановился, протолкнув в него третий до центрального шар. Он не был самым большим, так что Альберу облегченно вздохнул. Но потом напрягся, так как услышал шёпот Мастера. Он специально был таким тихим, чтобы Кэйл ничего не смог услышать. — Это тот шар, который побывал в твоём возлюбленном. Дальше размер трех шаров резко увеличиваться от шара к шару и затем симметрично спадает. Планировалось, что ты примешь столько и он столько же, а самый большой - средний и по два с каждой стороны останутся снаружи. Те пять штук настолько большие, что даже с его растянутостью он не мог не чувствовать боль. Сильную боль. А мы с тобой оба уже знаем, что он не любит её. Ему сложно трансформировать это в удовольствие. Настолько, что его возбуждение начало бы спадать. Если бы я немедленно не убрал кольцо и не начал его стимулировать, то он бы совсем лишился оргазма. Если он тебе дорог, то не позволяй ему брать на себя больше, чем способен вынести, это до добра не доведёт. Доминик отпустил тёмного эльфа и обратился к беловолосому мужчине, спросив: — Так ты собираешься приступать к делу? В него впился злой взгляд светло-голубых глаз, которые изучали ледяную ненависть. Кэйлу не нравилось, когда причиняли вред его людям. Но он просто люто ненавидел, когда на его глазах мучают ЕГО любимого. А этот ублюдок последний час только этим и занимался. Однако, чтобы это прекратить ему нужно переступить через свою гордость и сделать это. Бледные тонкие пальцы распутали завязки на чёрных кожаных штанах и освободили напряжённый член довольно внушительных размеров. Если бы Кэйл регулярно не видел Альберу в этом же положении, то, наверное, его бы насторожил подобный размер. Член Доминика был почти такой же длины что и у его любовника, но меньше в обхвате. Объемная розовая головка, переходящая в ствол оттенка крем-брюле, была слизкой от естественной смазки. Хэнитьюзу не понравился цвет. Он уже слишком привык к шоколадному оттенку возбуждённой плоти. — Залюбовался, Жрец? Улыбнулся Доминик. От следующей колкости Хэнитьюз не смог удержаться. — Нет, разочаровался, столько бахвальства из ничего, а я, как видишь, привык к лучшему оснащению. "Хочешь моё мнение? Получай, сукин сын!" Никому не понравятся насмешки над его достоинством в подобной ситуации. — Тебе лучше привыкать облизывать его и немедленно. Из-за твоей наглости руки на мне использовать запрещено. По смотрим такой ли бойкий твой язык, когда доходит до дела. Давай, продемонстрируй свои таланты. Мастер намотал длинные белые волосы Кэйла на кулак и ткнул носом в свой пах, приказывая немедленно начать. Хэнитьюз поморщился, но покорно провел языком по естеству. Озорник прикасался к головке члена кончиком языка лишь слегка. На головке выступили капли белесой предсеменной жидкости, которую он слизал. Доминик зло рыкнул от нетерпения. А Кэйл растягивал пытку лаской так долго, как только мог. В этом он был профи. Альберу не даст соврать. Хэнитьюз не раз доводил Императора до бессознательного состояния одним лишь языком. Все же он долгое время не мог заглотить весь член любовника целиком, так что приходилось выкручиваться. Искусный язык изучал головку на вкус целую вечность, прежде чем отстранился от влажной плоти и вобрал в себя привычный член темного эльфа. Он насадился сразу почти на всю длину. Чтобы почувствовать знакомую наполненность, и стереть неприятный вкус чужой плоти. "Кажется, я пристрастился к вкусу Альберу." Доминику совсем не понравилась та страсть, с которой Кэйл ласкал Тигра. Контраст между его техниками и желанием был очевиден. Он грубо потянул за белые волосы и заставил прижаться к себе этими грешными тонкими губами. — Еще рано так присасываться к нему, ты еще не отработал свою часть сделки. Кэйл ласкал руками твердую плоть Альберу, пока лизал Доминика. От интенсивной работы бледные губы раскраснелись, а язык заныл. Он так искусно умудрялся ласкать Мастера языком, что глаза последнего закатывались, а ноги слабели. — О, Боги, даже шлюхи так классно не вылизывают, как ты. Отдаю должное, Тигр, ты очень хорошо его обучил. Как же часто ты дерешь его глотку, что он настолько умел? Кэйл ловко нащупал и надавил на самые чувствительные места на плоти Императора, чтобы доставить максимальное удовольствие своему любовнику и этим заставить того прикрыть глаза. Ему не нравилось, что Альберу видит то, что он сейчас делает. Но Доминик раскусил его замыслы. Он схватил рукой волосы темного эльфа и наклонил его голову вниз. — О нет, смотри на это. Смотри, как твой парень доставляет удовольствие мне. Знаешь это особый вид Игры заставить партнёра смотреть, как его любовник делает с другим то, что предназначалось только для двоих. Кэйл в отместку слегка прикусил плоть Мастера. Но это возымело обратный эффект. Доминик застонал от удовольствия. "Гребаный извращенец! Он даже от такого ловит кайф? " Хэнитьюз нахмурился и вновь вернулся к возлюбленному. — Ну что ж ты так быстро убежал, Жрец. Только начал играть по-взрослому и удрал? Так не пойдёт... Доминик придвинулся еще ближе к тёмному эльфу. Настолько, что их возбужденные органы терлись друг о друга. А у зажатого между ними беловолосый уже не осталась другого выбора, кроме как ласкать языком их обоих одновременно. Первым кончил Мастер, забрызгав своими выделениями больше Альберу, чем Кэйла. Последний уже сосредоточил все свое внимание на возлюбленном. Мастер отошедший от послеоргазменых ощущений опять начал раздавать приказы. — Теперь можешь снять кольцо и начать вытаскивать шары. Ещё я хочу видеть, как ты кончишь одновременно с ним, так что поласкай себя. Кэйл так и поступил. Наконец освободил возбужденную плоть любовника. Альберу был уже на грани, так что Хэнитьюз действовал быстро и решительно. Он сразу же вобрал в свой рот всю тёмную изнывающую плоть до основания. Затем начал медленно выпускать его из влажного плена лишь затем, чтобы резко встать обратно и так далее. В это время он одной бледной рукой вытаскивал из Императора один шар за другим, не забывая второй гладить свою, опять возбуждённую, плоть. — Ах, какая замечательная картина. Очень жаль, что у меня нет художественного таланта, иначе я бы изобразил вас на холсте. До чего же сладкая парочка. Вы смотритесь слаще чем шоколад со сливками... Доминик продолжал что-то там разглагольствовать, но обоим мужчинам было уже наплевать на жужжание этого надоедливого комара. Кэйл опять был на грани. Он хотел переступить черту с любимым. Кончая, он вобрал в себя Альберу до основания и резко дёрнул оставшиеся четыре шара, которые безошибочно нашли знакомую точку простаты и надавили на неё. От такой сильной стимуляции спереди и сзади тёмный эльф бурно кончил прямо в горло любовнику. Кэйл слегка задыхался, но проглотил все до капли. Ноги перестали держать Альберу и он свалился на хрупкого Кэйла. Они бесформенной кучей упали на пол. Император в последний момент увернулся, чтобы не раздавить возлюбленного своим весом. Он завёл руки за голову и убрал ко всем чертям ненавистный кляп, чтобы, словно голодный зверь, впиться в любимые губы. С них все ещё стекали капельки его семени, которые их проворные языки ловко подбирали и поглощали словно сладчайший из нектаров. Руки и ноги переплелись, а их губы продолжали свой неистовый танец. Идиллию разрушил неожиданный поток холодной воды, окативший их с ног до головы.