Пространственный резонанс

      Ноги нетвёрдо несли меня след в след за Василисой по витражному длинному коридору. Девочки, Евгений и Влад успели лишь проводить меня взглядом, когда наш автобус остановился у чёрного выхода с колледжа, и в тот же момент меня утащила без раъязснений директриса. Моё запястье не раз сжимал Алёнка, Влад, верёвки, но пальцы Василисы Васильевны были куда жёстче. Я снова почувствовала за собой вину. Наверняка директриса не в меньшей растерянности, чем все мы. Но виду, как обычно, не подаёт. Паркет звонко и ритмично свистел под её каблуками, а сама Василиса, судя по походке, очень осторожничала и спешила. Я не решалась спросить об Астере, да и скорее всего об этом она и хочет поговорить без лишнего внимания. Студенты оборачивались на нас, перешептываясь, смеясь, недоверчиво щурясь — разная и странная реакция. Да и я ощущала неловкость от такой популярности и не понимала, кто их них боится меня, а кто восхищается. Директриса резко остановилась у двери и одним движением отперла её, затащив меня вовнутрь, и тут же повернула ключ, строго посмотрев на меня. — Теперь, конечно же, будут ходить ещё бо́льшие слухи о тебе, но это последнее, о чём мы должны волноваться, — она присела в своё кресло, а я, после того, как отпустили мою ладонь, так и осталась стоять как вкопанная и с округленными глазами смотрела на Василису. А она и не предлагала мне сесть. — Астер написал сообщение Алёне, так? Что заберёт вас позже? — Я медленно кивнула. Василиса видимо на сей раз надеялась услышать «Нет, мы просто хулиганьё поганое, решили пары прогулять». Именно по этому её глаза огорчённо закатились.       Ещё мгновение такого допроса и моё тело начнёт трястись так, словно я только что с качель слезла. Мой взгляд автоматически переметнулся на знакомый ящик, накрытый бархатом. Тот самый стеклянный ящик, в который заточили мою драгоценную магию! Василиса подловила меня тут же и мягко поставила ладонь на стол, переключая внимания на себя. Её глаза не были полны злости или огорчения, что я видела в родительских и отчего моё сердце разрывалось на куски. Директриса придерживалась чёткой дистанции с учащимися и никогда не переходила грань, за руки уж точно никого не хватала. Я была исключением или просто тем, с кем она могла поговорить и вести себя открыто — ни то, ни другое не радовало больше, чем возвращение сил, на что я рассчитывала уж очень сильно. От страха, что снова оплошаю, крепко сцепила зубы.       Василиса Васильевна старалась читать всё у меня на лице, но отсутствие любых эмоций наверняка говорило ей о том, что я истерзана и вся правда кроется глубоко внутри меня. Ей стоит только спросить о том, как вёл себя отец во время нашего разговора и я расплачусь, как говорила Алиса, упав на плечо. Мне не хочется отчитываться за то, что произошло не по нашей вине. В большей части ответственность лежала на трёх преподавателях, а то, что они не доглядели за нами — их проблема. Ещё и Несмеяна не выходила из головы, в частности сон с её участием. Казалось, что Василиса уже и мысли прочитала и только ждёт, когда услышит всё из моих уст. Но я не могла. Физически не могла. Сама себе вторила, что нужно сказать хоть слово, но губы были плотно сжаты. — Поступим следующим образом, — директриса обошла свой письменный стол и, облокотившись ладонями на него, повернулась лицом ко мне, — с Астером я разберусь сама, волноваться из-за него не стоит. Мне же нужно, чтобы ты с Владиславом Владимировичем подготовкой зала к завтрашнему банкету занялись. — Но ведь у меня вот-вот пара начнётся и я… — Об этом тоже не волнуйся, освобождаю вас сегодня от занятий. За вчерашний день приключений хватило, — она взялась пальцами за переносицу и как-то самозабвенно продолжила: — а говорила же, что опасная это затея… Меня вдруг передёрнуло. Говорила кому, Владу? Или же Евгению? На оговорку это не похоже. Почему меня все вокруг пытаются выставить дурой… Тут уж я не смогла смолчать. — Постойте… Вы знали, что поездку построили? — Василиса внезапно перепуганно глянула на меня. Чёрт. Немного подойдя ко мне, она выдавила слабую улыбку.       Захотелось кричать. Для чего тогда к сраным ебеням нужно было разыгрывать спектакль с Котом? Чтобы очередной раз показать, какая я беспомощная? Влад. Он снова заставил меня оказаться в дурацком положении. Почувствовать себя пешкой на огромной шахматной доске. И будет продолжать нагло улыбаться, глядя в глаза. — Не понимаю о чём ты, Варя. — Директриса прочистила горло, сокращая расстояние между нами ещё на шаг. — Я имела ввиду, что говорила сама себе, что затея плохая. Кот конечно же убеждать умеет, рассказывал, какая вы прекрасная команда. Но предчувствие у меня всё равно нехорошее было… — Чёрт… Как камень с плеч. Но про Кота поспорила бы, да вот времени особо нет. Я слабо улыбнулась ей, однако интерес Василисы уже было не унять. — А вот что ты имела ввиду, м?       Она сощурилась. Проговорилась, ду-у-ура таки я. И истерический смешок естественно прорвался защитной реакцией — мне конец. Я закашляла, инсценировав сцену «Нечаянно поперхнулась», и Василиса, спохватившись, налила мне в стакан воды из стоявшего на столе кувшина. Актёрское мастерство не пробьёшь, всё-таки. Глотки специально растягивала, осторожно смотря в глаза Василисы Васильевны. И она с такой же осторожностью разглядывала меня.       Вода оказалась как кстати — сухости во рту больше не было, да и дышать стало как-то свободнее. Директриса плавно вынула стакан из моих пальцев и второй рукой убрала выпавшую из её золотистой косы прядь. И пока шла к столу, я снова окинула взглядом стеклянный ящик. Так и хотелось стянуть треклятый бархат, прижаться к поверхности руками и впитать всю магическую энергию в себя. Вернуть её домой. Меня так распирало от желания снова взмахнуть над землёй, слиться с потоком ветра, ощутить лёгкое покалывание в теле, играть с пучком серовато-голубого дыма, переливающимся фиолетовым цветом на солнце, перекидывать его между пальцами.       Но Василиса отняла частичку меня. Честно ли? В то время, как настоящий вор быть может украл уже не только мел, но кто расскажет об этом?       Астер ведь провинился не только в том, что не дал нам вернуться в положенное время и растрындел всем учащимся и преподавателям о явном косяке в защите нашего колледжа. А также в том, что подставился. Хотел снять с себя подозрения, однако ужасно глупым образом. Только вот какой смысл ему и сообщнице Несмеяне это? Чем портальный мел может быть таким особенным-то… Но Василиса не расскажет и об этом. — Я знаю, что у тебя ещё есть вопросы ко мне. — Она встала у окна и громко вздохнула. Именно тот момент, которого я и ждала. — Я могу получить обратно свои магические силы? — Руки специально раскрыла, показывая, насколько отвыкла от волшебства.       На самом деле, ужасная участь у магов, не использующих свою силу. Сначала на внутренних частях ладоней появляются черноватые трещинки, они разрастаются и становятся шире, до того момента, пока магией не воспользуются вновь. Также могут постепенно сходить с ума. Потому для волшебников важно постоянное практикование, иначе может и до печального трагического конца дойти. Я знала, что у Василисы всё под контролем, но закончить свою жизнь таким образом совсем не хотелось. Мало ли, что у неё на уме… Пытки такого рода для девушек без алиби.       Василиса даже не повернула голову в мою сторону, всё продолжала и продолжала смотреть на что-то за окном. Безумно интересное, наверняка. При этом, ещё и молчала, чем только пробуждала во мне нетерпение.       Наконец, Василиса издала глубокий и громкий выдох, будто бы ей это далось чересчур тяжело. Без слов ясно: это отказ. И конечно же, ей «очень сложно отказывать мне», однако, верится с трудом. Я не хотела бы быть назойливой мухой, и так который раз получаю один и тот же ответ, и всё равно повторяюсь. Но жила всё-таки какая-то надежда, несмотря на ее слова про собрание.       Опустив голову, я покорно кивнула. Последние дни была слишком резкой и бестактной, так что должна как никак восстанавливать свой благородный образ в глазах директрисы. Я собиралась уже идти к двери, но Василиса прильнула в мою сторону и горько вздохнула. Ещё одну плохую новость я однозначно не выдержу. — Варя, я могу быть с тобой откровенной. Более чем с кем либо. И мне действительно жаль, что всё так получается. Я знаю, как для волшебницы важна её магическая сила. Но пойми, грядёт собрание, а после и бал… Нам нужно быть готовыми на все сто процентов. — А моя сила тут причём? Вы ведь знаете, что я никогда бы… — Я знаю. — Василиса закрыла ладонями глаза, охая. — Я верю тебе. Но не доверяю другим, кто может воспользоваться тобой в корыстных целях. — Она чуть отошла, снова касаясь руками лица, будто проверяя, есть ли у неё жар. — Ещё и мел украли так вовремя… — У директрисы вырвался истерический смех, из-за чего мне захотелось подбежать и крепко обнять её, — Мы не нашли его, Варя. До сих пор. Лучшие выпускники колледжа, искусные волшебники, детективы — все они не справились. Колледж обыскивали несколько раз… Да всё измерение! Но всё тщетно. Когда голос сорвался на крик, она прикрыла веки, словно мысленно коря себя за то, что не следит за интонацией. Такой растерянной её не видела ещё. — Думаете, на собрании захотят увидеть портальный мел? — Василиса несмело кивнула несколько раз, отворачиваясь. — Определённо. Как ни старалась, не смогла сберечь слух о пропаже в пределах нашего измерения. А ведь всё Астер… — Она хотела сказать «сукин сын», клянусь. Отчего-то стало смешно — нервы. Я почувствовала всю её безысходность. Весь гнев обрушится именно на Василису и… А ведь за это и судить могут. Маша вспомнила бы название статьи, но мне не до этого. Стало по-настоящему страшно. Я кашлянула и ступила вперёд. — Сказочный патруль всё решит. — К большому удивлению, я звучала уж очень уверенно. — Варя… — Нет, Василиса Васильевна, я серьёзно. Мы что-нибудь придумаем. В любом случае… Вас не тронут. — Последнее прозвучало не так жалобно, как крик души. А скорее как плач. Всё же Василису это заставило хоть и на секунду, хоть и слабо, но улыбнуться. Но одновременно с этим, я ощутила такую тревожность, которой не было за всё это время ни разу.

***

      Я без стука ворвалась в комнату девочек, пытаясь оставаться незамеченной. До сих пор не уверена, не сдаёт ли меня кто-то. К примеру, не стоит ли Кика за углом и не записывает видео со словами: «А Ветрова вместо пар по коридорам шастает», и никому не будет дела, что она тоже «шастает». Ладно, это уже моя тревожность разыгралась.       На заляпанном чернилами паркете валялись разноцветные ленты, через которые я осторожно переступала, пока не дошла до идеально застеленной кровати Маши. Она в одной лишь длинной футболке салатового оттенка удобно разложилась, окружив себя тетрадями, перьевыми ручками и карандашами, и била по щеке пальцем, полностью погрузившись в свои мысли. Алёна красила ногти на своей кровати, усевшись в позе лотоса, рядом со Снежкой, пишущей кому-то явно Васе сообщение на телефоне. И одна Алиса во всю голосила, кинув в меня очередную ленту. — Я вижу, вы все в работе, — увернулась, засмеявшись. Маша подняла на меня глаза и улыбнулась в ответ. — Да мы просто готовимся к завтрашнему банкету, — самозабвенно с некоторыми паузами проговорила Алёнка, сосредоточенно докрашивая мизинец красным цветом. Снежка тихонько хохотнула. Девочки, однако, умеют расставить приоритеты. — Кто как, Алён, кто как… — Поддержала Маша. — Можете быть чуть тише?! Я просто умираю от того, как шумно здесь стало! — Алиса взмахнула руками и встала из-за стола.       Теперь же я поняла, откуда все эти ленты: она также готовилась к банкету, непосредственно. На столе был ещё бо́льший бардак, или, как любит говорить Алиса, «рабочая обстановка»: розовая и золотистая ткани свисали с обоих краёв, пучки бахромы, тесьмы и регилина обвились вокруг швейной машинки. Комната наполовину была похожа на дизайнерский склад. Алиса с упрёком посмотрела на меня, махая головой, чтобы не стояла в проходе. И я послушно отошла, сдерживая смех: её грозный вид скорее напоминал обиженного хомячка. — Я совсем ничего не успела! Ни купить платья, ни доделать реферат Кривозубу, ни… Снежк, подай мою чашку с кофе, — она, перебирая запасы тканей, жалобно глянула на подругу. Та с усмешкой протянула ей руку с кофе. Алиса, сделав глоток, заметно подобрела и повернула голову в мою сторону. — Я могу и тебе сшить, кстати. Перешью какое-нибудь своё старое и добавлю пару деталей. А то этим букам не важно, — она кивнула на девчонок, — в чём они перед комиссией предстанут. — Я немедля накинулась на Алису, чмокнув в щёку. — Ты прочитала мои мысли. — Ой, да перестань, — зарумянившись, осторожно отстранилась от меня и, вспомнив о платьях, вернулась к машинке. — Вы только будьте потише, а то творческому полёту мысли мешаете.       Маша, когда Алиса снова погрузилась в процесс, скорчила насмешливую гримасу, и Алёнка прикрыла рот, чтобы сдержать смех.       Всё снова кажется нормальным. Готовимся к празднику как положено обычным студенткам нашего возраста, пишем рефераты и конспекты, не переживая, что может случиться через день или два. А стоит ли вообще? Мы ведь действительно обычные студентки. За нас ведь могут сделать всю работу, которую вскидываем себе на плечи. Единственные заботы — это как защитить диплом через год. Но к несчастью или наоборот, это далеко не так. Мы лишь делаем вид, что всё нормально. И кроме этого, добровольно и самолично подписались на приключения на задницу.       Я охнув упала рядом с Машей, забирая какую-то тетрадь из-под пятой точки. И та шикнула. — С тобой никакой конспект не допишешь. — Ну я ведь не просто так пришла, — подмигнув, я заправила прядку её волос за ухо. — А мы думали на чай, мол, соскучилась по подругам… — Маша на секунду нахмурилась и после захлопнула со свистом тетрадку. — Ладно, конспект подождёт. Нам нужен план на завтра. Что делать с Астером, Несмеяной и мелом? Я перевела взгляд на Алёнку, продолжающую сдерживать усмешку, и что получалось у неё ужасно. Замыслила уже что-то, негодница. Ну, как обычно. Маша продолжала: — Я думаю, что сначала нужно заняться парочкой, а уже потом мелом. Что скажете? — Я утвердительно кивнула, как и Снежка. На одобрение Алисы мы не надеялись. Алёна же по-прежнему смотрела в упор на меня с ужасающим выражением лица. То ли заплакать хотела, то ли засмеяться. — Да ребята! — Маша всплеснула руками, — Вам что, вообще по барабану как завтрашний день пройдёт? Мы к нему неделями готовились, чтобы всё запороть?! — Нет-нет, Маш, я просто уже минуты две понять не могу, из-за чего Алёнка ржёт. — Кивнув на неё, я закусила губу. — И Снежка улыбается подозрительно… Тут Маша изменилась в лице, вздохнула и переместилась в сидячее положение. — Тебе действительно не понятно? В эту же секунду дверь резко открылась и через порог широким шагом переступил не кто иной как Морок. Да, Маша права, это было очевидно. Видимо, уважаемый тренер пожаловал после пары, так как забыл снять олимпийку и свисток. Махом головы поправил свисающие пряди чёлки и с негодующей миной оглядел комнату, остановившись на Алёнке. — У нас собрание Сказочного патруля, а так как ты теперь официально его часть… — Рыжеволосая подпрыгнула на кровати и приобняла Влада за шею, тот же попытался оттолкнуть её, но всё же хлопнул пару раз по спине из вежливости. Я же сдерживалась, чтобы не закричать, не побить себя по ноге, и особенно чтобы не вырвать все волосы на голове Алёны. Это не просто нож в спину, это нож… в затылок.       Как бы там не было, усмешка с лица Снежки так и не сошла. И я поняла, что нас ждут ещё сюрпризы.       Так и вышло: следом за Владом, в комнату, постучав, вошли мальчишки. Влад недовольно сощурился. Снежка, стянувшись с кровати, запрыгнула на Васю, а тот закружил её, пряча лицо в волосах. Саша радостно помахал Алёнке, и она лишь сделала приветственный жест пальцами без особого энтузиазма. Оба парня были разодеты в камзолы тёмно-коричневого цвета с эмблемой Волшебного колледжа — Полярная звезда на синем фоне — и простые штаны, из-за чего выглядели до боли смешно и «по-взрослому» одновременно. — Первый день в колледже — это нечто! Мы вроде бы и не волшебники, но ощутили себя именно ними, правда, Вась? — Саша толкнул в бок друга, так что тому пришлось опустить Снежку на пол. — Да и у нас в группе оказалось так много людей с других…. Планет? — Измерений, — Маша кашлянула, встав с кровати. — Хорошая реформа, да, Алён? — Ну а что? По-моему, знать и обучаться магии можно и «не-волшебникам». А то получается дискриминация какая-то. И прекрасно же, что родители так же посчитали. — Ну да, дискриминация людей без магии, которые и так ею не завладеют. — Влад фыркнул, покосившись на меня. Я пожала плечами. — Тебе ли не знать. — Фыркнула ещё громче и Князев усмехнулся. То же мне… — Так, ладно, давайте ближе к делу, а то перессоримся все сейчас, — Маша подошла к мальчикам и одним махом рук посадила их на кровать. Снежка и Влад сделали шаг к кровати, на которой сидела я, и аккуратно разместились возле неё на полу. — Да, Владик, расскажи нам о своём плане! — Алёнка подвинулась ближе к краю дивана и подставила руки под подбородок. В смысле «своём»?! — снова захотелось закричать, да вот почему-то я всё же молчала. Все поголовно закатили глаза (наверняка и Алиса, в упор не замечающая нас), и только Саша напрягся больше остальных, положив свою ладонь на плечо Алёнки. Удивительно! — она её не смахнула. Влад прочистил горло, видимо, попутно собираясь с мыслями. — Ну, во-первых, начнём с Несмеяны. Её нужно запереть, неважно где. Главное, чтобы во время собрания она не смогла натворить дел. — Тут я с ним согласна: её действительно нужно спрятать, вот только организовать такое похищение не из лёгких. Да и Несмеяну не проведёшь глупыми трюками с заманиванием. Влад странно покосился на меня, что я аж поёжилась. — Астер… С ним вообще проблем не будет, ведь Василиса сама им займётся. А вот с мелом остаётся только тянуть время до последнего. — И это весь твой чудо-план? — Прыснула я. Ожидания были куда выше. По крайней мере, я надеялась на более детальную структуру наших последующих действий, а это больше похоже на «Сделайте всё сами». — Наша Маша и сама такой же придумала. Почему-то в этот момент щёки Маши залились краской, но я решила не обращать на это внимание остальных. — Это лишь перечень того, за что тебе лично, Колючка, стоит переживать. И чем ты, опять-таки, лично займёшься. — Ну не сама же, — ласково протянула Снежка. Влад хмыкнул. — Не сама. Но в большей части координировать будет именно Варя. — Да почему?! — Голос сорвался на слишком неприличный писклявый тон. — Потому что задаёшь ненужные вопросы. — Хотелось бы ему врезать, но подожду. Будет момент и вмажу так же, как прошлой ночью. Ух, прекрасное чувство. Саша поднял руку, пытаясь задать вопрос — относится к Владу как к какому-то старику (он же всё-таки «почти ровесник», после того, как вернулся в подростковый возраст пару лет назад благодаря Аленькому цветку, и из-за этого избавился от многих-многих лет, по крайней мере, внешне). Морок нехотя кивнул, давая ему возможность. — А мне чисто интересно: что сделала эта Несмеяна, что вы её запирать будете? Просто с такими вещами не шутят. Алёнка огрызнулась. — Слушай, Саш, давай потом как-нибудь тебе расскажу, ладно? — Да без проблем! Вы не думайте, что я помочь не хочу. Наоборот, знаю способ, как заманить в ловушку даже самого хитрого вора. Она же вор, да? — Предполагаемо, — сухо пробормотал Влад. — Ну вот! Я точно справлюсь, не волнуйтесь. Но от помощи волшебницы огня не откажусь, — Саша ухмыльнулся и Алёнка, сцепив зубы, наигранно улыбнулась. Что-то явно с этими двумя не так… — Нет уж, этим займёмся мы с Варей. Ты ведь жаждешь крови, да, Колючка? — Князев встал с пола, вытянув ткань джинсов на коленях, и ладонью «приказал» и мне подняться. Я от недовольства, переполняющего меня уже всю и вся, ахнула. Девчонки молча наблюдали за нами, а Вася и Саша начали перешептываться. Бред какой-то, просто б-р-е-д. О какой крови может идти речь, если мы должны её всего лишь спрятать? Опять не договаривает! Никак не среагировав на его слова, я повернула голову к Алисе, которая напевала какую-то песенку себе под нос. — Ну же, вставай. Мне Василиса дала задание зал украсить к завтрашнему дню. Он потянулся к моим рукам, но я сцепила их за спиной. — Пф, а причём здесь я? — При том, что помогать мне обязана. Давай, не тяни. Стало неловко, что такая сцена драмы разыгралась прямо перед друзьями. Но им не впервой ведь. Пришлось всё же послушаться, так как мои визиты всё ещё контролировались Василисей. Дурацкая идея, но ничего поделать не могла. — Вы пока думайте над тем, что с мелом делать. А я Варю украду. — Влад ткнул в каждого пальцем, подмигнув девчонкам. — Только обязательно верни! На примерку платья. — Проснулась Алиса, помахав нам рукой.       Мы могли взять с собой подмогу в виде Алёнки или Маши, но не-е-ет, Мороку же интереснее издеваться только над одной персоной. И он любезно закрыл за мной дверь, ещё и подчеркнув сердитым взглядом, что сбежать мне не удастся.       Снова мы шли по пустому коридору, бок о бок, изредка по чистейшей случайности касаясь мизинцами друг друга — такое уже происходило. И гнетущее молчание, и тихий свист птиц во дворе, и приглушенный хохот студентов где-то вдалеке. Мечта сейчас была лишь одна: смотаться от Морока как можно скорее. Но зал большой и весь процесс украшения может занять минимум часа два. Если бы он снова включил музыку, то возможно это разбавило бы обстановку.       Да и меня больше поражало то, что Морок ни слова не произнёс о моём «утаении разговора с Несмеяной». С того самого момента как я призналась, он решил проигнорировать ситуацию и это пугало даже больше, нежели предполагаемый крик и обвинения. И сейчас, впрочем, Князев решил молчать. Жаль я не обладаю силой мысли и не узнаю, что у него в голове. Но по выражению лица — чересчур серьёзному и сосредоточенному — можно понять, что человек не задумывается о разговоре со мной. Глубоко-глубоко погружён в изучение вариантов выхода из нашего положения. И теперь же мешать Несмеяной я перехотела. На повороте до прямой, ведущей к спортзалу, он шумно вздохнул, тем самым освобождая меня из внутренних переживаний и самоедства. — Колючка, не нервничай ты так. — Как так? — Я остановилась перед открытой тренером дверью, хлопая ресницами и искренне не понимая, как Морок уловил мою тревожность. — Невыносимо громко твоё сердце бьётся. Бесит. — Он прошёл вперёд и по залу эхом разлился звонкий стук по отполированному паркету от кроссовок.       Сердце… Вот я и выдала себя. Проснулась спустя полминуты, поспешив за брюнетом. А Морок за то короткое время успел открыть кладовку и уже тащил в центр зала баснословную грушу. Из некоторых наполовину зашитых мест торчали крупные нити — видимо, Влад не упустил возможности попытать удачу в шитье. Присмотревшись, я увидела, насколько неаккуратными были стежки, аж кольнуло в груди.       Влад оставил грушу у ног и устремил на меня взволнованный взгляд своих глаз. — Я пытался, но помощь мастерицы мне всё-таки нужна. Представив Влада, неумело держащего тонкими длинными пальцами иглу и нитку, мне стало до жути смешно. Губы машинально расплылись в улыбке. И тут же заметила, как его зрачки начали бегать по залу от неловкости. — Я помогу. И на это раз ты понял, как нужно просить, похвально, — я приопустилась на корточки, рассматривая сколько работы предстоит сделать. И её было не мало — удивительно, что такие разрезы смогла сделать лишь моя правая нога. Влад тихонько хмыкнул, кивнул и, подойдя к стеллажу в кладовой, вытащил большой клубок огоньков. — Ещё флажки не забудь. — Крикнула я. — Не смешно, — он фыркнул, копошась над распутыванием верёвочек, — Мы вроде как в Волшебном колледже, но украшаем зал обычными земными предметами. — В твоё время и таких предметов не было. — Я уже не помню это моё время. Так что можешь не язвить.       И то правда. С каждым годом он помнил о своём трёхсотлетнем существовании всё меньше. Хорошо, что мы с девчонками успели расспросить у него всё, что хотели ещё тогда, когда память была свежа.       Аленький цветочек слишком повлиял на его сознание, что на данный момент он не напоминал грозного князя, а обычного занудного препода боевых искусств. Может, это и к лучшему.       Достав длинную лестницу и опирая её на стену, тренер замотал кусок верёвки на запястье и полез к потолку. Живот на мгновение скрутило, когда лестница не сильно качнулась. Я следила за Владом до тех пор, пока тот не дополз до предпоследней перекладины, крепко зацепился о поручень и начал вешать фонарики. — Намного легче было бы, если бы у тебя сейчас была магия— пробормотал он. Я на секунду отвлеклась от извлечения стежков с помощью цыганской иглы (торчащей в груше) и укоризненно глянула исподлобья. — Ты мог взять кого угодно для подмоги: Машу или Снежку… Или Алёнку — она бы точно не язвила. — Сделав новый наконец правильный стежок, я шмыгнула носом, — Зачем париться с такой тяжёлой как я… Влад промолчал и это ни капли не насторажило. Конечно же, он лишь выполнял просьбу Василисы Васильевны и сам задавался вопросом, почему согласился на эту каторгу (и я тоже). И ответить потому нечего. Завтра это всё закончится. — Василиса так и не захотела отдавать мне силу до собрания. Не понимаю, она до сих пор сомневается? — Нет, параноик просто. После всех событий для неё важно сохранить хотя бы небольшую группу вещей и людей, которыми легко управлять.       Ты тоже к ней относишься? Осторожно перелазя по поручню и подвигая под собой лестницу, Влад тяжко выдыхал. Каждый такой раз мне хотелось кинуть грёбанную грушу и придержать его, чтобы лишний раз не расшибься: кто Несмеяну заперать будет, верно? Отчего я старалась закончить свою часть работы как можно быстрее.       Так же и Князев: его не особо веселила перспектива сидеть над распутыванием и вешаньем огоньков всю ночь. Он где-то делал завитков побольше, где-то посчитал, что и одного достаточно. Я уже не смотрела, насколько ровно выходило у меня зашить разрезы, лишь считала их количество и поставила целью дойти до пятидесяти пяти. Спешила сама не зная зачем, но к своему очередному достижению смогла приписать скоростное шитье за десять минут.       Бережно передвинув грушу к стене, размеренным шагом подошла к стонущему от усталости и боли в спине Владу и от злорадства растянулась в улыбке. К счастью, он её не увидел. Лишь почувствовал, как кто-то тронул лестницу и сильнее прижал к стенке. Только тогда озадаченно повернул голову ко мне. И его щёки приобрели розоватый оттенок. — Могу уйти, чтобы ты проломил себе череп, — я улыбчиво кивнула, чтобы тот продолжал работать. Он послушался, хмыкнув. — Мне вот интересно, как мы будем заманивать Несмеяну? У тебя ведь в действительности есть конкретный план? — Никак, — Морок пожал плечами, переместившись в бок, и я вместе с ним, хмуря брови. — Я сам с ней справлюсь. — Как это сам?! — От вспышки возмущения у меня даже голос задрожал. Влад видимо не собирался отвечать и от этого я лишь больше начинала злиться. — Ты ведь сказал, что я буду прятать Несмеяну вместе с тобой! Ты врун последний, нельзя верить ни единому твоему… — Да тише ты! — Он, повернувшись туловищем, снова качнулся на лестнице и я потеряла дар речи. Когда его ладони снова плотно вжались в поручни, продолжил более тихо: — Орёшь так, что та же Несмеяна в своей комнате услышит. — Наконец, он спустился вниз и оказался в полушаге от меня, из-за чего мне стало вдвойне неловко. Тогда уж Влад стал совсем шептать: — Мне будет спокойнее сделать это одному. Я всегда работал в одиночку, поэтому знаю, как и что и… — Вздохнул, заметив мой поникший взгляд, — А при патруле я сказал, что мы будем вдвоём, чтобы тебя раззадорить. — То есть позлить? — Ты не знаешь значения слова «раззадорить»? — Князев засмеялся и ловко убрал короткую прядку с моего лба, — В общем, это не обговаривается, Колючка. Я по-детски надула губы и пнула кулачком его в грудь. — Ты действительно придурок. Вроде как только-только начала думать, что ты изменился в нормального человека, но нет, продолжаешь строить из себя супергероя-одиночку. Я всё равно пойду с тобой, хочешь того или нет. И не из-за тебя, не думай, что… — Мой голос снова начал становится писклявым, от чего я дала себе секундную передышку. И всё это время Влад смотрел на меня с нескрываемой издёвкой. — Я непосредственно должна участвовать в этой операции.       Как представила, что Влада железным проводом связывают Астер с Несмеяной, смеясь как безумные злодеи, и кидают в пропасть, стало немного жаль его, самоуверенного идиота. Пропадёт ведь сам и никто о нём и не вспомнит. Может, он это заслужил даже больше, чем спасение, но сейчас моё сердце распирало от волнения. За то, чтобы план прошёл на отлично.       Наверняка, я становлюсь таким же параноиком как Василиса. Я ведь могла преспокойно быть со своим патрулём, а мне прёт людей похищать вместе с былым преступником. Ненормальная я всё-таки. — Ты лучше участвуй в операции «Замена портального мела». До собрания настоящий найти — не найдём, но отвлечь нужно хоть чем-то похожим. Разрисуйте его рунами, мне всё равно. Главное, чтобы… — Тут его глаза загорелись и Князев выпрямил указательный палец прямо на дверь зала. Я перепуганно повернулась, слыша, как быстро участилось сердцебиение. Но у двери оказалось абсолютное ничего. Вернув уже убийственный взор на Влада, я недовольно сжала губы. А он цокнул языком, усмехаясь. — …никто ничего не заподозрил. Работай, летающая мышка.       Мышка? Сердце вдруг больно кольнуло воспоминанием о мантикоре и ударе и… О том, как меня подняли над землёй. Чёрт. Это был не Евгений. Напела тогда дурацкую строчку из песни Мороку.       Я посмотрела в глаза Влада иначе, без злобы и возмущения. Вспомнив о его нежных прикосновениях и том, как он шептал мне на ухо успокаивающие слова, в груди стало так горячо… Так неспокойно. Моё туловище залилось тяжёлым разгоряченным металлом, поглощающим каждый уголок и заходящим в каждую щёлку. Я также вспомнила, какие эмоции тогда испытывала — это напугало меня до дрожи в коленях. Я боролась с желанием отблагодарить его той же заботой наравне с желанием врезать по морде за то, что облапал меня. Резко мои брови опустились вниз, давя на верхние веки глаз. Князев, не понимая смены моего настроения, чуть подался назад.

Это не значит ровным счётом ничего. Ни то, что меня согревали его слова и руки, ни то, с какой нежностью он это делал. Морок всё тот же, каким был, пускай даже сам отрицает это.

      Кашлянув, я так же сделала шаг назад и выпрямила спину. Только сейчас поняла, что всё это время стояла сгорбленной, обнимающей себя руками как недавно появившийся на свет котёнок, да ещё и с глуповатой улыбкой на лице. Мне срочно нужно проанализировать всё, что происходит со мной — очевидно, что это не норма. Но первым делом нужно убить взглядом недо-тренера. — После того, как ты заставил меня пообщаться с родителями и облапал, зная, что я не в состоянии даже соображать нормально, обязан мне услугу. Так вот она: Несмеяной займётся Сказочный патруль. — Облапал? — Бегая глазами по полу, Влад тихонько хохотнул, — А, лес… Уж извини, у тебя тогда из затылка кровь сочилась. А как твой преподаватель не мог же оставить на сырой земле лежать, верно? И, как ты выразилась, «облапать» даже на уме не было. Смешно, что так подумала. — Я вообще теперь думать не хочу. Тупое моё сердце и вообще все органы. Как мне вообще в голову взбрело, что он способен на поступки сродни рыцарским… Захотелось как можно скорее спрятать под одеялом. — А на счёт услуги: это будет неправильно, если соглашусь, — Влад схватился за голову, оттягивая волосы и выдыхая через рот. Ожидаемая реакция: не хочет отдавать самую главную часть плана нам, жадина. Пялясь в одну точку несколько секунд, вернул взор на меня, вздохнув и слегка улыбнувшись, — Плохо, что с родителями так вышло, но ты и сама знаешь, что это было необходимо. Я не изверг, поверь. — О, конечно, я не изверг, но заставляю делать, от чего невероятно больно. В лицо ему плюнуть бы. — Но услуги не будет. Ты и твоя смекалка будете полезнее в решении других проблем. Не таких, как чьё-то похищение. Это моё последнее слово, Варя.       Ещё и мою смекалку оскорбил. Как же меня переполняла злость… И длилась она отчего-то всего секунду. Оставляя меня наедине с лестницей, Влад скрипнул дверцей тренерской и тут же закрылся там на ключ.       Ничего нового: я снова одна в зале с какими-то физкультурными вещицами и кучей неразрешённых вопросов по вине самого эгоистичного человека во всех измерениях.

***

      Вечером перед днём собрания у Василисы Васильевны есть традиция: перебирать все бумаги, которые накопились за семестр. Если хоть одно заявление, указ или другой документ не будут рассмотрены вовремя — казнь на месте.       Для меня это скорее суеверие, чем традиция, но Василису не переубедить. Тем не менее, она не всегда успевает сделать всё сама, потому просит студентов помогать ей.       Не удивительно, что меня она выбрала одной из. Именно в момент, когда я укрылась в полупустой и получужой комнате тёплым одеялом, надеясь, что хоть во сне буду чувствовать себя лучше. Хоть там не дрожать беспрерывно. Но чёрт возьми, у всех свои планы на мой счёт, директриса не исключение. Пока она вела меня по коридору в свой кабинет, я размышляла, что это даже лучший вариант отвлечься от своей жизни. После разговора с Мороком чувствовала себя ещё паршивее, чем после «встречи» с родителями. Окончательно запуталась в себе, хуже, чем тот клубок огоньков. И того самого самоанализа боялась сильнее чем что-либо на свете. Время в любом случае поджимает и мне придётся разобраться, но туча бумажек оттянут важность на себя.       Я успокоилась довольно быстро. В прямом смысле взяла себя в руки. До того, как Василиса открыла дверь. — Здравствуй, Варя. Как тебе сегодняшние пары? — Любава, закинув нога на ногу, сидела в бархатном кресле директрисы и язвительно улыбалась мне. Сука, да за что. Ты ещё мне на голову… Василиса Васильевна хлопнула легонько ладонью по спине, чтобы я прошла вглубь кабинета, и прочистила горло. — Девочки, объём работы вы знаете: рассортировать бумаги на стопки «От послов королевств», «От преподавателей» и «От студентов». Большего не прошу. За такую помощь естественно будет вознаграждение, — даже Василиса услугу за услугу предлагает, не то, что некоторые.       Отодвинув такое же резное кресло как у Любавы, она пригласила меня сесть и незамедлительно ушла, кивнув на прощание. Несколько минут мы сидели неподвижно, смотря на — не преувеличивая — гору пергамента. Не то, чтобы мне было неловко в компании не самой любимой одногруппницы… Ладно, было. Плюс она понятия не имела, почему я прогуливала второй день пары и, конечно же, ей было безумно интересно. Изредка поглядывая друг на друга, я и белобрысая вытаскивали по одному листку, боясь, что вся эта «важность» посыпется на нас. Пока я пыталась понять, к какой стопке отнести письмо, некоторые из своих Любава зачем-то зачитывала вслух, накручивая на палец туго завязанный пышный хвостик. — Глубокоуважаемой директрисе Волшебного колледжа Меж-измерения Премудрой Василисе Васильевне… — Видя, что я не обращаю ни малейшего внимания на неё, продолжила читать громче. — Уведомляю Вас о том, что на моих парах, ведущихся для третьекурсников, значительно участилось количество прогулов. А именно от волшебницы времени Алисы. Прошу Вас провести с ней беседу, и в случае, если прогулы продолжатся, я буду вынужден не допустить её до экзамена в конце семестра. С уважением профессор… — Крив Кузьмич. — Кинув лист с печаткой «Секретно» в стопку «От послов», я сделала наиболее высокомерное выражение лица. — Они уже решили эту проблему, можешь не злорадствовать. — Ну что ты, чтобы я и злорадствовать? — Любава лихорадочно взяла следующее письмо. Тогда я надеялась, что наш диалог на этом закончится, но у неё язык чесался меня задеть хоть чем-то. Элегантно поправив воротник синеватой блузки, она привстала с кресла и медленно прошлась к окну и обратно, приговаривая: — Про вас, волшебниц патруля, слухи разные разошлись. Что вы занимаетесь не тем, чем должны. Я, естественно, как ответственная староста всё отрицала, но заслуживаю знать правду, не так ли?       Тут уж язык зачесался и у меня. И не только он, но и кулаки. Я презренно подняла на неё глаза, оценивая, насколько сильно она сегодня хочет насолить мне. По двенадцатибальной шкале и её широкой лыбе стало понятно, что на максимум. Долго терпела, долго.       Но не просчитала наша староста, что давно я не ведусь на детские провокации. Ну хорошо, даже если и поведусь, то от неё останется лишь мокрое место.       Поднявшись, — к чёрту кипу бумаг! — я тихонько подошла к ней со спины. Не собираясь напугать, а припугнуть. И встав близко как только могла, наклонилась к уху: — Подавись своими слухами.       Услышала, как Любава нервно сглотнула и победная улыбка на лице сама как-то растянулась. Отойдя, чтобы её хвост не смог ударить меня по носу (уверена, белобрысая собиралась это сделать), я торжественно села в кресло. Если продолжит игру, тогда моим следующим пунктом будет мордобитие.       Как и ожидалось: она развернулась с такой же самодовольной миной, разворачивая листок, который взяла ранее. Она не захочет отступать, это не в её стиле. — Я понимаю, Варечка, что все проблемы с детства. Как и проблема с доверием. Ты всюду ищешь врагов, даже если это люди, которые хотят помочь тебе. — Помочь? Прекрасно, помоги: не лезь в мою жизнь и моих друзей. — Почему ты считаешь меня виноватой? — Любава, сделав щенячьи глазки, придвинула кресло ближе к моему и положила руку на колено. Стряхнула бы её с радостью, но собственные конечности отчего-то онемели. — Я ведь вижу, что ты на взводе. И понимаю, как тяжело даётся до сих пор играть роль принцессы, хоть и в изгнании. — Не понимаешь. Ничего ты не понимаешь, — Мне снова напомнили про не самый приятный разговор и глаза защипало. Чёрт, неужели я стала настолько уязвимой? Ком в горле мешал мне накричать на неё, но не мешал ровно и уверенно послать. — Я кажется попросила тебя не лезть.       Любава фыркнула, будто я сказала нечто «не по-королевски». Да и похуй, я из последних сил держалась, чтобы не перекопошить здесь всё и вернуть магию. Мы наконец занялись только бумагами и всё понимающая замолчала. А я старалась не вспоминать слов Морока, но всё никак не выходило.       Меня потихоньку начинало трясти — вновь. Ох, как же захотелось похитить Несмеяну самой… Чтобы когда Влад пришёл на место, увидеть это растерянное выражение лица. Но если послушаю его, — с патрулём буду мастерить поддельный мел — так и останусь в тени, не освободив полностью свой потенциал. Конечно же, через похищение он и не проявится, но я способна на большее, чем планирование. Даже без магии ветра… — Ты эгоистка, — внезапно нарушила тишину Любава. Я нехотя повернула в её сторону голову и заметила, как на лбу заиграли желваки. Интересно, насколько сильно нужно сжать челюсти, чтобы так вышло? — Тебе досталось всё от рождения. И всё, что нужно было — ценить то, что имела. Могла учиться в лучшем учебном заведении и стать правителем своего королевства, но не-е-ет, тебе лучше засунуть свой нос в тайны и загадки вместе с подружками. — Я не пойму, какое тебе дело до этого? Завидно, что сама не принцесса? — У меня вырвался хохот. — Ты держишь свою историю о семье в секрете, никто не смеет и пикнуть в твою сторону, и вдруг начинаешь сочувствовать моим отношениям с родителями? Ещё и претензии предъявляешь… Так вот, хочешь услышать мой рассказ? Начни со своего. Распрекрасная староста скривила губы в тонкую линию. — Я знаю, что вы что-то задумывали. Вам не сойдёт это с рук, я всем расскажу…       Я подорвалась с кресла и вжалась ладонями в её подлокотники. Моя коса свисала с плеча, закрывая половину лица одногруппницы. Ком всё ещё не давал мне кричать, иначе могла сорваться на плач. Поэтому выждала секунду, пока Любава строго смотрела в мои глаза, сглотнула и на полтона тише чем обычно проговорила: — И что же ты расскажешь, м? Лишь подтвердишь, что являешься прямым распространителем глупейших слухов. — А что на счёт подмены портального мела? — Она приподняла бровь, насмехаясь. Все мои внутренности поплыли в пятки. Оставаться на твёрдых ногах стало невыносимо тяжело. Любава знает. И возможно не только об этом. Чёрт, мы ведь так кричали о своём супер-плане направо и налево, не задумываясь, что повсюду есть уши. Чёрт-чёрт-чёрт! Я схватилась за первую попавшуюся перьевую ручку на столе Василисы и крепко сжала её. Любава только пуще рассмеялась. — Ты такая наивная… Думаешь, комиссия ничего не поймёт? Я буду первой, кто станет отстаивать честь школы, после того, как с этим не смогла справиться Василиса Васильевна. — Я чувствовала, как ногтями всё глубже и глубже впивалась в кожу ладони. — Заткнись, иначе не представляешь, какие последствия тебя ждут. — Сквозь зубы прошипела, но та всё продолжала и продолжала. — … а с тобой всё гораздо хуже. Все подозревают тебя и твоих родителей в краже важнейшего артефакта. Так что рассыпется Воздушное королевство, как твои мечты на идеальную жизнь. В пух и прах. Её безупречный вид до жути бесил. До белого каления. — Эх, Любавонька… — Я, вскинув руку, улыбнулась во все тридцать два зуба, — Какая же ты сучка, — и со всей силы вонзила остриё ручки в её ладонь, так, что крик заполнил всё учебное крыло.