Пространственный резонанс

      В физкультурном зале, залитом весенним солнечным светом, царила неимоверная духота. Хоть и места рассчитано и для целой орды, но одиннадцати студентам было весьма тесно. Раскачиваясь на канате прямо над дырой в полу с десятью на вид острыми и громадными вертящимися шестерёнками, я еле-еле справлялась с дрожью по всему телу и внезапно вспотевшими ладонями. Чтоб тебя, Князев Владислав Владимирович, и твои уроки боевых искусств. Нехотя спускаясь со скоростью улитки по этой вялой (как и мои ноги) верёвке, я нервно сглотнула в предвкушении пылающей от боли задницы и злорадствующего смеха Любавы — моей, наверняка, самой любимой одногруппницы. Я косо глянула в сторону подруг — Алёнки, Маши и Снежки. Те что-то бурно и весело обсуждали, разминаясь на матах — супер! Повезло мне иметь силу воздуха. Это, как ни как, напрямую связано с программой тренировок. Девчонки-то с лёгкостью справлялись с лианами, градом и огненными мишенями. А вот как мне должно было помочь висение на канате — я без понятия. Хорошо сейчас было только Алисе, которая без зазрения совести прогуливала пару где-то недалеко в лесу в компании пары студентов четвёртого курса. — Ещё одно упражнение и далее покажу вам очередной манёвр с грушей. — Отчеканил Влад, расхаживая между студентами.       Как же, жду не дождусь. Сил под конец пары практически не осталось: Морок любил высасывать последние соки, в этом его никто не мог превзойти. И, честно говоря, никогда бы не подумала, что он может быть таким знойным. Носился из одного угла в другой, то и дело подхватывая бросающихся ему в руки молодых студенточек. А после слышать этот писклявый хохот и «О, вы такой сильный, Владислав Владимирович!»… Буэ. Неожиданно меня на самом деле начало тошнить только от мысли, что если я упаду, то должна буду так же хохотать и благодарить Высшие силы за бицепсы Влада. По правде, это стало хорошей мотивацией, так как тут же руки машинально поползли вверх, а ноги покрепче обхватили этот злосчастный канат. Позади послышался сдавленный смешок, никого иного как преподавателя физкультуры. Неужели ему обязательно стоять и смотреть на мою тушку, что вот-вот может заработать парочку ссадин, чем довольствоваться грацией той же Любавы? В животе словно перевязали кишки морским узлом. Глубоко вдохнув, я сделала пару рывков вверх, на свой страх посмотрев вниз. Эти шестерёнки действительно выглядели не на шутку острыми… И от чего-то моё тело посчитало, что будет намного безопаснее действовать по-своему, нежели провисеть ещё хотя бы мгновение. Разжав уже горящие пальцы, я с соответствующими воплями полетела вниз, внезапно разучившись левитации. В мыслях было лишь «Хоть бы не в руки Влада — уж лучше пылающая задница».       Однако, никакой острой боли я не почувствовала, только тяжесть осуждающих и обеспокоенных взглядов, и в том числе знойного препода. Разжав веки и вновь слегка зажмурившись от резко направленного на меня луча света, я с опаской взглянула на свой зад. На полу — не в дыре с шестерёнками. Влад сжалился?       Тот, как доблестный рыцарь навис надо мной с протянутой рукой. Вздохнул, словно я совершила какой-то ещё один выходящий за пределы нормального поступок, лицемер. Я, с отвращением посмотрев на его мерзкую улыбочку и длинные тонкие пальцы, указывающие мне подняться, гордо подняла голову, будто бы всё так, как и планировала. Вот только оказалось всё с точностью да наоборот — приподнявшись на ватных ногах, как будто только что с аттракционов слезла, я выпрямила спину, предугадывая, что разницы между острыми концами шестерёнок и ламинатом практически никакой — зад болел неимоверно. С трудом сдерживалась, чтобы не жёстко выругаться прямо на глазах у всех.       Подойдя к девчонкам и не решаясь плюхнуться на мат, боковым зрением заметила победные взгляды Любавы и её подружек, Кики и Настасьи. Ещё не хватало парочки едких фраз в мой адрес, удивительно, что их до сих пор не прозвучало. — Ты как, сильно ушиблась? — взволнованно пролепетала Снежка, нежно гладя меня по руке. Алёнка и Маша, нахмурившись, перевели взор на мою персону.       А я, всё ещё отходя от своеобразного падения, шока и лицемерной улыбки Владислава Владимировича, растерянно повернула голову в их сторону, незамедлительно помахала, чтобы отвязались. Да, ушиблась. Сильно. Но какая разница, если буквально через полчаса матч по флайболу, и я должна быть в форме? Если начну рассказывать, как мне обидно и так далее, сделаю хуже только себе. С опаской присев на край мата, — что было не очень-то хорошим решением — я помассировала виски указательными пальцами, уставившись на растяжку Любавы. Складывалось ощущение, что в руках, туловище и ногах у неё были длинные, идеально ровные палки. Жесть как страшно, по правде говоря. — Может, не пойдёшь сегодня на матч? Отлежишься денёк-другой. А то твоё падение выглядело очень-даже неприятным. Маша похлопала меня по плечу, в надежде на положительный ответ, но я как заворожённая продолжала отрицать. — Да всё в порядке, расслабьтесь. — Вру как дышу.       Конечно, не думаю, что они поверили, но к счастью этот разговор мы не продолжили. Тут же внимание привлёк Влад, громко и чётко зазывающий всех подойти к большой (и слегка изношенной) груше для того самого «манёвра». Глаза автоматически закатились из-за «О, Владислав Владимирович, чем вы удивите нас на сей раз?» Любавы. Мы со Сказочным патрулем не спеша подошли к толпе одногруппников, встав позади. Но Влад был достаточно высоким, чтобы не увидеть его аккуратно завязанного на затылке полу-хвостика и голубых глаз. Он что-то монотонно говорил о том, как правильно сделать разворот перед нанесением удара, но я, по правде, думала совсем о другом: то об ушибленном месте, то о его устрашающе-ярких радужках. И вышла из транса только тогда, когда Морок попросил всех встать в колонну. Чёрт, почему мозг отключается в те моменты, когда он так нужен?       Естественно, первой вызвалась пробовать на прочность грушу Любава. Сжав кулаки от нахлынувшей агрессии, я плавно выдохнула. Впрочем, это хорошая возможность направить порыв злости прямо по её лицу во «князевскую» грушу. Встав в стойку, её стройное тело напряглось каждой клеточкой и спустя секунду Любава уже в воздухе с разворота ударила ногой в предмет, который от неожиданности аж качнулся с огромнейшей амплитудой. Развернувшись к нам лицом, златовласка одарила широкой белозубой улыбкой, вскользь, пока шла в другой конец зала, подмигнув Владу. Вот сейчас реально стошнит. — Молодчина, Любава. Отличный удар — я в тебе и не сомневался. А теперь все остальные, живее-живее! Стойка, разворот, удар.       Пока одногруппники по очереди несмело били грушу, которую и так сильно потрепала жизнь, я всё пронзала взглядом ненадёжную цепь, удерживающую беднягу «на плаву». Казалось, вот ещё один такой «несмелый» удар и придёт весьма грустный конец целой истории атрибута физкультурного зала. Двигались сверстники в достаточно быстром темпе, даже учитывая то, что немногие били по несколько раз из-за халявного отношения. Влад не давал попуску никому, да-да. Кретин он, а не преподаватель. Когда дошла очередь до моих девчонок, сердце ёкнуло. И от чего даже не знаю. По физкультуре у меня всегда было пять: что в школе, что на протяжении всех двух лет в колледже. Но на третьем курсе вдруг появился он: зазнайка-брюнет с язвительной улыбочкой, которому так и хочется врезать из-за чересчур надменного тона и, как ни стыдно признавать, совместно пережитых моментов в недалёком прошлом. — Как думаешь, Машка не попадёт? — шикнула мне на ухо Алёнка из-за плеча. — Сплюнь, ты. А наша Машка как раз-таки не промах: с боевым кличем она хорошенько врезала ногой этой уже почти рассыпающейся на клочья груше, смахивая прядь со лба кивком. Влад аж поперхнулся водой от такого выступления и без лишних слов показал ей «класс», махая кистью, чтобы очередь двигалась дальше вперёд. Снежка, вздохнув, попятилась на встречу своему страху. Ноги у неё заметно тряслись, что, видимо, заметила не только я, но и Влад. Тот подошёл к ней, взяв за ладонь, и спокойным (до ужаса) голосом пропел: — Груша тебя не укусит. Ты справляешься с нагрузкой намного страшнее и тяжелее, так что тебе даже волноваться не за что. Просто бери и бей. Мы все верим в тебя, — легонько подмигнув, он отошёл в сторону, складывая руки на груди и внимательно наблюдая за процессом.       Не то, чтобы это её хоть как-то подбодрило, но дало надежду, что после останется с обеими ногами. С писком и скованным разворотом она толкнула грушу почти с той же амплитудой, что и Маша. Я решилась даже похлопать ей, так как это было вполне заслужено. Хотелось ещё добавить: «У тебя получилось даже лучше, чем у Кики!», но всё-таки вовремя прикусила язык.       И я как-то пропустила момент, когда била Алёнка, задумавшись о чём-то отстранённом. Слышно было только характерный толчок, а позже уже сказочно-патрульское удачи, адресованное мне.       Сердце снова ёкнуло. Но на этот раз сильнее. Напыщенный взгляд Влада коснулся моего тела, что съёжилось от головы до пяток. С чего бы мне волноваться обычной груши, когда я и не такое била? Действительно, Морок прав: надо просто ударить, что сделать я почему-то долго не решалась. Приготовившись и стоя в стойке уже около полминуты, я чувствовала, как Князев прожигает глазами каждый мой сантиметр. Позади меня уже разъярённо охнул Волан, выжидая, когда же я наконец наберусь смелости. А смелости у меня, кстати, хоть отбавляй! Дело было в мыслях, которые полностью затуманили мозг. Чёртов Влад и его чёртов взгляд. Не люблю я, когда вот так смотрят. Он ведь только на Сказочном патруле так оживился, но, тем не менее, это не помешало девчонкам сделать удар. Впившись ногтями в мягкий покров ладони, я самозабвенно приподняла ногу, да вот… — Глянь, сейчас эта принцесска бить будет, — Кика прошептала Любаве, но было слышно и мне. Блять. Нога у меня, естественно, съехала в другую сторону, а про разворот я вообще забыла. Блять, блять, блять, ну почему это со мно-о-ой. Второй раз за день! Влад сделал многозначительную ухмылку в роде «Жаль, жаль…» и что-то черкнул в своём блокноте. Волан уже собирался выступить вперёд, но я стояла как вкопанная. — Ты можешь проходить. Следующий, давай.       Нет уж. Не в этот раз. Не со мной. Грубо (да и несправедливо) оттолкнув Волана назад, я снова встала в боевую стойку, вызывая недоумение у всех присутствующих. Да, как же, будто вы не знаете, как легко меня взять «на слабо»! Отступать я точно не люблю. Крикнув, да так, что всем уши заложило, я в полёте стукнула ногой грушу и, по всей видимости, не рассчитала силы, так как та грудой упала на пол. Повисла тишина. Стало настолько неловко, что аж руки вдруг задрожали. Влад так и стоял с блокнотом в руке и удивлённо выгнутой бровью, Любава, её подруги и Сказочный патруль в не менее потрясённом состоянии. Осознание содеянного пришло где-то спустя секунд пять, когда Князев трухнул меня за плечи, говоря невероятно тихо. — Ты сбрендила? Груша тебе не лицо какого-нибудь злодея. И тут я вообще осмелела, так как мозг в состоянии аффекта решил оставить меня на произвол судьбы. Фыркнув, я приблизилась как можно ближе к Владу, чуть ли не утыкаясь носом ему в шею. — А я вместо груши ваше лицо представляла.       Отчего-то я сейчас пиздец как гордилась собой. Отрадой было видеть ошарашенное и в то же время расплывающееся в язвительной улыбке лицо Морока, а после — круглые как две монеты глаза Любавы и девочек. Хоть что-то за сегодня я сделала по-варва́рски.       Раздался гудок, означающий конец пары. Влад, выйдя наконец из некого шока, жалостливо посмотрел на грушу, грустно тоскующую на полу, а позже на меня. И как только я с девчонками уже пытались на всех правах сбежать с этого места, парень, оборзев, схватил меня за шиворот свитера и потянул к месту преступления. — Не честно! То, что у вас груши на ветхих цепях висят — я не виновата! Нужно более ответственно подходить к своей работе. — Ах та-а-ак… Не ответственно подхожу я, значит? Ну вот ты как раз и научишь. С жалостью посмотрев на девчонок, я мысленно попросила о помощи, но те всё показывали на воображаемые часы, глася о предстоящем матче и что не могут больше ждать меня здесь, но обязательно дождутся в раздевалке. Как же, верю-верю. Любава и остальные так же с хохотом вышли из зала, косо глядя на меня. — Влад, — уже более серьёзно произнесла я, смотря парню в глаза (пришлось аж голову назад запрокинуть), — у меня через двадцать минут матч. Очень важный матч, уточню. Поэтому, давай по-хорошему…? — Я хотел по-хорошему, до того, как ты огрызаться начала. А теперь давай, расчисти пол от груши и других предметов. Чем быстрее управишься, тем быстрее отпущу. — Для пущей уверенности он лёгким движением пальцев запер дверь магией.       Чтоб тебя… Дурацкий Влад! Нет, чтоб на встречу пойти, он выпендриваться будет. Н-да, а ещё потом спрашивают, почему я его недолюбливаю. Мерзкий, высокомерный, напыщенный и просто невыносимый идиот.       Со всей злостью, что только таилась в моей душе, я глянула на его удаляющуюся из зала прямиком в тренерскую фигуру и, не сдержавшись, показала средний палец уже ни в чём неповинной стене. Пробормотала что-то несуразное под нос и поволокла тяжелый мешок, некогда именующийся грушей, в угол к маленькой белой двери, где лежало всё «мелкое» спортивное оборудование. Со скрипом приоткрыв её, я чертыхнулась из-за опрокинувшейся на меня груды мячей. Ещё раз: чтоб тебя, Влад. Сдались мне твои уроки, когда я столько нечисти побеждала. Прогуливала себе лишь твои — заметь! — пары, а тут на: единственный раз решила «А вдруг?». Н-да уж, а вдруг…       «Вдруг» закончилось болью в пояснице, заду, ногах и руках. Устало глянув на настенные часы почти что под потолком, я поняла, как сильно вляпалась — матч буквально через пять минут. Думаю, этот знойный тип не обозлится на меня, если я оставлю парочку маленьких мячей лежать здесь, у двери? Ой, да всё равно уже. Даже прощаться не стала. Как же, блин, повезло, что раздевалка находилась вообще в другом корпусе… Сперва, я как угорелая понеслась по длинному витражному коридору, еле не спотыкаясь по пути, и буквально через несколько минут меня осенило: телепортация! Мне как будто мозг вышибли (хотя после такой пары это и понятно). Я в миг щёлкнула пальцами и растворилась в пространстве фиолетовым светом, очутившись через секунду уже в раздевалке. Дождались меня девочки, да-да.       Нащупав свой шкафчик со всеми принадлежностями, в мыслях уже не знала кого просить о том, чтобы только успеть вовремя выйти на поле. Я судорожно вытянула свой костюм, обувь, доску, шлем и клюшку для флайбола. Именно сегодня решалась моя судьба — пойдёт на международный турнир команда Любавы или же моя. А так как я капитан, на моих плечах лежала слишком большая ответственность. И не выйти на поле уж точно будет последним в моей карьере флайболистки.       Сердце ёкнуло в третий раз, когда услышала сирену, провозглашающую открытие матча. Так, ну, у меня ещё есть как минимум минута, пока Кривозуб будет торжественно читать речь, а Василиса Васильевна во всём соглашаться. И именно тогда, когда я усиленно начала надевать костюм, замок на спине заело. Меня всю затрясло. — …и настолько важно, выложиться на полную, ведь этот матч решит, кто будет представлять Магический колледж на международном турнире по флайболу. Да, очень важно — застегнуть эту чёртову молнию! А она заела и всё, хоть тресни. Я уже от переполняющей меня злости рыкнула на всю раздевалку, и это, на удивление помогло: бегунок пополз вверх. Зафиксировав шлем, я с облегчением взяла клюшку. Успела, кажется. Но теперь лучше дождаться провозглашения команд и выйти, поразив всех своей красотой. — Теперь же хочу пожелать удачи обеим командам. И представить капитанов, — Я, полная надежд и уверенности, ступила за порог раздевалки, почти выходя на поле, как вдруг мимо меня пронёсся Астер с воплями: — Украли! Его украли!

***

Василиса Васильевна, вальяжно ходив туда-сюда по своему кабинету, смотрела в глаза каждому преподавателю и выжидала подходящий момент для начала собрания. Все замерли в ожидании её речи, да и вообще в пояснении ситуации. — Мел Юна украли из архива. — Тот самый мел, который открывает порталы? — переспросил восторженно Крив Кузьмич. — Да, он самый. Не хороший это знак, коллеги. Аристократично сев на стул и пододвинувшись к письменному столу ближе, директриса устало вздохнула, очередной раз глянув на каждого. Но у всех была одна и та эмоция: недоумение. Князев Влад, которого вызвали в разгар его перерыва, так вообще сидел с озадаченным видом, словно говорил глазами «Что я тут делаю…?» — Боюсь, что это не просто проделки учащихся. Что-то мне подсказывает, что всё намного серьёзнее. — Не волнуйтесь, Василиса Васильевна, мы обязательно вернём мел. Давайте предположим: в теории на матче должен был собраться весь колледж. Значит, украл мел тот, кто не присутствовал на нём. — Произнёс только недавно принятый на работу преподаватель по зельеварению, Новодворский Евгений Мирославович. Влад глянул на него пренебрежительно, будто тот только что сказал абсолютно очевидную вещь. — Очевидно, Евгений. Но вы, например, помните, кто не пришёл? — взор мгновенно упал на Влада, доверия к которому до сих пор было немного, но он вскинул руки, показывая свою невиновность. — Да я пришёл чуть ли не сразу же после Крив Кузьмича, вы что? К тому же, мелок ваш меня совсем не интересует. Слова не особо впечатлили, но Василиса одобрительно кивнула. — Хорошо, тогда, кто ещё мог не явиться? — Постойте… Варвара Ветрова, капитан Сказочного патруля была? — внезапно проснулись профессор Звездочёт и рядом сидящий с ним аспирант Астер. Ошарашены были все. Никто и не подумал бы никогда на Варю, острую на язык, но отлично учащуюся, беспрекословную и смелую. Эта девушка, борющаяся со злом чуть ли не с пелёнок, не могла перейти на их сторону. Но отчего-то смутные сомнения всё же закрались. Крив Кузьмич громко хлопнул себя по коленке и приподнялся со стула, грозно нахмурив брови. — Гхм, как бы там не было, но все подозрения пока падают на Варвару, а значит предлагаю отстранить её от занятий и флайбольной команды. А на турнир поедет Любава. — Нет уж, — воскликнула Василиса и Влад поддержал её милой улыбкой, — пока у нас нет весомых доказательств, мы не можем отстранить её. При этом, возможно, это был вовсе другой человек. Так что поступим следующим образом, — кивнув в сторону Морока, она приподнялась, — Пока ведётся расследование, Варвара будет под нашим полным контролем. Временно пускай живёт в правом крыле башни, вдали от девочек. А после пар кто-то смог бы быть её надзирателем, грубо говоря. Кто-то хотел бы? — все, естественно, тут же опустили глаза, и только Влад, как окаменевший смотрел куда-то сквозь директрису, — Отлично, Владислав Владимирович, вы и займётесь этим. Что ж, на этом пока всё, всем спасибо. — Стоп, что… — Медленно дошло до Влада. Тот быстро поднялся со стула и чуть ли не подлетел к столу Василисы Васильевны, — Почему я? Я ведь молчал. — Потому что вы единственный, кто знает Варю так хорошо. Разузнаете нужную информацию — вернёте к себе доверие. Удачи. И только тогда Влад понял, как влип.