Полоса Штормов

Имперская столица Сагар располагалась на берегу Внутреннего океана, находясь между Гертом и провинцией Кахет, на землях древнего государства Готлир, которое тысячу лет назад стала империей. Тогдашний первый император, тиран Горгос, основал новый город, отстроив в нём дворцы в эльфийском стиле, как это было в Ветлуме – величественном городе-царстве эльфов царя Нарахиила, пока далёкие предки людей не захватили его. Правда, историки считают, что имперский стиль зданий является лишь грубой попыткой создать нечто прекрасное, но Алос был восхищён до глубины души высокими утончёнными махинами, нависавшие над улицами. Ажурное оформление высоток создавало эффект воздушности зданий, будто они висят словно виноградная лоза. В Сагаре не было конных или паровых экипажей, как и предприятий: город был похож на огромный парк, так как всюду были деревья, лужайки и живые изгороди. И люди здесь ходили медленно, наслаждаясь имперской столицей. Император Эйден IV принимал учредителя конторы «Пангария» в саду при выходном дворце. Обошлось без долгого церемониала. Правитель Кардианской империи был очень молодым человеком, почти мальчишкой, сильно увлечённым всякими новшествами. Алос застал правителя за тестированием двигателя с лезвиями для стрижки газона. Машинка сильно звенела, испускала дым, вокруг толпились придворные, а один из пожилых дворян в адмиральской форме улыбался как ребёнок, с натугой толкая аппарат вперёд, оставляя дорожку скошенной травы. - А, это вы! – император Эйден с улыбкой посмотрел на появившегося Алоса, затем отвернулся к довольному адмиралу. – А мы тут диковинку испытываем. Милорд Шунке, попробуйте что-нибудь интересное выкосить! Старый моряк кивнул, и принялся мотать косилку из стороны в сторону. - Я вас вызвал, потому что пристально слежу за достижениями вашей фирмы, - император махнул рукой, призывая дворян продолжать заниматься косилкой, и пошёл в сторону переносного столика, заставленного кувшинами с лимонной водой. – Присаживайтесь, выпейте лимонаду. - Благодарю, ваше величество, - Алос поклонился и сел на небольшой стульчик. – Я благодарен вашему вниманию к нашей скромной конторе. Как вам наши успехи? - Впечатляет. Использовать батареи в двигателе – это очень интересно! Уль Зарад всё же смог сделать их меньше, чем платяной шкаф? - Да, ваше величество. Теперь они стали не больше портфеля. На одной батарее новый двигатель работает около часа. Мы работаем в двух направлениях: в увеличении энергоёмкости и уменьшении потребления энергии. Но электродвигатель вышел на славу – ему сносу нет, всё ещё прототип используем, лишь некоторые модули стачиваются. Модель в новейшей аэротрубе развивает скорость в сто пятьдесят километров в час. - Мне доносили, что в Толахарском Союзе тоже взялись за создание электродвигателя. У них больше сохранилось эльфийской техники, и сейчас они усиленно их копируют. - Господин Зарад уверяет, что толахарцы ещё несколько лет будут отставать от нас в этом направлении. - Ладно, поверю на слово, - император вынул из стакана лимон и с удовольствием принялся его жевать. - А что по поводу аэродинамики? - Мы используем два крыла, в аэротрубе показатели обтекаемости последнего варианта корпуса наконец стали приемлемые. - Грузоподъёмность? Количество экипажа? - Пока будет один пилот и сто килограмм полезной нагрузки на случай, если аэроплан повредится во время перелёта через Полосу Штормов. - Маловато… - Эйден IV задумался, разглядывая стакан на свету. – Вот если бы два пилота и пятьсот килограмм нагрузки… он поставил стакан на стол. - Знаете, у меня есть предложение к вам. - Предложение, ваше величество? - Конечно. Я выделю вашей фирме миллион кресо на ваш полёт в Пангарию, и ещё пять миллионов на особый императорский заказ. Алос поперхнулся лимонадом и уронил очки с носа. Названные суммы любого могли повергнуть в шок. Справившись с собой, он спросил: - А что за заказ, ваше величество? - Мне нужна боевая комплектация аэроплана. Боевые аэростаты, несомненно, хороши, но уж очень медлительны и представляют собой прекрасную мишень для ПВО. А по вашим рассказам я уже представляю быструю и маневренную боевую машину, где один пилот управляет полётом, а второй проводит разведку и мечет бомбы. Я хочу быстрей закончить эту глупую войну с Толахарским Союзом, начатую моим отцом. Я предоставляю деньги на это, а чтобы начать постройку аэропланов уже сейчас, я вам кое-что покажу. Следуйте за мной. Ошеломлённый Алос проследовал за императором во дворец. Пройдя через множество залов, они достигли небольшой мастерской, в которой хлопотали инженеры в кожаных фартуках вокруг невиданной ранее машины. - Это…. Эльфийское? – удивлённо произнёс Алос, глядя на веретенообразный моноплан без пропеллера. - Отчасти, - ответил император. – Этот аппарат пытались починить атари-ван империи Алвэнессо, но построен он был, несомненно, Древними в те времена, когда эльфы ещё с палками бегали. Они не поняли, как восстановить эту машину. Ещё бы. Не смогли понять тонкости людской техники, а мои инженеры быстро разобрались что к чему. Сохранность аппарата отличная. Его нужно запитать как-то энергией, проверить в вашей трубе… Я уже позаботился о перевозке машины, сегодня же ей отправят в Герт, и, я надеюсь, в ближайшие месяцы я буду читать в газетах об первом удачном перелёте из Гинарии в Пангарию. Император выполнил свои обещания. «Пангария» в лице Уля Зарада и ребят из «Общества аэронавтики» дни напролёт проводили за чертежами, конструируя военный аэроплан, пока Алос с другой группой специалистов пытался заполнить встроенные аккумуляторы машины Древних. Моноплан назвали «Молнией», впечатлившись его аэродинамическими свойствами. Реактивный двигатель пришлось упростить, не найдя замены таинственному топливу, дававшего реактивную струю. Помощь пришла от барона Сейлеса, занимавшегося фракциями нефти. Для двигателя «Молнии» он создал уникальное вещество, по всем характеристикам подходящее для создания реактивной струи. Повоевав с аккумуляторами, Алос решил отказаться от них, поставить малые батареи Зарада и запитать лишь приборную доску и экспериментальную радиостанцию, чтобы поддерживать связь с землёй во время полёта. Пока шла подготовка к полёту, по всей Гинарии прокатилась волна катаклизмов. Полоса Штормов внезапно сменила свой маршрут, и вместо того, чтобы гнать ураганы с юга-запада на северо-восток, вглубь Внутреннего океана, бурное течение сразу на выходе из пролива между материками пошло вдоль восточного побережья Империи от Кахета до Герта, приведя с собой страшные ливни и смерчи. Сильно пострадали производства Уля, многие ангары с прототипами разнесло штормовым ветром, оборудование затопило, несколько ведущих конструкторов погибло. «Молнию» успели вывезти из Герта в Кахет, откуда Алос и собирался стартовать. Для этого месяц назад в Амаранте, где и жил Алос, была выстроена взлётная площадка. Зарад просил перенести полёт до тех пор, пока всбесившаяся Полоса Штормов не успокоится. А было чего бояться: помимо изменения течения, бури накрыли половину Кахета и соседнего Шамоха, разрушительными ветрами проходя через города. Но Алос уже не мог так долго находиться на земле. Ему не терпелось испытать «Молнию» в настоящем, а не учебном полёте, даже если машина не до конца прошла все испытания. Час настал. Хмурым утром рабочие помогли выкатить моноплан на асфальтированную дорожку. Провожающих не было. Мало кто рискнул бы добраться сюда в пору, когда половина континента находилась во власти циклонов. Сидя внутри «Молнии» Алос был спокоен физически и душевно, исполнив несколько нехитрых шамохских упражнений. Двигатель исправен, топлива должно хватить на полёт за пролив и обратно. Закрылки хорошо реагируют, антенна ловит сигнал радиостанции Уля Зарада, одежда хорошо подогнана. Баронесса Твалт авторитетно заявила, что на высоте 6 километров в циклоне будет сильный ветер, холод и ледяной дождь, и настояла на тёплой одежде и маске с подсоединённым к кислородному баллону шлангом. Приказав жестами уйти рабочим с полосы, Алос запустил двигатель и начал взлёт. Реактивный двигатель быстро взревел и покатил аппарат вперёд. Алос видел, как рабочие зажимают уши, хотя сам он почти не слышал гула благодаря герметичной стеклянной кабине. Скорость набиралась очень быстро. Инженеры императора успели сменить цифры на измерителях с символов Древних на привычные имперские, чтобы авиатор мог следить за состоянием полёта. Но Алос больше доверял ощущениям. Решив, что скорость достаточна, в конце взлётной полосы моноплан взмыл вверх. Почти сразу начался дождь. Ветер на высоте принялся бросать аппарат из стороны в сторону, но Алос движениями руля не давал машине терять управление. Выйдя из дождевого фронта, пилот немного осмотрелся. Далеко внизу виднелось длинное Амарантское побережье, усеянное пострадавшими от урагана городками. Позади – цепь Фатхийских гор, впереди – море и огромная стена непроницаемого грязно-серого цвета. Циклон. Баронесса предупреждала, что входя в него, машину может начать бросать. Так и случилось. «Молния» будто ударилась о что-то твёрдое, потоки ветра принялись терзать крыло и двигатель, по фюзеляжу барабанили куски льда и капли дождя, мигом превращаясь в лёд. В кабине стало холодно, дышать тало тяжелей. Приборы показывали высоту в семь километров. Несомненный рекорд среди аэропланов! Алос одной рукой нацепил кислородную маску, другой продолжая бороться с бросками моноплана. Внезапно двигатель стал чихать, сбивая ритм полёта. Скорость рывками то набиралась, то сбрасывалась, нос «Молнии» то и дело задирался, пока пилот не заставлял её вернуться в прежнее положение. Скорее всего, внутрь реактивного двигателя попали ледяные капли. «Лишь бы дотянуть до земли!» - Алос позволил себе только эту мысль, затем снова вернувшись к нейтральному состоянию души. Затем по моноплану перестал бить град, ветер стих, и даже появилась какая-никакая видимость. Это был центр циклона – огромное кольцо бешено вертящихся по кругу облаков с росчерками молний. Передышка была недолгой. Большая скорость аппарата быстро вывела Алоса снова в циклон, и всё повторилось вновь. Машину бросало, электрические ветви гроз проносились мимо, хотя попади хоть одна молния в корпус, по заверениям Уля заряд должен стечь по металлу и уйти вниз. Проверять его теорию решительно не хотелось. Выход из циклона произошёл неожиданно. Моноплан вылетел из грозовой тучи в чистое небо с великолепной видимостью. Внизу виднелось незнакомое изрезанное побережье. Добрался! Алос в возбуждённом состоянии содрал с лица маску и закричал от счастья. Он – первый! Получилось! Огромный неизвестный материк принимал первооткрывателя.