Строчка искренности

Следователь только коснулся плеча Икетаки и тот всё понял, даже не взглянув в безжизненные глаза Карлы, которая лежала без движения, истекая кровью. Он не решался подойти и прикрыть их, потому что так казалось, что сестра всё ещё рядом и ласково гладит по спине, притягивает к себе и оберегает от всей этой внешней суеты. Казалось, что она стоит рядом и просит поскорее уйти отсюда, потому что так будет лучше для всех. Она шептала что-то про падение небес и извержение вулкана в противном случае, но парень попросту не мог двигаться и только сдерживал громкие всхлипы, наблюдая за душой Карлы, что уже покинула мир живых. Дописав последнюю строчку, Тсуна с выдохом снял очки и помассировал переносицу, обдумывая сюжет новой главы. Он не был уверен в правильности решения, но редактор настоял на таком сюжетном повороте, отчего и самому юноше было жалко сестру главного героя, так как эта смерть действительно была безжалостной и отвратной. Она не заслуживала этого. И будь Савада свободным писателем, он бы обязательно описал больше картин с её участием и сделал счастливой, но сейчас срочно требовались деньги за оплату обучения в университете и аренду жилья, потому оставалось только слушаться Мукуро, который заверял, что книга станет хитом. Послышался хлопок и Тсунаёши непроизвольно вздрогнул от столь резкого звука и рефлекторно повернулся, вспомнив, что в соседнюю квартиру сегодня должен был кто-то заселиться. Поддавшись неизвестному порыву любопытства, юноша присел на свою кровать и облокотился на стенку, с другой стороны которой были хорошо слышны шорохи и стуки из соседней комнаты. Всё-таки стены очень тонкие и зачастую люди остаются в этом доме максимум на три-четыре месяца, пока не найдут более комфортное жильё. Только Тсуна живёт здесь вот уж четвёртый год и всё никак не может выбраться. Занимаясь любимым делом, он сразу же отдавал все деньги за аренду и учёбу, даже на жизнь еле хватало в первый год. Сейчас с этим было чуть легче, может позволить купить себе и пару вещичек раз в полгода, но этого всё равно не хватает, чтобы обустроиться в новом месте и иметь возможность оплачивать там счета. Оставалось только надеяться на выход новой книги и воодушевляющие слова редактора. Прислушавшись к шорохам, Саваде показалось, что он даже смог различить чужой пульс, несмотря на то, что музыка в комнате напротив явно заглушала всё вокруг. Однако на него нашло какое-то наваждение, и он отчётливо вслушивался в ритм, представляя нового соседа. Парень? Нет, девушка. Ей не больше тридцати… С длинными волосами и утончённым характером. Скоро он заснул под мерное постукивание, которое, казалось, отдавалось в голове навязчивой мелодией. Глава была дописана и совесть спокойно заснула вместе с Тсунаёши, сладко посапывая после бессонной ночи вместе с несколькими банками энергетиков. Полностью расслабившись, ему даже показалось, что тело лежит на мягчайших облаках, которые также нежно укрывают его, словно одеяло и только слабый силуэт человека с тёмными волосами запечатлелся в памяти ярким пятном перед тем, как окончательно отдаться стране грёз. — Тсунаёши, — резко произнёс кто-то над ухом, выдернув сознание из сладостных видений, что тотчас же забылись с первым ощущением действительности. Савада медленно разлепил глаза и через плечо глянул на невежу, что так грубо прервал его сон. Таковым оказался его редактор, отчего парень незамедлительно принял сидячее положение, судорожно придумывая отговорки. — П-прости, Мукуро! Я как раз дописал главу и собирался тебе её отправить, но.! но!.. — Не старайся, Тсунаёши-кун, — мягко прервал Рокудо и чуть пригладил волосы парня. — Я уже полчаса пытаюсь тебя разбудить. Похоже, ты хорошо потрудился. Молодец. — И всё же эта глава явно вышла натянутой… — вмиг погрустнел Тсуна, обдумывая написанное. — Ещё в прошлой главе сестра чётко рассуждала о своём будущем, а теперь её так резко не стало. — В этом и состоит трагизм истории. Послушай, Тсунаёши-кун, — мужчина чуть приподнял подбородок юноши, — такое может и в жизни случиться. Никто не знает, что нас ожидает завтра и как этому помешать. Что уж говорить о далёких планах на пять и более лет? — …Возможно, ты прав. Я просто в растерянности. В моей голове было столько сюжетных моментов с этим персонажем, а теперь его нет, и голова разом опустела, будто там и вовсе ничего нет… Я не вижу больше продолжения истории Икетаки. — Просто нужно время, — пытался утешить Мукуро. — Поверь, эта книга вмиг станет популярной, отчего потянутся множество новых читателей. Конечно, и другие будут горевать по Карле, но именно это и сподвигнет их на дальнейшее прочтение истории. — Как же трудно… — Тсунаёши вновь упал на подушку, но лишь на секунду, заметив, как редактор направился к его ноутбуку. — Я перекинул файл себе на почту, — прокомментировал Рокудо и вновь повернулся к засоне. — Сегодня же проверю. Жду завершающую главу через неделю. Должен уложиться в двадцать страниц. В остальном свобода творчества, — усмехнулся он и помахал рукой на прощанье, после чего прикрыл дверь с внешней стороны. Савада только вяло усмехнулся, когда редактор покинул комнату. Да уж, свобода творчества. Если это так, почему он каждый день ощущает цепи, которые его сковывают в моменты озарения. Если это так, почему он не может самостоятельно раздумывать над смертью персонажей, а не ждать решения редакции. Если это так, почему так тошно от собственных книг и на его полке нет ни одной работы с придуманным псевдонимом. Просто от него ничего не зависит, а разумом правят лишь деньги, которые можно заработать от следующего тиража. Это можно было бы увидеть в сюжете сказки, где пошатнувшиеся ценности героя приводят его только к ненависти и отчаянию. Но выжить в настоящем мире по-другому невозможно. Голова раскалывается от того, что каждый день он предаёт сам себя, а на каждом шагу с тебя требуют деньги, деньги, деньги… Внезапно в двери постучались и Тсуна немного зло ответил «открыто», потому что к нему заглядывает только весёлый Рокудо. Через пару секунд юноша понимает, что пришедший не собирается заходить самостоятельно и рывком открывает дверь, рассерженно комментируя: — Да что ты хочешь! — выкрикивает он, но тут же усмиряет пыл, когда видит перед собой неизвестного мужчину. — Эм… Здравствуйте?.. — Похоже, я не вовремя, — усмехнулся тот. — Меня зовут Хибари Кёя. Я ваш новый сосед, — кивком он указал на соседнюю дверь справа. — А… ох! Приятно познакомится, — Тсуна не сразу осознал ситуацию, пребывая в своих мыслях. Даже стало стыдно от того, что первым делом он наорал на соседа. Хотя тот вряд ли задержится здесь. На вид это был очень красивый мужчина с широкими плечами и сильными руками, что были хорошо видны под футболкой тёмного цвета. Его тонкие губы то и дело кривились в усмешке, а небесно-жемчужные глаза смотрели на оппонента сверху вниз, выражая всю мелочность собеседника. Тем не менее, Савада заметил, что Хибари выглядел очень опрятно и с нахальством осознавал свою важность. Такие люди здесь долго не жили, и Тсунаёши искренне удивлялся подобному кадру в доме. — Меня зовут Савада Тсунаёши. Рад познакомиться. Надеюсь, вам понравится в этом районе. Обращайтесь за помощью, если понадобится, — отчеканил он вежливые фразы и был готов закончить диалог. — Отлично, — сказал Кёя. — Тогда не поможешь мне разложить вещи? Это занимает много времени, а завтра на работу. Не хотелось бы оставлять бардак в квартире перед рабочей неделей. — Эм… — Савада искренне пожалел, что открыл сегодня эту чёртову дверь. Нужно было вовремя заснуть и не обращать внимания на стуки. Организм требовал отдыха, а ему также необходимо сделать немало заданий перед университетом. В конце концов, он потратил все выходные на то, чтобы дописать главу книги. Однако Тсунаёши никогда не умел отказывать.

***

Спустя час он расправился только с сортировкой предметов на кухне и новый сосед с той же усмешкой поручил ему новые коробки, которые теперь были с надписью «гостиная». Очень мило. Если бы Тсуна мог, он бы бросил её в ноги и свалил в свою квартиру, но воспитание не позволяло, потому он спокойно принял ситуацию и открыл коробку. В ней лежали книги, и Савада понял, что их место в ещё пустом открытом шкафу. Целая коробка была напичкана литературой, и юноша уже видел, что места на полках не хватит. Он решил разместить первые попавшиеся, а остальное отдать в руки Хибари. Вряд ли тот ожидает, что все экземпляры поместятся в столь маленькое пространство. И уже через пять минут из его рук выхватили очередную книгу с явным недовольством. — Не так, — он вытянул из шкафа несколько книг и положил на пол. — Миюки Миябе, Миямото Мусаси и Сакигаву Тсуноичи не трогай. Их я размещу в спальной библиотеке. У Савады не хватало зла на нового знакомого, ведь тот сам мог справиться с задачей, раз его работу переделывают с таким недовольством! Но слух зацепился за последнее имя и Тсуна поражённо переспросил: — Сакигава Тсуноичи? Ты читаешь его книги? — он заметил на полу одну из первых написанных книг. — «Его»? — в ответ переспросил Кёя. — Всегда из-за имени думал, что это женщина. — Фамилия — да, есть в ней женские черты, если брать значение, но значение имени слишком грубое и не свойственно для женских имён, вряд ли такое имя дадут девушке, — он заметил некое подозрение в глазах собеседника и поспешил добавить: — А, ну, это моё мнение! — Если прочитать книги этого автора, смело можно сказать, что текст пишет девушка, — в противовес ответил Хибари, словно вступая в войну с собеседником. — Слова наполнены чувствами и переживаниями героя больше, нежели действиями, хотя они играют немаловажную роль. — Что?! — тут же смутился Тсуна от сравнения с представителями прекрасного пола, но быстро сменился возмущением. — Того требует ситуация! — он вновь взглянул на книгу, вспоминая события в ней. — Подросток наблюдал смерть отца от неизвестной твари и не мог ничего сделать. Думаешь, от этого так быстро оправишься?! Тем более, когда вокруг тебя кружит сестра с точной копией взгляда, что и у родителя. — Он слишком долго шёл к мести, сосредотачиваясь на собственных чувствах и переживаниях. А описания друга? Будто автор описывала свою несбывшуюся любовь, что собрала в образе только все самые лучшие качества. — По твоей логике она была би, потому что сестра также вобрала в себя всё самое светлое, — Тсуна начинал закипать, грозно взирая на мужчину. — Вао, — восхитился Хибари, заметив в голосе угрожающие нотки. — Вот ты и показал настоящее лицо. Притворная вежливость намного хуже этого. Хоть поспорить удалось, — он взял все книги, что недавно оставил на полу. — На самом деле, я не придерживаюсь какого-то особого мнения по поводу личности автора. Мне интересно только его творчество, но это был занимательный разговор. Савада даже слова не мог вымолвить после услышанного. Его просто развели, как мальчишку! Да ещё и носом указали в это, что окончательно выбесило, и он всё-таки покинул чужую квартиру, громко хлопнув дверью напоследок.

***

Он не мог написать и строчки. Да, он продумал сюжет и более точно первые абзацы, но текст не шёл. Всё было не то. Перед глазами стоял белый лист, а глаза начинали болеть даже в очках. Пальцы рук нервно постукивали по клавишам, и это едва ли помогало успокоиться и взглянуть на ситуацию здраво. У Тсунаёши бывает застой в первые дни после законченной главы, но даже так он способен набросать черновик, от которого можно отталкиваться. Сейчас же белый цвет прожигает глаза и отдаёт тупой болью где-то в районе груди. С громким хлопком Савада закрывает крышку ноутбука и вспоминает о дополнительном задании на вторник. Мозг кипит от противоречий, но первым делом он решает прогуляться и подышать свежим воздухом. За окном была спокойная прохладная ночь, в которую можно смело надеть ветровку на футболку и пройти несколько улиц неспешным шагом. Будь воля, он бы купил в каком-нибудь автомате баночку кофе, но каждая копейка была рассчитана на месяц, а он уже потратился на новые детали для ноутбука. Порой кошелёк намекал ему на то, что поступать на IT-специалиста это дорогое удовольствие, учитывая, сколько приходится покупать программ и деталей для учёбы, но это было вторым делом, которое неплохо удавалось. В остальном едва ли тянул тройки в школе. А учитывая успеваемость сейчас, в следующем семестре ему обещают хорошую стипендию, что, несомненно, помогло бы встать на ноги. Можно даже помечтать о том, чтобы собрать деньги на достойную квартирку, переехать и найти хорошо оплачиваемую работу по специальности. Из издательства хотелось поскорее уйти и писать работы ради собственного удовольствия и эмоций. Ведь именно с маленького рассказа в его заляпанной кофе тетради всё и началось. Ненароком оставил её в классе, а любопытные одноклассники прочитали и тут же начали рассказывать о своих впечатлениях. Некоторые индивидуумы написали отзывы под последним предложением, а какая-то заучка выделила красным ошибки. Но общее впечатление у всех было положительное и как-то это пустяковое увлечение переросло в хобби, а теперь и в неплохо оплачиваемую работу. Когда же начались проблемы с подсказками в сюжете от издательства, захотелось всё бросить, но и залез он в эту пучину из-за благосостояния и не вылезет, пока что-то не улучшится. Хотя временами Тсунаёши мог смело сказать, что с каждой написанной главой всё только ухудшается, а благосостояние становится не таким уж важным предлогом, чтобы день ото дня предавать свои принципы. Голова раскалывалась каждый день, и Савада понимал, что вскоре навсегда погрязнет в выпуске ненужных ему книг. Его руками уже давно управлял дьявол, когда пальцы набирали очередной текст. Он и сам скоро отправится в Ад. Размышления прервал появившийся впереди силуэт и Тсуна узнал в нём нового соседа. С ним откровенно больше не хотелось сталкиваться, не то что общаться, поэтому глаза стали выискивать дорожку в другую сторону. Он облегчённо завернул направо и скрылся за высокими подстриженными кустами, которые вместе с деревьями скрывали его фигуру. Слабое освещение только помогало утаить своё присутствие, и Савада решил продолжить свою прогулку в другом направлении. В кармане он нащупал какую-то бумажку и, когда готов был её развернуть в своей руке, почувствовал чужую руку, что закрыла его рот, а шея ощутила прохладу металла. — Будь паинькой и в твоём теле не увеличится количество дырок, — прошептал голос над ухом, прижимая к себе всё сильнее.