Это чтобы ты крепче спал......

      Пиковый Валет сидит на кухне за столом, и, закинув ногу на ногу, при этом попивая из темной кружки горячий кофе, выслушивал собеседника. Тот, в свою очередь, не остался равнодушным к своей новой проблеме, и все таки решил довериться и излить душу троллю, надеясь хоть на какую то поддержку и понимание. А он же, будучи не очень разборчивым в этих делах, еще и со своими личными проблемами, не знал что и сказать. – Почему я? Иди к Ромео, он блять в этом спец! — тихо выдавливал он из себя, после делая еще один глоток горячего напитка, что, к слову, приобретал уже звание теплого, как Вару уже осознал. Немного заговорились, что уж. В ответ на такое возмущение, означающее то, что поддержки он явно не дождется, блондин слегка повысил голос, надувшись. – Я же сказал! Придурок!! — в обладателя зеленых очков сразу же полетел купленный часом ранее мандарин, который тот без затруднений поймал и принялся чистить, словно его на блюдечке принесли, а не замахивались с целью попасть прямо в голову. — Хм-м. Знаешь, ты достаточно много сказал и перед этим. — голос Вару звучит наигранно задумчиво, он даже для вида подставляет сложенные в жесте пальцы к подбородку и подпирает эту руку другой. — Например о том, что ты...! Его речь начинает звучать всë более угрожающе и с насмешливым напором, но договорить ему не даëт мандарин, который Феликс так услужливо запихал Вару в рот. Конечно, перед этим пришлось молнеиносно преодалеть расстояние в несколько метров, но это сущие пустяки по сравнению с тем, как трепетно Вару разглашает чужие секреты на весь дом. На самом деле, Феликс уже сам не уверен, что их сейчас мог бы кто-то услышать. — Не порть мне настроение. — со стороны блондина слышится какой-то отречëнный и даже усталый, но добродушный выдох. — Ты знаешь, как мне это важно. И ты знаешь, что я знаю. Только посмей, и твои грязные секреты будут путешествовать по всей округе. В ответ не следует никаких пререканий. Не хочется, чтобы кто-то узнал об установленных шутником новокупленные, маленькие, при соприкосновении с чем-либо взрывающиеся, бомбочки с краской. Не хочется, чтобы кто-то узнал об аллергии на ромашки. Не хочется, чтобы кто-то знал о том, что он предпочитает помимо зелëного и белый. Особенно не хочется, чтобы хоть кто-то — кроме них двоих — знал о его чувствах к... — Ребят? Доброе утро. — в кухонный проход протискивается Куромаку, сонно протирает раздражëнные после сна глаза пальцами и свободной рукой пытается сориентироваться по местности, ощупывая поверхность стола, находя рядом стул. На этот же стул Куро и присел. Невольно, совсем нецелесообразно, Вару засматривается с каким-то упоением и вскидывает брови. Смотрит всего несколько секунд, прежде чем стыдливо отвести взгляд, пусть это и не видно за очками, но прекрасно чувствуется. Это не может ускользнуть от внимания чуткого червового валета, и Вару это прекрасно знает. — Куро, ты когда не причëсанный — такой смешной! Прям хочется за твою волосню спохватиться. — долго молчать нельзя, иначе треф сам заподозрит неладное. Поэтому Вару натягивает привычную ухмылку и колко шутит. Колко, потому что знает, как этот очкастый чудик печëтся о своей внешности. Хотя, чудик ли он? Судя по всему, чудной здесь именно Вару, раз уж несмотря ни на что, ни на какие синяки под глазами, ни на насупившийся от недовольства нос, ни на обычно размеренно большие шаги, во время которых стук туфель противно отбивает по полу и расходится эхом по тихому помещению... Несмотря на ещë немалые изъяны — на которые обычно никто не обращает внимание, но вот те на, валет пик наоборот вечно подчëркивает их — он продолжает изумлëнно глазеть, словно увидел живого дракона. — Тебе ли об этом говорить? — явно намекает на что-то сероволосый, и сразу ставит присутствующих в известность, на что же именно. — Сам то небось неделями не расчëсываешься. Я даже больше скажу: уверен, твои кудри — это запутавшиеся пряди, и на самом деле волосы прямые. Неожиданно, валета прорывает на смех. И не скажешь даже, что этим смехом он пытается сказать, что шутка Куромаку глупая и неуместная. Похоже, он сейчас смеëтся просто потому что ему смешно. Ему смешно с шутки Куромаку. Вот чëрт. — Хей, Куро. Налить тебе кофе? — Феликс, прежде стоящий в сторонке и не вмешивающийся, лишь наблюдащий и контролирующий ситуацию, чтобы в случае чего подстраховать того или иного клона, подходит к столешнице и оборачивается на короля. В ответ ему очевиднейшим образом следует немногозначительное, улыбчивое и краткое мычание. Получив согласие, Феликс стал делать кофе для него и чай для себя, а Куро уже не клевал носом в стол. Ему было не от чего, сон как рукой смело. Он решил повременить с диалогом, сценарий которого прокрутил в голове не один раз. Это было прошлой ночью, так что неудивительно, что сон не задался. Но сейчас, вспоминая об этом, второй клон просто хочет махнуть рукой и понадеяться, что момент, в который ему придëтся с кем-то побороться за сердце одного парня, наступит не скоро.