kowareta

— Я буду лучше! Я буду лучше! Я... Покажу им... Они... Да они все... Пожалеют... — последнее слово Рэйчел произнесла у себя в голове, так как из-за напора слёз к горлу подступил ком, который она с трудом сглотнула и посмотрела на часы. Урок уже начался пару минут назад, но девушке нужно было вытереть слёзы и помыть нос. Из-за обилия крови его было почти не заметно. Девушка стала понемногу успокаиваться, подходя к зеркалу женского туалета, но увидев своё отражение... *флэшбек* — Да что она нам сделает? — Ничто-о-о-о-о-ожество! — Слушай, были бы у тебя яйца, знаешь, что я бы сейчас сделал. — Чего же ты не сопротивляешься. А, малышка Рэйчел хочет ещё? *настоящее* Эти голоса. Этот смех. Почему им было смешно? Девушке до сих пор казалось, что вот-вот ей в лицо прилетит чей-нибудь кулак. Она не боялась, она была готова. Боль давно вытеснила страх. Теперь хотелось мстить, но... На что способно это маленькое беззащитное тело перед людьми, которые сильнее её? Единственное, во что было трудно поверить, что её травили. Одноклассники. С самого детства родители внушали: «Одноклассники — твои друзья, их отношение к тебе зависит только от тебя.» Она старалась. Она всегда была добра. Но, нужна ли им её доброта? Так получается, девушке всё время врали? Рэйчел сложила руки и зачерпнула воды из-под льющегося крана. Туда упала капля крови и медленно растворилась. Девушка смотрела на воду. Она мягко легла в её руки и застыла. Почему? Почему вода, которую вроде как не взять, вдруг послушно легла в её руки? Может быть, она поняла, что деться ей больше некуда, поэтому осталась послушно лежать на руках, чтобы не трогали, не причиняли боль. Или она просто хотела согреться, но руки девушки были холодные. Рэйчел тяжело вздохнула, растирая по лицу ту самую воду. Теперь её лицо и ладони были полностью в крови. — Чёрт, как я пойду в класс? — вздохнула, но продолжила рассматривать себя в зеркале. А что, если бы всё было иначе? Другая жизнь. Другое… Тело? Как бы она сейчас хотела быть похожей на известных ей блогерш. Но что скрывают эти разрисованные кукольные маски? У каждого своя жизнь. Свои проблемы. Свои скелеты в шкафу. Будешь ты выглядеть красиво, все будут обращать внимание, будет много знакомых, а дальше что? Если судьба изначально решит сломать тебя, остановит ли её твоя красота? Рэйчел сжала губы, чувствуя, что слезы снова пытаются пробиться за пределы её глаз. Зачем? Неужели, они хотят обратить на себя внимание? Чушь какая! Девушка тряхнула головой, пытаясь отогнать от себя эти паршивые мысли, нужно умыться и пойти в класс. Взгляд упал на едва заметную царапину, находившуюся на переносице. По лицу её били редко, обычно выбирали места, которые всегда остаются закрытыми. Живот, ребра, ноги. Рэйчел поджала губы, когда вода коснулась царапины. Шуметь было нельзя, так как получалось, что она… Прогуливала? Девушка закрыла лицо рукой. Теперь ей стало стыдно за свой первый прогул даже перед собственным отражением. Она решила последний раз взглянуть на себя в зеркало, чтобы убедиться, что крови на лице больше нет и отправиться в класс. Для уверенности она обошла нос влажной салфеткой, едва не задев царапину, которая осталась на лице и стереть ее было невозможно. Девушка двинулась к выходу, как вдруг почувствовала резкую боль в коленках. Тот урод ударил ее по ногам, и она больно ударилась ими об асфальт. Терпеть! Времени и желания помыть ещё и колени не было. Она хотела быстрее зайти в класс и сесть. Хотя бы сесть. Почему ей вдруг стало так больно? Нужно идти в класс. Плевать на боль. Она же привыкла. В её жизни это нормально. Еле переставляя ноги, девушка дошла до кабинета и услышала знакомый голос учителя. Долго не решалась войти. Ладно. Рэйчел вздохнула и постучала. — Войдите. — звонкий и хрипловатый голос учителя. Рэйчел вошла. — И… Извини…Те. — замешкалась. — Ну и где мы ходим и... — он посмотрел на колени девушки и поправил очки. — Что это? — Она просто ходить не умеет. — крикнул один из одноклассников, и весь класс наполнился звонким смехом. — Я думал, что в таком возрасте дети уже могут самостоятельно передвигаться. — учитель снова поправил очки. — Ей бы костыль купить. — отозвалась девчонка, которая тоже была не прочь кинуть оскорбления в сторону Рэйчел. — Купи. — спокойно ответил учитель. — Тихо! - постучал по столу, чтобы хоть немного успокоить класс. —Пошутили и хватит. Присаживайся, Рэйчел. Пошутили и хватит. Серьёзно? Рэйчел — самый настоящий изгой в своём классе. Она сама не понимала, как им стала. Всегда добрая, общительная, улыбчивая, никогда никого не оскорбит. Что случилось? Почему она? Рэйчел присела за последнюю парту третьего ряда. На парте спереди сидел Джек. Вечно всем недоволен, всех обзывает и шутит обидные шутки. Его превозносят, а её. С каждым днём всё хуже. Как бы она хотела перейти в другую школу. А кто сказал, что там будет лучше? Начала болеть голова. Девушка постоянно думала, зачем такое ничтожество живёт на свете? Ради того, чтобы потешать эго других? Как же она хотела отдохнуть от этого всего. Урок пролетел незаметно. Перемена. Рейчел поспешила уйти из класса, надо было что-то сделать с коленками. Вид у них был не лучше, чем в фильме ужасов. — Сильно больно? — подошёл к ней совершенно незнакомый парень. Рэйчел видела его и раньше, симпатичный, но чтобы он сам к ней подошёл. — Ну. Не особо. — опустила глаза девушка. — Фури. — улыбнулся он и протянул руку. Фури? Фури Акуччива? Так это про него шепчутся почти все девчонки школы? Что в нём такого примечательного? Невысокий брюнет с длинной чёрной чёлкой, чёрные штаны, чёрная футболка с какой-то белой надписью на японском, чёрные кроссовки, которые из-за обилия на них пыли, приобрели сероватый оттенок. Такой типаж парней безусловно привлекал девушку, но ей не нужны были знакомства. С ней никто никогда не знакомился, неизвестно, почему этот парень решил познакомиться с ней. Девушка проигнорировала его и пошла вперёд. Фури не стал возвращать её. Мысленно Рэйчел поблагодарила его за это, а сама пошла к медсестре. — Здравствуйте. — поприветствовала медсестру Рэйчел. В кабинет она зашла сразу, не мешкавшись. Во-первых, времени до звонка не так много, а во-вторых, хотелось быстрее избавиться от крови на коленках. — Здравствуйте. У тебя что, голова или живот? — У меня. Вот. — она наклонилась и показала на свои коленки. Кровь успела засохнуть и поменять цвет. Теперь она была уже не красная, а какая-то бардовая, с коричневым оттенком. Глаза медсестры округлились. — Я не имею права.— развела руками — Но, вы же м... — Девочка, давай ты просто уйдешь. Я не имею права оказывать помощь. У тебя может быть аллергия на препараты, может просто стать хуже, а если тебе станет хуже и ты была у меня, то ты, конечно, свалишь все на школу. На меня. Мне проблемы не нужны. Уходи. — Пожалуйста. Я не стану обвинять вас. — Уходи! — крикнула медсестра. — Нечего тут ныть! Девушка ушла. Никогда она не понимала, зачем в школе медсестра, если она, по сути, ничего не делает, на месте её почти никогда нет, а если и есть, она не оказывает никакой помощи? Девушка подошла к классу. До звонка 5 минут. Эти 5 минут надо как-то убить. Раньше звонка Рэйчел никогда не заходила в класс. Даже за эти 5 минут её успевали побить, обозвать, довести до слёз. Девушка достала наушники, телефон и включила музыку. Когда затыкаешь уши, сердце тоже недоступно. Она развернулась к окну и смотрела, как медленно плыли то серые, то белые облака. Опять будет дождь. Правильно предупреждала мать, взять зонтик. Звонок. Рэйчел зашла в кабинет и села на свое место, не снимая наушников. Она положила на парту руки, на них голову и закрыла глаза. Парта затряслась. Девушка приподняла голову, чтобы посмотреть на своих раздражителей. Её пенал схватили и стали кидать по всему классу. Это уже не первый раз. Всё повторяется изо дня в день. Что-то говорить им, пытаться забрать свою вещь, не было смысла. Они посмеются над её ничтожностью. В лучшем случае. В худшем — вместо пенала будет она. Девушка снова опустила голову на руки. Даже через наушники она слышала, как одноклассники бегают и кричат. Не так громко, но всё равно некоторые звуки были различимы. Шум исчез. Учитель в классе. Рэйчел выключила музыку и встала из-за парты, чтобы поприветствовать учителя. Она увидела свой пенал на учительском столе. Учительница тоже его заметила. — Чьё? — недовольно фыркнула она. — Моё. — подняла руку Рэйчел. — Что оно делает у меня на столе? — Его просто за... — Ахахахаха. — раздался смех, Рэйчел замолчала. — Она садилась на ваше место и орала на нас, изображая вас. То ещё зрелище. — Я слушала музыку. Такого не было. — Рэйчел смотрела в пол, не поднимая глаз. — Да ладно тебе, было весело. — В таком случае, давай, Рэйчел, иди проводи урок, я тоже хочу посмеяться. — Но. Я же ничего не сделала. — безразлично проговорила Рэйчел. — Рэйче-е-е-ел! — протянула учительница. — Мы ждём. Или всё уже? Ты понимаешь, что если у тебя какие-то неприязни, то лучше их держать при себе или не посещать это учебное заведение. Кто бы мог подумать, в тихом омуте. Рэйчел, идём! — Рэйчел! Рэйчел! Рэйчел! У-у-у-у-у. — протянули дети. — Тише! Рэйчел, выходи, иначе 2. Почему она верит им? Почему она вообще должна что-то делать? Рэйчел не думала выходить к доске и продолжать цирк для своих одноклассников. Она села на место. — Какая наглая девчонка! 2! Давай! Порти свой аттестат! Тебе же нечего терять! Ты будешь у нас изображать учителей и строить из себя непонятно кого. Дневник на стол! Рэйчел принесла дневник и потянулась за пеналом. — А это будет у меня. — она подтолкнула себе пенал и взяла тот в руки. — Это я оставлю себе. Впредь, будешь следить за своими вещами. — Но, мне нечем. писать. — безразлично сообщила Рэйчел. — Значит придётся научиться писать пальцем! — она выхватила у Рэйчел дневник и нарисовала двойку. Большую. Почти на 2 клетки. Рэйчел взяла дневник и села на место. Опять мать будет кричать. А за что? Это ведь всё они! Почему ей, Рэйчел, не верят? Почему учительница не захотела знать её мнение на всю ситуацию? Потому что верят всегда там, где больше людей. Стаду. Кто-то может и не видел, что её пенал летал по кабинету, но поддержали все. Это же мнение стада. Если ты прёшь против него — ты изгой. Никто не хочет быть изгоем. Никто с изгоем не общается. Рэйчел пришла домой. Как же она не хотела туда возвращаться. Но куда ей нужно идти? Рэйчел сняла чёрные ботинки и прошла в свою комнату. Родители были дома и сидели на кухне. —Здравствуй, Рэйчел! – раздался голос матери. Девушка слишком погрузилась в свои мысли, забыла поздороваться. — Привет. – безразлично бросила она. — Сестру из садика заберёшь. — Мам, я только пришла, можно мне 10 минут отдохнуть? — Я у тебя спрашивала? – мать примчалась в комнату. Рэйчел сидела на кровати. В руках были телефон и наушники. – Ах, ты устала! Бедолага! А я не устала. Ухожу в 7, прихожу в 7, а выходные трачу на уборку квартиры и готовку жрать.– она выхватила у Рэйчел телефон. – Бегом пошла за сестрой! На шум примчался отец. — Чо ты орёшь? У меня от твоего крика скоро уши завянут! — Рэйчел не хочет идти за Линдой. – мать повертела телефон перед его глазами.— Ничем, вот, кроме вот этого не интересуется. Ну, конечно, с родителями же не о чём разговаривать. Он посмотрел на Рэйчел. — Ты что, не можешь выполнить то, о чём тебя просят? – он подошёл к Рэйчел, взял её за кофту и поднял с дивана. – Ни ты. – на мать. – Ни ты. – на Рэйчел. – Здесь никто! С вас требуется варить жрать и не ебать мне мозги! Ты. – он посмотрел на Рэйчел. Её кусочек кофты до сих пор был зажат в его руках. Он потянул девушку на себя. – Быстро пошла за сестрой, чтобы эта истеричка перестала орать! – он бросил девушку через себя, и она снова упала на коленки, перед матерью. Было очень больно, но Рэйчел не издала ни звука. Это бы справоцировало отца ещё больше. Девушка взглянула на мать. Её лицо не выражало никаких эмоций. Рэйчел вскочила и, несмотря на боль, бросилась к двери. Её никто не стал останавливать, кричать что-то вслед. Она пришла на площадку с качелями. Девушка очень их любила. Рэйчел села на одну из них. Слёзы выкатились из глаз сами. Её не любили. Никто. Никогда. Даже собственные родители. Она ненавидела Линду. Родители всегда крутились возле неё, удовлетворяли каждый её каприз. а Рэйчел? Слёзы полились с новой силой. Она никогда не чувствовала родительской любви. Постоянные ссоры, оскорбления. Так было всегда. Не хватало наушников. Хотелось включить музыку и забыть обо всём, представляя для себя идеальную жизнь. Никто даже не заметил, что её колени были разбиты, и по ногам растеклись ручейки крови. Отец. Он мог заметить и специально сделать так, чтобы они соприкоснулись с полом. Девушка хотела отвлечь свои мысли от плохого, но не могла. О чём бы ей не подумалось, везде только самые худшие воспоминания. Сестра. Надо идти. Хоть Линду Рэйчел и не любила, но она не виновата в разнице между ними, всё же девочка не должна сидеть в саду до завтрашнего утра. Еле переставляя ноги, девушка двинулась в сторону детского сада. Рэйчел зашла в садик. Никого из детей в коридоре она не заметила. Неужели, тихий час? Время девушка не знала, да и зачем? Её задача– забрать сестру и прийти домой. Если в доме есть Линда, Рэйчел вообще не замечают. Пустое место. Только если по нужде. По нужде Линды, чаще всего. Поиграть и собрать игрушки, сходить в магазин и купить всё, что пожелает это маленькое чудо. Даже телефон с наушниками у них был на двоих. Уступала всегда Рэйчел. Вы сами хотели ребёнка, так почему вы вешаете его на Рэйчел? Постоянное нытьё, постоянное вторжение в личное пространство. Рэйчел не любила Линду. Да, они сёстры, но ничего кроме раздражения этот ребёнок девушке не приносил. Пару раз она думала о жизни без Линды, но родители бы не были счастливы. Она. Рэйчел. Была бы счастлива. Получала бы всю родительскую любовь. Почему она должна думать о ком-то кроме себя? О ней никто не думал. Никогда. У неё же нет чувств, как у других людей! Теперь это так. Рэйчел всегда чувствовала разницу между ними. Младших любят больше. В её ситуации. Родители приходят с работы и приносят маленькой Линде вкусняшку. Рэйчел же не всегда её получала. Однажды она спросила у родителей, почему Линд у они радуют угощением от «зайчика», а её нет. «Ну. Мы просто забыли про тебя. Ничего. В следующий раз обязательно купим. Ты же уступишь своей младшей сестрёнке?» Каждый день одно и то же. Бывали моменты, когда и про Рэйчел не забывали, но они были значительно реже. – Рэйчел! – улыбнулась воспитательница. Рэйчел вернулась в реальность. – Здравствуйте. – просто сказала она. – Я за Линдой. Линда Гарднер. –У них ещё тихий час. –напомнила воспитательница. –Милая! – её глаза округлились. – Твои колени! А если увидят дети? Присядь пока. Я принесу перекись. –Я могу подождать на улице. – вздохнула девушка. Увидят дети? Пф, что за ерунда? Будто Рэйчел это волнует. – Нет, Рэйчел. Пожалуйста, не отказывайся от моей помощи. Знаешь, какие тяжёлые потом последствия, если пойдёт заражение крови? Поверь, я знаю. Это дело твоё, но я действительно хочу помочь тебе. Присядь сюда. – она указала на скамейку справа от Рэйчел с большими красными шкафчиками с наклеенными мультяшками. Девушка села. – Умница. Я быстро. До конца тихого часа. – женщина достала телефон. – 15 минут. – скрылась за белой стеклянной дверью. Шин Сетсу. Полноватая женщина лет 30 с каштановыми вьющимися волосами по плечи. На приятном миниатюрном лице всегда светилась улыбка. Она была добра ко всем, особенно к детям. 3 года назад скончался её полуторагодовалый малыш. Выпал из окна 5 этажа и разбился. Бабушка отвлеклась и не доглядела. Но мисс Сетсу не впала в отчаяние, она стала помогать детским домам и в целом, дарить любовь детям, пусть даже чужим, которую не смогла дать своего малышу. Линда хвалила свою воспитательницу. У девочки она была любимой. –Вот и я. – женщина вернулась с тазиком воды и какой-то синей сумочкой. – Колготы лучше сними, во-первых, будет неудобно обрабатывать, а во-вторых, им давно уже пора на мусорку. Рэйчел выполнила просьбу воспитательницы. Сначала женщина окунула тряпку в тазик с водой и вымыла ноги девушки, обходя сами раны. – Будет неприятно, но. – женщина почему-то сделала паузу. – Я постараюсь аккуратней. Рэйчел кивнула. Женщина достала из сумочки чёрную бутылку перекиси и пакет с ватой. Как только пропитанная перекисью вата коснулась повреждённого участка кожи, рана зашипела, а Рэйчел слегка поморщилась от боли. – Не больно? – спросила женщина, её лицо выражало беспокойство. – Нет. – безразлично пожала плечами девушка. – Будь осторожней в следующий раз. До тихого часа 4 минуты. Я сейчас приведу Линду. – Спасибо. – опомнилась Рэйчел, когда воспитательница стояла у двери. Женщина улыбнулась и вновь скрылась за дверью. Рэйчел взглянула на свои колени. Они теперь не выглядели так ужасно. Аккуратно обмотанные белоснежным бинтом худенькие бледные ножки. Сплошная эстетика. Линда вышла, держа свою воспитательницу за руку. Аккуратно заплетённые в косички каштановые волосы с вплетённой в них белой ленточкой, розовое короткое платье с вышитым пайетками узором туфельки, розовые колготы в красную и белую полоску, на ногах белые босоножки, которые достались ей от Рэйчел. — Она? — раздался недовольный голос Линды. — Я не пойду с ней! Она плохая и скучная! — девочка надула губы и отвернулась от Рэйчел. «Думаешь, я тут по своей воле?» — подумала Рэйчел и сжала кулаки. — Пойдём, нас ждёт мама. — вместо этого произнесла она. — Не-а. — девочка завертела головой и показала язык. — Я буду ждать маму с папой, мы заедем в магазин и купим о-о-о-очень много вкусняшек. — Линда. — мисс Сетсу положила руку девочке на плечо. — Вы обязательно поедете в магазин и купите много-много всего, что ты захочешь, но для этого надо прийти домой. — Я с ней не пойду. — упрямо заявила девочка. — Линдочка, не всё сразу. Неужели ты не хочешь побыстрее прийти домой и увидеть там маму и папу? Быть дома намного лучше, чем здесь. Я уверена, что твои родители уже купили тебе вкусняшки и ждут, когда ты придёшь. Глаза ребёнка загорелись. — Мисс Сетсу! Мисс Сетсу! Идёмте с нами! — девочка потянула воспитательницу за рукав. — Тебе же больше достанется. Тем более, у меня много своих вкусняшек дома и в отличии от тебя, после работы, я сразу побегу их есть. — Ах, вы, миссис Сетсу! Я с вами не дружу! Рэйчел смотрела на этот цирк, устроенный Линдой, без эмоций. Да, он всё ещё раздражал девушку, но уже не так сильно. Рэйчел научилась не замечать его, включая музыку или погружаясь в свои мысли. — Иди одевайся. – улыбнулась женщина. — Иначе вместо тебя съедят все вкусняшки. — Мисс Сетсу! — обратилась Рэйчел. — Не поможете. Ну… — Одеть? — дополнила воспитательница. — Ох, да. Пожалуйста. — смутилась девушка. — Подожди пока на улице. — улыбнулась женщина. — Удачи тебе. — И вам. До свидания. Рэйчел вышла на улицу и глубоко вдохнула свежий уличный воздух. Его так не хватало в этом душном детском помещении. Через несколько минут вышла Линда. Рэйчел пошла вперёд, Линда плелась сзади. Они молча дошли до дома. Когда Рэйчел зашла в квартиру, Линда всё ещё поднималась по ступенькам. –Где ты шлялась. – начала мать. – Тебе сестру из сада забрать! – Как же вы заебали! – недовольно крикнул отец. – Ты можешь хоть один день не орать? – Если бы ты занимался дочерью, то никто бы не орал. Ты хоть раз мне помог с девочками? Нет! Только и знаешь, как целый день смоктать своё пиво! – Я работаю вообще-то, как проклятый, чтобы обеспечить вам нормальную жизнь. Ладно, если ты видишь, что я только «смокчу» пиво, то я думаю, нам стоит… – Линда! – радостно произнесла мать. – Чо не помогла сестре подняться? – недовольно взглянула на Рэйчел. – Конечно, скорее надо бежать в телефон, заткнуть уши и сидеть так. Хоть бы пообщалась нами, с сестрой. Ничего кроме телефона не надо. Рэйчел, не обращая внимания на очередной заёб матери, быстрым шагом направилась в комнату. — Куда пошла? Ах, ты, мразь! – мать поспешила за девушкой в комнату, забыв о Линде. Она решила заняться воспитанием Рэйчел? Уже поздно. — Я подаю на развод. – всё-таки сказал отец. — Что? Да кому ты нужен, мудила. — Я не собираюсь находиться в одной квартире с этой женщиной. Моё мнение для вас ничего не значит, вы предпочитаете маму, а я, как выразилась ваша мама, мудила, который ничего не делает и смокчет пиво. Так что, я принял решение, что у меня нет семьи. — Папочка. – подала голос Рэйчел. – Пожалуйста, не оставляй нас. Мысль о том, что девушка будет один на один с матерью, очень пугала девушку. Так они хотя бы ссорятся друг с другом, а если не будет отца, основной удар будет брать на себя Рэйчел. — Заткнись, кто ты такая, чтобы влезать во взрослые разговоры! Сопля! Вздумала учить нас! – мать замахнулась, но не ударила. — Это ещё раз подтверждает мои намерения. Вы не уживаетесь друг с другом, а мне находится в таком доме некомфортно. Я всё сказал. Рэйчел, Линда, простите меня. Я развожусь с мамой, а от вас я не отказываюсь. Ещё раз простите. — Им до жопы твои извинения! Ты бросил своих детей! Какой ты отец после этого? – сквозь слёзы шептала мать. – Я же люблю тебя. Тебя одного люблю и всю жизнь буду любить только тебя. – она села на колени. – Что про нас подумают люди? Мы же семья, мы вместе пройдём через это, слышишь, я люблю тебя, если тебя не будет рядом я сопьюсь, слышишь, я умру без тебя! — она схватила его майку. — Я всё для тебя сделаю, только останься. - Мне всё равно. – пожал плечами отец. – Это надо было сделать уже давно. Я не выношу тебя. Ты. Мне. Противна. — он отцепил руку женщины и направился к двери. — Тогда. — на дрожащих ногах мать поднялась. — Катись к чёрту. — она швырнула в сторону двери куртки, ключи, зонт и прочее барахло, висящее на крючках.— Шоб ты сдох там, слышишь! Не возвращайся сюда больше! Отец взял куртку, обувь и вышел из квартиры. Мать пошла в свою комнату, звонко всхлипывая. «Помирятся» - звучало в голове у Рэйчел. Не первый раз у них такое. Не первый раз отец грозится разводом. Девушка посмотрела на Линду. Та плакала. Рэйчел было всё равно. 18:35. Самое время, чтобы умыться и лечь спать. Сестру она решила не успокаивать. Рэйчел было плевать на чувства этого человека. Придёт мать, успокоит. Рэйчел включила горячий душ. Бинты на коленях почти сразу наполнились влагой и развязались. Перед глазами начали плыть флэшбеки сегодняшнего дня, а потом, вместе с пеной, смылись в канализацию. Выйдя из ванны, девушка услышала, что Линда теперь с матерью. Та читает ей сказку, а девочка, как обычно, задаёт вопросы после каждого слова. Только сейчас Рэйчел вспомнила, что забыла сделать уроки. Время позволяло, поэтому девушка открыла самый сложный на её взгляд предмет – геометрию. На удивление, с заданиями девушка справилась довольно быстро. Подставить формулу и решить геометрическую задачу. Проще простого! Особенно, если все эти формулы находятся перед глазами. Рэйчел зевнула и отложила книгу. Остались устные уроки, но вряд ли её будут спрашивать, так как после болезни недавно пришли другие ученики, у которых нет оценок. У Рэйчел были неплохие оценки, так как идёт повторение и школу она ни разу не пропустила. Теперь дело шло к коленям. У девушки в комнате, за телевизором лежал небольшой пакетик с бинтами и деньгами. Бинты она ранее взяла у бабушки, сама не понимая, зачем. Ну вот. Пригодились. А деньги она копила всё это лето и насобирала 38 рублей. Закончив с бинтами, она подняла и посмотрела на свои колени. У Сетсу это выходило лучше, но на скорую руку — сойдёт. Девушка легла в кровать, натянула на себя прохладное одеяло и закрыла глаза. Чёртов свет! Так лень подниматься! — Всё нормально? — из-за двери показалась мать. Как может быть всё нормально, Рэйчел не понимала, но хотелось спать, а не выяснять отношения. — Да. — безразлично ответила Рэйчел. — Чо дверь закрываешь? От мамы с сестрой секреты? Рэйчел сама не помнила, как закрыла дверь. — Мам, я хочу спать, спокойной ночи. — Где ж ты так устала, что так хочешь спать? За сестрой сходила, сразу обработалась? Рэйчел молчала. Рано или поздно, матери надоест этот монолог, она сама прекратит и пойдёт спать. — Чо молчишь? Да? «Пизда» — первое, что пришло в голову. Конечно же, Рэйчел её не слушала, но кивнула наугад, чтобы мать отлепилась. — Я надеюсь, спокойной ночи. – мать вышла из комнаты. Дверь осталась открытой, свет включённым. Что за человек? Рэйчел вздохнула. Пришлось встать, закрыть дверь. Девушка после матери захотела спать сильнее. Она легла в мягкую, прохладную постель и закрыла глаза. Она целый день проходила с кровавыми коленями. Никто не заметил. Хотя, она ведь тоже. М-да, с такой жизнью, как у неё, очень трудно обращать внимание на мелочи.