Real The Loving

      Клифф медленно и аккуратно разглаживает в руках жёлтые листья. Да, в этом году всё по-особенному. Даже осень. На улице дует ветер, кружа рыжеватые листочки всех мастей и на душе спокойно и тепло, потому что отопление уже дали. Вся эта атмосфера так и подмывает его пойти прогуляться по аллее в каком-нибудь загадочном месте, сидя на кухне и смотря в окно выпить горького и такого горячего кофе. Прохладный воздух, порой пасмурное небо, неповторимый запах листвы. Он любит осень. Хоть ей не дано любить его в ответ, Клифф догадывался, кому дано. Ему, оказывается, в первую очередь. Неожиданно, правда? Он много размышлял на тему природы, если имелось время. Он, к примеру, всегда относил себя именно к осени. К этому времени года Бертон питал исключительно тёплые чувства, несмотря на зачастую отвратительную погоду. Джеймс. Весь его вид так и кричит о летней поре, когда небо такое же голубое и чистое, как его глаза, а солнце светит так ярко, что кажется, будто само небесное светило подарило этому парню волосы цвета пшеничных полей. Ларс же был больше похож на недавно распустившийся ландыш. Весна так и следовала за этим парнем по пятам. Зелёные, словно почки на веточках молодого деревца глаза и темно-русого оттенка волосы вкупе с правильными чертами лица создавали милый глазу образ дружелюбного юнца. Оба его согрупника были очень даже хорошими людьми, не говоря уже о друзьях. Но если с первыми двумя Клифф ещё мог построить какие-то параллели в плане времён года, то Кёрком возникли сложности. Он не был похож на холодное, последнее время года — зиму. Его нельзя было назвать ледяным принцем или что-то типа того, боже упаси. Он был просто… Необычным. Да, лучше это слово. Кёрк был симпатичным юношей, имея в наличии охапку кудряшек, комиксов, незабываемую энергетику мирного милого пирожочка и блестящие жизнью карие глаза-омуты. В которых был не прочь потонуть Бёртон. Да, Клифф медленно, но верно влюблялся в Хэммета, сам того не осознавая до поры до времени. Он мог бы назвать Кёрка милашкой, если б кто спросил, и всё бы понял пораньше. Но никто не спрашивал, потому Бёртон и сам не догадывался о своей влюбленности. А потом, во время перерыва к нему подошёл Кёрк с просьбой достать ему кофе с во-он той полки, а то он не дотягивается. Ну Клифф и согласился. Ему не сложно лишний раз помочь кому-то, будь то близкий друг или случайный прохожий. Они подошли к шкафу, где стояли банки с крупой, солью, сахаром и кофе, и Клифф даже предположить не мог, что может пойти не так. Только вот когда Кёрк повернулся к нему спиной и сказал, что его всего-то стоит приподнять на руках, Бёртон как-то немного заволновался. Он, естественно, не подал виду и, обхватив парня одной рукой за бедро, а другой придерживая за живот, подсадил Кёрка, чтобы тот смог взять то, что ему было нужно. Хэммет пару секунд покопался, достал жестяную коробочку и быстренько слез вниз. Бёртон почему-то захотел продлить это ощущение приятной тяжести в руках. Он, конечно, не стал ловить Кёрка и усаживать обратно, но желание сделать это усиливалось с каждой минутой. Вроде ничего особенного, а запомнилось… И тут он как будто прозрел. Это как, знаете, что? Как медленно развивающаяся болезнь, о которой ты сначала даже не подозреваешь, а потом вдруг обнаруживаешь и в шоке смотришь на заключение, не имея никаких мыслей о том, что делать дальше. Они с Кёрком оставались хорошими друзьями, после того случая сблизившись ещё больше. Для них обоих вошло в привычку разговаривать по вечерам обо всём на свете, начиная фантастической литературой и заканчивая любимым сортом мороженого. Так же Кёрк любил вытаскивать Бёртона погулять в парк, а если они были в новом городе из-за концертов, то на какую-нибудь знаменитую площадь или улочку. Они просто наслаждались обществом друг друга, понимая с полуслова и ни за что не перебивая. Им было… Хорошо вместе. Клифф не рассказывал о своих чувствах Хэммету. Никогда. Как и Кёрк. А ведь если бы они нашли в себе силы признаться, узнали бы даже, что чувства эти были взаимны. Были, да. Сейчас, когда Клифф далеко-далеко, он не думает об осени, о группе. Он думает о Кёрке. О своей маленькой зимней ночке с темными глазами-омутами. Да, всё-таки… Зимней.