Би-бой Агуста Д (B-boy for Agust D)

Юнги не верит в знаки судьбы. Не принимает во внимание какие-то зацепки, что вторгаются в жизнь, предполагая лишь одну мысль - жить нужно строго, смотря вперед и не отвлекаться от намеченного света, что слепит, но ведет вперед. Никакой пустяк не сможет обеспечить тебе конечную, если ты будешь останавливаться и рассматривать каждый, гадая, а почему он встретился на пути. Его опыт, с которым он пришел к сцене, был тому подтверждением. Он задал себе сразу верный курс, как и любой артист, что целеустремлённо идет напролом. Если будешь спотыкаться о каждую мелочь, то к сцене бы он уже пришел древним стариком. Скорее это прерогатива молодости, что несется без тормозов, снося крышу и внушая, что она так скоротечна и стоит успевать только ловить. Поэтому Юнги так резок к себе, к своим песням и творчеству, потому что боится, что в шоу-бизнесе молодую кровь будут принимать скептически. Даже не задумаются, что молодой парень сможет написать что-то столь глубокое и проникновенное, заставляющее даже вашу бабушку проникнуться в судьбу парня, что из Дэгу вырвался птенцом, а на сцену сел орлом, у которого подгорели крылья оттого, как он уже сильно подлетел к солнцу. Стоит отметить, те несколько песен, что он уже исполняет, являлись его наследием, которое и рассказывало ту историю, строясь поэтапно из зацепок, каких-то деталей. Так почему сейчас юноша, что бежит с кофе в руках к машине с водителем и охранником внутри, хмуро смотря на многолюдную улицу, стал понемногу забывать с чего все началось? Юнги садится неряшливо, выливая чуть-чуть напиток на джинсы и тихо ругаясь после. Невнятно отвечает охраннику о самочувствии и наклоняет голову на подголовник. Мин не любит понедельники, потому что тоже остро ощущает, как и добрая половина, а, может, и весь земной шар, что этот день недели ненавидят все. У Агуста Д не было выходных, но даже так он считал, что первый день недели - самый отстойный. Ведь у него всегда случаются какие-то проблемы, и как раз эти знаки, что игнорирует Мин. Первый и, наверное, последний, хотя, как покажет потом "эффект бабочки", случается прямо сейчас в машине, когда водила добавляет громкость музыки. Идет какая-то программа по радио, и Юнги чувствует, как начинает дёргаться бровь от пресловутого и нудного голоса, бегло осматривая улицы кишащего людьми Сеула. Начинается гороскоп и перечисление по порядку знаков зодиака. Зная, что свой будет самым последним, Юнги отпивает горький напиток и усмехается сам себе, потому что цепляется слухом за тот самый миг, когда прислушивается к знакам прохвостки судьбы. Как только диктор доходит до его зодиака, Мин без эмоций облокачивает подбородок на руку и, все же, слушает. - Судьба, что вы так рьяно отвергаете не первый раз, войдет в ваши двери сегодня... - вещает диктор, - и на этот раз, может, стоит задуматься о том, чтобы протянуть ей руку, а не отвести глаза? Юнги дальше не слушает, прикидывая какие-то тексты в голове, которые хочет записать в блокнот. Никакие двери он открывать сегодня никому не собирается, да и о чем вообще это? Двери чего? Дома, туалета, лифта? Или души? "Не смешите меня этой чушью. Я постараюсь захлопнуть дверь так, чтобы нос прищемило", - подводит итог Агуст Д. А та самая дверь отыскивается так же быстро и понятно с первого раза, как только после двух часов дня в их офис входит Пак Чимин. Юнги прикидывает, а не пропустил ли он какую-то информацию от менеджера, вспоминая о том, где упоминается эта персона. Ошибки быть не должно. Менеджер с точностью в сто процентов не говорил о приходе этого парня ничего. Прыская сам себе, но так, что даже вошедший Чимин и менеджер рядом слышат эту язвительную реакцию, Юнги утыкается в телефон. Судьба, значит? Вот эта та самая с черными и растрёпанными волосами, с дырками на коленках, будто шел сюда, грохнулся несколько раз и ободрал брюки, а также с этими пухлыми губами, как у куклы Братц? Да, Мин Юнги, та самая судьба. Но король рэпа, как сам себя, будто фанатка, называет втихую, все игнорирует. Король не покажет никому, что сгорает от желания рассмотреть вошедшего парня получше.

***

- Ты так собираешься, будто на свиданку, - вещает с дивана Хосок, листая какой-то музыкальный журнал, где последние новости в музыкальной индустрии пестрят заголовками. - Надевай тогда сразу те кожаные. - А ты чего-то на больного не очень-то похож, законодатель моды, - рычит Чимин ответку из глубины своего бездонного шкафа. - У тебя полчаса, а ты еще тут торчишь задом к верху из шкафа, бэйби-Джи. - Не тебе на мой зад метить, помолчал бы, да помог выбрать что надеть. - Да-да, на твое сокровенное метит совсем другой человек, поверь, - вполголоса, но так, чтобы услышал Чимин, шутит опять Хосок и встает помогать. - Че там ляпнул? - тут же в друга летит какая-то майка. Прорывшись еще пять минут в поисках лучшей одежды, по мнению Чимина, Хосок только возвел глаза к небу, завидев опять обтягивающие брюки с дырками. Удачно и выигрышно запихнув зад Чимина в узкие брюки, Чон заботливо выделил ему из своего гардероба подвеску, что водрузил поверх просторного свитера с открытым горлом синего цвета. Пак выглядел просто, но с таким телом - любая вещь сидела так, будто Чимин пойдет сейчас на подиум. Скептически себя осматривая в вагоне метро, Чимин поправляет в десятый раз чёлку, что падает на глаза и вспоминает, что забыл смягчить губы бальзамом. Тянется за тюбиком в кожаную сумку, но натыкается вновь на злополучную флэшку и цокает языком. "Да к хозяину этих песен еду, успокойся. Я и так понял, что не отвяжусь уже от этого Агуста Д". Так он поболтал сам с собой или с судьбой, как кому вера позволяет. Но Чимин верил в такие вещи, понадеявшись, что Хосок искренне попросил его попробовать этот опыт, а не поиздевался в привычной манере. Между тем и эти шуточки в сторону шипперства его и Агуста стали столь скользко, нет, прям танком таранить, разговор, что Чимин недовольно поджимает губы. Неужели он дал повод так думать? Неужели что-то со стороны кажется так, что он и Агуст смогут стать близки друг к другу? И Чимин даже не ругает себя за подобные думы, потому что не знает определено то, что хочет его тело. Хотело ли оно девушек? Определённо, да, раз переспал, хоть и не помнит, как входил даже, с Минджи. Но после этого Чимин даже не возбуждался, если не считать желания, - давайте признаем, что он возбудился при прослушивании песни Агуста, - что парень хотел бы устроить себе расслабуху. Хотя бы с рукой, что тут скрывать. И это не так зазорно и стыдно, потому что естественно и небезобразно для здорового организма. За всеми этими мыслями об оргазмах и удовлетворениях Чимин чуть не проехал нужную станцию. Подметил, что опять опаздывает, поспешно одёргивая одежду и поправляя волосы, вновь бросая взгляд в витрину. Он отпросился от уроков, но учитель Юн даже попросил об этом не беспокоиться. И Пак, решивший, что ему предоставили столь любезную привилегию, улыбнулся. Скрыв старательно скребущуюся кошку на сердце, что эта привилегия - тащиться к Агусту Д танцевать. И то, как ему не рад хозяин песен в флэшке, Чимин ловит с порога. Видит опять эту недовольную рожу с таким красивым, черт бы побрал, носом на кислой мине. Чимин бы с радостью пообщался только с его кончиком носа, игнорируя холодный взгляд, как только Пак вошел. И такое полное игнорирование, а Чимин, между прочим, сам себе не признаётся, но для него старался и пришел с опозданием, если бы в шкафу не прорылся так долго. - Здравствуй, - первый нарушает гнетущую атмосферу, что тут же очернила помещение, менеджер Хван. - Здравствуйте, - откликается Пак и бросает взгляд на Юнги вновь. Отлипнув от телефона, ставит устройство на блокировку и запихивает в карман. Поднявшись, Юнги встает в развязную позу и смотрит с нескрываем оскорблением в сторону менеджера, продолжив игнорировать приход Чимина. - Ты, похоже, в курсе, что тут происходит? Где Чон Хосок? - Уж так сложилось, что я буду вместо него, - не дает Чимин вставить слово менеджеру, бросая эти слова колко в спину Юнги. Только после этого Мин разворачивается и смотрит ему в глаза, хмуря брови. Поклявшись себе смотреть только на кончик носа, Чимин слабеет и отвечает взглядом глаза в глаза. Можно ли сказать, что в эту минуту Юнги вспоминает сегодняшний гороскоп и про ту руку, которую должен потянуть? Да, он вспоминает и тут же ругает сам себя за то, что подмечает каждую деталь в Чимине: маленькую веточку, что не видно, если не присматриваться, в волосах, испарину на лбу оттого, как Чимин бежал сюда последние метры, мазнувший мимо канта нижней губы бальзам персикового цвета, которым Пак в тряске вагона успел увлажнить губы, а также это учащенное дыхание, словно парень еле дышит, но на Юнги продолжает смотреть. Мин подмечает все это так же быстро, как и отводит взгляд. Буркнув себе под нос, что задолбался быть в непонятных ситуациях, поворачивается и идет в сторону двери. Так как Чим стоит у нее, он мечет на него еще один взгляд и специально толкает плечом в плечо, выходя. - Мне не рады, - выдыхает Чимин обиженно менеджеру. Идя сюда, парень шел с высоко поднятой головой. Чувствовал себя так, что, если Мин будет вести себя вот точно так же, то ответит ему парочкой наглых фраз. Но сейчас Пак все забывает и теряет былую заносчивость и колкость, потому что ему стало больно. Он проснулся этим утром и захотел дать Мин Юнги шанс. Чимин остается до вечера, знакомясь с помещениями, с залом для тренировок, куда ему можно будет приходить после занятий и тренироваться прямо в здании офисов. Выдали специальную карту на вход, показали столовую и даже несколько студий, где тренируются айдол-группы. Помедлив с менеджером в конце коридора, Пак заметил волнение в лице мужчины, когда тот смотрел на одну дверь. Переведя взгляд на золотую табличку с надписью "Студия Агуста Д, не входить, даже если приспичило", Чимин поджимает недовольно губы. - Он там сейчас? - интересуется Пак. - Вечно запирается там, как тролль в пещере, что не вытащить, и самому не войти, - признается искренне менеджер. - Но этот Шрэк пишет настолько классную музыку и тексты, что я не смею его дёргать и вытаскивать оттуда. - Настолько хорошую? - все еще не веря, спрашивает Чимин. - Ты не слушал его песни? - спрашивает менеджер Хван, быстро бросая взгляд на Чимина. - Они очень хороши, советую начать сближаться с Агустом с его песен. - Угу, - мычит Чимин, почесывая правую ладонь. - И туда без надобности не вторгайся тоже, - кивает в сторону двери Хван, - только РэпМон туда входит и что-то с ним там сочиняет иногда. - Кто? - Ещё один рэпер компании, помогает иногда ему. Тебе стоит поднатаскаться в исполнителях, если хочешь понравиться Юнги, - отвечает менеджер с улыбкой. Чимин запутался окончательно в кличках так, что лишь выдыхает. Его не заставили сегодня плясать, потому что, во-первых, Агуст заперся на весь день тут и не желал вылезать из норы, а, во-вторых, Чимин сказал, что объявит, когда будет готов сам.

***

День сменялся днем, и Чимин в бурном потоке успевал учиться, с кем-то ругаться, отвязываться от Минджи, ржать и толкаться в коридоре с друзьями, а также рвать когти и бежать тренироваться в здание компании. Он получил разрешение от учителя на то, что будет проводить свои практики там, а не в университете, поэтому брал сэндвичи в холодильнике общаги, быстро нырял в удобную одежду и бежал в логово Мин Юнги, чтобы для него и постараться. За всем этим Чимин сам и не заметил, как за три дня влился в распорядок, считая, что все так и нужно. А Хосок в душе ликовал, видя, как парень не прыскает ядом в сторону Агуста, лишь только бубнит недовольно, что тот вечно запирается и не выходит. А Юнги действительно не выходил все эти дни, но знал каждый день во сколько придет Чимин. Просто за пять минут, а зная опоздания парня, то и без этих пяти минут, скрывался у себя, чтобы не наткнуться. Ему не хотелось встречаться с ним глазами, говорить, смотреть на его практики. Нет-нет, лучше у себя посидит и как истинный социофоб переждет уход. А между делом менеджер ломился и угрожал, что попросит босса урезать ему зарплату, если Мин не пойдет сейчас же сотрудничать с Чимином. Но непоколебимая каменная стена и трёхэтажный мат через дверь служили ответом на всю эту затею. В четверг, когда Чимин вновь пришел, столкнувшись с несколькими айдолами, что сидели в общем зале и болтали, парень дружелюбно поздоровался и мирно отправился в раздевалки переодеться и приступить к тренировкам. Сегодня он взял вновь флэшку с песнями, хотя таскал ее теперь постоянно, как кроличью лапку на удачу. Но в случае Агуста, то это - приманка злого тролля, что, возможно, вытащит свой тощий зад из пещеры и захочет взаимодействовать. А Чимина так и задевало и зудело все, что его игнорируют. Он привык измываться и докапываться, а тут объект так подло сидит за дверью и не выходит... или просто - котик не высовывает носик. Начав с разминки, Чимин делает несколько кругов по периметру, потягивания и разогревание мышц, а только потом включает музыку Агуста, что барабанным битом взрывает помещение. Привычные слова врезаются в ухо, летят и манят в долину Гонконга, которую Чимин даже представлять не хочет. И как-то получается само собой, когда парень высвобождается через руки потряхивающим движением и начинает создавать танец с нуля. Хип-хоп альтернативен и многообразен, поэтому Чимин, смотря на себя в большое зеркало, пробует парочку движений. Голос Юнги ускоряется, и парень точно в дробь хрипящего голоса перепрыгивает с ноги на ногу, пропустив волну от бёдер вниз. Пластика физически превосходного тела позволяет плавно переходить в такте так, что даже голос Юнги сейчас больше аккомпанемент парню, чем Чимин его песне. Скрип подошв по полу не отвлекает, наоборот дарит ощущение, что все идет так и удерживает на поверхности. Чимину свойственно забываться и улетать в собственном танце, но под рэп Юнги он, наоборот, гулко стучит в ритм и улыбается, потому что это будоражит до мурашек. Невидимое экстази, что обволакивает и позволяет ощутить себя слегка развязным, горячим и дерзким, каким и привык быть. "Ты классно поешь, хотел бы я сказать это, но не буду, потому что ты вредная жопа, Агуст Д", - мысль рождается сама собой и несется вихрем в повороте, что делает Чимин, вскинув руку с кулаком вверх. И даже не подозревает, как на собственную музыку пришел Мин, стоит у косяка двери и смотрит на танец Чимина. Скользит взглядом от макушки до пят, оценивая. Юнги будет последним козлом, если не признает, что поражён. Движения Чимина настолько гармоничны и безупречны в своей манере для парня с хорошими физическими данными. Манит не отрываться и наслаждаться втихую, как и делает Юнги со скрипом за душой. И вся колкость и игнорирование испаряется, как только под каждое слово Чимин шепчет в строчки песни, подпевая как-то в своей неумелой манере сквозь пухлые губы. Резкие хлопки в ладоши пугают юношу, и Чимин сбивается, останавливаясь, чуть не падая. Он весь взмок, а голова слегка кружилась так, что он часто моргает, чтобы рассмотреть силуэт Юнги. - Ты видел? - с дрожью и тяжело дыша, спрашивает он. - Да, ты не так плох, как казалось. - А ты наоборот унылое чмо, что так бессовестно игнорирует меня все время. - Чимин чувствует прилив сил и заряд энергии, что летят сейчас с языка. Он рад, ведь объект его обожания поиздеваться стоит тут, косяк подпирая, и смотрит еще и на танец. Наконец-то. "Смотри на меня и запоминай!" - На втором куплете ты поторопился, - с издёвкой замечает Юнги и в развалку проходит по залу. - Может, покажешь тогда, как надо? - Бурчит Чимин, подбирая полотенце и обтирая лоб. - Ты же тут танцор, так будь добр подстраиваться под мою музыку. Тем более я ее уже сочинил задолго до тебя, так будь любезен. Пак кидает на него колкий взгляд, не забывая скользнуть по носу искоса. - Любишь, когда подстраиваются под твой ритм? - Чимин чуть не бьёт себя по губам, но не говорить такое ему ну просто не может. - Хочешь узнать про мой ритм? - Юнги останавливает движения и смотрит на Чимина свысока, - ты же так крутился у моей студии, явно интересуясь, чем я там занимаюсь. Чимин прикусывает губу, так как ответить ничего не может. Он, и правда, проходя (не)случайно мимо студии Юнги, посматривал на дверь в течение этих дней. - Идем. - Юнги машет ему рукой и уже идет вон из зала. Следующие полчаса Мин показывает оборудование, что-то говорит непонятное, но Чимин молчит и слушает, иногда усмехаясь тому, как Мин вальяжно рассказывает и опять хмурит нос. Студия небольшая, но такая уютная с этим диванчиком и небольшим столиком, сложным оборудованием и компьютерным столом, чистая и организованная, что Чимин в конце искренне признается, как ему тут нравится. - Тебе нравится здесь? - вскидывает удивленно брови Юнги, вороша мешающиеся волосы. - Остальные называют эту студию логовом злого тролля. - Это не так, - честно отзывается Чимин, - тут чувствуется твоя персональная атмосфера, и я, черт, - чертыхается Чимин, замявшись, но потом отвечает, - прошу прощения за те слова, что твоя музыка лжива и второсортна. То, как тут все устроено, и как ты сам здесь меняешься, рассказывая завороженно про свою деятельность, очень похвально. Мне нравится. Юнги немеет и сглатывает, все еще не привыкший смотреть прямо в глаза, отводит в сторону. - Придешь завтра? Я включу свою музыку через программу, и тогда ты сможешь понять, как пишу ее. Может, так ты поймешь ритм ещё лучше. - Приду, - отвечает, будто выдыхая сжатый воздух, Чимин. И на следующий день атмосфера между ними слегка разглаживается: Юнги позволяет Чимину поприсутствовать в студии подольше, потрогать даже несколько кнопок, чтобы поиграться с ритмом и скоростью. Чимина увлекает это настолько, что не замечает, как Юнги за ним наблюдает. Искоса, невзначай и незаметно за ним смотрят пара глаз, выискивая какие-то интересные черты, которые показывает чересчур эмоциональное лицо Чимина. И параллельно всему он замечает вновь каждые задоринки вокруг в пространстве, слышит, как одна мелодия режет слух, хотя до этого считал ее идеальной. С присутствием Чимина, такого непонятного с первого раза за всеми этими напыщенными представлениями, будто из торта вылезает каждый раз, Юнги расслабляется и даже немного смеется от нескольких шуток. Впервые Чимину не хотелось уходить вечером из этой студии, из этого здания, от этого человека, что скребло на сердце. Он прослушал еще несколько песен Юнги, пытаясь сидеть на стуле ровно и не выдать писк оттого, как ему нравится, все же, его голос. Безрассудно и опасно, но Чимин обожает такое приключение, что вторглось в жизнь и, кажется, в сердце... И поэтому уходить не хотелось, но он был приглашен на вечеринку в дом Чонгука на пятничный алко-марафон. И дав согласие в начале недели на это сборище, Чимин прощается с Юнги, что в ответ протягивает примирительно ему руку. Это было такое безупречное касание, будто они всю жизнь жали руки друг другу. И они будут оба вруны чистой воды, если не признают то, как понравилось обоим прикосновение кожи к коже. Тепло и мягко, как что-то нежное и необходимое.

***

Битые полчаса Чимин мается по дому Чонгука в поисках друзей, которые повадились исчезать так быстро, что ищи-свищи их потом, как перекати-поле в пустыне. Везде давка и не протолкнуться, что Чимин думает, как Чон позвал весь универ к себе. Кто-то разлил какую-то жидкость, и парень чуть не летит вперёд, вовремя хватаясь за кого-то. Это оказался какой-то местный бугай, которого Пак знает только по слухам, ведь тот вечно всем бьет рожи без разбору. Ощетинившись на внезапную помеху, что повисла в лице Пак Чимина, парень уже материт того. - Ой, отъебись, я вообще не тебя ищу, - отмахивается Чимин. Ещё минута, и он бы получил в нос от такого нахальства, если бы не подоспевший Хосок, что тащит тут же брыкающегося Чимина, готового воинственно драться, как могучий рейнджер. - Пусти, я ему рожу набью, что на дороге стоит. Столбы и то расторопнее на дороге. - Сначала подкачайся, - силой волочёт его Хосок сквозь, не протолкнуться какую, толпу зевак. Музыка ударяет по ушам, кто-то вырубает свет и раздает всем неоновые браслеты, бусы и краски, чтобы воплотить в свет выражение: "темнота друг молодёжи - в темноте не видно рожи". Затолкав Чимина на кухню, Хо усаживает его за барную стойку как раз туда, где напротив уже пьют из стаканов Чонгук и Тэхен. Что-то обсуждают, тут же вовлекая в беседу с очередным бредом алкашни. Счет бокалам летит, как и счет часам. И Чимин уже то кружит по кухне в танце с поварёшкой в обнимку, то успевает наведаться в главный зал и там потанцевать с ребятами со своего факультета. Как болванчик скачет с шилом все в том же месте, что отвечает за приключения. Кому-то мешает, пока не видят, в стакан с выпивкой острый соус, ещё одной девчонке дёргает юбку и сваливает в закат под гневный крик и общий хохот толпы, что одобрила шутку. Голова кружит, в ушах шумит, а ноги ватные, но тело помнит интуитивно движения, поэтому он в который раз за день танцует. Если и на тот свет попадет, то и там всех достанет приставучестью и дикими танцами. Слегка трезвеет, когда натыкается на Минджи, что хочет поговорить. Окружающим движением она завлекает его в уединённый угол и прижимает к стенке. - Пак Чимин, мне тут птичка напела, что ты не любишь девушек? - ее руки начали гладить его подбородок, царапнув ноготком. Пытаясь фокусироваться на ней взглядом, Чимин почувствовал сигнал организма, как сигнал бедствия "мэй-дэй" (с англ. mayday - аналог международного сигнала бедствия, как и SOS), что нужно бежать. Видимо, мозг уже запомнил, что с Минджи лучше пьяным наедине не оставаться. А еще все карты были вывалены на стол о том, что она наврала с беременностью, лишний раз подтвердив, что Чимин с презервативами, все же, лучшие друзья. - Хочу проверить, - рука девушки начинает спускаться ниже по футболке парня. - Сколько раз я должен от тебя отделаться, чтобы ты отлипла? - грубо говорит Пак, пытаясь дернуться в сторону. И когда ее рука спускается к ширинке, он хватает запястье и с силой, что рождается у пьющих алкоголь, отпихивает. - Хотела знать? Так знай, - сквозь зубы и прокашливаясь, отвечает Пак, пытаясь придать взгляду суровость, - да, я теку на парней, а конкретно так от одного, которому пойду сейчас позвоню и скажу, что хочу с ним трахаться безумно. Поняла? Теперь ты от меня отвалишь? Покачиваясь на пружинящих ногах, Чимин доходит до кухни, водружается сзади на спину Хосока, крепко обнимая и утыкаясь носом в шею. - Я хочу позвонить Мин Юнги, - будто маленький бубнит он, как старшему брату. - А? - Хосок, казалось, ослышался. Чонгук и Тэхен переглянулись, заинтересованные внезапной новой темой. - Вот только у меня нет его номера... - мямлит с заплетающимся языком Чимин и хнычет на ухо. - Зачем тебе ему звонить? - Хосок допивает из пиалы и шумно ставит на стол, пытаясь спихнуть Чимина со спины, так как тот висит, как мешок картошки. - Хочу сказать какой он придурок, что нагло меня, ик... меня игнорировал всю неделю, а сегодня отпускать не хотел никуда. Присвистнув, Чонгук просит подробностей, но Хосок пока что притормаживает и сначала решает разобраться с пьяным другом на спине, что висит как коала. У Хосока имелся номер и Юнги, и менеджера Хван, что сам дал на тот случай, если Чимин передумает приходить. - Ты отлипнешь, если я тебе его достану? Ты мне все горло пережал объятиями. - Дай сюда, хен! - требовательно тянется Чимин к его мобильнику, что лежит на столе в крошках от чипсов. - Нет уж, дай свой. У меня что денег полно на ваши приватные разговорчики? Чимин зло кусает его за плечо, будто обиженный ребёнок, но свой мобильник отдает, чтобы Хосок набрал номер. - Мне точно вставят пиздюлей потом, но это во благо, - подытоживает Чон и отдает Чимину телефон с номером. И как только Чим нажимает трубку, удаляясь в соседнюю комнату, Хосок принимается рассказывать положение дел двум друзьям. Еле войдя в дверь и закрыв, Чимин пытается нащупать выключатель, но не находит, плюнув. Проковыляв к какому-то столу, шарит рукой в воздухе в поисках стула, но тоже не находит. "Че за комната без стульев и выключателей?", - в бреду думает он, решая потом докопаться с этим до такого же пьяного Чонгука. Гудки нудно бьют в ухо, но, как только раздается знакомый голос с того конца, Чимин плюхается прямо на пол и опирается спиной о стол, что стоит у окна. - Кто это? Откуда у вас мой номер? - голос Юнги еще больше будоражит, чем в тексте песни так, что Чимин резко сотрясается. - Юнги-хён... - начинает он, сглатывая, погружаясь в тишину комнаты, - это Чимин. - Чимин? Откуда мой номер? Ты почему звонишь в такой час? Я что, по-твоему, тусуюсь, как и ты, до утра? - спросонья нотки хрипотцы звучат еще ощутимее и ощутимее, так что кожа покрывается мурашками. - Как много вопросов. Не злись, злюка, - Чимин выдыхает и смеется легче, - так же, как обычно, носик морщишь сейчас, да? - Что? Ты пьян, что ли? - Юнги тут же выдаёт, слегка запинаясь после этого. - От тебя - да. - Томно шелестит в трубку Чимин, подгибая трясущиеся коленки под себя и кладет подбородок на них, стискивая телефон в руке. Не слышит, но на том конце сглотнули, и Юнги чертыхнулся, чтобы не бросить телефон о стену в шоке. Но Мин не может отпустить руку с устройством от уха, так как... Чимин дышит столь глубоко и сильно, что становится муторно-жарко. - Молчи. Я сам все скажу, и да, я пьян, но от тебя в особенности, - продолжает Чимин, - итак, ты самая зазнавшаяся задница, что встречалась мне на пути, Мин Юнги. Сначала так меня игнорируешь, смотришь, как на последнего человека, что тебе неприятен, - Чимин вздыхает так, что у кое-кого там сердце сжалось и разжалось, чуть не обрывая клапаны, что ведут к жизненно важному органу, - заперся и сидел там эти дни, как тролль, вот уж точно! А мне, между прочим, было обидно, как ты грубо толкнул меня. Но вот ты пялишься на мой танец и хочешь похвалить, но ебучая гордость сексуального рэпера не позволяет, да? А потом и твоя студия уже реальны для меня, хотя никого не впускаешь туда. И я побывал там, а ты улыбался и носик твой так морщился опять, - Чимин хихикает сам себе в коленки, еле связывая слова, - что я позабыл всю обиду. Почему ты такая задница, а? Почему нельзя было так с самого начала? Ворвался в мою жизнь внезапно, а я отделаться от тебя не знаю как, даже отказавшись прилюдно при всех. Ты злая колючка, идиот, красивый до дрожи тролль и чертов провокатор... - тараторит Чимин. - Чимин-ааа... - тянет тихо Юнги, прослушав эту тираду. - Порастягивай мое имя, сделай мне приятно хоть разок. Ведь мне так это нравится, будто песню слушаю. Пак настолько увлечен беседой, отвернувшись к окну и батарее, что не видит, как Хосок и Чонгук прокрались в комнату. Хихикают тихо в кулаки, ныкаясь за диваном и включают камеру на телефоне. Чимина плохо видно из-за темноты, но зато все отлично слышно. - Ну, не молчи. Твой голос такой сексуальный, - с обидой бубнит Чимин. - Котик, ты еще тут? Не обижайся на меня... - Да, Чимин, я тут, и я не обижаюсь, - отвечает с непонятными эмоциями Мин, что не разобрать на пьяную голову, - где ты? Я не хочу, чтобы ты так вел себя. - Я у друга... а каким ты хочешь, чтобы я был? Послушным? - воркует Чимин и опять нежно усмехается, - Хочешь меня послушным, покладистым и нежным, как твои фанатки? А вредным - нет, хён, не хочешь? Мм? - Да, - лишь слышится хриплый ответ. - А я хочу тебя любым, - признается Чимин и прочищает горло, осипнув в конце так, что у Юнги там опять все сотрясалось. - Чимин, прекрати такое говорить, ты сейчас не осознаёшь ничего. Ты пьян, и это может иметь потом последствия. - Мин там окончательно проснулся, привстав на кровати и держась за голову. Ему жарко и... горячо, очень горячо кое-где, если откинуть полностью одеяло. - Но я хочу последствий, потому что только так ты реагируешь на меня, - шмыгнув носом, продолжает не униматься Чимин, - Минджи только что хотела меня затащить опять, чуть не снимая штаны при всех, чертова шлюшка. Я так устал от этого, я же не просто вещь, чтобы затаскивать по пьяни. Боже... - дышит тяжело он от жаркости помещения. - Чимин... - А я сказал ей, - игнорирует его парень, продолжая шептать в трубку, - что хочу трахаться только с тобой, и она отстала, вроде, не знаю точно. - Горько подмечает Чимин, и говорит это так легко, будто про оценки рассказывает родителям. - Черт, что ты вытворяешь? Пожалуйста, замолчи, нельзя же так... так в открытую... - слегка рычит Мин ему в ответ. - Котик, но я хочу в открытую только с тобой. И как же ты рычишь. Боже, я как не свой, когда слышу твой голос... Почему нельзя? Я ведь сказал правду, которую ты требовал от меня, называя лжецом. И что плохого в том, что я хочу сейчас тебя? Ты же просил быть честным с тобой... Хосок и Чонгук стоят уже красные, как раки, прекращая любые смешки. Чим там уже чуть не рыдает от внезапной чувствительности к Агусту, поэтому они выключают камеру, и Хосок тащит Чонгука в ахере обратно. Выползают так же, как и заползли в комнату. - Я хочу тебя под твою же музыку, чтобы брал меня и трахал пока зачитывал еще какой-нибудь текст прямо на ухо. Такая вот правда на данный момент, - сипло выдыхает Чимин, прикусывая губу. - Пожалуйста, прекрати, - Юнги не знает, как еще остановить этот поток. Страшнее всего было то, что он... твою мать, возбудился при прослушивании этого, - нельзя такое говорить. - Прости, я буду послушным... ох, меня тошнит и кружится все, - болезненно сообщает в трубку Чимин. - Мне приехать? - сам, не понимая почему, вдруг выпаливает Юнги. Отчего-то ему прямо захотелось закрыть рот Чимину самолично, чтобы не смел никто подслушать такое. Это же полный пиздец и... личный сокровенный разговор. - Нет, - это отрезвляет Чимина, как удар, - нет, я отвратительный, пьяный и некрасивый сейчас... прости-прости мне все, что тут наговорил. - Чимин, стой, не отключай. - Я правда не считаю твои песни бесчувственными, котик. Я отключаю телефон, иначе еще чуть-чуть и начну стонать прямо тут из-за твоего голоса. Пак хмыкает, смеётся и опять хмыкает. Опустив ноги, он откидывает голову и выдыхает спертый воздух. Хочется закурить и перекинуть всю тягу рвануть к Юнги прямо сейчас на сигарету. - Я просто потерялся сам в себе, а ты мне это указал, мой котик с носиком, что пришел в университет и тыкнул в правду. - Чимин-и, пожалуйста, скажи, что тебе есть кого сейчас попросить быть рядом? - Да-да, Хосок-хён всегда рядом, он поможет мне, не переживай. Я его обожаю всем сердцем. Он это все и провернул, чтобы я попытался танцевать с тобой. И я буду, слышишь, я хочу танцевать с тобой, Юнги. Собственное имя, произнесённое так сладко с придыханием от Чимина, будит Юнги окончательно. Он сейчас чуть не падает с кровати, не веря, что парень, что совсем недавно был настолько наглым и бессовестным, теперь безумно ласков в общении и еле говорит все то, что на душе на самом деле. Юнги задет настолько, горькие слова о том, что Чимин лжец, сидят на языке. Хочется проплеваться. Разве лжец будет так открыто и чувственно танцевать под неизвестную музыку, каким увидел его Юнги? - Чимин, я... мне... - Тише, я забуду точно об этом, а ты, пожалуйста, не, ик, ох... не напоминай мне. Чертов алкоголь точно меня погубит. - Смеется он в трубку, слушая дыхание Юнги. - Котик, я и правда хочу тебя очень прямо сейчас. Спокойной ночи и прости мою болтливость... С этими словами он чмокает трубку так, что Юнги точно слышит поцелуй, и сбрасывает. Утерев взмокший лоб, Чимин откидывается на пол и подпирает щеку рукой, смотря в ночь за окном до тех пор, пока не засыпает. И даже не подозревает, что завтра будет от этого разговора. Потому что котик все слышал и запомнил, забыв про сон в собственной квартире прямо сейчас, не зная, как убрать привставший орган в пижамных штанах.