Трое в лодке, не считая вампиров

Прохладный бутылочный бок приятно лежал в горячей ладони. За темной стеклянной стенкой плескалось жидкое куйбышевское солнце, взбившееся тонкой пенной полоской ближе к крышке. Игорь покачал бутылку в руке, чувствуя ее перетекающую тяжесть – под коричневым стеклом перекатилась волна. Ни дать, ни взять – карманное море. – Не болтай, – скрипнуло под ухом. – Не буду, – согласился Игорь и поднял бутылку крышкой вверх. Поздний августовский вечер растекся по горизонту рыжим сиянием, а на западе небо уже начало наливаться ночной синевой. Игорь вдохнул, глубоко и медленно, набрал полную грудь тепла и летних запахов. Хорошо. Это – хорошо. А в компании – еще лучше. У Валентина Сергеича – у Вали – кончилась, наконец, последняя лагерная смена в этом году. И первая смена без вампиров. Они как будто ни о чем не договаривались, и Игорь как будто никого не ждал. Просто в первый же вечер после возвращения Вали они оказались вместе. Зашли в магазин – Игорь думал, что возьмут чего покрепче, но Валя принес только пару бутылок "Жигулевского". Хмыкнул, глядя Игорю прямо в глаза. – Я тебя спаивать не стану, не надейся. Но взял он все-таки не дюшес. Сели в небольшом заросшем скверике неподалеку. Игорь колупал ногтем отслаивающуюся со скамейки краску и следил за Валей краем глаза. Выбритый (впервые на памяти Игоря), рукава рубашки небрежно закатаны до локтя, и ни стетоскопа на шее, ни белого халата на плечах. Непривычно. – Не насмотрелся еще? – Да я и потом не насмотрюсь, – откликнулся Игорь. Валя скривился в ответ и поднял свою бутылку к губам. Хорошо, что отличать его смущение от возмущения Игорь наловчился еще в лагерном медблоке. – И как ощущения? В этот раз. Валя скосил на него глаза. – Не будем об этом, а, – он еще раз приложился к бутылке. – Не будем. А ты что, в трезвенники подался? Хоть бы предупредил тогда. Игорь перевел взгляд на бутылку в своей руке. Потом – на ту, которую держал Валя. Эта бутылка, она на треть пустая или на две трети полная? Игорь, правда, для начала сказал бы, что она открыта. – Так ведь открыть нечем, – ответил он. – А ты крышку чем свернул? Я даже и не заметил. Валя даже выпрямился, оторвавшись от лавочной спинки. Они с Игорем смотрели друг на друга с примерно одинаковым выражением растерянности, только у одного оно было неловкой улыбкой, а у другого – выразительно распахнутыми глазами. – Игорь, – Валя смотрел на него абсолютно серьезно. – Ты практически студент третьего курса. И ты говоришь, что не можешь открыть бутылку пива на улице? Игорь развел руками. – Издержки специальности! Вино без штопора открыть могу зато. – Это не издержки специальности, а недостаток культуры, – проворчал Валя. – Так чем крышку-то поддел? – напомнил Игорь. – Чем поддел, до того идти обратно сто лет, – идти Вале, очевидно, никуда не хотелось. Культурный шок с него уже сошел, осталась только воспитательная решительность. Игорь наблюдал за ней с затаенным восторгом. – А тебе самые основы надо объяснять… Так. Зажигалка у тебя с собой? Зажигалка у Игоря была с собой всегда. Моду на спички он признавал, только если они были в чужих руках: за тем, как Валя чиркает горючей спичечной головкой по коробку, он мог бы наблюдать часами, раз за разом. Одно четкое, доведенное до автоматизма движение, сухое шипение вспыхивающей серы, теплый огненный блик на Валином лице… Игорь остановил себя усилием воли. Похлопал по карманам даже сильнее, чем нужно, хотя и так помнил, где что лежит. – Прошу. Игорь ловко крутанул зажигалку – скрытая в ладони, она оказалась у него между пальцев, длинный конец протянут в сторону Вали. Это он специально тренировал – очень уж эффектно смотрелось, а как предметы появляются в руке будто из воздуха. Никаких чудес, конечно, только немного хитрости. Валя хмыкнул в ответ. – В цирке не выступаешь, случаем? – Силенок на полный номер не хватает пока, – широко улыбнулся Игорь. – Ну-ну. На этот раз просить Валя ничего не стал, только подался ближе и сам вытащил из рук Игоря закрытую бутылку. На щеку, руку и бедро накатила теплая волна – то ли снаружи, то ли изнутри, Игорь не разобрал. Зато ощутил, что чужое колено так и осталось прижатым к его, даже когда Валя выпрямился. Образовательное рвение парадоксальным образом одновременно и пошатнулось, и окрепло. – Учись, пока я жив, Корзухин. – Долгий будет курс. – Не настолько ты необучаемый. Руки вот так поставь, видишь? Край зажигалки под краем крышки. Да не так же. Валя опустил свои ладони поверх Игоревых, чтобы поправить. Край крышки больно впился в палец, но это было не важно. Игорь поймал себя на том, что улыбается, очень широко и очень глупо. – Ты чего такой счастливый? – Да я соскучился, Валь, – невпопад, но искренне откликнулся Игорь. Чужие ладони ощутимо дрогнули. – А теперь вверх надавливай, – продолжил Валя изменившимся голосом. – Без резких движений. Пока не откроется.