курение вредит вашему здоровью

– Сколько?! Да пошёл ты! Беннет открывает глаза и сдвигается ниже, устраиваясь удобнее на одном из кресел-мешков. Протерев глаза, хлопает по карманам жилетки, достаёт пачку сигарет и зажигалку, закуривает. Чун Юнь распахивает дверь и хлопает ей так, что слышно, наверное, на весь этаж. Продолжая ругаться себе под нос, он заваливается на жалобно скрипнувший диванчик и возмущенно сопит, отвернувшись от всего мира к потертой спинке. Беннет выдыхает дым. Нужно проснуться до конца и открыть окно, пока их не выгнали из студии на улицу за несоблюдение пожарной безопасности. Вместо Беннета окно открывает вновь подорвавшийся на ноги Юнь и затем падает на соседнее кресло. Молчит, жмурится, сжимает ладони в кулаки, разжимает, неслышно шепчет незнакомую Беннету мантру, снова молчит. Хватает его ненадолго. – Дай сигарету, – бросает Чун Юнь, пустым взглядом рассматривая что-то под подоконником. Поджимает губы. – Пожалуйста. Беннет протягивает Юню открытую пачку, и тот, не глядя, достает одну, поджигает, придерживая губами, и даже затягивается. И, запрокинув голову, рявкает так, что Беннет невольно вздрагивает, зажмурившись. – Прости, – тихо говорит Юнь под шуршание ткани, и, когда Беннет открывает глаза, тот впервые за неделю смотрит не сквозь него. С такой грустной улыбкой лучше бы не смотрел. Чун Юнь вытягивает ноги, поглядывая на носы старых кед, у которых начинала отваливаться иссохшая резина подошвы. Подтягивает ноги обратно, стаскивает кеды и пытается свернуться в кресле в бессмысленной попытке в нём утонуть. – Нашли косяк в договоре, – объясняет свой эмоциональный всплеск Чун Юнь, явно жалея о том, что кричал пару минут назад. Беннет точно знает, что завтра тот первым попросит прощения у менеджера за несдержанность. – Придётся выплатить неустойку. Ничего серьёзного, но... Юнь замолкает, зная, что наврать не сможет. Беннет как никто знает о том, что скрывается за этим "но": долгие операции, сотни часов в палате, дорогие лекарства, изнуряющие репетиции и нечеловеческое количество работы, чтобы найти на это всё деньги. И, конечно, Чун Юнь согласится выплатить это только из своего кармана, потому что уже взял за это ответственность. Словно в самом деле считает, что его таланты должны оплачиваться копейками. Беннет даже не думает, просто смотрит на чужие бледные пальцы, в которых тлеет позабытая сигарета. – Знаешь, – Юнь незаинтересованно мычит в ответ, – думаю, папы смогут потерпеть меня ещё какое-то время, я им всё-таки помогаю, нужно будет только смотаться на барахолку купить пару ковров, чтобы не было так слышно, когда практикуюсь... Беннет осторожно переводит на Юня взгляд. Чун Юнь смотрит настороженно. – Нет, ты не можешь, – Юнь протестующе вертит головой и смотрит уже серьёзно. – Это я не заметил– – Могу, – обрывает его Беннет и улыбается, – это мои деньги и я могу делать с ними, что хочу. Юнь открывает и закрывает рот; Беннет вытаскивает из его пальцев сигарету, пока не обожгло кожу, и тушит обе в пепельнице из некогда банки сидра. – Ты не должен, – говорит Юнь без особой надежды, что его слова возымеют какой-то вес. Беннет качает головой и тянется ближе. Чун Юнь приникает к его губам первый. Целует, цепляется пальцами за плечи почти что отчаянно, и не даёт отстраниться, пока не оказывается у Беннета на коленях. Оторвавшись, Юнь обнимает Беннета за плечи, утыкается носом в шею и рвано дышит, беззвучно всхлипывая, пока Беннет гладит его по спине. – Всё хорошо, – шепчет Беннет, чувствуя под пальцами мелкую дрожь, – я с тобой. Касание потеплевших губ к собственной шее кажется Беннету лучшей благодарностью.

***

Чун Юнь нервно поправляет накинутый на плечи халат, поглядывая в палату через плечо. Стоит двери открыться, он тут же шмыгает внутрь, уже не слушая просьбы врача. Беннет неловко улыбается. – Простите его, он очень беспокоится. Врач только качает головой и уходит, оставляя Беннета в коридоре одного. Беннет смотрит сквозь окно в палату, но из-за всех стоящих там медицинских приблуд он видит только Юня и край больничной койки. Чун Юнь улыбается. Беннет невольно засматривается, потому что давно не видел такой улыбки – не грустной, не извиняющейся, не натянутой чтобы не задавали лишних вопросов, а просто... такой. Искренней и счастливой. Внезапно Чун Юнь отводит взгляд и краснеет до кончиков ушей, а затем оборачивается к Беннету и жестом зовёт зайти. Беннет ломается всего секунду. – Да, и в самом деле хорошенький, – странно было слышать этот голос не из динамика телефона Юня. До этого момента Беннет видел Шень Хэ лишь на фотографиях, которые ему показывали. – Ну, привет, самый замечательный басист в мире. – Ше-ень, – смущённо тянет Юнь, на что та только улыбается. – Разве я что-то перепутала в твоих словах? Чун Юнь утыкается Беннету в плечо и прячет улыбку в складках его ветровки. – Нет, совершенно ничего.

11.06.2022