Дьявол снимает "Prada"

Выстреливший вопрос тут же вывел женщину из коматозного состояния, заставил распахнуть ресницы и разрешил пробиться из-под них привычному холодному взгляду. - Простить… что? - Ты знаешь. Главный редактор "Подиума" повела бровью и замолчала, стиснув зубы, но не переставая глядеть собеседнице прямо в глаза. Затем, спустя пару секунд молчания, Миранда отдернула свое правое плечо, заставив отпустить кутюрье свой воротник. Она никак не могла позволить вывести себя на эмоции, но просто стоять и терпеть больше не было мочи. - Это была ошибка. – заключила женщина, в тот же миг развернувшись и удалившись к своему рабочему столу, оставив Баронессу нелепо стоять посреди кабинета. Чтобы хоть как-то отвлечь себя, редактор схватила первые попавшиеся под руку листы и начала разглядывать их, сделав вид, что заинтересована в документах. На самом деле внутри неё творилось что-то страшное – вопрос явно задел её. - Не начинай. Дело не в этом. Я знаю. – раздался мучительный голос из-за спины, всё сильнее терзав, казалось бы, зажившие раны. Происходящее начинало раздражать Пристли. Меньше всего сейчас она хотела слушать нравоучения или ворошить прошлое, когда и в настоящем было море проблем. Миранда слышала приближающиеся шаги позади, но никак не реагировала на них. Лишь только бумаги начали быстрее сменяться другими, временами ускользая из вспотевших рук. - Ты всё ещё не можешь простить себя, хоть в том, что случилось между нами тогда, не виноват никто. Вдох. Выдох. И никаких эмоций. Только ногти, врезающиеся в бумагу. Только биение сердца, уже давно готового выпрыгнуть из груди. - Я любила тебя, Миранда, и люблю до сих пор. Любовь – не ошибка. Это было последней каплей. Редактор швырнула оставшуюся бумагу на стол. Женщина повернулась, и в её взгляде уже не было того смутного волнения – оно переросло в бурю, давно прячущуюся за серебристыми скалами глаз. - Ты приставала ко мне. Ты была пьяна, а я ничего не сделала. Глупо сбежала, словно ничего не было. И после этого ты говоришь, что виновных нет? Ты была помолвлена. Я... я была замужем! У меня девочки, Несса! И ты тоже знала об этом, ты прекрасно понимала, что творишь, несмотря на состояние… А я поддалась тебе! Миранда не хотела говорить. Понурившись, она чувствовала, как переживания просачиваются сквозь маску, делая её ранимой, но не могла совладать с ними. Много раз люди делали её больно, и много раз она наступала на одни и те же грабли – но прошлое всегда оставалось в прошлом. Что же случилось сейчас? Зачем оно преследует её и заставляет мучиться? - Я не хотела казаться слабой из-за чувств, поэтому стала ей из-за алкоголя. – разведя руками, сказала модельер. - Это ложь, Баронесса. Ты просто была не трезва, и ничего более. - наконец, Миранда вновь встретилась с модельером резким и леденящим взглядом. - А теперь – я не хочу слушать эти жалкие оправдания, ведь мы договорились, что опустим произошедшее. Тебе пора. Не стоило начинать это представление. Она почувствовала ком в горле и, когда не смогла сдержаться, через какое-то время снова отвела глаза. Опять эти злосчастные размышления и страдания, вновь бывшие обиды и горечь… смысл всего этого? Редактор вновь развернулась к столу. Дрожащие руки уже не поднимали бумаг, просто скользили по ним пальцами, смешивая в кучу перевернутых разными сторонами листов. «Только не плачь. Только не слезы. Не сейчас. Нельзя.» - Я понимаю, Мэнди. – спустя время в комнате опять раздался едва слышный, неторопливый голос, - Знаю, что не винишь меня – не хочешь винить. И сейчас говоришь так только из-за обиды... Ты ведь продолжала писать мне письма, и я видела в тех строках, что ты не держишь на меня зла. Но ведь в тебе что-то поменялось. Я чувствовала, что ты так же любишь меня, но твоя семья... Это было тем единственным, что заставляло болеть твоё сердце. И тогда тебя не смутила пресса. Не смутили пустые сплетни и разговоры. Только родные, которым ты не хотела делать больно. Решив не злиться на меня, на поганых людей и мир вокруг, всю злость ты обрушила на себя. Ты обозлилась на ту Миранду, что поддалась чувствам, хотя прежде держала их под замком. А я всего лишь их вызвала, потому что не хотела игнорировать. Но любовь - не ошибка, Миранда. Никогда не говори так. Весь этот монолог Пристли простояла, как в забытьи. Она слушала каждое слово, каждое предложение, и вникала в его смысл, позабыв о том, что уже давно должна была остаться в кабинете одна. Она слышала дрожь в голосе Хельман, которую не слышала никогда прежде, и не знала, что и ответить или следует отвечать вовсе. - Ты знаешь, что извиняются и благодарят лишь неудачники. Так вот прости. Прости, Мэнди. В любом случае моей вины в том явно больше.