The Man in Splendour

— Рассказывай, — потребовал Грег, войдя в номер и застав Майкрофта упаковывающим свои вещи. — Что тебе рассказать? — безразличным тоном осведомился тот. — Сам знаешь. Ты вздрогнул от боли, когда я тебя обнял. И когда вешал на плечо этюдник. — Ушибся, — сообщил Майкрофт. — Пустяки. — Дай мне взглянуть! — Грег шагнул к нему, отобрал папку с рисунками, которую тот как раз пытался убрать в чемодан, и потянулся к пуговицам его рубашки. — Прекрати! — возмутился Майкрофт, пытаясь оттолкнуть его руки. — Что ты себе позволяешь? — Хочу убедиться, что это действительно просто ушиб. Покажи мне. Холмс закатил глаза и нехотя расстегнул рубашку. На его правом боку, чуть ниже ребер, багровел солидный кровоподтек, окружающий глубокую, воспалившуюся царапину длиной дюймов в шесть. — Ого, — присвистнул Лестрейд. — И где же ты так «ушибся»? — Не имеет значения. — Майкрофт попытался запахнуть рубашку, но Грег его остановил. — Погоди, надо нормально обработать, а то будет заражение, — пробормотал он — Я уже обрабатывал, — недовольно заметил Майкрофт. — И укол от столбняка себе вколол. Вот только повязку не получилось самостоятельно наложить. — Тогда я это сделаю. И повторно обработаю на всякий случай! — Грег поджал губы и вздохнул. — Скажи, что ты натворил? — Ничего. — Ничего? — Грег достал из своей сумки аптечку, щедро плеснул антисептика на салфетку и предупредил: — Терпи, будет щипать. Холмс не издал ни звука, когда он начал осторожно протирать рану, только закусил губу. — Я встал на рассвете, а тебя уже не было в номере, — задумчиво проговорил Лестрейд. — Куда же ты ходил среди ночи? — В дом Арчи, — поморщившись, сознался Холмс. — Мне непременно нужно было заполучить эту книгу до того, как там объявится полиция. — Ты рехнулся? — от удивления Грег даже выронил салфетку, после чего выругался и принялся распечатывать новую. — Тебя могли арестовать или еще что похуже! — Не могли. Я сопоставил все факты и пришел к выводу, что в доме нет никаких шпионских гаджетов. Тальбот не мог знать о моем знакомстве с Арчи и о том, что тот выполнял мое поручение. Иначе его не убили бы так быстро, а постарались бы сначала получить информацию о том, какой компромат он сумел добыть и где его спрятал. — Логично. — Это означает, что Арчи погиб из-за чего-то другого. Конечно, мой приезд в Мидсамер в то же самое время, когда это случилось, серьезно обеспокоил Тальбота, но поскольку у него не было оснований подозревать, что я хотя бы в курсе, кто такой Бэллингхем, он в итоге поверил, что это — совпадение. Майкрофт посмотрел на макушку Грега, склонившегося над его животом и старательно вычищающим свернувшуюся кровь и начавший образовываться гной из царапины, и добавил: — Во многом это твоя заслуга. Все первую неделю за нами постоянно велась слежка, но ты подыгрывал мне настолько безупречно, что нам в конце концов поверили. — Не так он умен, выходит, как ты утверждал, — пробормотал Грег, после чего напряженным голосом сказал: — И все же, ты мог хотя бы взять меня с собой. — Не мог, — возразил Холмс. — Два человека — это уже толпа. Нас наверняка заметили бы. К тому же, уж прости, но ты не подходишь для тайных и не особенно законных вылазок. Для тебя более естественно отправляться за уликами среди бела дня, с ордером на обыск. — Разве это плохо: соблюдать закон? — Я такого не говорил. Просто объясняю, почему не позвал тебя с собой, собираясь его нарушить. — Ладно. — Грег не мог не признать его правоту, потому заставил себя подавить обиду. Вместо этого он сосредоточился на своем занятии, тем более что предстояло обработать особенно воспаленный участок. Он вздохнул и предупредил: — Вот сейчас будет очень больно. Держись! И сильно нажал на горячую покрасневшую плоть, выдавливая гной. Майкрофт невольно охнул и вцепился в его плечи. — Ш-ш-ш… Тихо, все хорошо. — Грег подул на его кожу, а потом, не содержавшись, легонько коснулся губами живота чуть повыше пупка. — Что ты делаешь? — дрогнувшим голосом вопросил Майкрофт. — Ничего. — Грег отстранился и закусил губу. — Извини. Просто… ненавижу причинять боль. Пытался успокоить, и это… машинально получилось. Не бери в голову. — Как скажешь, — фыркнул Холмс, который сам не понимал, что его больше злит: собственная реакция на это, надо сказать, не особенно невинное действие, или Лестрейд с его «случайно вышло». Он что, пытается сказать, будто для него нормально целовать куда придется каждого, кому оказывает помощь? — Ты закончил? Я могу одеваться? — Сейчас, только еще разок пройдусь и повязку наложу. — В отличие от Холмса, который уже вполне взял себя в руки, Грег выглядел изрядно смущенным. — Так… ты нашел книгу? — спросил он, чтобы перевести тему. — Да. — Майкрофт прикрыл глаза, против воли сосредотачиваясь на мягких, но уверенных прикосновениях чужих пальцев. — И, кроме того я уверен, что Арчи убили в доме. На полу довольно много крови, на заднем дворе — следы волочения. Едва заметные: земля пересохла и твердая, как камень. Но я предполагаю, что убийца был один и что он очень силен: в одиночку избавиться от тела взрослого крупного мужчины не каждому удастся. — А в книге что-то было? Или мне нельзя об этом знать? — Открытка из музея в Манаме с изображением одной из ценнейших вещей, что там хранятся: золотой статуэтки шумерского божества Энки, украшенной семьюдесятью крупными жемчужинами. Но дело даже не в стоимости материала: ценность этой вещи в ее уникальности. Она найдена при раскопках в начале прошлого века и датируется примерно две тысячи пятидесятым годом до нашей эры. — Ого! — потрясенно выговорил Грег. — Боюсь даже представить, что за секреты Тальбот продал, чтобы ему заплатили такой вещицей. — Да, я тоже сразу об этом подумал, — сознался Майкрфот. — Но потом сделал пару звонков и убедился, что ошибаюсь. Эту статуэтку никто не похищал, она на своем месте в музее. — Тогда зачем открытка? Не использовал же он ее в качестве закладки, в самом деле. — На обратной стороне надпись от руки на арабском: «Энки — хозяин земных и подземных вод, бог мудрости, хранитель знаний, владыка божественных сил». — Очень информативно! — Грег наконец удовлетворился состоянием раны, выбросил испачканные салфетки и занялся перевязкой. Пластырь отказывался держаться и тут же отклеивался, стоило Майкрофту напрячь живот, потому Лестрейд остановился на бинтах, которыми плотно обмотал его талию. Чтобы сделать это, ему приходилось при каждом обороте практически обнимать Майкрофта. — Да, над этой надписью мне еще предстоит подумать, — согласился Холмс. — Но уже из Лондона. Хочу уехать до того, как здесь появится мой брат. Посвети его во все подробности. И надеюсь, вы вместе разберетесь в этом деле. — Не сомневайся даже. — Грег закончил перевязку и протянул ему рубашку. — Ты так и не сказал, где поранился. — Неудачно зацепился за гвоздь, торчащий из рамы, когда вылезал через окно. — Майкрофт застегнулся и почти церемонно кивнул. — Спасибо за помощь. — Да ладно. — Лестрейд смущенно отвел взгляд. — Мы все еще в Мидсамере, а значит, ты пока еще мой фальшивый партнер. — Ненадолго, — натянуто улыбнулся Майкрофт. — Скоро ты снова будешь свободен. А сейчас пожалуйста не отвлекай меня, я не хочу забыть что-нибудь важное. — Так бы и сказал: свали и не мешай, — фыркнул Грег, покидая номер. На душе скреблись кошки. Он понимал, что когда вернется, Майкрофта там уже не будет.

***

Грег сидел в кафе, бездумно ковыряя вилкой бифштекс, когда к нему присоединился Том. — Куда дел своего рыжего оруженосца? — без особого интереса спросил Грег. — Заслал шпионом во вражеский лагерь, — ухмыльнулся Барнаби. — Мередит произвел арест, Трою разрешили присутствовать на допросе в качестве наблюдателя. Я посчитал, что будет полезно выяснить, в каком направлении движется следствие. — В неверном, полагаю, — поморщился Грег. — А кого хоть арестовали? — Мика Везерби, местного пьянчужку. Вроде бы Мередит нашел следы взлома на оконной раме и засохшую кровь на торчащем из нее гвозде. «Господи, — с ужасом подумал Грег. — Майкрофт!» — А дальше — чистое везение, — продолжил Барнаби. — Пока криминалисты заканчивали сбор образцов, Мередит вышел на улицу и наткнулся на Мика. А тот красуется в черном худи, разорванном на правом боку и испачканном кое-как замытой кровью. Ну, его и загребли, хотя он клялся, что шмотка не его — в мусорке нашел. — А никто не догадался проверить, есть ли рана под этим порванным худи? — презрительно поинтересовался Лестрейд. — Не говоря уже о том, чтобы взять анализ крови у пьяницы и сравнить с кровью на гвозде. — Анализ-то взяли. — Том покачал головой. — Но Мередит сказал, что не доверяет нашим местным лабораториям и отправит образцы в Лондон. А оттуда пока еще ответят. «И скорее всего данные будут или потеряны, или подтасованы, — подумал Грег. — Невинный человек пойдет за решетку за убийство, которого не совершал». — А насчет раны, — прервал его мрачные мысли Барнаби. — Мик ведь на улице ночует, побирается, иногда его из бара выкидывают за шкирку, не особо церемонясь. На нем каких только ранок нет — и заживших, и свежих. Трой сказал, как раз на правом боку у его есть зарубцевавшаяся царапина. Выглядит довольно старой, но и с момента убийства уже много времени прошло. «Бедняге просто не повезло найти худи, выброшенное Майкрофтом, — с горечью подумал Грег. — Кто вступится за какого-то бездомного алкоголика? Ясное дело, теперь на нем и раны найдут в нужном месте, и анализ крови на него укажет. Такой удобный козел отпущения!» — Черта с два! — проговорил Грег вслух. — Не в мою смену! — Ты о чем? — удивился Барнаби. — Этот парень не убивал. Его просто пытаются сделать крайним, чтобы побыстрее свернуть расследование. — Согласен. — Том серьезно кивнул. — Мик — безобидный старый дурень, он не способен никого убить. — А потом он внезапно нахмурился и спросил: — Только откуда ты-то об этом знаешь, если про Везерби впервые услышал две минуты назад? Или ты что-то скрываешь? — Да так, — отвел взгляд Грег, все еще стыдящийся того, что приходится использовать старого друга вслепую. Но ведь документы пока не найдены, а значит, против Тальбота нельзя играть в открытую. — Кое-какие выводы Майкрофта. Он ведь даже умнее своего брата, так что я доверяю его мнению. Вот только пока не будет веских доказательств, подтверждающих его теорию, я не вправе делиться ей даже с тобой. — Но с Шерлоком Холмсом все-таки поделишься? — Если бы и хотел, он не станет слушать. Постоянно твердит, что приступать к расследованию надо с чистой головой, свободной от любых предположений и версий. Иначе возникнет искушение подгонять факты под имеющуюся теорию и игнорировать те, что не вписываются. — И он прав. — Конечно. — Грег слабо улыбнулся. — Именно поэтому я изложу ему известные нам факты, но от теорий воздержусь.

***

Шерлок появился уже заполночь, без стука ввалившись в номер, где Грег сидел на диване и уныло созерцал пустоту, поселившуюся здесь с отъездом Майкрофта. — Ого, — вместо приветствия проговорил детектив, прищуренными глазами осматривая комнату. — Вы с моим братцем снимали один номер на двоих? Номер с одной постелью? — Да, — бесстрастно сознался Грег. — И я даже не хочу спрашивать, как ты это понял. — Ну, о присутствии Майкрофта здесь говорит слишком многое. Например… — Стой, — прервал его Грег. — Избавь меня от своих умозаключений. Я уже сказал, что ты прав. Но прежде, чем строить догадки, давай ты просто выслушаешь то, что я должен тебе рассказать. — Начинай. — Шерлок демонстративно развалился в кресле, сложил руки у лица в фирменном молитвенном жесте и прикрыл глаза, показывая, что он весь внимание. Когда Грег закончил пересказ событий двух последних недель, детектив встрепенулся, как проснувшийся пес, тряхнул головой и заявил: — Резюмируем: вы с Майкрофтом тут играли в детективов, и попутно он втянул тебя в шпионский боевик, щедро приправленный политикой. И кроме того, вы притворялись парой. А теперь я должен сделать то, что не удалось вам: найти убийцу и, по возможности, еще и доказательства государственной измены, которые добыл убитый. — Все точно, — подтвердил Грег. — Но вы ведь только притворялись, да? — ухмыльнулся Шерлок, и, не дожидаясь ответа, притворно огорченно вздохнул: — Бедный Майкрофт. Нелегко ему пришлось. — Да уж, — согласился Грег. — Он вообще отрицает любые чувства, а тут потребовалось играть роль нежного, заботливого партнера. Поэтому я верю, что ему было нелегко. Холмс в ответ преувеличенно равнодушно пожал плечами, но на лице его появилось выражение явного превосходства, то самое, что Грег неоднократно наблюдал, когда Шерлок уже знал ответ на загадку, а другие к нему даже еще не приблизились. Лестрейд мысленно называл это выражение: «Я умнее и потому знаю то, чего не знаете вы». — Но притворялся он отлично, — признал Грег. — Даже Том ничего не заподозрил, а у этой старой ищейки нюх на любой обман. Майкрофт так вошел в роль, что однажды даже мой портрет нарисовал. — Только один? — Шерлок удивленно приподнял бровь. — Странно. Братец всегда рисует, когда что-то выбивает его из колеи, а здесь ситуация для него была явно… нестандартная. — Он так и делал, — подтвердил Грег. — Но рисовал церковь, в основном. И еще разные пейзажи. — Ладно, — взмахом руки Шерлок прервал его воспоминания. — Отправляйся спать, а я пока схожу на разведку и посмотрю, что тут можно разнюхать. — Ты после двенадцатичасового перелета, — напомнил Грег. — И смены часовых поясов. — Ерунда, — детектив лишь отмахнулся. — Я и так прибыл слишком поздно, все следы давно уничтожены. Не хочу потерять еще больше времени.

***

Майкрофт давненько не занимался полевой работой. Конечно, его подготовка позволяла участвовать в операциях любой сложности, но навыки, если можно так выразиться, слегка заржавели: сказывались годы кабинетной работы. Тем не менее он, переодетый в облегающий черный костюм, не стесняющий движения и позволяющий отлично сливаться с кустами, осторожно пробирался через парк к погруженному во тьму поместью Энтони Тальбота. На ходу вспоминая все, чему учили во времена работы в MI6: как распределять вес при ходьбе, чтобы шаги получались совершенно бесшумными, как использовать рельеф местности, чтобы скрыть свое присутствие — и многое другое. Навыки, давно ушедшие в пассивный запас. Мышечная память, однако, не подвела, и потому у Майкрофта были все основания полагать, что его ночная вылазка, столь необычная для человека его положения, закончится благополучно. Впрочем, вчера он тоже так думал, но дергающая боль в правом боку и ощущение стянутости на ребрах от повязки, наложенной Лестрейдом, напоминали, как легко ошибиться на ровном месте, всего лишь на мгновение утратив концентрацию. Цитируя Грегори надпись, оставленную Бэллингхемом на открытке, Майкрофт умолчал об одной детали: слова «хранитель знаний» были подчеркнуты. И на какие же «знания», которые необходимо «хранить», мог намекать Арчи? Ясное дело, речь шла о доказательствах вины Тальбота, которые он добыл и где-то спрятал. Но как шумерское божество может быть их хранителем? Пара звонков с использованием закрытого дипломатического канала внесли ясность в этот вопрос: бесценная статуэтка Энки действительно находилась в музее Манамы, но некоторое время назад она его покидала. Музейные работники еще с ужасом размышляли, как лучше проинформировать общественность о краже, не вызвав при этом общенациональной паники, когда получили посылку от некоего анонима, в которой нашлась их реликвия. Ее под большим секретом показали экспертам — и те подтвердили подлинность. Потому о прискорбном случае ограбления было решено вообще умолчать: Энки вернули в витрину за бронированное стекло и многократно усилили меры безопасности. Это, по большому счету, расставляло все на свои места, проясняя сразу несколько моментов: и зачем Тальботу так срочно понадобился свой человек в посольстве Бахрейна, и чем именно террористы намеревались заплатить за сдачу информации о новых армейских поставках — и даже то, почему Арчи был убит. Выводы Майкрофта подтверждались: эта смерть не была связана с поручением, которое он возложил на Бэллингхема. Парень умер из-за своей честности: не смог заставить себя вывезти из страны украденную в музее ценность. В таком случае, Тальбот даже не подозревал о добытых его «неблагодарным» подопечным доказательствах. Он не собирался их искать, не приказывал проверить каждый дюйм в доме Бэллингхема, и открытку в книге, даже увидь он ее, воспринял бы как обычную закладку. Энки хранит знания о его преступлениях. Но как он может их хранить, находясь в музее? В голову приходил только один вариант. Когда Майкрофт был в Бахрейне с рабочим визитом, то не мог не заметить, как местные гордятся своей реликвией — копии фигурки Энки из гипса, дерева, латуни, бронзы и даже из серебра с позолотой, украшенные поддельным или настоящим жемчугом, в изобилии добываемым вокруг острова, продавались там на каждом шагу. Любой желающий мог приобрести такой памятный сувенир заплатив от пары до пары сотен бахрейнских динаров*. Допустим, Арчи купил или даже заказал точную копию статуэтки и привез ее Тальботу, в надежде, что тот обманется, а оригинал вернул в музей. Впрочем, Майкрофт тут же возразил сам себе: нет, это невозможно! Только глупец мог надеяться, что такая подмена пройдет незамеченной, а Арчи был умен. Он не мог не понимать, что украсть столь тщательно охраняемый экспонат можно было только одним способом: подкупив кого-то из работников музея. Стало быть, о возвращении Энки на его законное место сразу же сообщили заказчику. Нет, Арчи не привез бы подделку Тальботу. Но что мешало ему использовать фальшивую статуэтку как контейнер для бумаг, которые никому не следует видеть? Или для электронного носителя, который не должен попасть в чужие руки? Это идеально объяснило бы подчеркнутую надпись «хранитель знаний». Проблема заключалась в одном: в доме Арчи Майкрофт такой статуэтки не увидел. Разумеется, даже в этом небольшом, по-спартански обставленном жилище могли быть тайники — но какой смысл тщательно прятать безобидную безделушку? Кто обратит на нее внимание? Нет, скорее всего Энки стоял на виду, и Арчи был уверен, что Майкрофт сразу увидит его, прочитав надпись на открытке. Вот только его не было. Вопрос: куда же он делся? Мог ли его забрать убийца, приняв за нечто ценное или просто в качестве сувенира? Маловероятно, учитывая, что Тальбот, разумеется, не пошел убивать собственноручно, а нанял кого-то для решения проблемы. И обычно в таких случаях обращаются к профессионалам, а профессионалы выносят ценности из домов убитых только когда хотят имитировать ограбление. Но кто поверит, что вор, застуканный за работой, не просто убил не вовремя вернувшегося хозяина, но еще и вывез тело и утопил его в озере? После тщательных размышлений Майкрофт пришел к выводу, что по какой бы причине Энки не исчез из дома Бэллингхема, начинать поиски следует с поместья сэра Энтони. Даже если в результате он убедится, что статуэтки там нет. Но если она там, если Тальбот приказал забрать ее как доказательство, что Арчи понес наказание по его приказу — в назидание всем будущим курьерам, то чем быстрее Майкрофт заберет ее, тем меньше шансов, что сам сэр Энтони или один из слуг наткнется на тайник. Именно поэтому Майкрофт сейчас осторожно подбирался к огромному дому, надеясь, что сумеет проникнуть туда и обыскать его без помех. Тальбот жил один, у него не было ни жены, ни постоянной любовницы, а прислугу он не считал за людей, потому никто из них не жил на территории поместья. Сэр Энтони по ночам полагался на сигнализацию и четырех огромных немецких догов, каждый из которых был вполне способен перекусить пополам нарушителя границ частной собственности. Но эту проблему решили шарики мясного фарша, щедро смазанные одной из новых разработок баскервильской лаборатории: по-первых, состав этого средства делал приманку совершенно неотразимой для любого пса, даже самого воспитанного, приученного брать еду только из рук хозяина, а во-вторых, от него собаки почти мгновенно засыпали. Обозрев четыре мирно посапывающих туши, Майкрофт хмыкнул: ничего, к утру оклемаются. Спец из Баскервилля, вручивший ему чудесное зелье, уверял: никакого вреда для здоровья собаки оно не несет. Единственный побочный эффект: пару дней после него пес остается равнодушным ко всему и ни на что не обращает внимания, но потом и это проходит. С сигнализацией он разобрался так же легко: небольшой коробочкой, содержащей умную электронную начинку, его снабдили в отделе научных разработок MI6. Достаточно нажать кнопку — и произведенный этой игрушкой импульс заблокирует даже самую сложную сигнализацию на пять-семь минут: время, достаточное чтобы миновать защищенный периметр. Разумеется, Майкрофт мог бы и просто отключить ее, а потом заново включить на обратном пути, но неизвестно, сколько времени займет его вылазка, а длительное отключение может быть замечено. Оставалось лишь найти открытое окно: учитывая жару, Майкрофту это не казалось невозможным. Сэр Энтони, как и большинство потомственных аристократов, слишком заботился о внешнем виде своего поместья, чтобы портить его новомодными дополнениями вроде кондиционеров или спутниковых тарелок. Конечно, скорее всего они были, но установленные в таких местах, где их невозможно заметить. А потому комнаты с окнами на фасад, вероятно, этими благами цивилизации не оборудованы. Догадка оказалась верной: осторожно обойдя здание, Майкрофт заметил на первом этаже даже не одно, а целых четыре распахнутых настежь окна. Идеально! Вот только в следующее мгновение ему пришлось поспешно прижаться к стене, прячась в тени: из французских дверей — тоже открытых, так что легкий ночной ветерок колыхал белые шелковые занавески, — на аккуратно подстриженный газон лился свет. Выходит, Тальбот еще не спит. Майкрофт досадливо поморщился от мысли, что быстро обыскать дом не удастся. Придется подождать, пока Энтони уйдет к себе, а потом еще минимум час, чтобы он успел крепко уснуть. Насколько он помнил, в Оксфорде Тальбот слыл стопроцентным жаворонком: никогда не задерживался на студенческих вечеринках, начиная клевать носом едва ли не сразу после заката, зато утром поднимался раньше всех: Холмс, выходя на утреннюю пробежку, когда весь кампус еще сладко спал, регулярно встречал его на спортивной площадке. И чего это именно сегодня ему вздумалось полуночничать? И тут он услышал голоса, отчетливо прозвучавшие сквозь открытое окно. Ясно, у Тальбота встреча. Видимо, тайная: потому он и принимает своего гостя среди ночи. — Я сделал все, как вы приказали. — Первый голос, грубоватый, с заметным иностранным акцентом, звучал упрямо, словно говоривший пытался отстоять свою точку зрения. — Ты облажался по полной, Ладлоу! — раздраженно отозвался Тальбот. — И теперь мне надо, чтобы тебя здесь не было. Уезжай подальше, лучше за границу, и не показывайся, пока все не утихнет. «Ладлоу, — подумал Майкрофт. — Ясно. Это никакой не гость и не тайный партнер. Энтони отчитывает своего управляющего». Он подкрался поближе к распахнутому окну, облокотился на стену, стараясь полностью слиться с ней, и весь превратился в слух. — Я выполнял ваш приказ, — с тем же упрямством в голосе повторил Ладлоу. — За что вы меня увольняете и отсылаете? — Это не навсегда, — заверил Тальбот. — Если полиция найдет в доме Бэллингхема твои следы или отпечатки, и придет ко мне с вопросами, я скажу, что ты подал в отставку еще до его смерти и куда-то уехал. До тебя что, не доходит?! Они опознали тело! И у Майкрофта Холмса, который по несчастному стечению обстоятельств притащился сюда отдыхать со своим любовником полицейским, не займет много времени, чтобы выяснить, что это я пристроил мальчишку в посольство Бахрейна. Ты понимаешь, что его смерть ни при каких обстоятельствах не может быть связана со мной? — Труп не должны были найти, — мрачно проговорил управляющий. — Предыдущих двух ведь не нашли. Это просто случайность, я не заслужил, чтобы меня выгнали, как собаку. «Двух других…» — Майкрофт сделал себе мысленную заметку завтра же проверить списки мелких посольских сошек, чтобы понять, кто из них бесследно исчез за последнее время. И еще раз напомнить Лестрейду, что следует обыскать дно озера. Конечно, и его, и Барнаби отстранили от расследования, но что мешает мидсамерскому инспектору, который слывет настоящим бульдогом с мертвой хваткой, когда дело касается поиска преступников, проявить инициативу в частном порядке? Еще два найденных тела точно не дадут запихнуть это дело под сукно или повесить его на случайного бедолагу, который просто оказался не в том месте не в то время. Как бы ни старался инспектор Мередит отработать деньги, несомненно, заплаченные Тальботом, три трупа вызовут серьезный общественный резонанс. Особенно если все жертвы окажутся так или иначе связаны с новым хозяином Тальбот Менор. — Но они его нашли, — вспылил Энтони. — Любовник Холмса нашел! Я поинтересовался у своего человека в Скотланд-Ярде, этот Лестрейд — совершенно безнадежный случай. Будь на его месте кто угодно другой, можно было бы откупиться, но этот — порядочный. Из тех, кто не живет сам и не дает жить другим — лишь бы все было по закону. «Да, он такой, — со странной давящей тоской в груди подумал Майкрофт. — Честный, надежный… и я его совершенно не интересую. Он просто пожалел меня — и слегка перестарался в утешениях». Следующие слова Ладлоу заставили руки Холмса сжаться в кулаки. — А может и его тоже… ну, того? В озеро? — И нажить себе врага в лице Майкрфота Холмса? — огрызнулся Тальбот. — Поверь мне, с этим монстром лучше не связываться. Он и так косо смотрит в мою сторону, хотя не может быть в курсе наших дел. Но если что-то заподозрит — в порошок сотрет. Нет, лучше уж ты уезжай подальше, а я буду делать вид, что ничего не знаю ни о Бэллингхеме, ни о том, почему ты уволился. Рано или поздно это расследование заглохнет. Мередит, в отличие от Лестрейда, любит красивую жизнь, он не отказался помочь мне. — Я сделал все, как вы велели, — с тупым упрямством снова повторил Ладлоу. — Труп в озеро, божка — в хранилище. — Какого еще божка? — фыркнул Энтони. — Этот дебил не выполнил поручение! Потому и должен был умереть: честным людям не место в нашем бизнесе, он просто сдал бы меня и всю нашу рабочую схему! — У него был божок. Я забрал и спрятал в хранилище. «Он не знал, что Арчи не привез настоящую статуэтку! — осенило Майкрофта. — Или забыл. Похоже, этот Ладлоу вообще глуповат. Цепной пес, преданный хозяину, но без царя в голове. Вот только почему Тальбот перед ним так оправдывается? Уговаривает — вместо того, чтобы приказать». — Ты, как всегда, все перепутал, — отмахнулся Энтони. — Не было никакого божка. Но труп есть, и тебя обвинят в убийстве — а вместе с тобой и меня. — Вы обещали матушке, что позаботитесь обо мне, — напомнил Ладлоу. — Не прогоните. — Селестине было бы не в чем меня упрекнуть, — голос Тальбота дрогнул. — И повторяю: я тебя не прогоняю. Напротив, стараюсь защитить. Чтобы ты не пошел в тюрьму. «Его ли ты защищаешь? Или самого себя?» — подумал Майкрофт, взяв на заметку еще и это: выяснить, кто такая Селестина и кем приходится Энтони. Вернее, приходилась, очевидно, раз оба говорят о ней в прошедшем времени. Бывшая любовница? Но тогда кто такой Ладлоу: просто сын умершей подруги, о котором Тальбот заботится в память о ней, или незаконный отпрыск Тальбота, которого тот не пожелал признать официально и держит при себе под видом управляющего, поручая грязную работу? Последнее объяснило бы то, что на протяжении всего разговора сбивало Майкрофта с толку: странные отношения между хозяином и слугой, в которых так серьезно размыто понятие субординации. — Отправляйся спать, — закончил Тальбот. Голос его звучал тише, так что Холмс едва разбирал слова: видимо, он вышел в коридор. — Завтра на рассвете ты уедешь — и это не обсуждается. Ответа Ладлоу Майкрофт не расслышал. Свет в комнате погас. Присев на землю прямо возле стены, Холмс глубоко задумался. Стоит ли рисковать и вламываться в дом, где находится не один крепко спящий человек, как он рассчитывал, а двое, к тому же, взбудораженные своим спором — не факт, что им вообще удастся заснуть. Может уйти, добраться до отеля и оттуда связаться с Шерлоком. Если получится найти остальные тела и доказать хотя бы часть из того, что Майкрофт только что подслушал, Тальботу конец. «Если только он не сдаст Ладлоу, чтобы самому выйти сухим из воды, — возразил сам себе Майкрофт. — Сын или не сын, потакает ему Энтони или нет, но когда придется выбирать между ним и собственной свободой… Куда бы ни скрылся этот туповатый увалень, люди Майкрофта его найдут, но даже если он согласится дать показания и сообщит, что убил Арчи и еще двоих по приказу Тальбота, дорого ли будет стоить слово недалекого иностранца против слова представителя одного из старейших семейств королевства?» Нет, нужно было добыть Энки и доказательства, которые он скрывает. Сегодня Энтони был раздражен и, кажется, немного в панике, потому лишь отмахнулся от Ладлоу, когда тот твердил, что «божок в хранилище». Но завтра вспомнит — и отправится посмотреть. Нельзя, чтобы он случайно нашел компромат, собранный Арчи, и понял: Майкрофт Холмс не просто «косо смотрит в его сторону», а давно окружил его сетью, в которой он неминуемо запутается. Не сейчас, когда ловушка еще не захлопнулась окончательно! В том, что он избегает возвращаться в отель еще и потому, что там он обязательно встретит с Грегори, и это повлечет за собой очередное непростое объяснение, которого Майкрофту отчаянно хочется избежать, он не признался даже себе.