Smoke on the water

      — Один Космополитен, пожалуйста, — невысокая блондиночка, вывалившаяся из толпы, охватившей танцпол, с лёгкостью запрыгнула на барный стул, а теперь сидела, глупо улыбаясь и крутя в пальцах с ярко окрашенными ногтями прядку своих волос.       — Для такой красавицы всё что угодно, — я обворожительно улыбнулся, подцепляя пальцами шейкер, и развернулся к бару, что находился за моей спиной, начав искать глазами нужные мне бутылки.       Схватив всё, что нужно, я занялся своим делом, не обращая внимания ни на что другое. Такие привычные действия сами собой цепочкой складывались в моей голове, а я беспрекословно следовал за ней, стараясь не запутаться в беглой пляске своих рук.       Залив все ингредиенты в шейкер и вылив растаявший лёд, я выпрямился, начав шустро смешивать коктейль. Подняв глаза, я заметил, что разгорячённая девушка неотрывно следит за моей бурной деятельностью, готовая перевалиться через спасительную барную стойку. Я дежурно подмигнул клиентке, выливая готовую алкогольную радость в промёрзлый бокал, и, украсив тот долькой лайма, передал его ей.       — Спасибо, — девушка качнула головой, изображая такой себе поклон и притянула стеклянный фужер к себе поближе.       — Наслаждайтесь.       Получив оплату, я отправил её в кассу, а затем принялся до блеска натирать стаканы, которые порой заменяли разного рода и предназначения бокалы. Вытирая один за другим, я обвёл взглядом весь зал. Сегодня народу поменьше, чем в те выходные. Видимо, ярые любители спиртного из прошлого до сих пор не отошли от своего забега с алкоголем. Это ж надо было поназаказывать кучу шотов, а потом хлестать их наперегонки! Как человек, нередко участвующий в таких развлечениях, я могу сказать, что со стороны наблюдать за этим намного интереснее и веселее, чем находится в, так сказать, горячей точке. Ну, хоть одна хорошая новость была тогда: наша касса значительно пополнилась, что не могло не радовать.       Сегодня же наши тёмные стены да высокие потолки, украшенные неоновой подсветкой, народу призвали не много. Даже мой драгоценный бар не шибко был сегодня нужен, от этого было обидно. Сейчас здесь до сих пор сидела эта девушка, которая уже давно осушила свой космополитен и, облокотившись о каменную поверхность и прикрыв глаза, просто тихо посапывала. Один готов.       Ставя стакан на его законное место под барной стойкой, краем глаза я увидел плавное движение, направленное в мою сторону. Особого значения этому я не придал и продолжил расставлять стаканы по своим ячейкам, попутно напевая незамысловатую песенку, ритмично играющую в голове.       Работать за барной стойкой меня вынудила не нелёгкая жизнь, пропитанная сценами из типичных подростковых сериалов, от которых из глаз льются не солёные слёзы, а тёплая кровь. Моя жизнь сумбурна и непостоянная, как прогноз погоды на неделю. Мне постоянно нужно пополнять свой запас энергии и выплёскивать свою коммуникабельность, иначе я превращусь в такую же буку, как Йоэль. Поэтому работа барменом была для меня идеальным вариантом, здесь всё под рукой: целая стена алкоголя на любой вкус и кошелёк, море общения, в основном приятная компания и, конечно же, симпатичные девушки — куда же без них? Да и график я выстроил сам. Работал только по выходным, в остальное время доставая Хокка и пиная хуи. Не жизнь, а сказка!       — Извините, можно вас? — сверху раздался громкий вопрос. Посетитель старался перекричать оглушительную музыку. Порой мне тоже хотелось придушить нашего диджея. А зачем самому руки марать-то? Попрошу Йоэля, ему всё равно заняться нечем. Бездельник.       — Да, слушаю вас, пришедший в царство лучшего алкоголя, — я выскочил из-под стойки, словно вылез из-под земли: так же неожиданно и пугающе. Да ещё и с улыбкой до ушей. Такие правила, ничего не поделаешь. Гость отшатнулся, а я наконец-таки разглядел силуэт, который ещё полминуты назад шёл в мою сторону и, очевидно, добрался до своего пункта назначения. — Так, так, так… И что же святоша делает в таком рассаднике разврата и абсолютного отсутствия стерильности? — передо мной стоял мой знакомый в лице Олли. В лице каком-то измученном. Удивлён он был не меньше меня. Наверное, даже больше, но, несмотря на это, на стул всё-таки присел.       — Блять, — Олли досадливо вздохнул и провёл ладонью по лицу, — ты даже здесь. Может, у меня галлюцинации?       — И где же ты ещё меня видел? — вечер перестаёт быть томным. — Неужели во снах? И какой я там? Такой же прекрасный, как и наяву? — я прямо издевался над святошей, но наблюдать за эмоциями на его лице, сменяющими друг друга с ошеломляющей скоростью, было очень весело. Здесь было всё: от откровенного негодования, до потихоньку нарастающей злобы. Вот это спектр эмоций.       — Хватит языком трепать, работай лучше, — вид Матела был какой-то усталый и замученный, в принципе, как и вчера. Не выспался, что ли?       — Хорошо, — я хохотнул, — хозяин — барин. Чего желаете? Секс на пляже?       — Давай заканчивай свои глупые шуточки, — Матела надуто фыркнул, но пересел поближе, — Или ты меня ещё не со всем списком ознакомил?       — А когда это мы на ты перешли? — я невинно улыбнулся, облокачиваясь на стойку прямо перед Олли. Расстояние между нами сократилось вдвое и святоша не выдержав выпрямился, тем самым отодвигаясь дальше. Я же своего местоположения не поменял, только упёрся подбородком в открытую ладонь.       — Это ты… — Олли осёкся, а я рассмеялся, за что получил упрекающий взгляд. — Вы сделали это ещё вчера.       — Ну хорошо, — я выпрямился. — Ты, так ты. Что будешь, мученик?       — Мохито. Без алкоголя, — я сморщил нос. — Что опять?       — Ты бы ещё морс клюквенный попросил. Я сам сделаю тебе коктейль. Ты своим мохито оскорбил мои чувства.       — Дожили! Твои чувства оскорбляют мята да лайм. А ты со стенами не разговариваешь случайно? — похоже, Олли принял правила моей игры. Лёгок на подъём.       — Нет, не разговариваю, — передразнил я Матела, попутно замешивая сюрприз для целомудренного алкоголика. — И вообще, чего ты такой кислый? Вчера-то понятно, ты после работы был. А сегодня что?       — Нико…       Такой короткий ответ заставил меня на секунду замереть. Йоэль. Даю голову на отсечение: он что-то учудил. Я его неудачи задницей чую. После ответа святоши мои ловкие жесты стали более медленными, а руки словно наполнились свинцом. Я кашлянул, пытаясь прочистить горло и выиграть себе немного времени, а затем поинтересовался:       — А что с ним?       Олли стукнул пальцами по столешнице и свёл свои густые брови ближе к переносице. Я же тем временем доделывал последние штрихи в напитке, попутно молясь всем богам, чтобы плюшевый был жив. Успокаивать людей я не мастер, а после такого бестактного вопроса делать это точно придётся.       — Да… — Олли взметнул свои грозовые глаза на меня. — Стоп, а откуда ты его знаешь?       — Ну так, это… — на мгновение я запнулся, а облизав губы, продолжил, — Йоэль рассказал, они же соседи.       — А, ну да, — Матела поверил моему объяснению, а я мысленно сбросил с плеч камень. Так, чисто для галочки. — Да у него кое-какие неприятности, а он человек-эмоция. Вот и получается, что я становлюсь чуть ли не первым, узнающим о его проблемах, будь то крохотная царапина или дыра в сердце… Хех, я прям как громоотвод… — Матела усмехнулся и опустил грустный взгляд в деревянный пол. — А сегодня… Сегодня опять случилось то, что мы вместе с ним не хотели повторять…       — Прости, я не знал, — я пододвинул готовый напиток к его обладателю. — Надеюсь, он выкарабкается. И ты вместе с ним. Я буду держать за вас кулачки.       — Спасибо, — Олли облегчённо рассмеялся, а я в ответ просто улыбнулся. — И что это за произведение искусства?       — Вау, прям так сразу? Ты же ещё не пробовал.       — Да, — святоша согласился со мной, — ещё не пробовал. Но на вид очень даже.       Я довольно ухмыльнулся и как котяра потянулся от достаточно продолжительной работы. Наверняка Олли этого не видит, но внутри меня бушует целое цунами из бабочек и, возможно, других крылатых насекомых. Услышать от него слова благодарности и даже похвалы в мой адрес — это целое событие. Хоть прям сейчас открывай календарь, и отмечай эту субботу красным маркером. Олли похвалил Йоонаса. Да это же новый праздник! Не съязвил, не пристрелил единичным взглядом своих тёмно-синих глаз, не дал щелбан, хотя я вообще сомневаюсь, что он умеет такое. Просто взял и выразил свой крохотный восторг. Я уверен, что это чувство разрастётся, когда святоша попробует мой сюрприз.

***

      — И как давно ты тут работаешь? — слегка подвыпивший Олли внимательно рассматривал бар.       — Хм, дай подумать, — я поднёс руку к лицу, изображая усердный мыслительный процесс, хотя, на самом деле, ответ я прекрасно знал. — Несколько лет так точно. Уж очень люблю работать с людьми, знаешь ли.       — Ага, по тебе видно, — святоша развернулся на стуле и я смог лицезреть его спину, укрытую хлопковой тканью тёмной рубашки. — О, о, гляди! — Олли вскочил с места, тыкая пальцем в столпившихся людей.       — Да, Олли, это люди, — я закинул полотенце на плечо, облокачиваясь спиной о шкаф, выполненный из тёмного дерева. — Их тут всегда куча, ты меня не удивил.       Матела с недовольным цоканьем повернулся обратно ко мне, а затем замолчал. М-да, а я-то думал, что после моего презента он будет намного разговорчивее, а теперь вот сидит и клюёт носом уже несколько часов, периодически косясь в толпу, до этого так сильно заинтересовавшую его. Я привстал на носочки, дабы получше сквозь значительно меньшее, чем пару часов назад, количество людей разглядеть, что там такое происходит. Откровенно говоря, получалось это у меня ну не то чтобы хорошо, но кое-как мне удалось заприметить знакомое красное платье, мелькнувшее где-то между ногами народа. Неужели это космополитен?       Олли что-то тихо пробурчал, явно забыв, где мы сейчас находимся, и я непонимающе взглянул на него, прижав ладонь к уху. Святоша вновь выразил своё недовольство, а затем навалился на барную стойку, подзывая меня к себе. Я пулей отлепился от шкафа и, кинув полотенце в неизвестном направлении, в два шага очутился около Матела. Он довольно улыбнулся, а затем так же тихо, от чего я наклонился ближе, спросил:       — Почему ты сделал именно этот коктейль?       Я поднял глаза, до этого смотревшие на руки Матела, вертящие в пальцах зубочистку, и встретился с ним взглядом. От ярких лампочек, освещающих моё ночное пристанище, глаза Олли были усеяны крошечными огоньками, похожими на звёзды, так хорошо смотревшиеся на фоне тёмно-голубой радужки. Сейчашний Матела выглядел расслабленно и излучал буддийское спокойствие, в отличии от того, кто пришёл ко мне относительно недавно.       Трезвый Олли выглядел — да и явно ощущал себя — как на углях. Он то и дело нервозно отстукивал пальцами резвый ритм, а после вертел в них коктейльную трубочку, порой сгибая её в разных частях. Смотрел и выглядел как-то отстранённо, словно запутался в дебрях своих мыслей, хотя я уверен, что даже там у него всё разложено по полочкам. Он не мог усидеть на одном стуле, порой заменяя его на рядом стоящий, а затем снова возвращал себе прежний. Да и коктейль он намеревался выпить залпом, пока я вовремя его не остановил. Ещё плохо станет, а я виноват буду.       — Потому что мне так захотелось, — мой голос поддался примеру Олли и тоже опустился до шёпота. — Уж больно мне Лонг-Айленд нравится, — сказал я, а про себя добавил, что напиток этот похож на Олли. Своей аурой и внеземной притягательностью.       Святоша усмехнулся и слегка кивнул мне, словно одобряя мой выбор. Не задумываясь, я опустил свою ладонь на голову парня, взлохмачивая его пушистые волосы соломенного цвета. Олли прикрыл свои глаза и поддался к моей руке ближе, от чего я сначала опешил, а затем продолжил свои действия. Котяра.

***

      Стрелки часов, висевших напротив бара, прямо над входом, медленно, но верно, приближались к четырём часам. Совсем скоро, как сказал Порко, его смена должна была закончиться и он со спокойной душой мог отправиться домой. Сейчас за баром я сидел совершенно один: большинство гостей было в другой части просторного зала, а Йоонас удалился в небольшую комнату, похожую на кладовку, чтобы решить какие-то вопросы с поставщиком.       Я же времени зря тоже не терял. Мой подвыпивший организм разморило, и, чтобы хоть как-то сохранять ясность хотя бы доли ума, я завороженно перебирал бумажные салфетки, аккуратно сложенные до моего вторжения. Судя по этому, Йоонас уделял внимание даже таким мелочам и справлялся со своей работой прекрасно.       За всё моё пребывание здесь Порко ни на секунду не гасил свой ярчайший огонь, пылающий где-то внутри него целым пожаром, потушить который под силу не каждому. Он обворожительно улыбался клиентам, делал все заказы крайне быстро — я даже не успевал углядеть за его махинациями, проводимыми с разного рода бутылками и посудой. Его бар рьяно оккупировало множество людей, с которыми Йоонас умудрялся поддерживать разговор, иногда отмачивая свои фирменные шутки, при этом не отвлекаясь от работы. Его глаза светились от восторга, прямо как у ребёнка, получившего новую игрушку в подарок. Он заряжал своей особенной энергетикой с привкусом апельсина всё помещение, все углы, все створки и пространства между мебелью. Он гордился своей работой и уважал её, отдаваясь ей полностью. Многие бы так не смогли. Перегорели и бросили. А Йоонас словно и не собирается сдавать позиции, получая всё больше чаевых и слов благодарности.       Я горел своей работой точно так же. Она была для меня если не целой жизнью, то половиной так точно. Я мог прийти в филармонию даже в свои законные выходные и просто сесть за рояль, зная, что меня не прогонят. Всё-таки дома это не то. Да, там тоже есть инструмент, и ничуть не хуже этого, но такой атмосферы там нет. Такого величественного спокойствия, красоты, уровня. Да и откуда этому взяться в моей квартире?       Игра на пианино была для меня отдушиной. Я мог поведать ему всё, выложить подчистую, зная, что чёрно-белые клавиши меня никогда не осудят. А в последнее время играть мне приходилось часто. Моё сердце болело за Нико и вздрагивало от любого его звонка. События прошлых дней, отведённые от Моиланена куда подальше лично мной, начали выбираться наружу, от чего Нико находится в постоянном стрессе и панике. Да ещё и эти смски…       Я подпёр голову рукой, разворачиваясь к танцполу лицом. На моё удивление там всё ещё были люди, неумело двигающиеся под очередную песню, сменённую диджеем фиг знает какой раз за ночь. И как они ещё вообще стоят на ногах и умудряются танцевать при таком количестве спиртного в их телах? За всё то время, что я был здесь, бар пользовался большим спросом, принимая как новые лица, так и те, которые мелькали здесь уже несколько раз.       Там же была и та самая блондинка, то ли Тарджа, то ли Тейджа, несколькими часами ранее настырно пристававшая к Порко и пытавшаяся узнать его номер. Сейчас она вела себя поскромнее, но всё равно не пыталась опустить подол задравшегося платья и вернуть на место упавшие лямки. Её спутанные волосы разлетались в стороны от любого, даже незначительного, наклона головы, порой задевая рядом стоящих, но девушке было фиолетово на других. На площадке она словно находилась одна, а люди, судя по всему, являлись для неё какими-то фантомами, на чувства и удобства которых внимание обращать не нужно и не важно. Такую наглость я прочувствовал на себе, теперь стараясь в ту сторону не смотреть, а если это не получалось, то я был уверен, что мой взгляд добротой не плещет.       — Ты не поверишь, но бежали мы так, словно за нами неслась стая голодных волков, а не милая женщина, — Йоонас сделал в воздухе кавычки, — а по совместительству моя мать.       Я рассмеялся в кулак от очередной приключенческой истории Порко, а представив себе эту картину, расхохотался в голос. За несколько часов общения с Йоонасом, я понял, что такие вещи, как кидание друг друга в озеро, посылание на все четыре стороны и ещё дальше, совместные попойки, заканчивающиеся началом фильма «Дорога домой» и пульсирующей головной болью, ну и, конечно же, улепётывание от миссис Порко, в его практике с Йоэлем — дело привычное и весёлое до боли в животе. По рассказам Йоонаса не трудно понять, что он в любое время, в любом месте и за любой кипиш. Я даже не удивлюсь, если он поддержит массовую голодовку, причём в первых рядах.       — Я уже боюсь с тобой оставаться, — я сдавлено хохотнул. — Мало ли, что тебе ещё в голову взбредёт. Может, ты к динозаврам решишь сгонять?       — А что? — Йоонас вылупил на меня усталые, но весёлые глаза, а затем рыкнул и приложил руки к груди, имитируя древнего ящера. — Неплохая идея, будет что вспомнить.       — У тебя этих воспоминаний уже, — я замолк, ведя в голове подсчёт всего порковского буйства, а затем резко всплеснул руками. — До хрена и больше!       Порко на это только усмехнулся и снова потянул уставшие ноги. Он мог сесть, но от чего-то этого не делал. Как будто если он присядет, то весь клуб развалится до малейшей стенки. Своего возмущения я не высказал, а лишь последовал примеру Йоонаса и решил размять затёкшую спину. Алкоголя в моей крови уже было предостаточно и от этого ощущения лёгкости и невесомости избавляться не хотелось. Всё-таки после подарка Йоонаса в дело пошли ещё пара стаканов пива и какой-то шот, название которого я не запомнил, но Порко долго уговаривал его попробовать, мол, это его новая рецептура, на что я согласился. Мой организм яро требовал хоть капелюшечку отдыха и расслабления, а теперь, получив желаемое, мурчал словно кот, которому чесали за ушком.       Порко, до этого переместившийся к месту с оставленным полотенцем, вернулся обратно, и теперь снова до блеска натирал стаканы. Я заметил, что занимается этим он тогда, когда нет клиентов и делать ему ну просто нечего. Иногда он пополнял запас льда, порой возился с кассой, но намного чаще тёр посуду, совмещая это с общением.       — Олли, — Порко говорил тихо, словно мы с ним готовили заговор против всех присутствующих в баре. — Слушай, а ты случайно не знаешь что-нибудь о дедушке Нико?       Порко говорил медленно и протяжно, будто был гипнотизёром, отрабатывающим свои приёмы на мне. Я хмыкнул, пытаясь вспомнить сведения, полученные достаточно давно. Про свою семью Нико говорил мало и в общих чертах, но особое внимание уделял именно дедушке. Он был для него маяком в туманном море, за которым мой друг беспрекословно следовал и которому всецело доверял. В памяти всплыли ясные лазурные глаза и добрейшая улыбка, морщинки от которой расплывались как волны от блинчиков. Моиланен рассказывал, что у его дедушки есть небольшой бизнес, за счёт которого он живёт, но особого внимания этому я не уделил, да и сейчас не собираюсь лезть в чужую семью.       Всё это время Йоонас выжидающе глядел на меня, а после приподнялся со стойки, на которую до этого наваливался корпусом. Я громко выдохнул, показывая, что усердно копаюсь в укромных уголках своей памяти, пытаясь вспомнить всё чётко и ясно. На самом деле, я думал о другом. Зачем Йоонасу это нужно? Хочет побольше узнать о Нико, всё время ошивается рядом… Да ещё и этот Йоэль Хокка, неизвестно откуда взявшийся и уже натворивший дел. Как-то слишком подозрительно и странно.       — Нет, прости, — я выдавил извиняющееся выражение лица. — Ничего не припоминаю, Нико о нём не говорил.       Йоонас тут же разочарованно фыркнул, а после моментально приветливо заулыбался. Чего это он?       — И снова здрасьте, — раздалось над моим ухом, а после рядом присела девушка в ярко-красном платье. От неожиданности я дёрнулся и чуть было не свалился со стула, но успел вцепиться в каменную поверхность и руку Йоонаса, спокойно лежавшую там и никого не трогавшую. Порко покачнуло, но он смог удержать меня, вернуть на место и даже самому не упасть. Но нехилую поддержку ему оказала барная стойка и резво хихикающая блондинка, то и дело поправляющая свои кудри. — Чего это вы, мальчики?       Йоонас сразу нахохлился, расправляя плечи, и поправил рукой взлохмаченные кудряшки. Девушка хлопнула своими пушистыми ресницами и растянула губы, густо накрашенные помадой, в открытую улыбку. Они были похожи на двух павлинов, показывающих друг другу все свои достоинства. Я критично цокнул, отворачиваясь от всей этой картины, и перевёл взгляд на тёмный потолок с множеством маленьких лампочек.       — Ещё Космополитен? — в тоне Йоонаса проскальзывали нотки игривости, подогревающие моё любопытство, от чего я поспешно обернулся. Они стояли близко. Даже слишком близко. Невольно вспомнилась наша с ним встреча у подъезда. Йоонас обаятельный и тактильный, поэтому я уверен, что для него такие незначительные расстояния и всякие разные прикосновения ничего не стоят. Очередная мимолётная интрижка, очередной заинтересовавший человек. Игра и иллюзия. Почему-то мне кажется, что Порко именно такой и именно этим он живёт. Снаружи так точно.       — Да, кучеряшка, — пальцы блондинки метнулись к шевелюре парня, но тот вовремя отскочил за бокалом, тем самым избежав неожиданного вторжения в личное пространство. — И твой номер.       Её голос был слишком сахарным, оседающим в ушах липкой и неприятной смесью. Закинув ногу на ногу, девушка поправила свою причёску и навалилась на стойку грудью. От неё так и веяло самоуверенностью и высокомерием, вперемешку со стесняющим дыхание ароматом химозных духов. Неужели кто-то клюёт на таких красавиц?       Я удивлённо уставился на блондинку, а затем заметил, что Порко проделал то же самое. Если бы мы были участниками команды по синхронному плаванию, то всё золото было бы нашим. Девушка, в свою очередь, глупо захлопала своими большими глазами, мотая головой то в сторону Порко, то в мою. После такой просьбы известные только Йоонасу намерения стушевались вместе с ним, и он отошёл на несколько шагов назад. Блондинка тут же сосредоточила своё внимание на нём, а я усмехнулся. Наш смелый мачо сейчас выглядел как маленький мышонок перед голодной змеюкой, которая отступать не собиралась.       Йоонас заметно ускорился, стараясь выдать заказ как можно скорее. Из его ловких рук выпадали ложечки для взбалтывания, а пальцы не смогли удержать рукоять ножа. В это же время, он уворачивался от цепких взглядов, бросаемых блондинкой. Я же сидел рядом, но эти двое меня словно не замечали, пытаясь победить друг друга в какой-то непонятной всем нам борьбе. А мне оставалось только наблюдать и подмечать, что Порко сдался рано и даже без боя, будто и вовсе не хотел продолжать общение с данной девушкой. Может, так и есть. Может, она не в его вкусе или цветовой гамме.       — Коктейль я вам, конечно, отдам, — Порко собрал всю свою мужскую волю в потные ладошки и поставил на стойку наполненный до краёв бокал, — а вот с номерком проблемки будут… Я занят.       Теперь наступила очередь девушки синхронизироваться со мной: наши брови взметнулись вверх, показывая уровень нашего с ней удивления, зашкаливающий до предела. Йоонас заулыбался во все тридцать два, двигаясь в мою сторону, а застыв напротив меня, перекинул руку через стойку, касаясь моего плеча. От неожиданного прикосновения я дёрнулся, но, почувствовав, как пальцы Порко сжали плечо сильнее, замер на месте.       Девушка приподняла бровь и скривила лицо, словно мы с Йоонасом были тараканами, которых она боялась до усрачки. Порко изобразил пальцами ходячего человечка, указывая разозлённой девушке, что пора бы удалиться. Блондинка хмурит свой курносый носик, остервенело вскакивает со стула и, забрав свой коктейль, семенит тонкими ножками к дальним диванам. Порко дождался, пока девушка уйдёт на достаточное расстояние, а затем рассмеялся и потрепал мои волосы.       Я так и остался сидеть смирно, пока Йоонас замешивал очередное пойло, а очнулся уже когда ко мне подъехал стакан за счёт заведения.

***

      Дверь круглосуточного магазинчика с глухим стуком захлопнулась, выпуская нас из охлаждённого кондиционером помещения. Свежий утренний воздух был прохладным, от чего Олли посильнее укутался в лёгкое пальто цвета свежезаваренного капучино. Я же шёл нараспашку, вдыхая шустрые потоки воздуха всей грудью, дабы хоть как-то взбодриться после бессонной ночки. Быв все сумерки прилежным трезвенником, я прихватил с верхних полок две бутылки пива, а теперь шёл со счастливой миной, держа их в руке. Куда мы направлялись, никто из нас не знал, но мы гордо семенили ногами по набережной, окутываемые порывами морского бриза.       — И как ты ещё на ногах держишься? — Олли повернул голову в мою сторону, пряча ладони в карманы пальто.       — Прекрасно, — я протянул одну из бутылок Олли, а заметив отрицательный кивок, недовольно вернул руку на прежнее место. — Это же не первый день, в отличии от тебя. Ты-то как?       — Для первого раза неплохо.       Я положительно улыбнулся, попутно передавая одну из бутылок Матела, дабы открыть вторую. Олли немного побурчал себе что-то под нос, но бутылку взял. Нет, даже выхватил из моих ладоней! Я тихо фыркнул, пытаясь откупорить зубами крышку и попутно не сломать их себе. Олли цокнул, но ничего не сказал, словно понимая, что я его всё равно не послушаю и сделаю всё по-своему. Здесь он был прав как никогда. С крышкой я справился довольно быстро и, не успев выкинуть её в ближайшую мусорку, молниеносно передумал, всунув её в карман Олли.       — Это зачем? — Матела непонимающе зыркнул на меня. — Ты меня с мусорным баком перепутал?       — Олли, — я покрутил указательным пальцем, прерываясь на глоток прохладного напитка, — вот ты сам нарываешься. Я, заметь, ещё и слова тебе не сказал. Это ещё один подарочек от меня. На память о твоём первом разе со спиртом, — я забрал из холодных пальцев Матела свою закрытую бутылку.       Олли промолчал и мягко улыбнулся, похлопав рукой по карману, как бы признавая мой подарок. Через долю секунды он заговорчески хмыкнул и снова глянул на меня. На глубине его глаз плясали малюсенькие, но опасные черти.       — Что-то ты больно щедрый на подарки, — я отлепился от горлышка бутылки, замерев с ней на секунду. — А пить, тем более утром, вредно.       Олли выхватил из моих рук бутылку и дёрнулся вперёд, набирая скорость. По началу я дёрнулся, намереваясь догнать Матела, а после, почувствовав в руке стеклянный сосуд, остался стоять на месте. Я рассмеялся, а затем, вскинув вторую стекляшку к верху, громко крикнул:       — Эй, борец с преступностью, ты кое-что забыл!       Олли резко затормозил и развернувшись досадно посмотрел на меня. Вспомнил про мой запас. Парень направился обратно ко мне, демонстративно громко топая ногами по асфальту. Благо убежал он не так далеко. Вскоре Матела остановился напротив, глядя на меня снизу вверх, и, сомкнув губы в тонкую полоску, стучал стопой по гранитному асфальту. Он явно ругал себя за свою ужасную память и небыструю сообразительность.       — Точно, спасибо что напомнил, — не успел я и колкого слова сказать, как Олли выхватил оставшуюся бутылку и вновь побежал по уже намеченному пути.       — Эй, стой! — я ринулся за юным нарушителем закона и личных границ. — Ты же его прольёшь!

***

      — А ну отдай! — Йоонас выхватил из моих рук разом две бутылки и гневно зыркнул на меня, от чего на моём лице не специально появилась улыбка. — Ты чего лыбишься? Смешно тебе, да? Ворюга! А если бы ты его разлил?       — Ну не разлил же, чего ты переживаешь? — я похлопал Порко по плечу и огляделся по сторонам. В утренних лучах, отливающих оранжевым, купался небольшой парк в жилом районе. Да, Йоонас догнал меня в хорошем месте.       — Оно дорогое! — Йоонас судорожно отпил из горла. — И вкусное!       Я кивнул, рассмеявшись, а затем побрёл на небольшую поляну, окружённую невысокими деревьями. Подойдя ближе, я увидел озерцо, в котором плавали утки, дожидаясь прохожих с кусками хлеба и другой еды. Позади меня послышался вздох облегчения, а затем тихие шаги в мою сторону. Не поворачиваясь, я присел на слегка влажную от росы траву и, похлопав по ней ладонью, стал дожидаться, когда рядом упадёт Йоонас.       — А ты чего такой шустрый? — Порко кряхтя уселся рядом, поставив обе бутылки рядом с собой. — Еле тебя догнал.       — Бегом занимался раньше, — я обнял колени руками и, покусывая нижнюю губу, наблюдал за плавающими утками. — А потом перешёл на музыку.       — Ну ты в отличной форме, — Йоонас толкнул меня кулаком, отчего я покачнулся, а сам затем улёгся на траву, раскинув руки в разные стороны.       Я лёг рядом, совсем не обращая внимания на то, что могу испачкать новое пальто. Сейчас мне было так спокойно и хорошо, что на такую мелочь было плевать. Со взбалмошным Йоонасом было просто и интересно. Я прикрыл глаза, не понимая, почему я так реагирую на него. Зная нелёгкий опыт Нико и то, что бывает после него, я должен быть вдвойне осторожен и осмотрителен, как с собой, так и с другом. Но, когда я нахожусь рядом с Порко, вся моя напыщенная внимательность и опаска улетучиваются, махая мне вслед белым платком. Рядом с ним хотелось дурачиться и бедокурить, отдыхать от трудной недели и смеяться с идиотских шуток, которые превращаются в отпадные, когда их рассказывает именно он. У этого парня есть какой-то особенный дар вызывать доверие у незнакомых ему людей. Это можно понять просто взглянув на то, как с ним раскрепощаются самые замкнутые клиенты. Да, повезло его другу.       — Спать не хочешь? — Йоонас повернулся ко мне, а затем зевнул, прикрыв рот рукой.       — Я-то нет, — я ткнул пальцем в бок Порко. — А вот ты, судя по зевкам, очень даже. Давай по домам.       — Ну давай ещё полежим. Тут же никого нет — делай что хочешь!       — Чтобы ты тут как бомж заснул? — я приподнялся, усаживаясь поудобнее. — Давай, Йоонас, вставай и вызови мне такси, пока ты ещё не сильно пьяный.       Йоонас недовольно застонал, но телефон из кармана достал и, всё так же лёжа на земле, продиктовал сонному диспетчеру адрес парка, только начинавшего просыпаться.