Soft-Girl

Диана замерла на какую-то секунду, чувствуя, как стремительно намокает воротник её рубашки, пропитываясь слезами Василисы, и когда она поняла, что её подруга не просто плачет, а рыдает, не издавая при этом ни звука, девушка, не раздумывая, обняла её двумя руками, прижимая к себе ещё ближе, и начала настороженно оглядываться. Зина всё так же пела на камеру, расплывшись в улыбке от уха до уха, хотя Фэш уже перестал играть, заинтересованно поглядывая на зрителей, и ребята просто продолжили петь «а капелла» — то есть, без музыкального сопровождения. На удивление получалось довольно синхронно и красиво. Ребята полностью погрузились в процесс. Среди всеобщей занятости на Диану и Василису никто не обратил внимания, и Фрезер этим воспользовалась, решив отвести подругу подальше ото всех, в том числе от Фэша. Он в очередной раз был причиной её слёз, девушка даже не сомневалась. Диана поджала губы, поймав взглядом лицо улыбающегося Драгоция. У неё вызывала бурю негодования та беспечность, которая прослеживалась практически в каждом его поступке, пока её подруга плакала из-за него. Из-за его сомнительных качеств и ужасного характера, которому нельзя было дать объяснения. « И что она в нём нашла?» — устало зажмуриваясь, думала Диана. Фрезер всё ещё не могла понять чувств Василисы, которые она питала к этому взъерошенному мальчишке. Да и у неё складывалось впечатление, что никогда не поймёт. Это просто было за границами её мировоззрения, и ей оставалось только принять всё как должное. Василиса так же держала свою голову у Дианы на груди, и со стороны не было видно её заплаканного лица, густые волосы скрывали все эмоции, в том числе подрагивающие плечи. — Василисе плохо? — вдруг достаточно громко спросила Зина, перекрикивая пение, сталкиваясь с взглядом Фрезер и наконец прерывая запись, опуская руку с телефоном. Её голос дребезжал от волнения, так что все одновременно замолкли и сочли своим долгом повернуться к Диане, чтобы умерить любопытство. Девушка сделала непроницаемое лицо и уже приготовилась выдать отговорку, почувствовав, как Василиса испуганно прижимается к ней, побоявшись быть раскрытой, но её перебили. — Что случилось? — удивился Фэш, откладывая гитару в сторону и устремляя изумлённый взгляд на Василису. Девушка, услышав его слова, беспомощно всхлипнула, желая провалиться в подвальное помещение. Многие эхом повторили слова Драгоция одинаково обеспокоенным тоном. Зина бесцеремонно растолкала зрителей локтями, протискиваясь к подругам, и, получив в приветствие многозначащий взгляд Дианы, мигом просекла, что к чему. Она развернулась к ребятам и заголосила: — Так! Не обращаем внимания! Проблемы личного характера, сейчас разберемся! Займитесь своими делами, хватит пялиться! — возмущённо воскликнула она, дёрнув пару учеников за одежду, отвлекая их от разглядывания Василисы, и те покорно отвернулись, спеша удалиться подальше от взбудораженной Зины. — Фэш! А ты чего замолчал? Играй давай! У нас ещё пятнадцать минут есть между прочим! — Она подскочила к парню и присела на соседнее кресло, где до неё лежала гитара. Фэш неохотно повиновался её просьбе, не сводя настороженного взгляда с Василисы. Диана тем временем настойчиво повела Василису в сторону класса, где должен был проходить следующий урок, обняв за плечи, и скоро они скрылись за дверью. Рядом с коридором снова возобновилось пение. Василиса отстранилась от Дианы и сразу направилась к раковине умываться. Фрезер бесшумной тенью последовала за ней, устало потирая виски. К счастью учителя сидели по классам, а нянечка в буфете, — никто не справился о здоровье Огневой. Девушка быстро смывала слёзы, низко склонившись над раковиной, пока её подруга терпеливо ждала, облокотившись на стену. Василиса видела её отражение в небольшом полукруглом зеркальце и старалась сделать всё быстрее. Судя по сосредоточенному лицу Фрезер, её сейчас ожидает либо лекция насчёт несдержанности (не без утешений, разумеется), либо лекция насчёт Драгоция. Одно из двух, третьего не дано. И это только её вина. Василиса торопливо вытерла руки полотенцем и повернулась к подруге, отойдя от раковины. Диана скользнула по ней усталым и разочарованным взглядом, но Василиса не обратила на это внимания. Совесть её не беспокоила, потому что девушка по-настоящему испугалась, что Фэш догадался о её чувствах и решил озвучить всё, что об этом думал самым изощрённым способом — в песне. Но сейчас беспокойство медленно отступало, ведь Василиса не заметила на лице Фэша ни тени усмешки или чего-то издевательского, только искренне изумление, а ещё капелька волнения... — Что случилось, Василиса? — спросила, наконец, Диана, но весь ответ, составленный Огневой в её собственной голове, показался ей слишком неубедительным для привередливой Фрезер, чтобы та закончила этот разговор. — Я испугалась, — ответила чистую правду Василиса. — Чего? — Разве ты не слышала песню? — грустно спросила Василиса. — Слышала кое-где зарифмованные строчки, — равнодушно ответила девушка. Такой ответ заставил Василису отвлечься от темы и возмутиться: — «Кое-где зарифмованные строчки»? — Она нервно хихикнула, не веря своим ушам. — Что ты имеешь против Алёны Швец? Диана замахала на неё руками: — Успокойся, ничего я не имею против её и её музыки, но Василиса, — это слишком незначительная песня, чтобы так на неё реагировать! — воскликнула Фрезер. Девушка изумлённо замолчала. Шестерёнки медленно завертелись в её голове. Получается, словами о зарифмованных строчках Диана пыталась сказать ей, что она слишком впечатлительная, раз принимает всё на свой счёт? Ну да, а ещё у неё больная фантазия. Василиса хмыкнула. — Да! — тем временем продолжила подруга, приняв этот звук за неверие. — Василис, ты прости, но Драгоций слишком ленивый, чтобы специально стараться и петь песню об отказе, — запальчиво проговорила она. — А ещё, в одном я с тобой согласна — он добрый. Фэш не опустился бы до публичного унижения, согласись? — Диана с надеждой посмотрела на подругу, ожидая нужной реакции на свои слова. Василиса молчала, уставившись куда-то ей за спину. — Василиса! — не выдержала и прикрикнула на неё Фрезер. — Ну что с тобой?! Не ты ли мне всегда твердила, какой он замечательный и благородный? — Для неё этот первый учебный месяц стал самым настоящим "всегда". Девушка моргнула и вышла из оцепенения, отходя от мыслительного процесса. Ей захотелось рассмеяться, настолько правдивыми и логичными были доводы Дианы. А ещё Василиса поразилась, насколько сильным был её страх, что она даже не стала на этот раз оправдывать Фэша, мол, он бы так не поступил. Она просто запаниковала и не дала себе времени на размышления. Какая же она всё-таки впечатлительная... И ранимая. Диана всё это время держала руки у Василисы на плечах и настороженно вглядывалась в её безучастные глаза. — Ты в порядке? — осведомилась Фрезер. — В полном, — едва слышно ответила Василиса. — Точно? — Точно. — Точно-приточно? — Точно-приточно! — Точно-приточно-приточно? — Да! Да! Да! — уверила её Огнева. Диана рассмеялась и крепко обняла подругу. — Слава богу, ты улыбаешься! — проговорила она ей в плечо. — Не пугай так больше, Василиса! Моё сердце этого в конце-концов не выдержит! — Глаза Дианы испуганно расширились, когда она предположила, сколько ещё таких потрясений её ожидает нежными чувствами Василисы. К счастью, Огнева этого не заметила. — Прости... — прошептала она. Они так и стояли, обнявшись, на время прячась каждый в своём мирке заботы и спокойствия, пока совсем рядом кто-то не кашлянул. Девушки медленно отстранились друг от друга и посмотрели на Ника, неловко замершего в коридоре, который вёл в столовую. Парень выглядел смущённым и с большим интересом исследовал потрескавшийся потолок, переминаясь с ноги на ногу и перебирая в руках простую чёрную флешку. Под мышкой у него был зажат учебник по истории с вложенным в него листом А4, а за ухом держалась шариковая ручка. У Василисы вдруг пол ушёл из-под ног. Сознание пронзила чудовищная догадка. Она облокотилась одной рукой на раковину и дрожащим голосом спросила: — Ты всё слышал? Ник пробормотал что-то неразборчивое под нос и с заметным усилием выдавил: — Я... в общем, да. — И нервно сглотнул. Диана гневно поджала губы, уперев руки в бока, пока Василиса принялась бездумно сверлить взглядом пол, чувствуя полное опустошение. — От тебя меньше всего ожидала, Лазарев, — разочаровано произнесла Диана и тут же поймала его раскаивающийся взгляд. Ник смутился ещё больше и вдобавок занервничал. Флешка заходила ходуном между его пальцев, глаза устремились в пол. Все замолчали, каждый осмысливая возникшую ситуацию и просматривая её со своей стороны. — Знаешь, Диана, — вдруг серьёзно, но с взволнованными нотками сказал Ник, — меня особо никто не спрашивал, хочу я подслушивать, или нет. Я проект сдавал Маргарите Юрьевне, и могу вас поздравить, она теперь тоже в курсе. — Парень посмотрел на Василису и натянуто улыбнулся, словно сожалея. У той задрожали губы, пальцы сжали волосы у корней. Фрезер обречённо выдохнула, повернувшись к нему боком, по привычке убрав короткую прядь за ухо, и Ник невольно отвлёкся на этот жест. Но ни Диана, ни застывшая Василиса этого не заметили, теперь уже вдвоём созерцая скучный пол. Потом Фрезер подняла голову и ровным голосом сказала: — Насчёт Маргариты Юрьевны мы не беспокоимся, но вот твоя осведомлённость меня тревожит. Ник покачал головой и придал голосу обнадёживающий тон: — Если вы насчёт Фэша беспокоитесь, так зря, я ему не скажу. Что я, совсем ничего не понимаю? — Он с едва заметной улыбкой посмотрел на Василису. Та уже какой-то время исподлобья наблюдала за ним, и её взгляд был полон благодарности. Диана встрепенулась: — Ладно. Спасибо, Ник, — поблагодарила она. — И вот что.— Её лицо осенила некая мысль, затмив тревожность. — Ты-то нам и нужен. — Девушка вдруг цепко схватила его за край рубашки и, не получив сопротивления, повела в сторону выхода, на первый этаж. По дороге парень успел избавиться от всех предметов в своих руках, разложив по ближайшим поверхностям, и покорно последовал за Дианой. Василиса, дрожа от плохого предчувствия, с промедлением побежала за ними. Диана выволокла Ника на лестничную площадку и потащила по ступеням, выложенным плиткой, вниз, передвигаясь довольно быстро, из-за чего Ник тоже был вынужден ускориться. Если, конечно, не планировал оставить лоскут своей рубашки, которая была одета под снятую в раздевалке толстовку, в руках Дианы. Со стороны коридора вдруг появился Фэш. Завидев Лазарева, он бросился к перилам, и на лице его горело таинственное потрясение, коим он хотел поделиться с другом. Василиса едва не влетела в него, выскочив из-за двери игровой. Оба ошарашено уставились друг на друга, словно увидели с первый раз, а потом Фэш сориентировался и, перегнувшись через перила, спросил у замершего внизу друга, не без удивления замечая местоположение его рубашки относительно руки Дианы: — Ник! Куда это она тебя? Лазарев молча пожал плечами, показывая, что и сам не знает, а Диана непривычно угрожающе взглянула на Фэша. Тот вдруг хохотнул и хитро улыбнулся. — Ок, я понял. Встретимся на уроке! — В приподнятом настроении он обогнул Василису, обрадовано ей улыбаясь, и скрылся за дверью, захлопнув её за собой, чем вызвал неодобрительный окрик Нины Александровны. Диана снова повела Ника вниз, всё ещё не отпуская его рубашку, хотя тот и не сопротивлялся. Василиса на негнущихся ногах последовала за ними. Когда Фрезер спустилась под лестницу и повела Ника в темноту подвала, предварительно оглянувшись по сторонам, тот серьёзно забеспокоился: — Диана, что ты делаешь? — Помолчи, пожалуйста, — вежливо попросила она, шаря по скрытым карманам юбки в поисках доверенного ей ключа. Ник послушно замолчал. Диана недолго возилась с замком и вскоре толкнула слабенькую дверь, со скрипом распахнувшуюся перед ними. Все трое встали на первую ступеньку лестницы, ведущую в темноту, и Диана прикрыла дверь. Они оказались во мраке, с едва заметной полоской света, проникающей из нижнем щели. Ник оказался между Василисой и Дианой, и все одновременно стали принимать позу поудобнее. В итоге девушки просто прижались к стенам прохода, а Ник спустился на ступеньку ниже, опасливо вглядываясь в черноту подвала. — Ну так что? — нарушила тишину Диана, и в замкнутом пространстве её голос стал похож на шипение. — Что? — не понял Ник. — Фэш что-нибудь тебе говорил? — спросила Диана. — Эм, а что ты хочешь от меня услышать? — Недоумевая он приподнял брови, но в темноте этого никто не мог разглядеть. Диана чертыхнулась, шелестящий звук эхом пронёсся по подвалу. Василиса задрожала. — Сегодня, после случая на нулёвке Фэш тебе что-нибудь рассказывал? — терпеливо разъяснила она. — Диана, ты что? — запротестовала Василиса, но подруга вслепую отмахнулась от неё, случайно дав Нику подзатыльник. Тот ойкнул и поспешно ответил: — Ну да, а что? — Хватит «чтокать»! — повысила голос Диана, порядком раздражённая его непониманием. — Про нас он что-нибудь сказал? Ник ответил не сразу, очевидно обдумывая её слова, которые малость его поразили. Ну а как бы вы ответили уже разозленной девушке, которая вам нравится, в тёмном подвале с её подругой, влюблённой в вашего друга то, что обеих не обрадует? Целая Санта-Барбара с возможным печальным исходом. — Ничего важного он не сказал, — нашёлся Ник. — Кроме того, что был немного в шоке, когда ты на него... наговорила, — нашёл он слово покультурнее. — И всё? — разочарованно выдохнула Диана. — А что тебе надо? — недовольно спросил Ник, начиная злиться. Он вдруг понял, что его используют, как источник информации, который потом станет ненужен, и ему стало обидно как никогда. Диана всё поняла по тону его голоса и сбавила обороты: — Прости. Просто я переживаю за Василису, — тихо произнесла она. — А я переживаю за Фэша, — парировал Лазарев. — Потому что пока я — его разум, сижу тут, с вами, он творит невесть что. — В темноте он развёл руками, и наткнулся сразу на две стены. — Не кричи, — попросила Диана. — И не кипятись. Нам нужна твоя помощь. — Диана! — взмолилась Василиса, но подруга её проигнорировала. — Помощь в плане шпиона на вашей стороне? — раздражённо спросил Ник. Её настойчивость больно отдавалась в районе груди тревожным щёлканьем рядом с рёбрами. — Нет, — мотнула головой Диана. — Ник, не злись, пожалуйста, — вдруг жалостливо попросила она. — Ну пожалуйста. Это важно,— неуверенно добавила она. Парню вдруг показалось, что она сейчас заплачет, и гнев испарился как не бывало. — Просто скажи, он не говорил о Василисе ничего плохого? — совсем тихо спросила Диана. Девушка рядом глубоко задышала, Ник это услышал и поспешил успокоить её: — Нет, не говорил. Ровно, как и того, что вы хотите услышать, — добавил он, и вдруг почувствовал в этом свою вину, а не Фэша. Василиса была чудесной девушкой, и расстраивать её не хотелось. Но и обнадёживать тоже не следовало. Сама же эта девушка чувствовала, что готова сгореть со стыда от вопросов, которые не следовало задавать вовсе. Ей казалось, это уже переходит все рамки приличия. Диана вздохнула: — Спасибо большое. Прости ещё раз. — Ничего, — равнодушно бросил парень. — И нам пора идти. — Ник вытащил из кармана телефон. Яркий экран осветил лица всех троих. — У нас осталось две минуты до начала урока. Мне надо ещё кое-что сделать. Василиса посмотрела на Диану и вдруг увидела, что та чем-то сильно расстроена. Девушка жевала губу, стыдливо опустив глаза, и часто моргала. Свет померк, Ник распахнул дверь и жестом позвал девушек наверх. Василиса взяла Диану за руку, желая таким образом её поддержать, и они вдвоём побежали по лестнице. Ник следовал за ними, перешагивая через ступеньку, пока лестница не кончилась, и они не оказались перед прикрытыми дверьми в игровую. Ребята замерли в странной нерешительности и боязливо переглянулись между собой под аккомпанемент звонка. Все втроём ощутили, что меньше всего сейчас хотели бы идти на урок. Почему-то это чувство вызывало острое желание спрятаться где-нибудь под лестницей и переждать. Но такой возможности не было. Диана, как самая прилежная ученица из класса Василисы, вошла первой, поманив за собой Огневу. Ник проскочил следом и, оббежав девушек, поспешил в свой класс. Проход опустел, погрузившись в унылую тишину до следующей перемены. Лишь около самих дверей можно было услышать учебный процесс. Лаконичные голоса учителей, скрип мела по доске и шелестение тетрадей. Всё это навевало невероятную тоску случайному прохожему, коим являлся Фэш. Поэтому он спешил скорее выскочить в коридор, где можно было хотя бы музыку и топот физкультурников послушать, а не надоедливые решения примеров. Так он и сделал, встав у самой двери музыкального класса, и, блаженно прикрыв глаза, стал вслушиваться в игру на фортепиано. Играло что-то легкое, беспечное и красивое, совсем не вязавшееся с душащей аурой школы, с которой Фэш вёл борьбу уже много лет. Но вскоре эта мелодия ему надоела. Игра всё чаще прерывалась недовольными возгласами учительницы, и звучала всё неувереннее, пока Драгоций не сделал вывод, что пианист, кем бы он ни был, просто разрыдался под таким натиском замечаний. Фэш скривился от отвращения. Не люди, а звери какие-то. Кто бы тут не разрыдался? — Не хмурься, морщины раньше времени появятся, — послышался совсем рядом елейный голосок Маришки, едва не заставивший Фэша скривиться во второй раз. Он нехотя приоткрыл глаза и застал перед собой девушку, одетую с иголочки. Юбка ниже колена, пиджак и туфли, и всё чёрное. Волосы ровно разделены пробором и локонами лежат на плечах. Фэш смекнул, что у кого-то сегодня явно выступление перед публикой учителей. Где же кроваво-красные губы и модные футболки? Поняв, что Маришка ждёт от него какой-то реакции, Фэш приветливо ей улыбнулся, хотя это больше было похоже на презрительную ухмылку, и сказал: — Мне это не грозит, юбка-солнышко. Ты чего-то хотела? — подчёркнуто вежливо спросил он, не имея желания с ней сегодня разговаривать. Марина растерялась, услышав его ответ, видимо, ожидая чего-то более приятного от обычно дружелюбного Фэша. Она и подошла за тем, чтобы чуть-чуть расслабиться и отвлечься от трудного дня, но приветствие парня выбило её из колеи. Ни на что такое Фэш сегодня не был настроен по отношению к ней. Девушка встала как вкопанная, позабыв о скорой конференции в другом корпусе, и изумлённо уставилась на Драгоция. Он тоже смотрел на неё в упор и чего-то ждал, облокотившись спиной на стену и упершись в неё одной ногой. Руки он незаметно сжимал и разжимал, спрятав в карманах кофты, и вертя между пальцами флешку Ника. На его лице отражалось выражение человека, теряющего терпение. Не за тем он здесь стоял, чтобы с ней разговаривать. Кажется, Маришка это поняла и смутилась, но неловкость быстро прошла, уступив место гневу. Девушка вспомнила, как он к ней обратился и вспыхнула: — Как ты меня назвал? — В её тоне не осталось и капли нежности. Резникова была готова поджечь парня одним взглядом. Фэш безразлично пожал плечами, будто не замечая её состояния, и повторил. — Юбка-солнышко, а что? По красноречивому лицу Маришки, он словно догадался о причине её недовольства и пояснил: — Потому что ты чаще всего носишь эту юбку. Что такого-то? — наигранно удивился он, начиная улыбаться, видя, как стремительно краснеет от злости её милое личико. Ему подумалось, что, если он сейчас не замолчит, то точно схлопочет длинными ногтями по лицу, зато останется доволен, а если замолчит, будет цел, но тогда это будет равносильно поражению, а такой исход его не радовал. Между тем Маришка по-настоящему разозлилась, прямо как в прошлый раз, когда он сморозил что-то нелестное в адрес интересной ей темы, — это было в коридоре, в результате чего они устроили гонки по игровой, из которых он вышел победителем не без помощи общественности и ещё долгое время гордился этим. Фэш пришёл к выводу, что Резникова сама виновата в своей эмоциональной неустойчивости. В прошлый раз она не смогла смириться, что его мнение расходится с её собственным, а сегодня — задала вопрос, на который получила честный ответ, и взбесилась. Хотя должна была заметить, что Фэш не в настроении с ней разговаривать. Могла бы предостеречься, — Драгоций всегда говорил, что думал, когда хотел кого-то позлить или спровадить, — но уже было слишком поздно. Маришка часто и зло выдыхала, внутренне борясь с гневом и еле сдерживая себя от проявления насилия в сторону Фэша, пока тот с большим интересом наблюдал за её стараниями, наклонив голову набок. — Да ты, я смотрю, прекрасно знаешь, как сделать девушке приятное, а, Фэш? — процедила она, складывая руки на груди, чтобы немного успокоиться. Фэш хотел было съязвить, сказав, что вовсе не хотел, чтобы ей было приятно, но прикусил язык, поняв, что таким образом потеряет заработанный авторитет «умеющего решать неприятности юмором». — Да, с этим у меня проблем нет, как видишь, — обворожительно улыбнулся он, на короткую секунду вынуждая Маришку отвлечься, чем получил свою маленькую победу. Но девушка быстро взяла себя в руки и вновь нахмурилась. — Ты просто самодовольный придурок, Драгоций, — загораясь обидой, процедила она. — Видеть тебя не желаю, — зло добавила Резникова и, развернувшись, застучала каблуками по коридору. Фэш понял, что она хотела сказать нечто более сильное, чем выговорила, и даже порадовался, что она этого не сделала. Иначе никто не знает, что бы могло случиться. Маришка имела привычку повторять за своими друзьями, а излюбленной темой Марка являлась фразочка: «Почему с Фэшем Драгоцием мало кто общается: сто и одна причина». И заводил свою шарманку. Вычислил гад, где больнее всего, и неустанно давил туда, раздирая старую рану. Фэш терпел, долго терпел. Сначала сыпал шуточками, потом подколами, затем отмалчивался и в конце концов не выдержал — стал разгораться после первого слова, метал молнии и оскорбления, и лез в драку. Обычно тем и заканчивалось, а Марку это приносило некое удовольствие... «Мазахист хренов», — подумалось Драгоцию и он едва не сплюнул от раздражения. ... пока не схлопочет в нос. Фэш его особенно ненавидел в такие моменты. И презирал элементарно, как человека. Какой гнилью надо быть, чтобы направленно причинять боль? Хорошо, что Марк не был посвящён в подробности семейной жизни Фэша, так бы у него появились куда более интересные козыри, чем старая пластинка об отсутствии дружеских связей в школе. Своей черте характера не распространяться о себе Фэш был благодарен. Так вот, либо Маришка намерено обошла больную для Фэша тему, это добавляет ей чести, либо просто не додумалась использовать её сейчас, ослеплённая обидой, — и это тоже радует. Не будь она разозлённой и более расчётливой, она точно бы вывела Фэша из себя, чего добивалась, но не смогла сделать банальным оскорблением, на что у него был выработан стойкий иммунитет. И парень быстро успокоился, откинув от себя мысли о Марке, и едва слышно проговорил ей вслед: — Взаимно, Маришка. Я тоже не горю желанием тебя видеть. — Это заметно. — Рядом очутился запыхавшийся Ник, хаотично приглаживающий всклокоченный ёжик волос, и Фэш сразу воспрял духом, радостно заулыбавшись. — Ну, не скажи, — весело возразил он, моментально отвлекаясь от недавнего события. Оно начинало казаться ничтожным с приходом друга и отступало на дальний план. Лазарев пожал плечами, не желая спорить. — Но я-то вижу, — сказал он. Фэш согласно кивнул, продолжая улыбаться. Вдруг взгляд Ника с лукавого сменился сосредоточенным, он почему-то взглянул на друга с ожиданием. Фэш задумался над причиной этой перемены и в следующую секунду измученно простонал. — Нууу, нет...— Парень страдальчески возвёл глаза к потолку. — Давай-давай, — стал подначивать его Ник, вновь улыбаясь и складывая руки на груди. — Зря мы что ли несколько часов корпели над твоим проектом? А потом я ещё бегал выбивать у Маргариты Юрьевны для тебя время, — перечислил Ник все их старания. Фэш посмотрел на него с затаённой надеждой, но она обрушилась, когда Ник напористо толкнул его по направлению в другой корпус. — Пойдём! Сдашь и забудешь, как страшный сон! Я только с условием, что ты наконец собрался сдать проект у Светланы Геннадьевны нас отпросил, — предупредил Лазарев, окончательно расстраивая Фэша. Тот готов падать на пол в предсмертных конвульсиях. Неплохой актёр, он всегда таким был. Фэшу ничего не оставалось, как подчиниться и нехотя пойти рядом с другом в кабинет истории, погружаясь в нерадостные мысли. Как он не хотел делать этот проект! А представлять тем более! Но выхода уже не оставалось, со времени, как проект показали его одноклассники прошло немногим меньше месяца. Криативные учителя задавали проект на лето. Фэш оставался последним. Нику отсрочка простилась, парень был в отъезде. Перекрестившись, Драгоций толкнул дверь кабинета, напоследок с ожиданием оглянувшись на друга. Тот поддерживающее ему кивнул, одобрительно улыбнувшись. Младший класс, где шла история, затих, едва вошёл незнакомый парень. Ник остался снаружи, хотя учителя алгебры уверял, что ему тоже нужно непременно присутствовать. Наговорил что-то про парные проекты и получил разрешение уйти с урока вслед за другом.

***

— Ну как? — нетерпеливо спрашивает Ник, за долгие пятнадцать минут успев окончательно известись в ожидании, едва друг успевает вылететь из класса. Фэш победно улыбается и гордо вручает Нику его флэшку с их проектами. — Зачёт, — коротко произносит он, донельзя довольный собой. Ник радостно ему улыбается. Они идут по коридору, и каждый думает о своём. Ник не без тревоги вспоминает, как его сегодня две девчонки припёрли к стенке и устроили допрос с пристрастием, а Фэш всё ещё пребывает в эйфории от своей удачи. Идёт и улыбается, как объевшийся кот, смотря куда-то в пространство. И тут Ник решается спросить как бы невзначай: — Фэш, а тебе случаем никакая девчонка не нравится? — говорит он и косо смотрит на друга. Его вдруг одолевает страшное любопытство. Да, Фэш всегда всё ему рассказывает как на духу, но иногда его нужно на это надоумить, чтобы ускорить процесс. Драгоций делает вид, что задумался над его вопросом. На его лице не проскальзывает и тени удивления или беспокойства от слов Ника, только полная сосредоточенность. — Ага, — вдруг произносит он и широко улыбается. — Да? — не веря, переспрашивает Ник. Такой ответ Фэша его немало удивляет. Лазарев думал, что друг сейчас отшутится, и это будет означать, что нет такой девчонки. Ведь Фэш никогда ничего не утаивает от него. — Кто? — спрашивает он. — Вернее, мне нравятся несколько, — неожиданно задумчиво исправляется Фэш, копаясь у себя в голове. Ник шокировано вскидывает брови. Откровения друга его всё больше поражают. — И? — нетерпеливо тянет он. Фэш ещё секунду молчит, прежде чем отчеканить с небольшими перерывами: — Это Зина, Римма, твоя Диана... в смысле, как человек, — на всякий случай добавляет Фэш, подозрительно смотря на друга, боясь обидеть его, но замечает на его лице лишь смущение от того, как Драгоций представил ему Фрезер, и довольно улыбается. — Ну и Василиса, — наконец признаёт Фэш без изменения в голосе, и Ник радостно вспыхивает после этих слов. — На мой взгляд самые хорошие девчонки из параллели. — Фэш пожимает плечами и вновь отводит глаза, смотрит в начало коридора, снова погружаясь в мысли. Ник не сдерживается, чтобы не спросить, не желая слушать молчание: — А Маришка? Фэш иронично изгибает бровь, переводя взгляд на друга, и с долей насмешки пополам с недовольством произносит: — Издеваешься? Она агрессивная, — произносит он с едва слышимым испугом. — Ник весело фыркает, довольный его реакцией. — Нет, не издеваюсь. Так тебе нравятся все четверо? — уточняет он с непонятной Фэшу настойчивостью. Драгоций закатывает глаза: — Да! А почему ты вдруг спрашиваешь? — горячо выдаёт он и подозрительно смотрит на Ника, не понимая, чего тот добивается. Лазарев только пожимает плечами: — Да мне вдруг стало интересно, больно у тебя вид загадочный для человека, который всего лишь сдал долг по учёбе, — выкручивается он, ничем не выдавая себя, помня об обещании, данном Диане. Фэш начинает хохотать: — Всего лишь долг по учёбе? — еле выдавливает он, удивляясь такой формулировке. — Да тебе ли не знать, какое это для меня достижение! — отвлекаясь от темы, всплёскивает он руками и снова восхищается своим геройским поступком. Ник рассеяно кивает, погружаясь в свои мысли, чем снова заставляет Фэша насторожиться. — Да-да, — задумчиво произносит Лазарев. Фэш косо смотрит на него, и в его глазах впервые за всё время проскальзывает тень неверия в слова друга. Он что-то явно ему не договаривает. Но только что?