Hopeworld

— Справку. Просто выдайте мне справку. — Юнги хмуро смотрит на удовлетворенного сегодняшним днем доктора, сидящего в своем мягком светлом кресле под лучами солнца из окна. — Ох, Мин Юнги, это вы! — омега пропускает его слова мимо ушей, как и в первый раз пододвигает тарелку с печеньем, спрашивает про чай. Ошибся Тэхен, не понравится этот парень Юнги. Он бесит его. Всем и абсолютно. — Послушайте, просто распишитесь на бумажке, поставьте печать и я уйду. — Мин наблюдает за тем, как по кружке растекается красная жидкость чая. Как пальцы подхватывают ручку и тарелочку, двигая все также вперед. — И наши дороги разойдутся — А Вам не сказали? — омега удивленно хлопает глазами, Юнги все еще не привык и не привыкнет его подвижной, яркой мимике. Такой, как у Тэхена… от воспоминания о нерадивом альфе Мин теряет весь свой запал. — Вы заплатили не за одну нашу встречу, и если вы все же не передумали говорить со мной на какие-либо темы, то просто составьте мне компанию за чашечкой чая. А то мне неловко, что Вы совсем потратите деньги на ветер Это обескураживает. Как же? Как же Юнги мог так проколоться? Но сил снова не хватает возразить, ну что за напасть. Юнги хочет убить себя, свой беспомощный организм и свои мысли. Мин хочет убить себя, но не Августа. Ведь Ди — это кто-то другой. Он сильный альфа, не столько физически, сколько морально. Ди тусуется с друзьями, никто из них никогда не умирал. Юнги плохо, бесспорно, но с ним все в порядке одновременно. Он не видит никакой проблемы, все на своих местах. Он заслужил за свою никчемность презрения даже от самого себя. Как вообще Тэхен мог говорить, что он лучший мальчик на этой планете? Парень возвращается в реальность от осторожного прикосновения к своему плечу. Доктор Чон смотрит обеспокоенно прямо в его глаза, и Юнги смотрит в ответ уже ясным взглядом. Вытирает фантомные слезы и вспоминает, что Ким не посоветовал бы «лучшему мальчику» плохого. — Почему Вы так пытаетесь разговорить меня? Сейчас омега скажет, что это работа, ничего личного. Или же тактично промолчит. Что угодно! Юнги лишь обманывает себя «его вниманием». — Тэхен говорил про тебя много, — Мин замирает. — Он обещал познакомить нас любыми способами По телу впервые за столько недель растекается приятное тепло, поднимается из живота к груди и застывает там. — Что…он говорил? — доктор Чон улыбается тепло и за руку отводит к столу. — Он говорил, что беспокоится о тебе, — Юнги удрученно вздыхает и собирается подорваться к двери, момент утерян. А ведь он верил, что сможет услышать что-то другое. Но руку его так и не выпустили, большим пальцем поглаживают, видя недовольство. — Говорил, что хочет чаще видеть твою улыбку и снова съездить на рисовые плантации — Отпусти, ты опять пытаешься сказать, что я ненормальный — Я никогда не говорил этого — Но скажешь — Вы слишком зацикливаетесь на этом, когда я просто хочу узнать Вас лучше. — Ну так прекрати «Выкать» и утверждать, что мне нужна помощь, ясно?! Доктор Чон сомневается, по лицу видно. И Юнги бросает все силы на то, чтобы вытащить руку и уйти. Смысл ему тут находиться? — Тэхен для тебя тоже был важен? Рука застывает над ручкой. — Что ты сказал? — омега невиновно хлопает глазами, оборачиваясь на альфу. Рука так и застывает над ручкой. — Да ты еще и глухой, Мин! — хохочет Тэхен и болтает банкой в руках. Смотрит на нее хмуро: пустая. И выкидывает куда-то в угол, где обычно стояла мусорка. — Говорю, давай съездим на рисовые плантации? Я там такое место видел! Одному мне скучно — Моя смена заканчивается в восемь, — даже несмотря на горечь, доктор Чон не перестает улыбаться. — Давай съездим на его могилу? Одному мне страшно Как бы Юнги не сопротивлялся, он согласился на приглашение Кима. Как бы Юнги не сопротивлялся самому себе, за десять минут до восьми вечера он будет у его кабинета.