Пэйринг и персонажи
ОЖП, Гань Юй, Кэ Цин, Сяо, Итэр, Чжун Ли, Тарталья, Синьора, Нин Гуан, Двалин, Паймон, Хранитель Облаков, Мадам Пин, Бай Чжу, Надя, ОЖП/Тарталья, ОЖП/Чжун Ли, Агент Фатуи, Аждаха
Метки
Описание
Давным-давно, жила магия в жилах людских. Процветала сама и жизнью насыщала. Любима была и счастьем звенела. Завидно тьме становилось, до горечи ядовитой на языке остром. Решила сила мрачная погубить волшебство и род людской. Да шансы все растеряла.
Примечания
Метки и персонажи будут пополняться по мере публикации. Скорее всего будут присутствовать побочные истории. Так как я не особо умею придерживаться каноничных характеров ставлю ООС.
Понятия не имею, что из этого выйдет.. Будь что будет.
Песнь VI. От просьбы до клятвы.
09 июля 2021, 12:53
Долго ли, коротко бежали - не заметили оба. Прошептала что-то на ухо, средь гривы сокрытое, дева зеленоглазая. Скользнула ладонь миниатюрная по шее могучей, рокот утробный пробуждая. Спускаться стали, с поднебесья, путники сдружившиеся. Ступила нога человеческая в сапог облаченная, на траву сухую, безжизненную. В миг волна элементальная по округе прокатилась, энергию распространяя, разрешения спрашивая. Радушием ответили дремлющие ветви да корни, с благодарностью нектар живительный поглощая. И здесь шутка злая в сон мертвый опустила природу, в узлы крепкие ленты артерий завязала. Покачнулась травница, вновь тепло фантомное, камней солнцем нагретых, ощущая. Коснулась бережно вен пульсирующих, безжалостно пережатых. Распутывать стала нити с болью льнущиеся к ней. Выжигать ту горечь, что ядовитым отпечатком душу травила. Не уж пробудилась зараза древняя, да мир изнутри поглотить вознамерилась? Забурлил гнев праведный, тысячелетия назад в крови родившийся. Да усмирен был разумом холодным, успокоен доводами обоснованными. Тем временем свободны были артерии земные, с признательностью руки опутывая, магией щедро делясь.
Отступила на шаг Беатрис, наваждение сбрасывая, воздух жадно глотая. Обхватила себя руками дрожащими, тепло то вернуть желая. Вот только безуспешны были потуги ее, оставляя лишь прохладу легкую.
— Куда бы… — сглотнула слюну вязкую. — Куда бы тебя спрятать, так, чтобы не нашли? — Повернулась наконец к дракону вальяжно перед ней разлёгшемуся. Протянула руку хрупкую, загривок ласково взъерошивая. — Али ты тоже в город, хочешь?
— Не хочу. — а он и рад был сладостной неге, что пальцы нежные доставляли. Жмурился довольно, точно кошка большая под солнцем палящим.
Отправила бы травница горе спасителя своего к себе, в леса с землями суровыми граничащие. Да далеко шибко, заплутает поди. А Путешественников одних оставлять здесь нельзя. Вспоминала щепетильно историю владений Архонта Каменного, искала местечко людям не доступное. И нашла таки одно такое. Загорелось пламя игристое, затанцевало буйно, взору являя горы в облаках головы прячущие.
— Знаешь, где это? — надеется она, что рельефы Предела Заоблачного, за столькие лета не изменили внешней красе. Кор Ляписы задумчивые, разглядывали долго, языки огненные фиолетом жгущие.
— Знаю. — кивнул утвердительно, медленно вставая, хвостом потряхивая.
***
Мимо пронеслись, Башни Архонтов Семи. Побывал здесь уж Странник с компаньоном своим. Чувство родное такое, в душе затеплилось. Рядом они. В порядке все с ними. Прорвались сквозь стену солдат вооруженных. Опустился дракон златом переливающийся, фыркая пренебрежительно. Перед Владыкой земель своих. Преклонила колено дева сребровласая перед Адептом могущественным, почтение выказывая, к милости душевной располагая. — Кто на этот раз нарушил обет священный? — раздраженным раскатистым гулом отразился от гор голос хранителя потревоженного. — Лилия из рода Олдредского. О доброй воле просить пришла. — головы не поднимая, молвила спокойно, слово каждое чеканя как мору литую. Поднялся ветер молчаливый, прошелестел в прядях шелковистых, затанцевал меж листвы темной и осел поверх гор. Опустилась тишина на плечи девичьи, ответственностью скованные. — Потомок воинов бравых? Говори же, Лилия из рода Олдредского! — Скинул покрывало молчания адепт гордый, переменилось в миг что-то в нём, самом лояльном из всех. По новому он взглянул на деву, дракона усмирившую. — Благодарю, за слова право, Владыка Лун. Я в поисках места спрятанного, от ноги люда обычного. — продолжить боле не смогла. — Считаешь, что земли священные подстать твоим запросам? — перебита была неуважительно. — Правду молвя, считаю. — до крайности прямолинейна, наконец взгляд свой от травы солнцем любимой отрывая. Встречаясь с листьями кленовыми в пожар осенний жжеными. Столько слов самых разных на языке вертелось, и сказать бы их нужно. Да только сомкнулись губы, точно в ловушку янтарную заключенные. — Поднимись. — и та подчинилась, в полный рост вставая, навстречу шагая. Напрягся сзади ящер чешуйчатый, хвостом землю бодая. — Можешь оставаться здесь. Уж я то потеснюсь для друга старого. — Взгляд его обратился на словах последних к морде недовольной. — Вовек не забуду я доброту Вашу. — скользнула ладонью по тканям черным, поклон, благодарностью наполненный, исполняя. — Правильно ты сделала, что ко мне обратилась. — Покачал зверь священный головой, рогами богато увитой. — Не простила бы Хранитель Облаков подобного самоуправства. Даже Олдредам славным. — кивнула признательно знахарка и развернулась в пол оборота к дракону обращаясь. — Останься здесь, прошу тебя. — видела Лилия в глазах напротив презрение кипящее. Не желала и она с другом добрым расставаться. Да только выбирать особо не приходилось. — Обещаю, я скоро вернусь. — дрогнула туша в чешую облаченная. Сморщилась морда, грозясь клыки обнажить. Взвился Лунг разгневанный в синеву, туманом затяную. — Ступай. Пока он не передумал. — осадил Владыка Лун, девчушку, что уже окликнуть зверя древнего хотела. — Вы уж приглядите за ним, пожалуйста. — улыбнулась расстроенно и побрела по склону вниз, энергию элементальную вокруг запястья обматывая.