Морское стёклышко, затерянное в прерии

Тео просыпается с рассветом, потому что луч солнечного света падает прямо на его закрытые веки, но он не знает, почему и когда успел проснуться Лиам. Рейкен несколько раз быстро моргает, глаза всё ещё слипаются и расфокусированы, и он щурится, глядя на Лиама через гостиную. Тот поворачивает голову, чтобы оглянуться. Выражение его лица невозможно прочесть в том смысле, что Тео не может точно подобрать слово, чтобы описать его, а не в том смысле, что он не может распознать эмоции. Он ждёт, пока Лиам скажет хоть что-нибудь. И Лиам делает это, но сначала отводит взгляд. Его глаза устремляются к потолку и так пристально изучают его, что Тео приходится физически сопротивляться желанию повернуть собственную голову и проследить, что же увидел на потолке Лиам. Данбар наконец снова смотрит на него, и Рейкену с трудом удаётся не замереть под этим взглядом. — Ты снова собираешься уйти? — спрашивает Лиам, и ему действительно интересно это, потому что его голос тихий и совсем не обвинительный. Он звучит искренне с явным любопытством. — Я имею в виду после того, что произойдёт сегодня. Единственная причина, по которой Тео удаётся не реагировать, заключается в том, что он уже сосредоточился на том, чтобы не делать это. Глаза Лиама не отрываются от его лица, и в них мелькают едва заметные золотые пятнышки. Он совсем немного и явно неосознанно обратился, чтобы лучше видеть Тео в тусклом сером свете, льющемся через несколько окон, которые остались нетронутыми на первом этаже дома. Тео мог бы дать миллион ответов, но все они предлагали вопросы, которые, он не уверен, что хочет слышать, поэтому вместо этого он фыркает и сам поворачивается, чтобы смотреть в потолок. — Я даже не уверен, что будет после, — отмечает он. Лиам позволяет ему уйти от прямого ответа, но загоняет его прямо в ловушку, которая, если так подумать, вероятно, и была тем вопросом, который Данбар действительно хотел задать. — Так почему же ты еще не ушёл? — с вызовом интересуется Лиам. Его глаза больше не переливаются золотом. На этот раз, когда Лиам начинает говорить, он приподнимается на локте, чтобы лучше рассмотреть Тео, его рот сложен в тонкую линию. Рейкен смотрит в ответ, а в груди становится внезапно так тесно, что непонятно, как сердце всё ещё бьется, а лёгкие растягиваются от глубокого вдоха. А потом Тео вздрагивает и издает резкий звук, выталкивая застоявшийся воздух, потому что наверху лестницы появляется Малия и спускается к ним достаточно громко, чтобы остаться незамеченной. Она явно направляется на кухню, останавливается и подозрительно смотрит сначала на Тео, а затем на Лиама. — Что тут у вас происходит? — требует она, а ее ноздри раздуваются. Лиам сжимает челюсти. Он прикрыл глаза при появлении Малии, намеренно или от удивления, и всё ещё держит их закрытыми некоторое время, как будто ему нужно очиститься от остатков эмоций. Наконец Лиам откидывает тонкое одеяло, которое взял для себя вчера со спинки дивана, и встаёт. — Ничего, — бормочет он Малии, проходя мимо неё. — Всё в порядке. Малия смотрит, как он исчезает на кухне, а затем оборачивается, чтобы посмотреть на Тео. Тот просто молча смотрит в ответ. К тому времени, когда Скотт спускается несколько минут спустя, Лиам уже заварил себе кофе, а Малия уже нашла в шкафу и уничтожила пачку тостов. Она вытаскивает ещё один обернутый фольгой свёрток и вручает его Скотту, когда он появляется, а затем — когда тот с легкой улыбкой качает головой — бросает его Нолану, только что шагнувшему на кухню. Холлоуэю удается поймать свёрток, но только после того, как он натыкается на Мейсона позади себя, который со смешком придерживает его. Тео отворачивается. Он по-прежнему смотрит в любую сторону, на кого угодно, кроме Лиама. Телефон Скотта звонит, когда он достаёт кружки из шкафа и передаёт их Лиаму, чтобы тот наполнил их, как на конвейере. Маккол выуживает телефон из кармана спортивных штанов, а затем хмурится. — Что такое? — недоумевает Лиам, ловя выражение его лица. — Моя мама, — отвечает Скотт отсутствующим голосом, перечитывая сообщение во второй или третий раз. — Она говорит, что в больнице что-то происходит. Она не может подойти достаточно близко, чтобы увидеть, что именно, потому что там люди Монро, но она думает… — он замолкает и тяжело вздыхает. — Нам нужно проверить. Скотт опускает телефон и переводит взгляд с Лиама на Малию, которая хмурится. — Вам двоим нужно добраться до складов, — заявляет Данбар. — А Тео и я… Тео вздрагивает — неожиданное заявление Лиама застало его врасплох. Он поднимает глаза и видит, что тот уже искоса смотрит на него с напряжённым выражением лица. И всё же… — Нет, — перебивает Скотт. Он слегка качает головой, когда Лиам оглядывается, нахмурив брови. — Нет, — повторяет Маккол, и его взгляд перебегает на Тео. — Мне нужно, чтобы Тео сделал кое-что другое. Тео испытывает неприятное чувство, будто страх начинает скручиваться в животе. — Возьми Нолана, — командует Скотт, снова поворачиваясь к Лиаму, а затем переключает внимание на Мейсона. — Иди найди Кори, — говорит ему, — и встреть их там. Мейсон кивает. Нолан же этого не делает, его лицо бледнеет даже в тусклом утреннем солнечном свете. Из-за этого синяки на его лице выделяются ещё сильнее, их края только-только начали желтеть. Тео наблюдает, как он судорожно сглатывает, а затем взгляд Рейкена скользит на Лиама, когда тот пытается возражать: — Скотт… — Иди, — прерывает его Маккол твердым тоном. В его голосе нет ноток альфы. С другой стороны, Скотт редко когда-либо нуждался в этом. Лиам стискивает зубы и хватает две уже наполненные кружки, протягивая одну Нолану, когда тот проходит мимо него. — Пойдём, — бормочет он Холлоуэю, и тот после паузы, бросив быстрый, неуверенный взгляд на Тео, поворачивается, чтобы следовать за Данбаром. Мейсон подходит к столу и берёт свою кружку. — Я пойду найду Кори, — тихо объясняет он, и сразу же уходит. Тео по-прежнему стоит, прислонившись к кухонной тумбе, и ждёт. Скотт несколько секунд смотрит вслед Мейсону, Нолану и Лиаму, а затем поворачивается, чтобы посмотреть на Тео, но прежде обменивается взглядами с Малией. Страх в животе Тео скручивается сильнее. — Если мы не сможем победить Анук-Итэ, — начинает Скотт. — Если мы не сможем остановить страх, тогда… Он замолкает. Тео поднимает глаза вверх, чтобы встретиться взглядом с Макколом, всё ещё сжимая челюсти. — Нам нужно знать, где находятся люди Монро, — говорит Скотт. — Нам нужно знать, сколько их и что они делают. «Нам нужно готовиться к войне», — он не говорит этого, но, опять же, ему это и не нужно. До начала войны нужна разведка. Нужен шпион. Тео осторожно прикрывает глаза, а затем отталкивается от тумбочки руками. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спрашивает он, и страх в его животе трансформируется в свинцовую покорность, которая раскалённым током ползёт по спине. — Найди их, — отвечает Скотт. — Следи за ними. Помоги нам понять, с чем мы столкнёмся… Тео кивает, а затем отводит взгляд. Он знает, какой следующий вопрос ему нужно задать, но у него нет желания его задавать. «Ты бы пожалел об этом?» — спросил его Нолан вчера вечером, и он говорил о решении Тео убивать Гейба, но та же неуверенность вернулась и скрутила все внутри и сейчас. — А если я увижу возможность уравнять наши шансы? — он наконец заставляет себя спросить, одновременно поворачиваясь к Скотту. Он мог бы сказать о саботаже, партизанской тактике, но они оба знают, что он имеет в виду не это. Маккол сжимает челюсти. — Я не могу просить тебя об этом, — говорит он, а затем более твердо добавляет: — Я не прошу тебя об этом. Он не просит, но прекрасно знает, кого спрашивает. Тео невольно задаётся вопросом, понимает ли Маккол эту тонкую грань, да и есть она на самом деле. Рейкен берёт одну из последних наполненных кружек кофе и направляется к двери, следуя по пути Лиама, Нолана и Мейсона — солдатов Скотта, даже если тот не хочет думать о них как о таковых. — Вас понял, сэр, — бормочет он, проходя мимо Скотта, и он не знает сейчас, настоящий ли сарказм в его голосе или притворный.