Idols with luv

– Юнги, ты серьезно? Кто два дня назад кричал: «Отпуск! Ура! Наконец-то!» – Ну я. – И ты опять торчишь в студии, – Джин обиженно размахивает руками и подходит к Шуге. – Хён, что ты хочешь от меня? Ты бы просто так никогда суда не пришел. – Как у тебя это получается? Ты экстрасенс что ли? – Что ли нет, Джин. Выкладывай, что там у тебя и вали. – Как ты относишься к Чонгуку? – Джин прикусывает губу, он не привык задавать личные вопросы. – Как к наставнику, к другу, в конце концов как к братишке. – А как к парню? Шуга бьет себя по лбу, видимо Чонгук рассказал о их ″ШуГуков″. О том полупьяном разговоре. – Хён, сними Чонгуку чилл с проституткой. Пожалуйста. – Ч... Чего? – Джин чуть ли не падает. – Это шутка, отомри. – Ну, Юнги-я, он так много плакал. – Он не плакал. – Хорошо, он не плакал! – дуется Джин, – Но ему же больно! Юнги откидывается на спинку стула и трет виски. Сейчас он начнет говорить Сокджину, что он - Мин Шуга не верит в любовь. Не с первого взгляда, не с последнего. И не нужно его со всякими пусть и сексуальными Чон Чонгуками шипперить и представлять как они идут по маковому полю и держатся за руки. Юнги возвращается в реальный мир когда слышит звонок мобильника. – Тебе звонят. – Да слышу я, – Юнги вытягивается во весь рост и цепляет телефон. «Чимин» Юнги вздыхает, тут даже гадать не нужно... Юнги отдает телефон Сокджину и продолжает писать текст. Чимин бы никогда не позвонил Юнги. Он же знает его. А тут с Юнги находится предмет выздыхания Пак Чимина. – Ким-мать-твою-Сокджин, – цедит Юнги сквозь зубы и выхватывает телефон, – Чимин, он тебе перезвонит! – Че творишь? А Юнги молчит, он не знает стоит ли рассказывать Джину что-то большее, чем он должен знать. Но Джин - это мамка, а от мамки не убежать. Один серьезный взгляд Сокджина и броня холодного Юнги трещит по швам. – Хён, я готов тебе признаться, что мне нравился Чонгук. – Нравился? – Во время дебюта, но потом я понял, что это как-то глупо заводить отношения с теми кто с тобой до конца... Мы бы всеравно рано или поздно расстались. Да и макнэ такой невинный, – после слов Юнги у Сокджина челюсть отвисла. Это самое большое признание Шуги за три года. Самое большое и самое неожиданное. *** Чонгук сидит с Чимином в общежитие. В конце концов, они же не Мин Шуги, что бы проёбывать отпуск в студиях. – Позвони Юнги, – просит макнэ. – А чего сам не позвонишь? – У меня зарядка села, – врет Гук. Пак набирает Юнги, но трубку почему-то берет Джин, а потом это громкое «Чимин, он тебе перезвонит». Чимин конечно же делится этим с макнэ. Тот просто, вот так вот молча и уходит. Жаль, что далеко не получится, но уйти в свою комнату - достаточно. Чонгук иногда проклинает тот день когда прошел на прослушивание. Когда он попал в Big Hit. Он до сих пор помнит, как пришел к Намджуну домой и сказал «Привет, я новый участник», а Намджун тогда был в нижнем белье, что очень смутило Чона. Просто Чонгук никогда не хотел быть певцом, и не то, что бы он не доволен своей жизнью, но она могла бы быть лучше. *** – Хосок? – Джун заходит в танцевальный зал. – Да, Мон? – Хосок не отрывается от зеркала, делая одно и то же движение. – Я хотел с тобой поговорить, по поводу отпуска. – Я весь во внимание, – наконец-то главный танцор садится на пол и жадно отпивает содержимое баклажки, которая находилась слева от него. – Поедем вместе куда-нибудь? Сказать что Хоуп удивлён - ничего не сказать. Потому что это сам Ким Намджун пригласил поехать вместе куда-нибудь. Пригласил ли? – Ты хочешь в Ильсан поехать? – Нет, я хотел куда-нибудь в Пусан. Вместе с Чимином. ... А ну да, а Хосок уже обрадовался, что он будет наедине с лидером. Хосок пытается вспомнить тот момент, когда ему начал симпатизировать Джун. Наверное до дебюта, когда они часами сидели в студиях и работали над совместными песнями. Или наоборот после дебюта, когда Хосок понял, что Намджун весь такой потрясающий, что дорожит всей группой. Намджун в свою очередь считает Хосока лучшим другом и единственным кого можно назвать «здравомысляющим», потому что для Джуна - Чимин и Чонгук еще мальчишки. Тэхен для Джуна очень странный, когда Мон просто хочет поговорить с ним, просто пообщаться, тот начинает говорить о своих лунных кроликах. А Сокджин и Юнги входят в группу людей «работа», никто из них не пытается говорить о личном с лидером, ну он и не настаивает. Из-за этого остается Хосок из Кванджу. – Я подумаю, – улыбается Хосок. – Как примешь решение, дай мне знать, – говорит Мон и уходит из танцевального зала. *** – Сокджин хён! – кричит Чимин. – Чимин? – Что происходит с Шугой? Он какой-то скрытный последние время, мы с Чонгуком волнуемся. – Все в порядке с ним, он просто... Работает много и устает. – Я пойду к нему и принесу поесть, – говорит Пак, но Джин приграждает ему путь своим телом. – Сейчас не стоит, давай потом? – Джин, – из комнаты высовывается сонный Тэ, – Иди сюда. – Извини, Чимин-щи, потом поговорим, – бросает на последок старший и уходит к Тэхёну. – Хён, опять к Чимину клеешься? – Не выдумывай, Тэхён, – Джин подходит к Тэ и целует в уголки губ. – Ну всё! – отстраняется Тэ, – Как там Юнги и Чонгуки? – Юнги должен сам в себе разобраться, а Гук... Ждать наверное и надеяться. – Главное что бы группа не пострадала из-за этого. – Не пострадает, я прослежу, – Джин улыбается и обнимает Тэхена. – Кстати, я хочу остаться здесь и не куда не уезжать. Мы будем вдвоем, – Тэхён поцеловал Джина в нос. Джин от неожиданности ахнул. – Вдвоём? – Намджун и Чимин едут в Пусан, я думаю Чонгук тоже с ними. Юнги едет в Тэгу к своему брату. – А Хосок? – Либо в Кванджу, либо с Джуном. – Хорошо, Тэхённи, я буду рад провести с тобой эти пять дней. – Хёны, – в дверь постучался Гук, – Идёмте на кухню, нам сейчас Шихёк-ним будет по видео связи звонить. Тэ и Джин лениво встают с кровати и направляются к остальным мемберам. – Явились, – Джун установил планшет поудобнее, что бы было видно Шихёка всем. – Дети мои! – воскликнул Шихёк, – Как ваши дела? Как проходят каникулы? – Отлично, – отвечает младший. – Я рад за вас, каникулы - каникулами, но  только мне придётся вас расстроить. Как я уже понял большинство из вас хотят поехать к себе домой. Но... Вам нельзя. – Почему? – осмелился спросить Шуга. – Потому что в течение двух дней вы должны придумать текст какой-нибудь лирической песни. Потом остаётся три дня отдыха, – Шихёк начинает загибать пальца, – За эти три дня вы не успеете сьездить к себе на Родину. – Я думал, что мы правда отдохнем, – вздыхает Чимин. – Извините меня, но я сам недавно узнал, что нужно написать песню. На этом я и закончу, увидимся через пять дней! – отсалютовал Шихёк и выключил камеру. – Пиздец, чё тут еще скажешь, – цедит Юнги. – Не получится нам на едине побыть, – говорит Тэ и утыкается лбом в плечо Джина. – Я что-то пропустил? – хмурится лидер, сведя брови к переносице. – Да вроде бы нет, – хихикает Тэ стискивая Джина в своих объятиях. Все в комнате удивляются поведению этих двоих. Чимин даже не выдерживает и уходит в свою комнату, а за ним бежит Юнги. – Потом поговорим, – бросает недовольный Джун. *** – Ну, ребята, что между вами происходит? – лидер садится напротив Джина и Тэ, и начинает пристально разглядывать профиль обоих. – А что между нами? – как идиот улыбается Тэхён. – Не придуряйся, Ким, – Джун достаёт из шкафчика растворимую лапшу. – Да, ТэТэ, он прав... нужно всё ему рассказать, – старший кивает головой как китайский болванчик. Тэхён с горечью вздыхает: – Мы встречаемся. – Ну впринципе - это видно, – хмыкает Намджун, – Но мне как-то всеравно, если вам нравится, то можете продолжать. Главное, что бы ваши отношения не навредили группе. – Ой, Намджун-хён, как они могут навредить? Сам то подумай. – Вы можете расстаться. Например, – говорит лидер заваривая лапшу. – Даже не думай, – у Джина сразу голос становится серьёзней. – Как угодно... Намджун встаёт и молча направляется к себе в комнату, так и не попробовав лапшу. – Эй, хён, ты же не будешь?! – спрашивает Тэхён, но не дожидаясь ответа передвигает к себе тарелку. Джин смотрит на Тэ глазами умиления. Но где-то внутри крутится не так давно сказанное Джуном «Вы можете расстаться». – Никогда, – шепотом произносит Сокджин но Тэхён это слышит и спрашивает: – Что? – Не, ничего, кушай, – улыбается старший и тоже берёт палочки, что бы поесть с Ви на пару. В гостиной сидит Чонгук и Чимин и пересматривают старые клипы. Это их ″традиция″, они всегда этим занимаются когда им хуёво. У других мемберов всё так радужно, а именно у них с Чимином - всё предельно печально. Кто вообще придумал эту любовь? В комнату заходит Шуга и падает на диван рядом с Чонгуком. – Хён, ты меня испугал, – говорит Чимин. – Извиняй. Неловкость, и Чимин встаёт с дивана. – Ты куда? – Гук провожает взглядом Пака. – В ванную... Вот Чимин предатель, знает же, что Гуку не очень приятно сидеть в компании с Юнги. – Ты не заебался пересматривать наши выступления, – бормочет Юнги, пытаясь найти пульт. – Нет, – тихо про себя говорит Чон. – Хует блять, – огрызается Мин. Если посмотреть на Юнги, сразу можно понять, что он какой-то не такой. Как будто на улице вырос - ей богу. Мат через каждое слово, акцент, да и похуистичное поведение... Но мемберы привыкли к этому. – Если тебя что-то не устраивает, то можешь встать и уйти, – Чонгук тоже не отстаёт. Шуга смотрит на младшего с презрением. Потому что Гук никогда не позволял себе хамить, тем более своим хёнам. Но тут Юнги его сильно подзаебал. – Наш малыш Гукки вырос? – Пошёл нахуй, – Чонгук сам в шоке от себя. Он молча кидает чуть ли не в лицо Юнги пульт и уходит. – О-о-о, Чон... – в сторону младшего идёт лучезарный Чон старший, но не успевает договорить: – Оффнись. Пожалуйста! – кричит Гук, хватает куртку с вешалки и выходит из общежития. И очень громко хлопает дверью, аж Джун подпрыгивает от этого: – А что случилось? – не в понятках выглядывает его макушка и смотрит сначала на Шугу, а потом на дверь, – Блять...