Пока просто морф

POV НЕморф       Сладкий утренний сон бесцеремонно прервал голос Лики:       — Просыпайся, морфик у нас куча дел!       Я едва разлепил глаза, ночные беседы со своим соседом по мозгам не прошли бесследно, но я решил, что не буду ныть и не дам себе выпросить у рыжей «ещё пару минуточек», я быстро встану и сделаю то, что мне скажут.       — Что от меня требуется? — всё же хмуро поинтересовался я, вылезая из тёплого вороха одеял.       — Я в магазин собралась, пойдёшь со мной.       Я оживился. Если честно, мне жуть как надоело сидеть в четырёх стенах. Нога почти зажила, рука гноилась, но неудобств особо не вызывала. А я устал уже чувствовать себя больным на изоляции. Повреждённая спина не была столь оптимистична и неприятно кольнула на мою прыткую попытку подняться. Я поморщился и осел на кровать. Эйфория постепенно угасала, и мозг возвращался на место.       — Ой… а Руслан не будет сердиться? Ты меня даже с Собакой погулять не выводила из-за кукловода.       — Одного — да, нельзя. А с собой возьму, если, конечно, ты от меня ни на шаг не отойдёшь.       Я с готовностью кивнул. Наружу хотелось очень, особенно после воспоминаний из прошлой жизни своего подселенца.       Завтрак, быстрый сбор — и вот мы уже на улице. Лика схватила меня за руку, словно и впрямь переживала, что придёт серенький волчок… то есть кукловод… И откуда это вообще возникло в моей голове?       — Вот видишь, Русе ты поднадоел, секс он и со мной может получить, — она говорила спокойным приветливым голосом.       — Ты рада? Всё ведь так как ты хочешь! — огрызнулся я, вспоминая ночные обиды.       Местечковый магазин у дома Лика проигнорировала. То ли там было не всё, что нужно, то ли прогуляться хотелось, то ли из принципа.       — Ну не прям так, но да, пока всё хорошо. Но тебе надо думать о том, как выходить в большой мир.       — И каков план? — мне было совсем не интересно какое у этой деловой особы видение моего будущего, но хотелось знать, каких выкрутасов ждать от неё в следующий раз.       — Я за тебя планы не придумывала и не собираюсь — пораскинь мозгами сам. Ну не знаю: поехать учиться, например. Может там встретишь кого-то. Вчера тебе с Мишей было неплохо, почему бы не обратить внимание на такого вот студента.       — Откуда ты знаешь, каково мне было с Мишей? — спросил я с наигранным интересом.       Мы с Альфредом пришли к единому мнению, что «эта дамочка» выглядит слегка неумно, пытаясь меня по-тихому спровадить. Но главное, что рано или поздно до Ангела дойдёт, с кем он имеет дело.       — Все слышали ваши стоны, — у меня аж челюсть свело от желания укоротить чей-то лезущий не в своё дело нос, — Отсосать Мише в первый же вечер… Хотя, ты не первый, кто на него ведётся.       Я быстро остыл, вспомнив, для чего мы вчера уединялись с композитом Кира. Если бы я и впрямь желал Мишу, то вряд ли бы удержался от удовольствия перегрызть болтливой даме горло.       — Думай, что хочешь, мне всё равно. Что касается выхода в большой мир… Я сам думать об этом не стану. Если у тебя или у Руслана появятся идеи — с радостью их выслушаю.       — Тоже мне свободный композит, — ухмыльнулась Лика, — да ты и дня на свободе без папки не продержишься.       — Может и так, только я, в отличие от тебя, сам выбрал такую судьбу, а вот ты привязана «к своему хозяину» насмерть, хоть и думаешь, что это не так.       — У меня нет хозяина, Руслан — отец моего ребенка.       Значит, всё-таки беременна. Я даже почти не удивился. Многое становится понятным, в том числе в её странном поведении.       — Кажется, он об этом не знает, или боится узнать. Вот и вся любовь, Лик.       — Любовь? — она вскинула в усмешке бровь, — Кто-то тут говорит о любви? Можешь ей погрезить конечно, но даже если ты останешься с Русей, он никогда меня не бросит. Особенно с ребёнком.       Кажется, мы разговариваем с рыжей на разных языках.       — Я и не говорил, что он тебя бросит, я говорил о том, что ты его совсем не любишь и даже не уважаешь. Прицепилась как репей, потому что удобно. Знаю, что в современном мире давно уже в любовь верят только чокнутые, но ты ведь хочешь быть единственной, ты ведь не зря всех других выживала.       — А ты? — Она остановилась и повернулась ко мне лицом, — Разве не хочешь быть единственным?       — Хочу. И я верю в любовь. Если она не будет взаимной, если Руслану нужен будет кто-то другой, я уступлю, — честно признался я, — Но пока, так или иначе, я не вижу человека, которого он бы любил, которому нужно уступить место, а значит я тут. И твои капризы не должны являться моими проблемами. Я свободный, а вот ты — нет.       — Не заблудись в чувствах, ребёнок. И не говори ему о них, а то испугается твой принц, и потеряешь его по собственной глупости.       Девушка пошла дальше, а вот я чуть отстал, переваривая услышанное. Так и всё-таки, Лика за то, чтобы я остался рядом с Ангелом или за то, чтобы он меня в конце-концов выгнал? Даёт вроде нормальные советы, но всегда так, словно дёгтем с ложки кормит.       Я в своих размышлениях даже не сразу заметил, что в нескольких метрах перед нами одна мамаша, шедшая с ребёнком трёх лет на вид, орала на него и уже собиралась ударить. Лика дрогнула и остановилась как вкопанная, когда мать замахнулась. Мальчишка увернулся и хлопок прошёлся не по голове, а по спине. Видно было, что навык уклонения отработан за долгие месяцы совместной жизни. В это время к горе-матери сзади подошёл мужчина, в олимпийке с надвинутым чуть ли не на нос капюшоном, закрыл ей глаза рукой и приставил пистолет к пояснице, так, что прохожие могли понять только, что он хочет сделать ей сюрприз. Однако я сразу сообразил, что что-то не так, и постарался тут же нырнуть в ближайшую тень, чтобы, в случае чего, проследить за ними.       Лика, которая находилась ближе всех, тут же развернулась в поисках меня. А во мне проснулись Другие, знающие толк в охоте и маскировке. У рыжей не было шансов меня заметить.       — Артём! — Окрикнула она в зарождающейся панике, и уже инстинктивно схватилась за ещё незаметно выпирающий животик.       Я мельком глянул на Лику, стараясь держать в поле зрения маму с ребёнком. То, что любовница хозяина схватилась за живот меня напрягло — перенервничает, потеряет ребёнка, а я виноват! Парень с пистолетом заметно забеспокоился, услышав, как рыжая позвала меня. Не хватало, чтобы он тут ещё перестрелку затеял!       По реакции Лики, однако, было видно, что она заметила противоправные действия мужика. А то, что она стояла сейчас к парочке спиной, её напрягало ещё больше. Но от страха она не знала, что делать. Её глаза в панике бегали в поисках меня.       Неожиданно мальчишка — сын заложницы — заплакал. Видимо, чувства матери ему передались. Это отвлекло Мужчину с пистолетом и сделало моё приближение бесшумным. Рывок. Первым делом я выбил пистолет. Вцепился зубами в руку. В кои-то веки не в свою. Меня пьянила дурная возможность, наконец, размяться, хлебнуть вкуса охоты, живой и тёплой крови. Лика дёрнула женщину за запястье, отталкивая её от мужика, и схватила ребёнка на руки.       — Вызывай полицию! — крикнула она матери, которая стояла в ступоре.       Я уже умудрился забраться на мужика полностью, и даже обвил его ногами. Он зарычал, пытаясь отцепить меня от себя, но ничего не выходило. Разбежавшись, преступник впечатал меня спиной в ближайшую стену. Боль прошибла всё тело, доставая до самого мозга по позвоночнику. Странно вывернутая рука бандита была прижата к моему бедру. Как раз в этом месте неприятно кольнуло. Этот мужик что, пчелу в руке держал? Я дёрнулся и невольно его отпустил, как тряпка падая на каменную кладку. Негодяй драпанул со всей скоростью по ближайшим переулкам.       Лика одной рукой набрала номер, бросив человеку на том конце провода короткое: «Приезжай», сунула ребёнка матери и села около меня.       — Всё хорошо?       Я успокаивал беснующихся Других, требующих продолжить охоту, и чуть не прослушал её вопрос.       — Да, всё нормально, — сказал я как-то неестественно медленно, сам удивляясь, почему.       Она взяла меня за руку, как это делал Руслан, когда мне была нужна поддержка. Я благодарно глянул в её глаза. Всё-таки Лика — тоже человек. Перепугалась не шутку, а у неё гормоны! Вот сейчас мне станет чуть менее хреново, и тоже нужно будет как-то её поддержать.       Тем временем девушка извлекла из сумки бумажный платочек и с видом заботливой мамочки стёрла что-то с моего лица. Я залип, глядя на салфетку в её руке. После меня она была в крови. Я смотрел на кусочек бело-бурой бумаги не отрываясь и чувствовал, как внутри нарастает то ли голод, то ли страх, то ли всё вместе… В голове зашумело, но я никак не мог заставить себя отвести взгляд.       — Эй! Ещё раз спятить решил?! — девушка быстро убрала салфетку из моего поля зрения и тряхнула меня за руку.       — Что? — не понял я Лику, медленно возвращаясь в реальность.       — Ничего, — буркнула она и отвернулась.       Полиция приехала буквально через 2 минуты, и оперативники разбрелись по территории, разбираясь в ситуации и фиксируя улики, а точнее только одну — кровь преступника, которая дорожкой вела прямиком ко мне. Я оставался сидеть на своём месте: Лика не давала ко мне подходить, серьёзно сообщая, что я — чужой композит и ожидаю хозяина. Руслан не заставил себя долго ждать и появился вместе с напарником. Не вдаваясь в подробности событий, Ангел подлетел ко мне и поднял на руки. Лика молча забрала у него мешающую сумку с документами и села в служебную машину, оставив нас наедине.       У меня болела голова. И спина. Сразу после удара я ощущал всё не настолько ярко, видимо, из-за бурлящего в крови адреналина. Но сейчас боль усилилась, и я не знал, куда от неё деться.       — Слышишь меня? Хорошо воспринимаешь? — прошептал хозяин мне на ухо так, словно мы были здесь только одни, и никаких лишних шумов сопровождающих вопиющее, по меркам городка, происшествие, не было.       — Да, — сказал я, — слышу, воспринимаю, всё нормально, только голова болит.       Я специально произнёс длинную фразу, чтобы проверить — будет она такой же медленной или нет. Но, вроде, стало лучше, хотя всё ещё не идеально. Ладно, и на том спасибо. Не хотелось бы доставить ещё больше проблем своему ангелу-хранителю. POV Руслан       Я посадил композита в машину на заднее сиденье. Там же сидела Лика и старательно отворачивалась к окну, скрывая слёзы. Я подошёл к Киру.       — Думаю, она может дать показания и завтра.       Хорошо, что другу не было нужды ничего пояснять.       — Ок, пойду скажу ребятам, — не стал настаивать Кир, — только ты же понимаешь, что твоего Артёма тоже надо допросить…       — Не трогай его пока, всё завтра.       Напарник пожал плечами.       — Я его трогать вообще не собирался. Просто одно из двух: либо ему нужны паспортные данные для занесения в протокол, либо тебе нужно удостоверение владения композитом. У тебя есть на него доки?       — Твою мать, нет. Нет документов! Я постараюсь их оформить. Ты с нами? Отвезу своих домой.       — Если я нужен, то не вопрос, погнали. Ща, только с ребятами договорюсь, — кивнул он на патрульных, — заодно узнаю, чё нарыли.       Я кивнул другу и сел в машину на водительское сиденье.       — Какого хера вы поперлись в этот район города?!       — А что с этим районом не так? — спросил композит чуть отстранённо.       — Ничего. Лика, какого хрена?!       Она закрыла глаза.       — Извини. Я не думала…       — Вот именно, ты не думала! Как обычно! — перебил я девушку.       — Не сердись на неё! Она же не могла предвидеть что что-то случится! — Артём не задумываясь вступился за рыжую.       — Не лезь! — крикнул я на мальчишку.       — Остынь! — перешёл он на повышенный тон, и тут же смутился, — те…       Я послушался и заткнулся. До дома мы ехали молча. Я молча же вышел из машины и открыл пассажирскую дверь. Проводил двух любителей приключений до квартиры и также молча ушёл.       Кир поймал меня за руку прежде, чем я завёл машину.       — Чувак, ты уверен, что хочешь так просто уехать? Да, ты реально на взводе. Я бы тоже за Миху перетрясся. Но каково им? Ладно морф, он в последнее время, как я понял, вообще жопу свою в безопасное место ни разу не усадил, но Лика явно сегодня перенервничала. Может останешься с ними? Я тебя прикрою.       Я откинулся на сиденье и закрыл глаза.       — Если я сейчас вернусь, я могу ещё больше им нервы испортить.       — Как хочешь, — пожал Кир плечами, — лично я бы от Миши не смог бы ни на шаг отойти, если бы узнал, что он только что с вооружёнными преступниками встречался или даже сражался. Кстати чувака упустили, но пистолет нашли с пальчиками, да и крови там было… Так что вопрос почти решённый.       — Ладно. Ты прав, я пойду. Передай Мише, — я отдал парню бумажку с накарябанным телефоном, — это номер Тёмы теперь. Пусть общаются.       — Передам, братух. Тебе как вообще, докладывать обстановочку или лучше не беспокоить — завтра сам всё узнаешь?       — Лучше докладывай.       Я вышел из машины и скоро уже был дома. POV НЕморф       Чувствовал я себя отвратительно, но старался не думать об этом, считая, что должен помочь Лике. У неё стресс, а ей нельзя волноваться… Налил чай, притащил плед, окружил заботой и вообще старался быть полезным. Она не смотрела на меня и явно обижалась. Винила, что ей пришлось меня взять с собой? Признаться, я сам себя чувствовал перед ней виноватым. Как мне и не нравились её отношения с Русланом, но не хотелось быть обузой или куда хуже причиной их расставания.       — Как она? — Ангел появился за моей спиной неожиданно, хотя, держу пари, он давно бесшумно наблюдал за нами.       Я вздрогнул и сбился с мысли. Растеряно посмотрел на тёплые носки и шарф в моих руках, пытаясь сообразить и то, что я с ними хотел сделать, и то, что мне нужно ответить Руслану.       Он забрал у меня вещи и сунул в руки пакет с какой-то коробкой.       — Иди почитай инструкцию, я подойду скоро.       Я взял пакет, не совсем понимая, что там, и что мне с этим делать, но послушался и побрел в комнату разбираться. Из спальни я прекрасно слышал, что происходило на кухне. Хозяин просил у рыжей прощение, а она молча хлюпала носиком.       В коробке оказался сенсорный телефон. Большой, но в руках умещался компактно. Белый корпус, тёмная окантовка экрана. Приятный на ощупь, красивый. Я держал его, как драгоценность. А может и правда? Сколько он стоит я не знал, но даже если бы у меня была эта информация, сравнить мне было не с чем. И всё же казалось, что цена ему — целое состояние. Я старался разобраться с подарком и при этом весь превратился в слух. Альфред не понимал моего состояния: «Ты не на то обращаешь внимание! Успокойся, с Ликой всё хорошо, и ты вряд ли услышишь что-то интересное, а вот подарок стоит рассмотреть поближе». Я проигнорировал его, продолжая вслушиваться в каждый звук, а потому пропустил тот момент, когда моими руками стал управлять Альфред. Осознал я это только когда на экране телефона увидел сообщение, адресованное мне же: «Тёма — придурок! Ха-ха-ха». Я раздражённо стёр его, кое-как разобравшись с тем, как это сделать, и заблокировал телефон, благо инструкция была открыта на нужной страничке.       — Я не думала, что там такое случится… я так испугалась! — Причитала девушка.       — Не волнуйся, я останусь сегодня с вами. Завтра свожу на допрос, а сегодня буду с тобой.       Я облегчённо вздохнул. Как бы не злился на нас Ангел, но он переживает и не оставит одних. Это ещё хорошо, что я не попался пресловутому кукловоду в лапы, а то Руслан нас с Ликой бы точно грохнул!       — Да, я все расскажу им, я…       — Я уверен в этом, милая.       Звуки стихли, скорее всего хозяин с любовницей ушли в спальню. Хотелось подойти к той двери, чтобы продолжить прослушку, но я не решался. Стыдно подслушивать так открыто. Тут вслед за сообщением телефон зазвонил. На экране высветился неизвестный номер. Конечно, для меня сейчас все номера — неизвестные. Я смотрел на телефон в непонимании, не сразу перестроившись.       Альфред разобрался с техникой быстрее.       — Аллё.       — Тёма! — на всю комнату разнёсся голос Миши, — Это мой номер! Пока Кира нет, будешь меня развлекать!       — А? Что? — я попытался выключить чёртову громкую связь или как-нибудь убавить звук, но пока безуспешно, — Развлекать?       — Да! Рассказывай, ты уже заполучил своего хозяина?       — Нет… я не… Что ты имеешь в виду? — я всё ещё не врубался, а звук всё никак не вырубался.       — Ну он твой или нет? Слушай, я тебе такую технику минета подсказал, а ты не воспользовался?!       — Так вот чем вы тут занимались? — само собой шум привлёк хозяина.       Я едва не выронил из рук телефон от неожиданности. Вернее даже выронил, но вовремя поймал.       — Ой, я перезвоню, — тут же слился Миша и сбросил звонок.       — Как Лика? — спросил я первое, что пришло в голову для того, чтобы не чувствовать себя неловко.       — Я её уложил спать, — Руслан подошёл и встал коленями на кровать, — Хочу провести ночь с тобой.       — Эмм… спать? Ночь? — я даже глянул в окно, чтобы удостовериться, что солнце ещё высоко.       Смысл слов до меня дошёл спустя полминуты. Промямлив что-то неразборчивое, я под благовидным предлогом ненадолго слинял, оставив хозяина одного — улизнул в душ с некоторым облегчением, хотя по идее, должен был быть рад настрою Руслана. Включил тёплую воду и почувствовал, как напряжены были мои мышцы. На спине теперь было два огромных синяка — один от удара об косяк, второй о неровную стену какого-то дома. А до магазина мы так и не дошли… POV Руслан       Когда мальчишка вернулся в комнату, я перехватил его сзади прямо у входа и закрыл двери, прижав его к ним грудью. Поцеловал голое мокрое плечико.       — Мой маленький дикарь, — я чувствовал, что мои действия его заводят, но паршивец никогда в этом не признается. Разговаривать мы же так и не научились! — Ты ждал этого?       Я прижал композита к себе — голая кожа к голой коже, а у него тут же дыхание сбилось.       Он едва слышно простонал, то ли отвечая на вопрос, то ли выражая свое мнение по поводу моей уверенности в себе.       Я медленно, невесомо провёл рукой от шеи к лопаткам и по спинке худого мальчишеского тела. Зеркаля каждое касание, его мышцы выгибались под моими пальцами. Его отзывчивая реакция выпрашивала продолжения, талия и животик подернуло током даже раньше моего прикосновения к ним. Я всегда был со своим композитом требователен и даже груб, но сейчас, когда он так плавился от прелюдии, мне захотелось его помучить только лаской.       Я поцеловал угловатое плечико и осторожно стянул полотенце с его бёдер. Композит нервно выдохнул и поджал ножки, пытаясь спрятать свою наготу и тут же как девочка краснея. Желая дать ему вдоволь постесняться, я развернул нас от двери к высокому во весь рост зеркалу. И мальчик не отреагировал.       Хитрюга стоял с зажмуренными глазками, нагло полагая, что я этого не замечу.       — Иди вперёд, только не споткнись — прошептал я ему на ухо.       Он сделал неуверенный шаг, ещё один и после моего «осторожно…» всё-таки не сдержался и открыл глаза. Я тут же его тормознул, взял за подбородок и поднял его мордочку к зеркалу.       — Смотри. Не закрывай глаза, сделай это для нас…       Манипулировать я умел, поэтому «для нас…» было произнесено так, словно мир сейчас перевернётся и «нас» не станет, если он не подчинится. Это сработало. Щеки мальчика запылали. Я отпустил руку на его шейку и чуть зажал, не придушивая и не пугая. Собственнически прижимая его тело к себе ближе. А композиту, кажется, только это и было нужно.       — Тебе нужна практика по дисциплине, которую ты сегодня с Мишей изучил? — спросил я его и не удержавшись, широким мазком облизал влажную от воды кожу от уха до щеки.       До парня смысл моих слов дошёл не сразу, но я был терпелив. Он попытался мотнуть головой, но, видимо не определился в какой форме, утвердительно или отрицательно, и снова завис на наше с ним отражение. Я свободной рукой прочертил линию по груди к животу и взял в руку мальчишеский член. Он стоял, впрочем, как и всегда со мной.       — Я очень хочу сделать тебе приятно, — честно в пол голоса признался я. Наши взгляды в зеркале пересеклись и, подтверждая свои слова, я отпустил шею парня и как плюшевого мишку обнял мальчишку сзади за талию.       Он в удовольствии и каком-то трепете прикрыл глаза, но я уже не возражал. Заставлять его, принуждать, мучить… Всё это моё, но не сегодня. Я отпустил, отмечая тень разочарования в его глазах, и сел на кровать, не разрывая зрительного контакта. И тут композит, кажется, впервые сам подошёл ко мне. Поддержав инициативу, я взял его за руку и чуть потянул вниз, заставляя пригнуться, и поцеловал. Парень опёрся рукой о мои плечо, тут же отвечая взаимностью. Он хотел, очень хотел и давно. И меня это подкупало.       Наши поцелуи всегда были долгими. Каждый раз композит раскрывался заново от самых прикосновений губ. Сначала зажатый, ведомый, потом чуть смелее уже чувственно просящий, и, наконец, моя любимая стадия. Смелый, желающий, когда я чувствую его язычок, чуть торопливый, ищущий, даже требовательный. Если мне кто-то скажет, что Тёма только ведомый в сексе, я буду спорить до посинения, но не отдам для сравнения. Этот огонёк будет только моим. Эти губы будут принадлежать только мне. И я готов зажигать его заново с каждым поцелуем, чтобы получить такой желаемый результат.       Когда мы разорвали поцелуй, парень уже сидел на мне верхом, а я лежал на кровати, поддавшись его требовательности продолжать и продолжать. Он тут же осёкся, видимо точно так же как я, придя в себя. Его смелость скрылась в тени, но я не собирался сегодня так легко её отпускать.       — Ты умеешь укладывать меня на лопатки, — признался я в буквальном смысле этой фразы.       Парень улыбнулся, но смелее не стал. Я взял его руку и положил её на свою грудь.       — Пожалуйста, коснись меня…       У него, кажется, перехватило дыхание. Вот оно. Я понял, как его подталкивать к действиям. И в подтверждении этого Тёма сосредоточенно, но не загнанно провел своей рукой по моей влажной коже. Теперь принимать ласку пришлось мне. А ласка от этого композита была не похожа ни на чью другую. Застенчиво, но с желанием доставить удовольствие он буквально изучал меня, очерчивая мышцы мягкими подушечками пальцев. А когда он случайно провел по бокам отросшими коготками, моё тело забило мелкой дрожью, и в глазах парня проснулся диковатый огонёк.       Я смотрел на него, а он был полностью погружён в работу. И я, кажется, уже не являлся чем-то важным в его занятии. Ему нужны были мои реакции, он изучал места, где мне наиболее приятно, от чего мышцы расслабляются, а от чего сжимаются и мой член дёргается как от удара током. Концентрацию парня даже не сбило то, что я перевернулся на живот, подставляя под ручки маленького учёные самую мою эрогенную зону, спину. Через серию уже умелых пыток мы перешли на новую стадию: я почувствовал на лопатке его губы, и не сдержал стон.       Сказать честно, я просто ахуел от действий этого казалось совершенно неопытного партнёра в постели. Он использовал язычок, зубы, только что засосы не делал. Покажи я их природу, у меня бы наверное не осталось свободного места для игр Лики. Я даже поймал себя на мысли, что если бы Тёма попросил поменяться местами в постели, я бы так в этой позе и остался, предоставляя ему полный карт бланш.       — Никому не отдам, — выдохнул я, разворачиваясь и подминая композита под себя, когда он замедлился, вдоволь наигравшись моей спиной.       Он смутился, но по глазам было видно, как ему приятно.       — Если ты перевернешься сейчас на живот и подставишь мне попку, я сделаю тебе массаж простаты без рук. Видал такое мастерство?       Лёгкая атмосфера не давала мальчишке напрягаться, поэтому он не долго думал и лелеял свою неловкость. Перевернувшись и сразу приняв коленно-локтевую позу, он обратил на меня свои невинные глазки. Ну вот ни в жизни не поверю, что ему в тягость ублажать хозяина. Я положил руку ему на поясницу, заставляя раскрыть мне попку.       Мальчишка не напрягался, доверяя мне. Его тело само просило продолжения, власти над ним. Кто я такой, чтобы отказывать ему и себе в этом?       — Скажи, чему ты научился у Миши? — прошептал я, не торопясь войти, но лаская головкой вход и смазывая его собственными выделениями.       Парень, не ожидая никаких вопросов, стушевался и ответил не сразу.       — Он… подсказал, как взять глубже… — Он вильнул попкой, ловя головку члена ягодицами, от чего тут же замер и смутился.       — Что взять глубже? — продолжил я пытку, погладив дырочку пальцами и снова остановившись. Давай, поговори со мной, чудо-мальчик.       — Член, — тихо выдохнул композит, чуть двинувшись в мою сторону, выпрашивая продолжения.       — В попку? — откровенно издеваясь, я снова коснулся головкой входа и, наконец, медленно и беспрепятственно вошёл сразу до конца.       Сладкий стон выдал, что негодник мгновенно забыл про мой вопрос.       — Тихо, — я начал двигаться, — мы же не хотим разбудить Лику?       Натянул руками ягодицы, раскрывая обзор гостеприимно принимающей член дырочки. Парень лег грудью на кровать и выгнулся ещё сильнее. В таком положении мне было удобно держать мальчишку за бёдра и двигаться. Его таз был ниже моего, но это мне не мешало.       Тёма постарался и вправду быть потише. Одной рукой он упирался в спинку кровати, сохраняя равновесие, а второй потянулся к члену.       — Хочешь кончить? — я не стал запрещать, но без внимания не оставил.       Композит покраснел, и спрятал руку под грудью. А я отпустил поясничку и перехватил его поперек груди, разгибая и прижимая к себе. Чётко на ушко прошептал:       — Твоё смущение не знает границ.       Уши и щёки мальчишки пылали так, что они должны были собой заменить красную лампу, а мышцы сжали член крепче и расслабляться не спешили. Я довольно громко среагировал и ещё ускорил темп, заглушив стон в волосах парня.       — Куда ты учился у Миши принимать член? — задал я подзабытый нами вопрос.       — В рот, — неожиданно послушно выдал мальчик и снова застонал, когда головка прошла по простате.       — А ты покажешь мне? Ужасно хочу твоего горлышка, — попросил я и прикусил мочку маленького ушка.       Ответа не было, но я точно знал, что на минет я сегодня уже записался.       Продолжили мы уже на полу. Тёма был на мне верхом в целях сохранения спинки. Я поддерживал его за бедра, подмахивал тазом, оставаясь главным даже в таком положении.       Когда композит кончил, залив мою грудь спермой, я прижал его к себе, ускоряясь ещё больше, но доводить себя следом не стал.       Парень уже не сдерживал себя, забыв про Лику и соседей, которым наверное после работы не хотелось слушать наши извращения. Я его не обрывал, наслаждаясь животным откровением своего композита. Об обещанном мне минете я помнил и лелеял эту мысль с самого её появления. Поэтому вдоволь оттрахав попку композита, снял его с себя и провёл рукой по члену.       — Попробуй взять глубоко.       Тёма сразу понял, о чём я говорю и даже почти не засмущался. Интересно, какое время качественного траха требуется для полного отсутствия стеснения у одного маленького композита шестнадцати лет?       Спустившись с меня, парень зачем-то облизнулся, а затем осторожно взял в рот головку моего члена. От зубов бережет — догадался я и зарылся пальцами в светлые волосы. Выпустив изо рта и ученически пройдясь язычком по стволу, он взял снова, но уже чуть глубже. Я почувствовал головкой нёбо и даже нетерпеливо качнул тазом, отчего парень отшатнулся и закашлялся. Я не комментировал, стараясь окончательно не сбить его настрой. И парень собрался.       Он снова осторожно взял в ротик и сантиметр за сантиметром стал погружать член в жаркую глубину. На этот раз я себя контролировал. Когда головка коснулась горла, парень случайно или специально сглотнул, и это стало конечной точкой для перевозбужденного органа. Я схватил одеяло подо мной и сжал, стараясь не выгибаться, но стон с моих губ вырвался абсолютно бесконтрольно. Как и сперма выстрелила из члена прямо в ротик моего несчастного композита. Он дернулся от неожиданности, но отступать не стал, принимая сперму на язычок и в горло.       Когда я пришёл в себя, малыш уже освободил головку и тщательно её облизывал, очищая от последних капель и дорожек вязкой спермы, которые упустил во время минета.       Я перевёл дух и погладил его по волосам. Тёма поднялся вверх и лёг на меня, положив голову мне на грудь. Я поцеловал его в макушку.       — Не хочу, — сказал Артём шепотом, — чтобы всё это исчезло, закончилось.       — Готов терпеть ради меня Лику? — ухмыльнулся я, — И ждать моего очередного прихода? И терпеть моих странных друзей?       — Смотря что эти друзья хотят лично от меня.       — А что они от тебя хотят? Что они должны такого сделать, чтобы ты ушёл от меня?       Мне всегда было интересно, какие мысли крутятся в этой сладкой макушке.       — Намекаешь, что ради любви люди готовы на всё? — спросил осмелевший композит.       Да, его надо чаще трахать. Он сговорчивее после секса.       — А ты нет? Ты не готов ради меня на всё?       Он всерьёз задумался. Ну-ну! Только попробуй мне сказать, что есть что-то, что заставило бы тебя добровольно уйти, зная, что это — конец всему тому, что есть сейчас! Я смотрел на парня. Он всё ещё лежал на мне, и наверное мы прилипли друг к другу благодаря его сперме. Не дождавшись ответа, я заставил его приподнять голову и поцеловал.       — А ты? — разорвав поцелуй спросил Тёма, — ты ведь терпел все мои выходки, всё время был рядом, когда мне было плохо… Что может заставить тебя вычеркнуть меня из твоей жизни?       Я улыбнулся:       — Я уже отвечал тебе на этот вопрос в начале нашего знакомства.       Чего он от меня добивается? Признаний? Ну нет уж. Парень нахмурился.       — Если я не буду выполнять твои требования?       — Если ты мне надоешь, — прошептал я так, словно это были слова любви.       Мальчишка заметно расслабился, словно я и правда перепутал слова пока доносил до его маленьких ушек, и уже сам приблизился, выпрашивая поцелуй. И я поцеловал его нежно, очень ласково. Перехватывал его язычок, зажимал губки, целовал целомудренно и страстно. Потом снова нежно. Композит таял в моих руках. Блаженная расслабленность, затуманенный взгляд. В какой-то момент он даже дышать забыл… Он отстранился, пытаясь восполнить запасы воздуха в организме, а я сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил ласкать свою куколку, как только он пришёл в себя. К ночи мы заснули. Перед сном я написал своим, что завтра в отгул, и решил рано не просыпаться.