Одинокая звезда

14 февраля 1998 год Бенингский лес недалеко от Кентербери был надежно скрыт от маглов. Эта территория являлась достоянием магического Лондона и его окрестностей. К 20 веку в Британии мало осталось территорий нетронутых войнами и чёрной магией. Легенда гласила, что Мерлин очистил этот лес от скверны и дал приют тысячи магическим существам, в чьих сердцах не было тьмы и скверны. Из волшебного к этому времени остались лишь некоторые виды деревьев, чьи плоды имели лечебные свойства или использовались в ритуалах. Именно здесь располагался лагерь маглорожденных беженцев и их сторонников. Группа учеников Хогвартса прибыла сюда с рассветом помочь Ордену, который не справлялся с таким огромным количеством раненых и голодных людей. Дризелле очень хотелось сейчас быть не здесь уж точно. Хотя она понимала, что пользы от неё в поисках того, что поможет уничтожить Волан-Де-Морта особо не будет. У них уже есть гениальная Гермиона, чей мозг вряд ли получится кому-то обойти. Преимущество Селвин было в стихийной магии. Факультет самых умных многое дал девушке и многое воспитал в ней. Как и покойный отец, чьи уроки она запомнила на всю жизнь. Но и здесь волшебница быть тоже не хотела. Ее белоснежные волосы были просто красной тряпкой для быка. Каждый хромой и косой считал своим долгом пялиться на неё, зная чья она родственница и на чьей стороне ее семья. Олухи. Думала она. Почему бы им просто не заткнуться и прожевать кашу, выданную им на обед? Боялись ли они, что она развернётся и кинет в них Аваду или использует порт ключ, вызывая дементоров, наказывая их за нечистую кровь? Она усмехнулась, представив эту картину. Селвин была человеком науки и чистота крови мало ее волновала, но объяснять это каждому бездельнику не считала нужным. Дризелла считала, что во всем должны быть гармония и баланс. И только на них держится этот мир. Баланс между миром магов и маглов, между магией и наукой, между добром и злом. Но больше всего она ценила справедливость. Возможно, она бы и не сбежала из дома, более того приняла власть Темного Лорда, если бы он не рушил баланс в ее понимании. Дойдя до свободного места за столом, она перешагнула через лавку и села рядом с каким-то Пуффендуйцем и Дином Томасом из Отряда Дамблдора, болтавшем о сигнальных чарах, которые они прошли на 5 курсе. «Папочка, дай мне сил.» — молила она, пялясь в одну точку столешницы. Ее спокойный и чопорный вид был лишь хорошо выработанной чистокровной привычкой, что абсолютно не ладилось с ее мыслями в голове. Хоть она и была отъявленной аристократкой, один маленький изъян в виде острого ножа под ее мантией напоминал своим холодом, что она на войне и все средства хороши. Дризелла Селвин, как и все остальные была лишь живым человеком, на чьи плечи свалилась война. Ей всего семнадцать лет и она ужасно боится. Ей жалко каждого в этом лагере, жалко и тех, кто сейчас под властью безумца, кланяется ему, лишь бы жить. Мать давно перестала писать письма и Дризелла хоть и не питала особых чувств к ней, весточку получить была бы не против. К обеду она произнесла бессчетное количество раз Ферула, Эпискеи и Фините Инкантатем, раз за разом накладывая жгуты и обрабатывая раны. — Вы можете отдохнуть. — тучный лекарь лет пятидесяти зашёл в самый дальний шатёр к двум девушкам, раскладывающим склянки зелий по полкам. Важно было не повредить их, поэтому магией в этом случае они опасались пользоваться, так как достаточно сконцентрироваться уже не хватало сил. Парвати сразу убежала к реке, где ее уже ждала сестра. Блондинка вздохнула и поставив последний тюбик мази, пропавший аппетит решилось заменить на горячий чай. Она недовольно цокнула, вымазав кончик дорогой мантии в луже. Погода была истинно февральской: холод, тучи и порывы дождя. Лес волшебный, а грязь совершенно обыкновенная. Видимо ей стоило вырядиться в магловские трико, как Гермиона или близняшки, может тогда бы ее с большим энтузиазмом приняли. Поток ее мыслей нарушила волна магии, окинувшая поляну холодным вихрем, снесшим еду со столов. Отовсюду послышались хлопки трансгрессий и крики. — Пожиратели! — загудели все вокруг. Девушка одним движением вытащила палочку, создавая щит вокруг себя и двух детей, стоявших рядом с ней. Она успела насчитать около пятнадцати людей в плащах и ещё больше Егерей, когда кто-то начал упорно пытаться разбить ее щит. Повернув голову вправо, Дризелла увидела высокого Пожирателя, сыплющего в неё проклятия. Ей ничего не оставалось, как рисковать. Отметив частоту ударов, она подгадала момент, сняла защиту и выпалила: — Инсендио. Баубиллиус, — из палочки волшебницы вылетел поток огня, опаляя противника, а следом в Пожирателя полетела молния. Проверять добила ли она его времени не было, поэтому Селвин схватила напуганных детей за руки и бросилась к шатрам. Всюду носились орденовцы, защищая детей и стариков. Она бежала к шатру с зельями и снадобьями и старалась не думать сколько знакомых лиц и безызвестных частей тел она увидела, лежащих на траве. — Сюда, прячьтесь под стол, — скомандовала блондинка, накладывая на помещение чары невидимости, а затем выбежала обратно на улицу. Напротив неё стояли два ПСа. Антонин Долохов и кто-то в маске. — Серпенсортия… — Экспульсо! — Курциатус! — Остолбеней! Поток невербальных заклинаний вперемешку с вербальными начал вылетать из палочек, сталкиваясь друг с другом. Конфундус. Дризелла застонала, падая на землю, чувствуя, как в некоторых местах разорвалась ее кожа. — Грязная предательница крови, — зашипел Долохов, подходя к ней и выбивая палочку из ладони носком сапога. Девушка поползла назад, но мужчина быстро ее настиг, направляя палочку, — Ты позор своего рода. — Авада Кедавра, — прошипел голос позади мужчин, а затем зелёная вспышка поразила Пожирателя. Тело черноволосого ПСа упало замертво. Воспользовавшись замешательством второго, Дризелла подскочила, хватая с земли деревко и одним движением ореховой палочки перерезала горло магу. Он покачнулся и хватаясь за рану, упал перед ней на колени. Пожиратель, что помог волшебнице, молча поправил маску и исчез. В ушах стучала кровь, повсюду виднелись вспышки, Дризелла подумала о том, насколько они смертельно красивы. Невольно она вспомнила, как они с отцом ходили в магический цирк. Тысячи ярких салютов, море леденцов. Ей было всего пять и они с ним буквально сбежали туда от вечной строгости и надзора семьи ее матери. Абраксас Малфой, ее дед, любил повторять о важности дисциплины и верности. И никакого веселья. Как оказалось, ее дедушка был последователем Темного Лорда и его самым близким слугой. Очень часто за обедом, когда собирались все ближайшие родственники, он и Сигнус Блэк вспоминали «добрые времена» рассвета его эпохи. Самой излюбленной темой был Визенгамот и их работа в Министерстве, а также все принятые и непринятый законопроекты дедушки. Но больше всего Дризеллу удивляло, что глава семьи всегда выделял ее из всех детей и внуков. Они могли подолгу гулять в саду и пожилой Абраксас неустанно рассказывал что-то девочке, учил чему-то. Ближе к последним годам на земле, его здоровье захватила магловская хворь, которую они называли деменцией. Малфой начал бредить, называть Дризеллу другим именем. Бой продолжался и девушка уже не понимала сколько времени прошло, когда она услышала клич. — На помощь! — послышался тихий крик со стороны реки. Парвати. Девушка рванула в сторону сестёр, не замечая боли от ран. Спустившись по склону к реке, блондинка никого не увидела. Не смотря на то, что погода улучшилась и солнце вышло из-за облаков, река неспокойно бушевала сильным течением, создавая мрачную атмосферу. Взмахнув палочкой, ведьма заглушила вокруг себя звуки реки и прислушалась. Тишина. Тишина. И вот она услышала тихий плач слева. Дризелла чувствовала, что скорее всего что-то здесь не так, вся ее магия дорожала под кожей, вопя о приближающейся опасности, но девушка упрямо зашагала на звук, палочкой расчищая себе путь через кусты. Ощущение не подвело. На поляне стоял силуэт в атласном плаще, дорого контрастирующим с мантиями Пожирателей смерти. И никаких сестёр Патил. Селвин будто приросла к земле, мгновенно почувствовав оглушающий страх. Это как резко выскочивший из темноты боггарт. Захотелось бросить в него Редукто. Почти всех, против кого она боролась, девушка знала от и до. Практически со всеми Пожирателями ведьма была знакома с ее детства, чистокровные выродки и снобы, дружки дедушки и дяди. А остальных последователей тьмы, таких как великаны или акромантулы, они давно изучили и знали, как против них бороться. Но этот случай был запредельно не тот. Это был однозначно высокий мужчина. Хоть он и выглядел очень молодо, но юношей его точно нельзя было назвать. Старомодная стрижка с длинной чёлкой, спадающей на лицо. Ясные глаза, гладкое, юное лицо. Но взгляд незнакомца и тот поток темной маги, исходивший от него, выдавал мужчину с потрохами. Внутренняя магия настолько кричала «тревога», что зудело под кожей, но Дризелла не позволила себе никаких движений. Вдалеке прогремел взрыв, нарушая оцепенение волшебницы. Там все ещё шло сражение и в ней нуждались. Но не успела и Селвин сделать шаг, незнакомец поднял палочку и их накрыл огромный, на всю поляну полупрозрачный купол, отделяющий все звуки от пары. Между ними было около десяти метров. Ну что ж, Беллатриса, твоя мечта исполнилась. Как бы сказал Гарри, ей крышка. — Ты ранена, — вдруг толи заговорил, толи зашипел маг, пока девушка представляла хохочущую Лестрейндж над ее могилой. А затем все раны и порезы на теле блондинки затянулись. Беспалочковая магия. Девушка буквально секунду свыкалась с мыслью, что мужчина залечил ее раны, а затем вскинув палочку, направила фиолетовый луч. Но брюнет с лёгкостью отразил удар, и через секунду Дризелла не могла пошевелить никакой частью тела, руки безвольно опустились вдоль тела. Взглянув на незнакомца, она заметила, что уголок его губы бессовестно поднялся. Селвин попыталась вспомнить, видела ли она его раньше, но сразу же призналась себе, что определено бы запомнила его. Что если он под оборотным? Тлела надежда, что незнакомец не пресмыкающийся Валан-Де-Морта, что он хотя бы не знает, на чьей она стороне, что у неё есть шанс выжить. Дризелла попыталась пошевелить сжатой рукой, в которой покоилась палочка. Бесполезно. — Долго же ты заставила меня ждать, — полы плаща зашуршали и брюнет плавно, будто плыл, начал приближаться, — Признаться, я думал, что разгадал все твои тайны, но самую страшную из них ты утаила, — оскалился он, — Остаться вдовцом в двадцать пять мне не прельстило. — Прошу прощения, мы знакомы? — спросила блондинка с напускным спокойствием, но на лице парня не отразилась ни одна эмоция, он лишь притормозил на расстоянии около пяти метров. — Здесь тебя могут звать иначе, у тебя может быть другая жизнь, но это не значит, что ты не ответишь за то, чего ещё не сделала. И ее тело пронзила страшная боль, как тысячи маленьких иголок, а затем все резко прекратилось и с позволения брюнета, девушка свалилась на четвереньки, припадая головой к земле. — Экспульсо, — попыталась ещё раз атаковать Селвин, не вставая с земли. — Протего, — лениво протянул незнакомец, подходя к девушке совсем близко и начиная раздражаться. — Теперь я управляю ситуацией, не ты, — зарычал маг, наклоняясь над девушкой, пытающейся справиться с трясущимися после проклятия конечностями. Вот значит, что такое круциатус. Ничего больнее она не испытывала. Дризелла всегда думала, что это длится дольше. Но вынести и секунды больше она бы не смогла. — Я знаю все про тебя, а ты ничтожна в своём незнании. И я не дам тебе ни грамма спасительной информации, Дризелла Селвин, — с отвращением протянул имя волшебник, растягивая гласные. — Ты прав, Салазар возьми, я не знаю даже кто ты, — закричала Дризелла, поджав под себя ноги и подняла голову, смотря ему прямо в глаза. Один взмах палочкой и лицо прекрасного незнакомца начало сереть и покрываться омерзительной чёрной сеточкой капилляров. А глаза потухли и загорелись алым заревом, будто ознаменовывали ее последний рассвет. Сам-Знаешь-Кто. Тот-чьё-имя-нельзя-называть. Волан-Де-Морт. Ее смерть. Веки затряслись от нарастающего отчаяния, которое лишило девушку каких либо эмоций. Кровь смешалась со слезами, стекая за ворот мантии. Больше не было никого смысла бороться. — Я вижу в твоих глазах страх, маленькая предательница, — усмехнулся он и совершенно не боясь, развернулся к ней спиной, будто рассматривая пейзаж, — Ты думаешь, что узнала меня, но ты ошибаешься… — Убей меня, — с толикой мольбы перебила девушка, безэмоционально смотря ему в спину, продолжая сидеть на траве. Ее пустой взгляд очень контрастировал с ее текущими слезами, — Я ничего не знаю, мне не доверяют никаких тайн и местоположений, — начала врать Селвин, лишь бы не испытывать все то, что он мог с ней сделать за информацию. Мужчина осклабился. — Сегодня я был у твоей матери, — будничным тоном сказал маг, — Фотографии блудной дочери выжжены со всех портретов, истинная верность праведному делу, — он вновь повернулся к Дризелле. Его ладонь потянулась к лицу блондинки. Периодически забывая заполнять свои лёгкие кислородом, девушка уже не понимала: это завтрак просится украсить импозантные шагреневые, хромовые ботинки мучителя или отчаяние пожирает изнутри, как поцелуй дементора. Зажмурив глаза, она почувствовала легкое прикосновение пальцев к щеке, — Но Цефея малодушно сохранила маленькую колдографию дочурки, что оказалось, на удивление, весьма отрадно, — волшебница бы задумалась, почему каждая его гласная и согласная брызжет ядом, если бы не шок и накатывающая истерика, — И тогда, любимая и преданная жена, все мои теории разбились об отвратительную аутентичную реальность. Ноздри начали раздуваться от гнева и Рэддлу пришлось невербально оттолкнуть от себя волшебницу и отвернуться от неё вновь, ведь соблазн почувствовать ее боль был сладко велик. Успокаивал лишь тот факт, что он наказал уже ту, что породила мерзавку на свет. С неким сожалением ему ничего не оставалось, как признать, что перед ним сейчас не совсем та, кого он так жаждал вернуть в свою жизнь. Эта версия была слабее, младше, ничтожнее, в конце концов пришёл к выводу Волан-де-Морт. С одной стороны это было омерзительно смотреть на неё такую: стоящую перед ним на своих чистокровных коленях, из чистокровных великих родов Малфоев и Селвинов, со своим чистокровным настоящим именем, и без своей самой отличительной особенности на шее. Пустышка. И только за этот обман ему хотелось выжжжать на ее лице клеймо предателя. Но где-то на потаённой полке сознания закрадывалась мысль, что именно с ним она стала такой проникнутой индивидуализмом, изощренной и преданной волшебницей. Именно он направил ее, взрастил прочный стебель, негнущегося непокорного цветка. Который пустил свои корни в него, а после предательски вырвал его собственные. Насколько он не ведал тогда, как быстро этой запуганной соплячке, играющей в героиню войны, приходилось приспосабливаться и взрослеть из-за него. Это он и только он творец самой непоколебимой женщины сороковых. За последние полвека мрака Лорд забыл о слове «эмоции», но переполняющий поток адской смеси чувств послужил неконтролируемым катализатором. Казалось, что стоит ему хоть на долю секунды перестать себя контролировать и вибрирующая, голодная магия внутри него вырвется и обрушится голодным диким зверем на все живое. — Я…я не знаю, ворон побери, что вам наговорила моя мать, но я ничего из того, о чем вы говорите не делала, — запинаясь, вновь перешла на Вы Дризелла. Совершенно не вовремя она вспомнила, как дедушка описывал молодого Темного Лорда. «Недоверчивый, справедливый, словно Люцифер среди смертельно карательного, но заслуженного пекла. И те, кто встанет на пути его идеологии, сгорят в нем заживо.» » — Вероятно, твой господин всего навсего одинокий человек. И заполняет он своё одиночество амбициями, — пробормотала маленькая девочка, рассматривая портреты в кабинете дедушки.» » — Ты и не ведаешь, насколько ты права, воронёнок.» Том Реддл взмахнул мизинцем, поворачиваясь на пятках. Тело девушки вновь перестало быть подконтрольным ей и Дризелла, подобно шарнирной кукле поднялась во весь рост. Палочка осталась лежать на траве, словно сломанная сухая ветка. Вид бедняжки оставлял желать лучшего. Но больше всего бросался в глаза ее мандраж, к которому добавилась дрожь челюсти. Волшебник подступил вплотную к девушке, нависая мрачной тенью над ней. Мысль о том, что Том превосходил рост пленницы в шесть дюймов принесла ему забытое удовлетворение. Мысль, что он априори сильнее и большее ее. Какой абсурд, великий и ужасный Лорд довольствуется такой мелочью. Злоба на стоящую перед ним девушку возросла до пика возможного. Он обхватил челюсть волшебницы серыми пальцами, прижав верхнюю к нижней. — Временные линии жизней настолько постоянные, неизменные и вечные, что любое вмешательство приводит к преломлению структуры судьбы, — Том маниакально разглядывал лицо невольницы, пытаясь вспомнить или запомнить каждую линию ее лица, запачканного и немного отёкшего от слез. — Время и пространство по отдельности подчиняется волшебнику, но в единстве никогда, — его голос перешёл на шёпот, а интонации опасно поутихли, — Поэтому если я сейчас вырву твой наглый язык и заставлю захлебнуться в твоей чистой крови, я могу нарушить нераздельный континуум. Кто знает, как твоё назойливое присутствие в прошлом повлияло на настоящее, — Чувства и эмоции Тома хоть и просачивались сквозь вековую, каменную оболочку, но не настолько, чтоб перестать мучать напуганную, задрожавшую ещё больше Дризеллу. Он лишь безумно улыбнулся ей, грубо смахивая слезу с ее щеки, — Я столько искал тебя, столько сжёг бессмысленных фолиантов, находил по свету хранителей знаний, я сделал невозможное, — пальцы постепенно поменяли род деятельности, начиная спускаться к шее, казалось, ласково проводя по ней, — Только идиот бы не понял тогда, что я давно бы уже нашёл свою миссис Реддл, будь она на этой планете… — Пожалуйста, — прошептала девушка, стараясь не смотреть на Тома. Хоть он рукой и направил ее лицо на своё, смотреть в глаза не заставлял. — И я так и не смог, — продолжил Темный Лорд, — А ты смогла. Обхитрила меня. — время будто замедлилось для обоих. Селвин надрывисто и часто дышала, продолжая невольно стоять вплотную к мучителю, почти теряя сознание от психологического шока. Каждое слово мерзавца звучало будто через драконью вату и Дризелла все меньше и меньше могла концентрироваться и вникать в речь. Ее кожа была бледная и влажная, а ноги и руки затекли и замерзли, — Я искал твоё прошлое, а нужно было будущее, — за куполом послышались голоса, а затем Дризелла почувствовала, что чужеродная магия больше не сковывает ее. Том Реддл отвернулся от неё. Шестеро магов уверено шли в их сторону, подняв палочки. Знакомых магов. Но облегчение и надежда не спешили свалиться на душу девушки, ведь она слишком хорошо понимала, что против него и десятка не хватит, чтобы выстоять. — Том Марволо Реддл, вы обвиняетесь в нарушении строжайшего закона магического сообщества Великобритании, — громогласно обьявил высокий мужчина со шрамом на щеке и длинным хвостом волос, стоявший впереди всех, — У вас есть право… Мрачный смех Тома перебил речь мага и Дризелла воспользовавшись тем, что до нее сейчас нет никому дела, крадущимися движениями начала боком передвигаться ближе к своей палочке. — Вы отравлены магловской примитивностью, господа. Я уважаю вашу чистую кровь. В любой другой день, я бы дал вам право выбора, но не сегодня и не сейчас. Вы очень помешали нам с женой, — Том не спешил опустить завесу барьера, презрительно наблюдая, как волшебники обступают его с разных сторон. Дризелла дотянувшись до палочки, воровато начала на них оглядываться, не зная, как ей реагировать. Она лишь опасливо присела на согнутых ногах, ожидая сражения и летящих в разные стороны проклятий. Но Реддл даже и не думал оборачиваться, он все так же расслаблено стоял и смотрел в глаза мужчине со шрамом. Очевидно, что авроры отступать были не намерены, — И вы сгорите в этом пламени невежества. Один взмах ресниц Дризеллы и купол больше не защищал Лорда от авроров, а может их от Лорда. Один рваный вдох девушки и языки пламени дико разревелись над поляной. Злые, голодные до душ врагов они послушно подчинялись воле хозяина, следуя за движением его палочки. Кружились и кружились над головой, заменяя облака. Жара была невыносимая, дышать становилось нечем. И вдруг, будто живые существа, из огня появились ужасные чудовища: химеры, оборотни, головы змей. Огонь в образе тварей дико рычал и как оказалось, уже мало подчинялся Тому. Вне контроля глаз Волан-де-Морта Селвин начала возвращать трезвый рассудок, который завопил подниматься и трансгрессировать. Под отчаянные вопли боли и смрад опалённой кожи, девушка, уже мало похожая на благородную даму, встала из последних сил. Чуда не произошло, как и побега. Отчего-то трансгрессировать отсюда не представлялось возможным. «Помоги им!» — упрекнула совесть внутри, выгрызая себе путь наружу. Но чем она могла помочь этим бедолагам? Против самого темного мага все они были детьми с деревянными дудочками. Бежать? Вызвать патронус? Но кого она позовёт? Мёртвого Дамблдора? Кинет в его гнилые лапы Гарри? Или попрощается? Но с кем? Матерью, которая и знать ее не хочет? Драко? Разные мысли хаотично занимали первенство в ее голове. Как вдруг около ее уха что-то затрещало. Мурашки табуном прошлись по затылку и Дризелла обернулась. Над ее худеньким тельцем возвышалась огненная трёхметровая гремучая змея, постукивая концом хвоста в сантиметре от неё. Дризелла сглотнула, не сводя с хвостатой загипнотизированного взгляда. За секунду девушка успела и запаниковать и перебрать в голове заклинания и подумать, что кто-то из авроров все-таки поможет ей. Но стоило ей на секунду разорвать зрительный контакт с рептилией, ища взглядом помощи, как змея встрепенулась и кинулась атаковать жертву. Удар об землю, сильный холод и темнота. А после Селвин резко и напуганно вдыхает воздух, будто выныривая из-под толщи воды. Волшебница лежит на боку, перед глазами мелькают размытые фигуры людей, отверженно сражающихся за свои жизни. И она видит его. Волан-де-Морт напряжённо направляет палочку в небо, атакуя оставшихся авроров, но смотрит на неё. «Как в человеке помещается столько энергии, чтобы удерживать такую силу?» — задается вопросом Дризелла. Его лицо непроницаемо. Как глыба льда, неспособная на существование в тепле, в комфортной для живого человека среде. А после состояние аффекта проходит и Селвин чувствует невыносимую катастрофично-адскую боль в левой части тела. Змея исчезает и она кричит. Долго и протяжно. Тёмное проклятие вперемешку с ожогами заставляет ее извиваться на земле, вырывая траву здоровой рукой. Ее тянут вверх, а затем кто-то накладывает охлаждающие чары на неё и кладёт в ее ладонь порт ключ в виде монеты. — Бегите в лагерь и оттуда аппарируйте, — кричит аврор. — Здесь стоит блокирующее заклятие. Сама не ведая, волшебница бросается бежать, уже не видя, как погибает в огне ее спаситель. » — Беги, беги, маленькая птичка» — поют ветви деревьев, качаясь в такт. Все вокруг горит: деревья, земля и даже воздух и дым от адского пламени застилает глаза, выжигая их. Очевидно, что сил девушке проделать такой путь не хватает и не добежав около пятидесяти ярдов, она валится на четвереньки, взвывая от боли. Дризелла плачет и решается осмотреть повреждённые участки тела. Оказывается, рукав мантии выжжен насквозь, а от плеча до кончиков пальцев ее рука покрыта волдырями, в некоторых местах свисает обугленная кожа и хоть Дризелла слишком быстро отворачивается от этого зрелища, ей кажется, будто она видела свою кость. Шея также горит и щиплет и с каждой минутой становится тяжелее дышать. Ей хочется уснуть, перестать это чувствовать, но боль не прекращается и она валится на правый бок. Порт ключ лежит где-то рядом на почерневшей траве и что-то подсказывает девушке, что смерть следует прямо за ней по пятам. — Парадисо Аква Сантитатем Максима, — произносит древнее заклинание Том. Он внимательно смотрит, как бывшая возлюбленная рвано дышит, закатив глаза, — Вулнера Санентур. Ожоги и раны медленно исчезают один за одним, оставляя на шее и плече розовые рубцы и стянутую в круглые шрамы кожу. Боль все равно остается. Спасибо за заклинание старому другу Северусу. Выглядит изрядно паршиво, со временем пройдёт, но Волан-де-Морту прекрасно известно, что проклятье оставит свой след навсегда на теле юной волшебницы. Том садится на корточки рядом с Дризеллой, перекатившейся на спину. Аккуратно, почти ювелирно убирает волосы с ее лица. Глаза девушки закрыты, но она все чувствует и дрожит. — Спасибо, что сохранила мой крестраж, — маниакально шепчет он, нежно улыбаясь, — А теперь будь добра, возвращайся с ним побыстрее. Силы Дризеллы на нуле, она страдает, но малый остаток магии трансформируется в энергию жизни и девушка на краю создания заставляет себя открыть глаза. Она видит как самый опасный и сумасшедший волшебник во всем мире достает из-под воротника мантии тонкую цепочку, на которой весит кольцо. Она упрямо пытается подняться на локтях, чтобы сбежать, и к удивлению Лорд, придерживая ее за спину, помогает ей в этом, оставляя ледяную ладонь на лопатках. — Я буду ждать тебя, — говорит Реддл, наклоняясь к самому уху Дризеллы, а затем оставляет целомудренный поцелуй на ее испачканном в пепле лбе. Том хватает ее за руку и надевает на безымянный палец то самое кольцо. Хлопок, и ничего не успевшая понять девушка, исчезает.