Пэйринг и персонажи
Описание
И теперь она счастлива. Теперь она снова любит.
Посвящение
Той, которой ещё с ноября обещаю дописать это.🤣 Люблю тебя бесконечно❤
Часть 1
08 марта 2023, 12:00
А что если бы всё было по-другому? Наоборот? Что если бы в той аварии пострадала не Оля, а Паша? Что если бы его не смогли спасти?...
"Ты только люби, Оль" — в голове набатом уже три месяца звучат эти слова. Последние слова, которые она услышала от него, перед тем, как перестать чувствовать его пульс. Оля до последнего молилась, чтобы найти хотя бы нитевидный, но всё напрасно. Она еле как нашла в себе силы позвонить Арашу, сообщив то, что с ними произошло. А потом всё как в тумане: скорая, больница, похороны, депрессия. На работу Арефьева выйти была не в состоянии. Да что на работу, по квартире она передвигалась лишь для того, чтобы попить воды, перекусить тем, чем есть и сходить в туалет. Убиваясь морально, женщина даже перестала замечать, что убивает себя физически, что таким образом жизни её организм ей "спасибо" не скажет. Вся подстанция горевала вместе с ней. Паша — светлый человек, душа компании, пусть и по-своему, но людей любит и близкими дорожит. С того времени прошло уже три месяца, а состояние Арефьевой только ухудшается. Она перестала отвечать на чьи либо звонки, на звонки в дверь она тоже не реагировала — стоило ей увидеть кого-то с подстанции в глазок двери, то та сразу уходила, имитируя своё отсутствие в данной квартире. До одного момента она и правда реагировала так на все приходы, но один случай...***
Громкий стук в очередной раз разрешает тишину, заставляя Ольгу зажмуриться и прошипеть от отражения этого стука в голове. Женщина подходит к двери, заглядывая в глазок. — Оль, ты долго молчать будешь? — Кулыгин за дверью пытается как можно ближе подлезть к двери, дабы слышно его было лучше. — Я же знаю, что ты здесь. — Кулыгин...вот не до тебя сейчас, уходи, — хрипит девушка, опираясь одним плечом на дверь. — Ого, ты заговорила со мной, — Костя засовывает руку в карман, что-то нашаривая в нëм, — впервые за три месяца, — мужчина пытается пошутить, но, видимо, понимает, что выходит у него не очень. — Кость, я ещё раз повторяю, уходи, я всё равно не открою, — женщина уже собирается уйти вглубь квартиры, как слышит поворот в замочной скважине. Дверь открывается, и Кулыгин без зазрения совести, словно к себе домой, заходит внутрь, закрываясь изнутри. — Откуда у тебя ключи? — спрашивает Оля, немного отойдя от двери. — Производство своих тайн не выдаëт, — Кулыгин стаскивает с ног обувь, берёт пакет с тумбы, на которую он несколько секунд назад этот же пакет и поставил, — А если честно, то ещё со старых времён остались. — Что тебе надо? —всё так же хрипя интересуется Арефьева, наблюдая мужчиной, который уже собрался идти в комнату. — Оль, я беспокоюсь вообще-то, — всё тот же спокойный "традиционный" Костин тон, чему Оля, надо сказать, рада, — Три месяца на связь не выходить, это же надо так. — Я просто не могу без него, — женщина следует за ним, ловя взглядом любое место, на которое можно присесть — с эмоциями справиться всё так же сложно, как и в первый день, хотя, казалось, что за три месяца она уже всё выплакала. Подлокотник дивана сейчас оказывается самым ближайшим местом, поэтому Оля приземляется именно на него. — Оленька, ну нельзя же так, — Кулыгин ставит пакет на пол, приседая перед женщиной на корточки, — Паша сам, я думаю, был бы очень не рад, что ты вот так вот здесь себя убиваешь, — при упоминании имени, слезы всё же вырываются из глаз и Кулыгин слышит первый всхлип, — Ну всё-всё, родная моя, тише, — берёт ладони девушки в свои, осторожно целуя несколько раз, — Я же не для этого сюда пришёл, а для того, чтобы ты отвлеклась. —Кость, пожалуйста, не трать время на меня, всё равно я уже ничего не хочу. — Ну ты чего всё о себе думаешь? — Костя встаёт, утягивая Арефьеву за собой и крепко обнимая, — Если уж не о подстанции, то обо мне хотя бы подумай, м? Как я без тебя? — А что ты? У тебя семья, сын растёт, а я... — слëзы идут с новой силой и женщина утыкается в крепкое мужское плечо, пытаясь хоть так подавить свою истерику. Сейчас Костя не пытается её успокоить, ждёт, пока истерика сама отойдёт и Оля сможет хотя бы до кухни дойти, а там он уже нальëт ей успокоительного и накормит нормальной едой впервые за 3 месяца.***
— Спасибо тебе, Кость, — женщина отпивает горячий чай с каким-то успокоительным, пока Кулыгин что-то ворожит из овощей, — Вот уж не думала, что обо мне так кто-то заботиться будет. — Оль, я ничего сверхъестественного не сделал, по крайней мере сейчас, — не отрываясь от нарезки салата отвечает Костя. — Мне уже достаточно того, что я с кем-то поговорить могу. — Странно, но буквально час назад ты и видеть никого не хотела, — усмехается Костя, закидывая помидоры в тарелку. — Мне просто нужно было мозги вправить на место, и ты это сделал. За это и спасибо. — Ты сначала поешь нормально, а потом будем уже говорить о том, вправил я тебе их или нет. — мужчина заканчивает с салатом, ставя его перед девушкой и вручая ей вилку, — Не съешь — из-за стола не выпущу. — Очень странно слышать это от врача, — впервые за долгое время Костя видит на лице женщины улыбку, от чего сам не может не улыбнуться. — Здесь просто случай другой, — Кулыгин встречается с Олей взглядом, но тут же отводит его, будто мельком переосмысливая что-то, — Ешь давай. После обеда Кулыгину удалось заставить женщину сходить в душ, хоть это было и нелегко, а потом их снова ждал душераздирающий разговор, в котором опять были слезы, сопли и откровения. В душе Костя понимал, что Оле надо выговориться кому-то, разделить свои чувства, открыть себя. Он знал, что Арефьевой, как и любой среднестатистической женщине, хочется почуствовать себя защищённой от всего мира, какой бы сильной — духовно или физически — она не была. И Кулыгин в полной мере был готов выручить свою близкую подругу, стать её опорой в такой нелёгкой ситуации.***
— Костя, где ты пропадаешь, на дворе ночь! — из трубки слышится голос обеспокоенной Раи. — Я у Оли, — шепчет Кулыгин, стоя в ванной, дабы не разбудить женщину, которая вот-вот только начала засыпать. — У Ольги Кирилловны? Она тебя пустила что-ли? Как она? — девушка была крайне удивлена, ведь сама каждый раз уходила от Оли ни с чем. — Она не очень, но я думаю, что восстановится. А по поводу пустила, то тут не совсем так... — Костя вспоминает то, как он здесь оказался. — В каком смысле? — Я тебе дома всё объясню, сейчас только спать её уложу и мигом домой. — Всё, давай, жду тебя, — на лице Раи появляется улыбка от осознания того, что Арефьева вышла на связь и хоть с кем-то заговорила.***
Костя выходит из ванной и направляется обратно в спальню. Увидев, что Оля спит, Кулыгин уже собирается уходить, как вдруг... — Кость..? — шёпотом зовёт женщина. — Да, Оль? — Ты завтра придёшь? — Конечно приду, обязательно. И чего-нибудь принесу тебе вкусного, — даже сквозь мягкий свет ночника — единственного освещения в комнате — Костя видит её улыбку и радуется этому уже который раз за день. — Ты там Райке привет передавай, хорошо? — Арефьева слышит от мужчины положительный ответ, после чего выключает свой ночник. — Спокойной ночи. — И тебе, Оль, — Кулыгин как можно тише выходит из комнаты, а затем и из квартиры. С того момента Арефьева поняла, что ещё не всё потеряно и что жить ещё стоит. Именно напор Кости, пусть и слабый — всего один день, смог переубедить её. Она знала, что Кулыгин от неё теперь не отстанет и сделает всё, чтобы та снова восстановилась, как физически, так и психически. Именно поэтому он всю Москву перевернул в поисках хорошего психолога, чему она очень благодарна. Восстановление было сложным, но достаточно быстрым. Буквально полтара месяца и двери подстанции снова для неё открылись. Приятно было видеть родные лица, улыбки на этих же лицах. Неприятно лишь то, сколько дел и бумаг навалилось на неё с первого дня. И всё вроде было неплохо, до одного дня. Смерть Раи. Новая боль для подстанции. Все ужасались от того, что это уже вторая смерть за год. Теперь помощь требовалась Кулыгину. Оля понимала, что он сейчас находится ровно в том же положении, что и она несколько месяцев назад. Никто с подстанции не мог до него достучаться — как и тогда до неё. Даже она сама порой стояла часами под дверьми его квартиры, но не слышала ни намёка на жизнь там. Но всë это объяснялось тем, что никто, в том числе и она, не попадал в то время, когда в квартире находилась Нина Михайловна. И сейчас, снова стоя под дверьми его квартиры, не надеясь в очередной раз ни на что, она нажимает на кнопку звонка. В этот раз всё по-другому: дверь открывается, но не самим Костей. — Нина Михайловна? — ошарашенно спрашивает Оля, совсем не ожидая того, что откроет именно она. — Ой, Ольга Кирилловна, как я рада Вас видеть, заходите, — женщина пропускает Арефьеву в квартиру. — Спасибо, — Ольга проходит, ставя сумку на тумбу в прихожей, снимая шубу. — Костя в комнате, — Нина Михайловна помогает женщине с одеждой, забирая из рук, — Думаю, он будет рад Вас видеть. — Благодарю Вас, Нина Михайловна, — Арефьева проходит дальше, толкая дверь комнаты. — О, Арефьева, — женщину встречает отнюдь не опрятный мужчина, с отросшей бородой и, кажется, совсем не похожий на себя. — Представь себе, я, — на лице Оли появляется язвительная улыбка, — Не ждал поди меня? — Если честно, то я вообще никого не ждал, — Кулыгин нехотя встаёт, дабы не выглядеть совсем ущербно, — Ты пилить меня пришла по поводу работы? — Ну, ты спас меня тогда, а я пришла спасать тебя сейчас, — делает выводы Арефьева, касаясь плеча Кости. — Меня уже не спасти, — Кулыгин отстраняется, закрывая лицо руками. — Я так же говорила, но ничего, видишь, живу, — Оля отнимает его руки от лица, заглядывая в глаза, кажется, совсем пустые. — Оль, не стоит... — Так, Кулыгин, что не стоит? — женщина по привычке повышает голос, но тут же затихает, понимая, что может разбудить Глеба, — У тебя сын растёт, а ты нюни тут распускаешь который месяц. — В ответ девушка ничего не слышит, кроме одного глубокого, тяжёлого дыхания, — Так, значит, с сыном я могу помогать водиться. Нина Михайловна тоже, знаешь, не железная. — Оль, у тебя своих проблем навалом, ещё мои решать, — Костя снова стоит на своём, пытаясь закрыться от женщины, не давать своим проблемам поглотить её с головой. — Послушай меня, пожалуйста, Кость, — мужчина обращает на неё внимание, — Ты сильный, очень сильный. Я, кажется, не найду человека, который будет сильнее тебя. И с тебя берут пример многие: наши с подстанции, пациенты, даже я. Твоя душа светлая и чистая. А сейчас ты её губишь. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, ведь я сама находилась в том же положении. Думаю, сам ты тоже это понимаешь. — Понимаю, Оль... — Я не хочу, чтобы твоя душа гибла. Ты моя опора и поддержка, как бы это ни звучало. Ты самый близкий человек, который у меня остался. И я очень не хочу тебя терять. Пожалуйста, давай попробуем пройти это вместе. Я помогу тебе справиться со всем, только доверься мне, пожалуйста, — Оля уже со счета сбилась, сколько раз она сказала слово пожалуйста, но, кажется, это было совсем не зря. — Я доверяю тебе, Оль, — мужчина подаётся ближе, обнимая её, утыкаясь лбом куда-то в плечо, вдыхая аромат резких духов, отдающих нотками амбры и дерева. После того разговора прошло достаточно много времени. Костя вышел на работу, да и жил на достаточно позитивной ноте. Всё это время рядом с ним была Оля, не дававшая ему упасть духом и снова войти в состояние потерянности и безысходности. В один момент Кулыгин понял, что прежние чувства возвращаются. Он снова влюбляется в неё, но, кажется, пугается своих чувств. Боится того, что Оля его не примет, отошьëт, сославшись на то, что она вдова и ей больше никто не нужен. Но он даже подозревать не мог, что все чувства взаимны... — Лиза, Кулыгин на подстанции? — спрашивает Оля, как с другого конца провода послышалось привычное "Да, Ольга Кирилловна, я Вас слушаю" — Нет, они на вызове. — Как приедет, пусть в кабинет ко мне зайдёт. — Хорошо, Ольга Кирилловна, я поняла, — Лиза кладёт трубку, набирая в следующий момент номер Кулыгина. Оля окончательно поняла, что сейчас самое время для того, чтобы расставить все точки над i в их отношениях. — Вызывала? — Кулыгин заходит в кабинет, закрывая дверь на замок — понимает, что, скорее всего, их ждёт личный разговор, нежели на рабочюю тему. — Я обед взял, Араша отпустил, пусть отдохнёт чутка. Смена сложная. — Сегодня Пашин День Рождения... — тихо шепчет Оля, у которой глаза на мокром месте от упоминания имени умершего мужа. — Знаю... — мужчина переходит на более спокойный и тихий тон, чтобы контраст их голосов был минимальный. — Я опять начинаю загонять себя в какие-то рамки по этому поводу, — Арефьева садится на диван, снимая очки и потирая глаза двумя пальцами. — Ну что ты, родная моя? — Костя подходит ближе, присаживаясь рядом. — Знаешь, Кость, я ведь до сих пор не могу простить себе тот случай, — обречённо тянет Оля, — Это моя вина и я ничего не могу с этим поделать... — Да брось, Оль, — Кулыгин движется ближе, двигаясь почти вплотную с совсем поникшей женщиной, — В том случае виноваты лишь обстоятельства, ты не смогла бы никак их изменить, — мужчина обнимает Ольгу, увенчая несколько поцелуев в макушку. — Тем более ты сама тогда была при смерти. — Кость, я... — Арефьева выжидает время, настраиваясь, — ждала этот день, чтобы прояснить кое-что, — мужчина отстраняется, удивлëнно смотря в глаза Оли. — И что же? — единственное, что успевает сказать Кулыгин, перед тем как чувствует на своих губах мягкий поцелуй. Оля не сомневается в своих действиях, но целует осторожно, будто боясь, что это сон, а не реальность. Ответ не заставляет себя долго ждать — Костя углубляет поцелуй, вжимая девушку в спинку дивана для удобства. И нет, это не тот страстный желанный поцелуй, который был у них когда-то давно. Сейчас это скорее разговор душ, которые в последнее время сроднились, срослись в одно целое, но осознали это только сейчас. — Я люблю тебя, Кость, — признается Арефьева, когда воздух в лёгких заканчивается и мужина отстраняется. — Давай попробуем? — Конечно, Оль, кончено, — Кулыгин притягивает её ближе, заставляя лечь на своё плечо, — Я думаю, что нам стоит держаться вместе. Я хочу быть с тобой, хочу чтобы у тебя всё было хорошо. А если у тебя так будет, то у меня тоже. Когда счастлива ты, счастлив и я. — Думаю, они рады за нас, — Оля не уточняет имён, понимает, что Костя и без того догадывается о ком она сейчас говорит. Кулыгин ничего не отвечает, наслаждаясь моментом и присутствием любимого человека рядом. — Вопреки всему она прорастает, даже если всё выжжено, лишь любовь одна выживет, — шепчет Костя спустя несколько минут молчания, поглаживая плечо женщины, что сейчас прижалась к нему так близко, как это только было возможно. — Чего? — Арефьева поднимает голову, вопросительно уставившись на мужчину. — Да так, ничего, просто золотые слова, — делает вывод Кулыгин, вздергивая руку для того, чтобы посмотреть время, — Ох, ë, у меня обед уже кончается, а больные не ждут, — шутит мужчина, поднимаясь с дивана, — Я так понял, мне тебя ждать после смены? — оборачивается на Олю, всё ещё сидящую на прежнем месте. — Жди, — женщина одаривает Костю тёплой улыбкой, встаёт чтобы проводить, напоследок коротко целуя. Когда дверь кабинета закрывается, Арефьева облегченно выдыхает. Это признание было для её был не самым простым, но всё зато его исход её зарядил. Зарядил энергией жить, а не просто существовать в пространстве дом-работа. И теперь она счастлива. Теперь она снова любит.