Внезапное открытие

      — Ленский, вы полный дурак! — мужчины стояли на балконе всё в том же положении. Праведный гнев охватил его. От радости и гнева на своего возлюбленного. — Я вас тоже люблю, ещё с тех пор, как вы вошли в мой дома.       Владимир был в шоке и стоял с открытым ртом, но когда до него дошли слова друга, то вмиг его лицо запылало. Слезы стыда и радости бились из таких прекрасных глаз. Пересилив своё смущение, он крепко обнял Онегина за шею и с особой нежностью поцеловал. Юноша не был против и приоткрыл рот, дабы помочь своему cher amie*. Мужчина был рад этому и, не теряя время, прильнул сильнее к таким желанным и сладким губам. Такой поцелуй всегда дарили только самые невинные и любящие девушки в мире, и ожидать такого от обычно пылкого и яркого мужчины было невозможно. Это, конечно, удивило нашего героя, но, скорей, это было приятное удивление. Евгений с радостью бы углубил поцелуй и показал бы весь свой талант, но, увы, их могли заметить. Они стояли на балконе, любой мог выйти и увидеть эту заманчивую картину. Все же не хотелось портить репутацию другу и себе.       — Нам надо возвращаться, друг мой, иначе ещё подумают не о том, правда? — сказал Евгений с ехидной улыбкой. После этих слов он так же нежно поцеловал юношу в щеку. Тот ожидаемо покраснел, но не стал злиться. Лицо Владимира было восхитительно, только от одного вида этого прекрасного лица у героя приятно потянуло живот.       Отстранившись, юноши осмотрели друг друга и, не заметив сильных изменений во внешности, вышли обратно в зал. Там их уже ждали Ларины, но если уход мужчин не произвел впечатления на Олю и гостей, то для Татьяны это было подозрительно и тревожно. Она давно заметила взгляд Евгения на Ленском. Она не подозревала ни о чем страшном, но любопытство съедало её ужасно.       «Странно все это… Сестрица моя беспечна, но я, может, вижу, что что-то не так. Онегин, что же вы задумали?» — закончив на этом свои размышления, она решила внимательней следить за юношами. Их общение для других могло и не поменяться, но Таня, серьёзно следившая за Онегиным, видела все изменения героя. Да и Владимир как-то странно себя ведёт: всё время крутился около Оли, а сейчас даже близко не подойдет… Крутиться около Онегина, а тот и рад. Странно это все. Взгляд девушки не остался незамеченным.       «Что она так на нас смотрит, словно и не моргая… Странная она, вроде Таней звать… Надо быть с ней аккуратней, а то знаю я, как может быть сломлено женское сердце. Ещё чего распустит слухи, этого только не хватало». — Онегин также решил украдкой поглядывать на девушку, затаив дыхания. Заметив это, Ленский тоже начал смотреть за Евгением и Лариной. Они не отрывались друг от друга. Такие переглядки могли продолжаться долго, но гости уже начали расходиться, потому что уже ночь была поздняя. Матушка девушек отошла переговорить с поэтом наедине. Она подозвала его жестом, и они отошли в дальний угол.       — Что-то случилось, голубчик? Ты сегодня какой-то странный, обычно же за Олей по пятам шагаешь, а сегодня… — Она поглядела на него с внимательностью. Еë лицо показывало беспокойство. Ленский долго думал над ответом, всё-таки объяснить такое резкое остывание к Оле трудно.       — Понял я… что Оля ещё не готова к женитьбе, ей бы ещё погулять, порезвиться. Не достоин я еë, да и быть женой поэта очень тяжело. Денег много в семью не принесу, вы же знаете, как тяжела жизнь поэта. — Ленский старался выглядеть грустным и подавленным, они с Онегиным долго думали над этим, не говорить же «я полюбил мужчину, всё отменяется», это был бы нонсенс.       — Знаешь… Думаю, ты прав, всё же Оленька наша немного своевольна и будет тяжело ей пока замуж выходить. Подождём, может, ещё годик, а там и посмотрим. Да и прав ты насчёт денег, моя доченька очень требовательна к этому. — Вдова была в душе очень рада этому. У неё были большие планы на Олю, хотелось выдать её за какого-нибудь генерала или светского человека, но никак не за поэта, который живёт за счёт вдохновения. Предложение руки и сердца от Ленского её выбило из колеи. Она думала над причиной отказа, но никак не могла подобрать и слова, а тут сам герой подошёл и сказал, словно камень с души сбросил.       Закончив разговор на такой спокойной ноте, молодой человек вышел на крыльцо двора и, осмотревшись, заметил Онегина. Приятная тёмная ночь и такой свежий ветер обдувал Ленского со всех сторон. Тот стоял и ждал его, а после сказал:       — Не хотите ли, mon cher, съездить ко мне и попить французского вина? Я бы с радостью послушал бы ваших стихов и поэм, — Евгений всегда умело подбирал фразы, виртуозно соблазнял и женщин, и мужчин. Он знал об этом и нагло этим пользовался.       — Почему бы и нет… В моих планах ничего нет, — с небольшой помощью друга мужчина сел к нему в карету, и они отправились к герою.       — Петька, давай поторапливайся, а то и до утра тут проторчим! — крикнув эти слова, мужчина быстро залез в карету, попутно помогая другу подняться и залезть к нему.       Ночь была тёмной, звёзд почти не было. И тишина деревни приятно давит на уши и тихо убаюкивает тебя. Ветра почти не было, а если и дул, то приятно обдувал лицо, почти не принося бодрость. Ленский ужасно устал после всех событий, и глаза поэта начали слипаться от сонливости. Голова стала тяжёлый, и мужчина чуть не свалился со своего места, если бы не Онегин. Юноша подхватил друга и, устроившись рядом, положил его голову на своё плечо. Ленский хоть и уже был наполовину в царстве Морфея, но уши быстро покрылись алым цветом. Поездка была без слов, просто хотелось тишины и покоя рядом с любимым и дорогим для вас человеком. Онегин всё еще думал о Тане, именно в этой тиши тревожные мысли начали хватать за горло и беспощадно душить.       «Ну не может она знать о нас! Не может! Если придётся, нам нужно будет съехать. Не понимаю, чего она хочет-то от меня? Погрязла в своих мечтах и думает, что я её принц? Ха… Глупая шутка, не более…» — Вся дорога прошла в тишине, но для кого-то она была моментом передышки и сна, для другого самозжигающим мысли мигом, причиняющим боль герою.       — Приехали, барин. — Кучер Петька, спустившись со своего места, открыл дверь кареты. Они были прямо около имения.       — Отлично, теперь, Петька, иди спать, хорошо справился, — мужчина немножечко толкнул возлюбленного в плечо, но тот и не думал вставать. Устав терпеть, мужчина начал щипать Ленского. Тот, наконец, разлепив глаза, недовольно сморщился от такого напора Онегина.       — Всё, всё, я встал! Онегин, вы безнадёжны! — поэт потёр глаза и не без помощи молодого человека вылез из кареты.       Все слуги давно спали, кроме той старушки с первой нашей главы. Она переживала за молодого человека, старческое ли это? Или просто благодарность за хорошее отношение к крепостным, непонятно. Она стояла на крыльце и держала свечку, дальше провела героев в кабинет Онегина, оставила юношей одних. Юноша стоял у окна и заметил, что шторы были задвинуты настежь, а мягкое кресло стояло прямо перед ним.       «Ну и где же ваше вино, друг мой?» — Ленский повернулся лицом к Евгению, не думая о коварном плане мужчины. Тот, резко схватив поэта, почти впечатал его в кресло, стоящее у окна. Ему всё равно, заметят ли их, но шторы он всё же задвинул ещё заранее. Старая привычка закрывать их спасала иногда ужасно. Ленский, немного удивившись и испугавшись, всё же ответил на пылкий и жаркий поцелуй. Языки их танцевали самый страстных танец, который можно только увидеть. Этим поцелуй не закончился; отстранившись от любовника, чтобы отдышаться, герой накинулся на него с более сильными поцелуями. Онегин сминал губы, кусал их, а после нежно зализывал в знак извинения.