Мотивация быть ленивым

Арису всё ещё была в слезах, когда она вышла из комнаты вместе со светловолосой девушкой. Остальная часть класса некоторое время молчала, но затем Хирата, который всё ещё находился на трибуне, обращаясь к классу, внезапно прочистил горло, чтобы разрядить напряженную обстановку. «Похоже, Аянокоджи-кун, ты расстроил нескольких человек» — сказал Хирата с неловкой улыбкой. Я кивнул в знак признательности. «По крайней мере, теперь все знают, в чем мой недостаток» — попытался пошутить я, чтобы снять напряжение. «Может, тебе стоит пойти за ней? Твоя сестра выглядит очень расстроенной» — с беспокойством сказала Каруизава. «Она переживет это, с ней всё будет в порядке.» «На этот раз я так не думаю, Киётака. Я никогда не видел А-чан в таком состоянии…» — сказал Эйчиро. «Лучше надейся, что её нет за дверью, тебе повезло, что ты отделался одним разом. Она снова ударит тебя своей тростью, если услышит это.» «Сейчас не время для шуток, Киётака. Она действительно расстроена. Мы должны пойти за ней.» «Нет, мы должны оставить её в покое, если мы пойдем за ней сейчас, то только разозлим её ещё больше.» На некоторое время в разговоре наступило неловкое затишье, прежде чем Хирата снова прочистил горло. «Как я уже говорил до… прерывания? Я не знаю точно, как это назвать, извини, Аянокоджи-кун. Но независимо от этого, я уверен, что все мы шокированы и недовольны результатами, но нам действительно стоит обсудить, что мы будем делать дальше» — предложил Хирата. «Я не уверена, что здесь есть что обсуждать» — внезапно сказала Хорикита. «Я планирую поговорить с высшим руководством, чтобы рассмотреть моё место в этой яме, как только я смогу уйти.» «Ты слышала, что сказала Сае-чан-сенсей, ты высокомерна. Может, тебе стоит перестать постоянно вести себя так, будто ты лучше всех, и тебя бы перевели в более высокий класс!» — закричал на неё Ямаучи. «Посмотри, кто наконец-то нашел в себе мужество, я удивлена, что ты можешь сказать прямое предложение со всей той тряской, которую ты показывал до этого. После такого выступления, почему я должна воспринимать всерьез всё, что ты говоришь, Самовлюбленый-кун? По крайней мере, у меня хватило духу постоять за себя. Если хочешь, мы можем поменяться формой, юбка, наверное, больше подходит тебе» — поддразнила Хорикита. «Я не думаю, что это поможет в данный момент» — оборвал её Эйчиро. «И я думаю, что тебе уже поздновато изображать из себя лидера. Если Чабашира-сенсей была права в одном, то ты не можешь вести за собой других. Как жалко, ты даже не смог заставить своего лучшего друга взять ручку во время теста, и ты позволил этому…» Она с презрением указала на Ямаучи. «… помешать тебе сделать то, что было бы лучше для класса.» «Я тоже не видел, чтобы ты упиралась. Ты согласилась, а потом позволила этому случиться. По твоей логике, ты виновата не меньше, чем он» — подхватил я. Бедный Эйчиро весь день получал по зубам. «Пожалуйста, твоё мнение не имеет значения в этой ситуации, ты — часть проблемы. Я удивляюсь, как у тебя хватает смелости говорить что-то, ты ведь ничего не сделал за весь месяц.» «Я сделал достаточно, чтобы твой брат взял меня в Студенческий совет» — сказал я по-детски. Она нахмурилась, готовая закричать, когда Кушида вмешалась. «Тебя действительно взяли в Студенческий совет, Аянокоджи-кун? Да ещё и в качестве вице-президента, это потрясающе! Поздравляю!» — воскликнула Кушида. Не удержавшись, я повернулся и самодовольно ухмыльнулся Хориките, а затем кивнул Кушиде. «Это неприятно, но он попросил, и я согласился» — пожал я плечами. «Поздравляю, Аянокоджи-кун» — согласился Хирата. «Отличная работа!» «Постарайся изо всех сил!» По мере того, как всё больше и больше одноклассников продолжали поздравлять меня, моя самодовольная улыбка становилась всё шире и шире, когда я увидел, что Хорикита злится всё больше с каждой секундой. Я знал, что это по-детски, но с учетом того, как меня отругали сегодня утром, я хотел немного покороче. «Я думаю, это здорово, что ты попал в Студенческий совет, Аянокоджи-кун, но я должна сказать следующее. Даже если Чабашира-сенсей сказала, что тест никак не влиял на оценки, не ответить ни на один вопрос…» Мацушита запнулась. «Напротив, мальчик Аянокоджи не сделал абсолютно ничего плохого. Если бы школа хотела, чтобы мы старались изо всех сил, почему бы они не налагали на нас никаких наказаний? Он правильно указал на недостаток в их системе тестирования и без труда раскрыл верную стратегию» — добавил Коенджи. Он говорил всё это, зачесывая волосы назад одной рукой, а другой держа зеркало. «Какая стратегия? Как, черт возьми, может быть стратегия с 0 баллов?» — в замешательстве спросил Ике. Коенджи снисходительно рассмеялся, с презрением глядя на своё отражение. «Не думай слишком много, ты можешь навредить себе. Только такие совершенные существа, как мы, могут помыслить о такой тактике.» «В этом не было никакой стратегии, идиот, ему просто было лень взять ручку» — прошипела Хорикита. «И что именно в этом плохого? Вы все слишком остро реагируете, возможно, вы завидуете тому, что он смог заметить недостаток на экзамене, в то время как все остальные старались изо всех сил на бессмысленном тесте. Мальчик Аянокоджи и я — как родственные души, мы делаем то, что хотим, когда хотим, в той степени, в которой хотим.» Я сделал мысленную пометку отправить 50 000 баллов Коенджи в тот момент, когда окажусь в зале, вдали от всех остальных. Какая непонятливая душа. «Ребята, пожалуйста. Давайте вернемся к теме, независимо от того, что сделал или не сделал Аянокоджи-кун, все мы в какой-то степени виноваты.» Хирата попытался стать посредником. «Ну, я, например, собираюсь взять на себя ответственность» — сказал Эйчиро, вставая. «Чабашира-сенсей и Хорикита правы насчет меня, я не смог убедить вас всех прислушаться ко мне. Я не повторю той же ошибки, если я что-то пойму, я сделаю все возможное, чтобы убедить вас в своей точке зрения. Я не стану просто пускать всё на самотек, если посчитаю, что так будет не правильно.» «Кроме того, мы больше не можем обвинять друг друга в чем-либо. Ямаучи не виноват в том, что мы все коллективно решили не покупать информацию об S-системе. Он был более убедителен, чем я, и поэтому мы пошли по этому пути. Мы не можем изменить то, что произошло, всё, что мы можем сделать, это двигаться дальше» — закончил Эйчиро. Ямаучи почувствовал облегчение от того, что у него наконец-то появился союзник, когда все были против него. Он судорожно кивнул Эйчиро и с энтузиазмом захлопал, когда тот закончил. «И все же, что нам делать? У нас нет баллов, чтобы купить информацию, так что мы в полной заднице» — вступила Каруизава. «Ну, я уверен, что эта информация ограничена в начале, но теперь, когда мы знаем о S-системе, может быть, старшеклассники могут рассказать нам что-нибудь? Я могу спросить людей из футбольного клуба, а вы не могли бы спросить в своих клубах? Онодера-сан? Судо-кун? Мияке-кун?» Хирата вопросительно посмотрел на каждого из них. Онодера и тот, кого звали Мияке, охотно кивнули, а Судоу просто щелкнул языком и отвернулся. Я не обращал на них внимания, так как они продолжали спорить и обсуждать что-то между собой. В настоящее время на моем счету было 6 410 025 баллов, чего я никак не ожидал. Когда BUDDY запустился, я был уверен, что у меня будет много баллов, но в данный момент у меня была проблема, которая заключалась в том, что даже если у меня были баллы, это не означало, что я мог их потратить. Учитывая тот факт, что у нас не было ежемесячных поступлений, если бы я тратил их как ученик класса А, это привлекло бы ко мне внимание. Кроме Хорикиты, от всех в классе можно было откупиться баллами. Коенджи, на мой взгляд, был прав в том, что гнев всех на меня за то, что я набрал ноль баллов, был несколько неуместен. Я мог понять, что Арису и Эйчиро злятся, даже Мацушита в какой-то степени, поскольку они знали, на что я способен, но все остальные раздражались зря. Единственной причиной их раздражения было бы доверие, они бы спросили себя, если я готов получить 0 баллов на бессмысленном тесте, сделаю ли я это на тесте, который имеет значение для класса? Никого из них не волновало бы, если бы меня исключили за такой поступок, если бы это касалось только меня, за исключением, возможно, Хираты, но это касалось их. Может быть, я смогу найти способ откупиться от них, чтобы они отвязались от меня по поводу моего вклада. «…просто хочу играть, мне плевать на всё остальное дерьмо. Я не собираюсь спрашивать своих товарищей по команде ни о чем из этого» — сказал Судо. Хирата выглядел побежденным, он действительно старался изо всех сил, но было видно, что ему приходилось нелегко, когда кто-то оказывал сопротивление. Он казался пацифистом, желающим угодить людям даже в ущерб собственному счастью. Мне было легче работать в своих собственных интересах, потому что по своей природе мои собственные интересы были эгоистичными. Он хотел, чтобы все вокруг были счастливы и ладили друг с другом. Он был бы прекрасен в качестве посредника, но отсутствие убежденности означало, что ему трудно быть единственным лидером в классе. «Нет причин, почему мы должны оказывать на него давление, когда другие предоставлены сами себе. Я думаю, будет справедливо, если Судо получит отсрочку, когда мы предложим её и другим людям в нашем классе.» Хорикита присоединилась, пристально глядя на меня. «Да, я согласен с Хорикитой.» Судо решил, что она поддерживает его в том, что ему не придется ничего делать, но он явно не понял, что она сказала. «Не пойми меня неправильно, я не защищаю тебя. Я нападаю на него» — сказала она, указывая на меня. «Мы всё ещё не рассмотрели слона в комнате, если мы собираемся попросить Онодеру, Мияке, Хирату и Судо спросить их товарищей по клубу о S-системе, то будет правильно, если вице-президент Студенческого совета сделает то же самое.» «Конечно, я спрошу» — сказал я. «Как насчет того, чтобы спросить членов совета во время следующего собрания, но я оставлю твоего брата тебе? Если мы должны быть справедливы, ты должна что-то сделать и спросить члена своей семьи, верно?» «Может, тогда тебе стоит спросить свою сестру? У класса А 940 баллов, и в отличие от тебя она кажется компетентной!» — возразила Хорикита. «Конечно, я пошлю ей сообщение, но ты же слышала, она не хочет меня слушать, так что вряд ли я получу ответ. А Манабу тебе ответит?» — ответил я. Видимо, тот факт, что я отмахнулся от её попытки приманить меня, а также то, что я использовал имя Манабу, стало для неё последней каплей, потому что она тут же поднялась на ноги, намереваясь напасть на меня с чем-то похожим на циркуль. Кушида тут же вскочила на ноги, пытаясь успокоить её. «Вы оба немедленно прекратите это!» Эйчиро прервал нас. «Хватит детских нападок друг на друга. Хорикита, я понимаю, что ты злишься из-за своего места в этом классе, и у тебя, возможно, есть проблемы с тем, что Киётака попал в Студенческий совет, прогулял и сдал тест, но ты выделяешь его.» «Мы все должны отвечать за свои поступки. Включая тебя, Киётака, не больше. Мы должны иметь возможность положиться на тебя, а это значит, что ты должен пообещать, что не будешь подводить класс, когда это действительно важно. Да, этот экзамен был бессмысленным для наших оценок, но ты нарушил доверие класса. С этого момента ты должен участвовать.» «Невероятно» — Хорикита в отчаянии откинулась на стуле. «Не думай, что я не заметила, что ты сделал. Ты только попросил его участвовать. Скажи ему, чтобы он выкладывался на полную!» «Мне кажется, я знаю, как вести себя с моим лучшим другом, Хорикита» — Эйчиро наконец надоело её отношение. «Я не могу его ни к чему принудить, он сам по себе человек. Если мы будем поступать по-твоему, никто ничего не сделает! Этот класс не превратится из дефектного в класс А за один день, мы должны делать небольшие улучшения, мало-помалу. Небольшие жертвы в малых дозах приведут к большим изменениям. Если ты можешь делать это лучше, тогда возьми класс на себя. Посмотрим, сколько из них последуют за тобой с твоим жестким подходом!» Когда Эйчиро закричал на неё, она, наконец, остановилась. Это вызвало уважение у остальных учеников, и теперь всё внимание было приковано к нему. Похоже, он действительно серьезно относился к роли лидера. Может быть, ему было неприятно, что Арису на него накричала, но это было хорошо для меня. Чем больше внимания к нему, тем меньше мне нужно было делать. «У всех нас был тяжелый день, вероятно, поэтому мы были освобождены от занятий. Все идите домой, отдохните. Если у вас есть предложения, как мы можем помочь классу как коллективу, мы поднимем этот вопрос завтра. Думайте о кандидатах, которые, по вашему мнению, должны возглавить класс, думайте о решениях, что мы можем сделать лучше как класс. И, черт возьми, перестаньте тыкать друг в друга пальцами, как дети» — сердито закончил Эйчиро. Вскоре после этого мы разошлись каждый своей дорогой. Первая фаза была завершена, и в некотором смысле всё прошло лучше, чем ожидалось. Хотя я мог и часто делал это, мне не нравилось манипулировать людьми. Это было необходимо в данный момент, но в то же время это не означало, что это хорошо. Моя жизнь с семьей и друзьями перезагрузила моё сердце, и у меня появилась совесть. В тот момент, когда у меня возникли подозрения относительно S-системы, я понял, что должен действовать, чтобы остаток моей школьной жизни не превратился навсегда в соревнование. Правило 22: Используйте тактику капитуляции — превратите слабость в силу. Итак, я рассказал Эйчиро о своих теориях относительно школьной системы. Я знаю своего лучшего друга лучше, чем он сам, и я знал его склонность к панике. Это случалось со всем. Это могли быть опоздания, забывание сроков или даже что-то такое обыденное, как случайное надевание двух разных носков. Я знал, что он начнет паниковать, как только узнает, что его будущее поставлено на карту. Поэтому я постарался с самого начала дать ему понять, что его успех — это его собственная заслуга. Я умерил его ожидания, сказав, что он может ожидать от меня только минимального. Конечно, всё, что я делал помимо этого, было направлено на то, чтобы убедиться, что если он упадет в пропасть, у меня будут непредвиденные обстоятельства, чтобы вернуть его с края пропасти. Но с тем же успехом это может быть волшебная веревка, обвязанная вокруг его талии, чтобы вытащить его наверх. По большому счету, хотя это и было усилием, на самом деле это было гораздо меньшим усилием, чем пытаться соревноваться в течение трех лет. Следующим был класс. Большинство из них — хорошие люди с глубокими недостатками, но на второй день занятий меня быстро стали боготворить. Фотографии и видеозаписи моих тренировок распространялись повсюду, и я начал слышать столько грандиозных слухов о себе, что они становились всё более надуманными. Прошло совсем немного времени, и появились слухи о том, что я могу ходить по воде так далеко, как только могу видеть. Кроме того, было невероятно очевидно, что Арису возлагает на меня большие надежды, рассказывая обо мне всем в классе А. Когда я шел в класс, я замечал шепот, взгляды, румянец и завистливые взгляды. На первый взгляд кажется, что я не обращаю на это внимания, но я внимательно присматривался. Главным отличительным фактором этих учеников было то, что все они были почти исключительно из классов A и D. Поэтому, когда Чабашира-сенсей сказал, что тест никак не повлияет на наши табели успеваемости, я уже знал, что буду делать. Чабашира была полностью предсказуема, очевидно, что достижение класса А — её цель. Я понятия не имею, что она на этом зациклена, но, честно говоря, мне всё равно. Если она думает, что получит бесплатный проезд на моей спине только потому, что знает, что я гений, то у неё есть другая цель. Если она хочет попасть туда, она может начать преподавать и вести класс, как и положено классному учителю. Так одним движением я уничтожил их всех. Продемонстрировать готовность получить ноль означало, что теперь класс знает, что я готов ничего не делать, если мне это не нужно. Это смягчило бы их ожидания, поскольку теперь моё участие было для них благословением. Они будут удовлетворены минимальными усилиями, и на этом всё закончится. Чабашира не собирался сдаваться, но ещё было время, чтобы уничтожить этот сорняк, пока он не начал душить. Если бы что-то можно было купить за баллы, интересно, сколько бы мне стоило поменять классного руководителя? Это была цена, которую я был готов заплатить от всего сердца, если она станет слишком большой проблемой. И наконец, Арису, моя любимая сестра. Единственный человек в этом мире, которого я любил больше всего на свете. Я действительно ужасный человек, настолько эгоистичен, что выбрал своё желание быть нормальным вместо её стремления показать себя мне. Все годы, что мы были братом и сестрой, она возводила меня на пьедестал. Я был стандартом для её достижений, и если бы она могла соревноваться со мной, она бы получила своё подтверждение. Я не хотел этого. Она должна быть самостоятельным человеком со своими достижениями. Она должна гордиться собой за то, чего добилась, но это не так. Это видно по тому, как она играет в шахматы, она упрямая и жесткая. Было очевидно, что она продолжает проигрывать, потому что отказывается играть в своей манере, она играет точно так же, как я, слишком гордая, чтобы сосредоточиться на победе, но желающая победить меня в моей собственной игре. Потребовалось время, но постепенно я начал делать тонкие притворные ошибки. Я был осторожен и постепенно наращивал обороты, пока в конце концов не бросил игру. Я снисходительно хвалил её за победу, зная, что она всё видит насквозь. А когда она взорвалась и вышла из себя, я понял, что у меня есть выход. У меня был повод больше не играть с ней, и я использовал её собственную природу против неё. Тот факт, что она жалеет меня из-за переживаний в моей жизни, означает, что ею легко манипулировать. Я дергаю её за сердечные струны, чтобы добиться желаемого результата. Всё было точно так же, только я сделал всё намного хуже. Я позволил ей строить ожидания в отношении меня. Я позволил ей продолжать хвастаться мной, создавать мой образ для всех остальных, каким она меня видела. А потом я публично и безжалостно разрушил этот образ. Я знал, что она будет обижена и почувствует себя преданой, но я также знал, что она никогда не раскроет моё прошлое, чтобы оправдать свои доводы обо мне. Это было точно так же, как бросить матч, только теперь я бросил всё соревнование ещё до того, как оно началось. Позвольте мне прояснить одну вещь: несмотря на то, что я играл всеми как марионетками, я не получаю от этого удовольствия. Я ненавижу манипулировать людьми. Старому мне было бы всё равно, всех можно использовать только как пешки в философии Белой комнаты. Это очевидно по тому, как со мной там обращались. Кого волнует, что вы пытали ребенка? Кого волнует, что вы лишили их того, что делает их людьми, отношений, любви или даже самых основных чувств? Но я больше не был таким человеком, я люблю свою семью, люблю своих друзей. Я даже люблю людей вокруг себя. Мне нравится легкомысленный характер Каруизавы, мне нравится сострадание Мацушиты, я завидую самоотверженности Хираты и даже восхищаюсь непоколебимой уверенностью Коенджи в себе. Я смог узнать самый большой и очевидный недостаток в миссии Белой комнаты: Как я могу быть тем, кто приведет Японию к величию в будущем, если я даже не люблю людей, которых должен вести за собой? Но как только я усвоил этот урок, я также узнал о своем собственном глубочайшем желании — я эгоист. Как бы сильно я ни любил Арису, пока я не сломаю её окончательно и пока есть возможность примириться с ней и при этом достичь желаемого результата, не было такой цены, которую я не был бы готов заплатить. В конце концов, она простит меня, в этом я был абсолютно уверен. Ей просто нужно было время, чтобы принять тот факт, что я такой, какой есть. Я продолжал идти по коридору к месту назначения. Манабу хотел встретиться в чайном домике недалеко от торгового центра Кеяки. Сегодня у него была встреча со Студенческим советом, на которой он рассказал им о моей встрече и раскрыл приложения. У нас была запланирована предыстория, и он был уверен, что сможет продать им моё назначение без моего присутствия. Это меня вполне устраивало, и казалось, что Манабу хорошо понимает меня как личность. Пока я шел, я услышал голос, окликнувший меня сзади, и, обернувшись, увидел Кушиду, которая бежала ко мне трусцой, пытаясь догнать и махая рукой. Я затормозил, и Кушида улыбнулась мне, обхватив одну из моих рук. «Спасибо, что подождал меня, Аянокоджи-кун.» «Без проблем, Кушида. Всё в порядке?» — спросил я. «Да, всё хорошо, я просто надеялась, что мы сможем наверстать упущенное. Сегодня был напряженный день, не так ли?» «Наверное, да» — сказал я, пожав плечами. Я продолжил идти в том направлении, куда направлялся, у меня оставалось ещё немного времени до встречи с Манабу. Кушида шагала в ногу со мной, подпрыгивая на каждом шагу. «Мне это не очень нравится, я хочу, чтобы мы все ладили. Мы все должны дружить друг с другом, нам будет легче достичь класса А теперь, когда мы знаем, что это цель.» Кушида решительно кивнул. «Это может быть целью для всех остальных, но я не возражаю. Если мы туда попадем, то попадем, если нет, то нет.» «Конечно, ты бы так сказал, Ленивый-кун» — поддразнила она, поглаживая мой живот. «Не думаю, что кто-то ожидал, что ты даже не ответишь на один вопрос.» «Нет ожиданий — нет разочарований» — бесстрастно сказал я. Она посмеялась над моей философией, но вскоре после этого стала серьезной. «Но всё равно, там было очень напряженно. Я немного волнуюсь, Хорикита-сан действительно давала всем волю. Я была удивлена, что она была настолько безумна, что пыталась напасть на тебя с циркулем! Если бы ей это удалось, кто знает, что бы с тобой случилось?» «Похоже, я уклонился от пули, когда поменялся с тобой местами, мои руки были бы покрыты дырками. Как твои руки? Есть проколы?» Кушида слегка хихикнула, прежде чем отцепиться от меня. Она продемонстрировала их мне с дразнящей ухмылкой. «Хочешь проверить?» — сказала Кушида кокетливым тоном. «Я не хочу, чтобы твои фанбои пырнули меня ножом, я лучше выберу циркуль» — быстро сказал я, подняв руки вверх в знак капитуляции. «Здесь, в таком общественном месте. Я думаю, мне стоит больше беспокоиться о твоих подружках, ты номер один в рейтинге Икеменов среди первогодок. Многие из них будут очень завидовать тому, что я сейчас с тобой.» «Я сомневаюсь, что кто-то влюбится в меня, узнав, что я ленивый идиот.» «Мне кажется, ты себя недооцениваешь. Сын директора, красавчик, вице-президент Студенческого совета. Девушки готовы не замечать недостатков, если им в руки попадет такой кадр» — отмахнулась Кушида от моего самоуничижения. «Мы всё ещё говорим обо всех остальных или уже о тебе?» — пошутил я. «Я всё-таки девушка, знаешь ли, Аянокоджи-кун» — сказала она с ухмылкой. Мы оба знали, что это просто бессмысленный флирт. Несмотря ни на что, Кушида хотела дружить со всеми, как с парнями, так и с девушками. Если бы у неё был парень, это бы значительно помешало, но мысль о том, что они могут завоевать Кушиду Кикё, заставляла парней тянуться к ней. Как только у неё появится парень, многие из них, если не все, отступят, зная, что у них нет шансов. «Тем не менее, я беспокоюсь за Хорикиту-сан. Она действительно изолирует себя, она даже не хочет дружить со мной, как бы я ни старалась. Я действительно стараюсь, но даже если мы сидим вместе, она так замкнута. Я действительно не знаю, как достучаться до нее.» Кушида грустно замолчала. «Я бы не стал слишком беспокоиться об этом, иногда нужно просто позволить потерянному делу быть потерянным делом. Я знаю, ты хочешь дружить со всеми, но это просто невозможно. Всегда найдется кто-то, кому ты не нравишься» — сказал я, пожав плечами. «Но всё равно, физически пытаться напасть на тебя. Её могли исключить. Как ты думаешь, кто-нибудь разозлился бы, если бы её вдруг исключили?» — с беспокойством спросила Кушида. «Нет» — быстро ответил я, фыркнув. «Я сомневаюсь, что кто-то, кроме её брата, стал бы. Думаю, он найдет способ отменить её исключение, в конце концов, за баллы можно купить что угодно.» Мы продолжали идти рука об руку до чайного домика, и по дороге я сказал ей, что встречаюсь с Манабу. Она любезно предложила продолжить идти со мной, чтобы мы могли продолжить разговор. Через некоторое время я понял, что здесь есть возможность. «Что ты думаешь об Эйчиро?» «Похоже, он действительно вступает в роль лидера. Похоже, он действительно заботится о классе, Чабашира-сенсей была права. Тебе действительно повезло иметь такого верного друга, надеюсь, я тоже смогу с ним сблизиться» — сказала Кушида. «Я согласен с тобой. Он действительно бескорыстный человек, он хочет лучшего для всех остальных. Вот почему я думаю, что он — наш лучший выбор для руководства классом. Мне бы очень хотелось, чтобы завтра ты поддержала его. У меня есть предложение для тебя, если ты готова согласиться.» Кушида внезапно остановилась, её глаза сияли от возможности помочь мне. Она действительно была красивой девушкой, жаль, что она не смогла найти себе парня. Думаю, мне бы очень повезло, если бы у меня был такой партнер, как она. «У меня есть несколько баллов, но я не хочу быть тем, кто поделится ими с классом. Мне не нравится привлекать к себе слишком много внимания, и я не хочу делать ничего, кроме того, что от меня требуется. Ты сможешь заручиться поддержкой, если будешь делиться ими, я был бы признателен, если бы ты разделила их поровну до начала занятий завтра, взамен когда Эйчиро будет выдвинут в качестве кандидата на лидера класса, не могла бы ты оказать ему поддержку и проголосовать за него. «Это было бы хорошо для всех. Мы все получим лидера, который хочет и может, а на тебя будут смотреть как на ангела-хранителя, который щедро помогает всем. Это вполне в характере всеобщего друга, верно?» — предложил я. «Аянокоджи Киётака, кажется, я в тебя влюбляюсь» — хихикнула Кушида. «Как мне объяснить всем откуда я получила баллы, если ты не хочешь, чтобы я сказала им, что получила их от тебя?» «У тебя ведь есть друзья на втором и третьем годах? Просто скажи, что получил это от них. Я сомневаюсь, что кто-то будет сомневаться, когда ты скажешь, что отдаешь им баллы. Пока я не буду связан с этим, ты можешь сказать им, что получила их от зубной феи, мне всё равно» — она с энтузиазмом кивнула, и я быстро перевел два миллиона баллов. Её глаза расширились от шока, а челюсть отвисла, когда она посмотрела на меня, потрясенная количеством баллов. «Откуда у тебя столько баллов?» «Какие у тебя три размера?» — спросил я, делая вывод. Задавая назойливый вопрос, будьте готовы к неловкому ответу. Я был ошарашен, когда она вдруг приблизилась к моему уху и прошептала именно тот ответ, который я просил. Когда мой рот открылся и закрылся, как у рыбы, она хихикнула над моей реакцией, а затем предложила мне ответить. «Кто знает» — сказал я, пожав плечами. «Ты действительно загадочный человек, Аянокоджи-кун» — сказала Кушида с благоговением. «Я ничего не скажу, если ты решишь раздать баллы и поддержать Эйчиро, я буду благодарен. Если нет, передай баллы обратно мне, я не обижусь. Что скажешь?» «…Думаю, мне повезло, что ты мой друг» — сказала она с голодной улыбкой. Кушида Кикё действительно ангел.