Любовь, возникшая из лжи

На улице стояла изумительная погода, не очень-то свойственная для середины октября. Поскольку этот чудесный денек был воскресеньем, неудивительно, что почти все ученики Хогвартса, за исключением, разумеется, первых двух курсов, отправились в Хогсмит гулять и развлекаться. Тут и там по улочкам сновали влюбленные парочки. И только на одну из них все оборачивались, так и не привыкнув за полтора месяца к тому, что могут встречаться два настолько непохожих человека. К тому же, осторожно обнимающий свою возлюбленную за талию парень, и без того весьма знаменит. Гарри Поттер собственной персоной. А рядом с ним шла Панси Паркинсон, которая ещё не так давно была гордой и высокомерной, а теперь внезапно обрела мягкость и легкость.В общем, многочисленным сплетникам Хогвартса было, что обсудить. А сами герои слухов, не обращая на них ни малейшего внимания, просто использовали каждое мгновение друг с другом, чтобы получить свой кусочек счастья. Панси была счастлива как никогда в жизни. Подводя к тому, чтобы Гарри назвал её своей девушкой, девушка и представить себе не могла, что это будет настолько приятно. Как только они начали встречаться, слизеринка наняла шпионов со своего факультета, которые предоставили ей данные о вкусах и предпочтениях её нового парня, и тщательно изучила их. Она думала, что придется подстраиваться под Гарри, постоянно держать себя в руках, контролировать каждое свое слово. Но неожиданно оказалось, что все совсем не так. Гарри проявлял удивительное понимание и такт. Он не требовал от Панси полного совпадения предпочтений и вкусов, не ждал, что она постоянно будет приветливой и милой, несмотря на настроение. С ним девушка могла просто быть самой собой, не задумываясь каждую секунду, как выглядит в его глазах. Она нравилась своему парню любой. И, конечно, это все из-за любви, настигшей их как удар тока. И Панси сама себе призналась в том, что была неправа, когда ещё недавно размышляла о том, что слизеринцы не могут любить в общепринятом смысле, а могут лишь испытывать привязанность и уважение. Нет. Уважают всегда за что-то. А она любила Гарри просто так, потому что он есть. И не задумывалась о том, что парень был всего лишь её заданием. Гарри и Панси прекрасно проводили день. Как и многие парочки их возраста, они погуляли по улицам, немного посидели в кафе. Но потом они пошли гулять по тенистому переулку вдали от любопытных глаз, где могли спокойно целоваться, не боясь, что их, скажем, поймает в объектив Колин Криви. Панси витала в облаках, не желая опускаться на грешную Землю. Она чувствовала, что её затягивает в омут, знала, что за это счастье, которое, скорее всего, окажется недолгим, придется дорого заплатить. Но все это будет потом. А сейчас слизеринка была просто счастлива. У Драко и Джинни внешне все было именно так, как и должно быть у влюбленных. Они ходили вдвоем в Хогсмит, встречались каждый день, целовались и говорили друг другу нежные слова. В общем, глядя со стороны, им можно было только позавидовать. Но это лишь внешняя сторона. А на самом деле Драко не чувствовал никакого удовольствия от встреч, только холод, пронизывающий до костей. Холод проникал в каждое слово и присутствовал в каждом жесте. И поцелуи тоже казались ледяными. Конечно, все это было лишь игрой воображения. Но действительность ещё ужаснее. Джинни отнимала у своего парня то, что дала ему Панси – душевную теплоту. Гриффиндорка, как Снежная королева, заморозила сердце слизеринца. Он не чувствовал больше острой боли при виде Панси, но и разучился так радоваться жизни, как его научила бывшая девушка, и стал превращаться в эгоистичного мерзавца, каким и был до того, как влюбился. Понимая, что это не правильно, Драко все равно не желал ничего менять. Если чувства приносят только боль, зачем они вообще нужны? Гермиона бродила по Хогсмиту в одиночестве. Вчера они с Роном в очередной раз поссорились. В последнее время это стало случаться все чаще и чаще. На этот раз, как, впрочем, и всегда, причина была совершенно пустяковая – Рону, видите ли, не понравилось, что Гермиона указывает ему, что делать, когда девушка заговорила о необходимости готовиться к экзаменам. Хотя, Гермиона прекрасно понимала, что это всего лишь предлог. Просто Рональда бесит, что его девушка умнее, чем он. Как и то, что она высказывает свое мнение слишком, по его мнению, часто. Девушку все чаще посещает мысль, что её парню нужно только её тело, а на нее саму наплевать, и от этого становилось очень больно Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, гриффиндорка решила продолжить следить за двумя интерисующими её парами. По правде говоря, она понятия не имела, что это ей даст. За столько времени ни одной зацепки. А продолжала скорее по привычке. Наблюдение за Гарри и Панси ничего нового не принесло. Они выглядели вполне счастливыми. Причем смотрелись вместе настолько естественно и гармонично, что Гермиона даже усомнилась в своих выводах. Но гриффиндорцы никогда не сдаются. Поэтому, заметив неподалеку Малфоя с Джинни, девушка осторожно последовала за ними. Джинни…когда-то они были подругами и, как казалось Гермионе, делились друг с другом всеми мыслями и переживаниями. Но в прошлом году девушка поняла, что это впечатление весьма обманчиво. Она совершенно случайно заметила, как Джинни разговаривала с одним парнем с Райвенкло и услышала, о чем речь. Так она узнала много нового о младшей сестре Рона. Оказывается, Джинни никогда не любила и считает, что любить глупо. Она просто девочка из бедной семьи, и ищет себе выгодную партию. Гермиона не знала, кто тот парень и от чего корыстная гриффиндорка так разоткровенничалась с ним, но шестым чувством поняла, что говорила Джинни правду. Она черствая как сухарь и неспособна на проявление эмоций. И перестала дружить с ней. Но раскрыть Рону и Гарри глаза на девушку не смогла, так как это было чревато серьезной ссорой с ними. Поэтому теперь Гермиона не верила ни на минуту в кажущуюся идеальность отношений Малфоя и Джинни. Она только надеялась, что они не уничтожат остатки души слизеринца. Драко Малфой… В этом страшно признаваться самой себе, но он давно нравился Гермионе. Пожалуй, с самого первого курса. Девушка не могла объяснить, чем её привлек холодный аристократ, но любовалась им, не смотря на стычки и взаимные обиды. Но Малфой не сказочный принц, да и вообще жизнь не сказка. Драко и Джинни начали целоваться, и у Гермионы подозрительно защемило в груди. Девушка поспешила уйти подальше от пары, и гуляла до позднего вечера. А по возвращении в Хогвартс ей пришла в голову занимательная мысль. Она ничего не добьется, следя за парами. Надо проследить за слизеринцами, желательно, на их территории. Это неимоверно сложно, но она найдет способ. Объектом слежки гриффиндорка выбрала Драко Малфоя. О том, почему его, а не Паркинсон, она предпочитала не думать. Вечером Гарри зашел в спальню со счастливой улыбкой, в последнее время появляющейся на его губах все чаще. Сначала, затевая эти встречи с Панси, он и не думал, что они сделают его таким счастливым. А теперь считал каждое проведенное со своей девушкой мгновение бесценным. Похоже, он влюбился по-настоящему. Это так странно… Еще недавно он ненавидел змеиный факультет и все связанное с ним. А теперь смыслом его жизни стала именно слизеринка. Он никогда бы и не подумал, что такое может случиться. Гарри вспомнил начало их встреч. Сначала оба вели себя несколько скованно. Юноша чувствовал, что Панси очень старается ему понравиться, подстроится под него. Он решил, что это потому что она боится, что он когда-нибудь поступит с ней как этот подонок Малфой, и всеми силами старался доказать, что никогда так не сделает, каждый день убеждал девушку, что с ним она может быть собой. И вскоре Панси расслабилась, начала вести себя естественно. Такой она нравилась Гарри ещё больше. И он чувствовал, как с каждым днем все больше зависит он неё. Он не обращал внимания на косые взгляды считающих, сто слизеринка не пара для гриффиндорца. Его затягивало в любовь, и это было прекрасное ощущение. И теперь Гарри чувствовал себя самым счастливым на свете. Кроме того, две недели назад он помирился с Роном. Это случилось после очередной тренировки по квиддичу, когда они вернулись в комнату измученные и уставшие. Гарри очень хотелось поговорить с Роном как раньше о всяких интересных мелочах, а то с Гермионой теперь можно говорить только об учебе и Вольдеморте. Но с другом они уже целый месяц не разговаривали. В комнате никого не было. Гриффиндорцы сели на кровати и долго молчали. Наконец, Рон спросил: - Неужели эта слизеринка настолько лучше моей сестры? - Рон, пойми, Джинни умная и красивая девушка, но… - Но что? Почему же ты предпочел Паркинсон моей умной и красивой сестре? - Понимаешь, это очень сложно объяснить. Почему в мире так много красивых и умных девушек, а стать смыслом жизни может только одна. Просто она мне нравится, Рон. - Да, друг, ты здорово попал, но все равно ты не должен был вот так бросать мою сестру. Из-за тебя она встречается с этим слизеринцем. - Это, прежде всего, её выбор. - Да, наверное, ты прав. Я рад, что мы во всем разобрались. - Я тоже. После этого разговора они снова стали общаться, хоть и не так тепло как раньше. Гарри чувствовал, что друг все же затаил на него злобу, и как раньше не будет уже никогда, но это было все же лучше, чем ничего. Гарри нахмурился, припомнив ещё один разговор, состоявшийся неделю назад с Гермионой. Они готовились к Зельеварению в библиотеке, как вдруг подруга сообщила: - Гарри, будь, пожалуйста, осторожнее с Паркинсон. - С чего бы это? - Ты ничего не видишь, но мне со стороны виднее. Она подстроила ваши отношения, и теперь заманивает тебя в какую-то ловушку. - Панси не такая! - Она слизеринка. Они там все такие. - Неправда. Ты просто пристрастно судишь. Никогда больше не смей так говорить о моей девушке! - Выкрикнув все это, Гарри выбежал из библиотеки под неодобрительный взгляд мадам Пинкс. Юноша чувствовал, что подруга просто хочет помочь, но ничего не мог поделать с внезапно возникшим раздражением. Он верил Панси как себе, и никто не имеет права в чем-то ее подозревать. Но с Гермионой Гарри помирился через два дня. С тех пор они оба избегали этой темы в разговорах. В комнате никого не было, и Гарри лег в постель, взял фотографию Панси и стал рассматривать её. Красавица, умница, центр его вселенной. Пришли и стали готовиться ко сну остальные обитатели комнаты, а гриффиндорец все смотрел на фотографию. Он и не заметил, как заснул. Рон возвращался из выручай-комнаты в крайне приподнятом настроении. Он только что провел там три волшебных часа с Блейз Забини. Девушка очень красива, хоть и глупа как пробка. Но ведь ум для девушки, по мнению юноши, вовсе не достоинство. Рон скорее расценивал это как недостаток. Вот Гермиона весьма привлекательна, но все их беды и непонимание происходят как раз от того, что она всюду лезет со своими советами. Указывает, что ему надо делать, а что нет. Надоело! Вот с Блейз все просто, как в прошлом году с Лавандой Браун. Наверное, все же не стоило с ней расставаться. Ведь все-таки бывшая девушка - гриффиндорка, а Забини из Слизерина. Хотя если тут все с ума сошли и начали встречаться с представителями враждующих факультетов, почему ему нельзя? Нет, Гермиону парень уважает и разрывать отношения с ней не собирается. Но уж слишком девушка неуступчива. Да и думает слишком много. А ведь для приятного времяпрепровождения нужна просто смазливая куколка. Рон не исключал возможности жениться на Гермионе после окончания школы, так как, сказать по правде, она давно ему нравилась. А с девушками вроде Лаванды и Блейз его вполне устраивали встречи без обязательств. Все равно никто не узнает, если девчонки и вздумают кому-то рассказать, все равно таким сплетницам никто не поверит. С романтических отношений мысли плавно перетекли на дружеские. Рон вспомнил, как полтора месяца назад к нему в слезах прибежала его сестра и рассказала, как безжалостно её бросил Поттер. Он уверен, что именно это и толкнуло Джинни в объятия врага, и поэтому не слишком её за это осуждал. Конечно, с Гарри он помирился, все-таки шесть с лишком лет дружбы просто так из жизни не вычеркнешь. Но он не мог вести себя с Гарри как раньше, хотя очень старался. Уизли-младшему не давало покоя, что золотой мальчик считает себя вправе безнаказанно обижать его сестру. Так что, несмотря на примирение, на душе остался неприятный осадок. Декан змеиного факультета сидел в своих апартаментах с бокалом красного вина. Эссе и контрольные были давно проверены, оценки поставлены и едкие комментарии написаны. И теперь Северус Снейп размышлял о глупых детях, пытающихся играть в жестокие взрослые игры. Конечно, он имел в виду Драко и Панси,за которыми его просил проследить старинный приятель. И на что они только надеялись, составляя свой наивный план? Теперь дети попали в ловушку. Куда не кинь, всюду клин. Если они проиграют, то потеряют жизни, если выиграют – потеряют души. Как когда-то давно потерял он сам… Профессор вздохнул, вспомнив собственную ужасную и непоправимую ошибку юности. Он считал, что сможет отомстить обидчикам, встав на сторону Лорда. И слишком поздно понял, что за всеми возвышенными словами о чистокровных, для которых должны быть открыты все двери, скрывается жестокий террор. Пришлось потерять ту, которая значила для него больше жизни, чтобы, наконец, понять это. И профессор Снейп стал шпионом, наверное неплохим, раз уж Вольдеморт до сих пор не раскрыл его. Конечно, он знал о том, что Паркинсоны шпионы, и по мере сил помогал им. Но отвести беду не смог. Это шпионская доля, здесь каждый сам за себя. Но, раз уж ему не удалось спасти шпионов Министерства, он постарается спасти двух глупых запутавшихся детей. Северус решил помочь им найти третий вариант, да ещё и так, чтобы остался жив Поттер. Что профессор Зельеварения испытывал к Гарри Поттеру? Пожалуй, чувства были весьма смешанными. Он ненавидел Поттера как сына своего давнего врага Джеймса Поттера, ненависть к которому ничуть не уменьшилась после его смерти. Но, с другой стороны, он всеми силам старался защитить Гарри как сына Лили. В память о своей единственной настоящей любви. Внезапно профессора посетило чувство тревоги. Многие считали Снейпа на редкость мерзким человеком, но в одном ему отказать нельзя – он исключительно хороший декан. Сам не зная почему, профессор всегда интуитивно чувствовал, когда что-то не так с представителями его факультета. Вот и сейчас один из его подопечных находился в смертельной опасности. Северус резко поднялся и поспешил на Астрономическую башню, куда его вело необъяснимое чувство тревоги. Поздно вечером Панси вернулась к себе в комнату. В глаза сразу бросилось, что что-то в комнате не так, как обычно. Но что? Присмотревшись, девушка увидела письмо, сиротливо лежащее на тумбочке. Слизеринка ещё не знала, что там написано, а в груди уже нехорошо похолодело. Она знала, как хрупок созданный ей прекрасный мир, где они с Гарри так счастливы, но сейчас вдруг как никогда отчетливо поняла, что это письмо разрушит его навсегда. Панси опасливо подошла к письму и взяла его в руки. Так и есть! От Темного Лорда. Руки девушки дрожали, когда она читала письмо: Мисс Паркинсон, Я наслышан о твоих успехах и весьма удовлетворен ими. Ты добилась нужного результата даже раньше, чем предполагалось. Но это лишь часть твоей миссии. Напоминаю, что Поттер – задание, от которого напрямую зависит твоя жизнь. Не расслабляйся. На праздновании Рождества в поместье лорда Малфоя вы с Драко узнаете, что от вас требуется далее. И не вздумайте подвести меня. Темный Лорд. Текст письма исчез, как только Панси прочла, но это было уже неважно. Девушка не видела ничего вокруг от наполнивших глаза слез. Гарри, человек, ставший смыслом её жизни, всего лишь задание. Если бы она раньше знала, что влюбится в Гарри без памяти, отказалась бы. Тогда ей было нечего терять. А теперь есть. Панси стремительно побежала из гостиной. По пути девушка столкнулась с Драко, который, несомненно, видел её состояние, но не окликнул и не попытался помочь. Он в последнее время его чувства были будто заморожены. Но Панси было не до друга детства. Ноги сами вынесли её на вершину Астрономической башни, где девушка замерла у самого края. Страшно? Да, теперь ей было страшно. Но девушка была готова умереть, только бы не дать Вольдеморту козырь в войне с Гарри. Всего один шаг, и все закончится. Девушка была уже готова, как вдруг услышала обеспокоенный голос своего декана: - Мисс Паркинсон, что вы делаете? - Это единственный выход. Простите. И девушка шагнула вперед, но не упала. Какая-то неведомая сила притянула её к профессору Снейпу удержав от падения. Хотя почему же неведомая? Всего лишь умело произнесенное деканом заклинание. И тут у девушки началась самая настоящая истерика. Она плакала и билась в руках своего декана, крича: «Как вы не понимаете? Я же люблю его! Люблю!» Снейп вынул из кармана мантии бутылочку, продолжая одной рукой удерживать свою ученицу, и напоил её темно-зеленой жидкостью, после чего Панси обмякла в его руках, погрузившись в сон. Проснулась девушка на диване в апартаментах декана. Она приподнялась, и профессор Снейп сразу появился в поле зрения, протянув девушке кружку горячего шоколада. Панси благодарно кивнула и стала пить, а декан меж тем рассказывал: - Знаете, мисс Паркинсон. Вы не первый человек, которому кажется, что мир рушится. У меня тоже было так. Вам вовсе не обязательно знать подробности. Достаточно, если я скажу, что по моей вине умер человек, которого я любил больше жизни. - Но я не хочу, чтобы Гарри умер по моей вине! - Этого не произойдет. Я не хочу, чтобы мои ошибки кто-либо повторял. Я помогу вам. Вместе мы найдем выход из сложившейся ситуации, и вам вовсе не обязательно кончать с собой. - Вы же ненавидите Гарри! - Но это вовсе не значит, что я желаю ему смерти. - Как я могу верить вам. Вы же шпион, и неизвестно, на чьей вы стороне. - Вы вправе мне не верить, но иного выхода, как действовать вместе со мной, у вас нет. Я открылся вам только потому, что вы виртуозно умеете защищать свое сознание. Я хорошо знал ваших родителей, мисс Паркинсон. И мне было давно известно, на кого они работают. - Значит… - В этой войне мы с вами на одной стороне. - Что я должна делать? - Для начала, пообещайте мне, что не наделаете глупостей. - Обещаю. - Вы должны вести себя как раньше. Темный Лорд ничего не должен заподозрить. А потом мы узнаем его план и решим, как поступить. - Да, сэр. Панси вернулась к себе в комнату и легла спать. Она больше не хотела умирать. Она хотела разыграть партию до конца и выиграть. Гермиона в гриффиндорской гостиной забралась с ногами на мягкий диван и размышляла. Что-то все-таки не так со всей этой историей. Надо разобраться… И, кажется, она знает как! Девушка вскочила с места и понеслась в комнату Гарри, к которой друзья дали ей открытый доступ. Придется позаимствовать у друга для его же блага одну вещицу – мантию-невидимку его отца. За слизеринцами надо шпионить именно в их родной обстановке, где они наедине с собой и своими мыслями, а вовсе не там, где они у всех на виду. Сделать же это можно, лишь став невидимой. Гермиона накинула мантию и быстро, пока никто не зашел и не обнаружил пропажу, поспешила к слизеринской гостиной. Идти туда было несколько жутковато, но девушка убеждала себя, что иного выхода нет. Пару раз чуть не столкнувшись с Филчем, гриффиндорка, наконец, добралась до гостиной Слизерина, и вдруг обнаружила существенный изъян в своем плане – она не знала пароль. А без пароля зайти не представлялось возможным, только если тихо стоять на месте и ждать, пока в гостиную пойдет припозднившийся студент. Но девушке улыбнулась удача. Дверь открылась, и из неё в слезах выбежала Паркинсон, а за ней вышел Малфой с совершенно бесстрастным выражением лица. Неужели, они и впрямь поссорились? Или слизеринку обидел кто-то другой? Терзаемая такими мыслями, гриффиндорка, тем не менее, пошла за Малфоем. Они вскоре оказались в неприметном коридорчике, где Драко стал кого-то ждать, с каждой минутой все более раздражаясь. Хотя почему кого-то? И так ясно, что ненаглядную Джиневру. Задумавшись, Гермиона и не заметила шмыгнувшую ей под ноги миссис Норрис. Девушка потеряла равновесие, вскрикнула и упала на пол, мантия слетела с ней. Малфой мгновенно обернулся. Ой, сейчас что-то будет… Неужели он действительно разлюбил Панси? Как странно… Ещё недавно она была смыслом жизни для него. С такими мыслями Драко шел по коридору на свидание к Джинни. Для юноши было полной неожиданностью, что он так хладнокровно поведет себя при виде слез на лице Панси. Он ведь даже не остановился, не спросил, сто с ней случилось. Видимо, ему удалось, наконец, уничтожить любовь. Или заморозить… Драко ждал Джиневру минут двадцать и злился с каждой минутой все больше и больше. Да что эта нищенка возомнила о себе? Считает, что ей позволительно заставлять ждать сына лорда? Малфой уже собирался уйти, как вдруг заметил прошмыгнувшую рядом миссис Норрис. Раздался крик и звук падения, после чего из-ниоткуда возникла хорошо знакомая ему девушка. Грязнокровка Грейнджер, вот как… Слизеринец равнодушно смотрел, как Грейнджер неловко поднимается с пола, даже не думая подать ей руку. В душе поднималась злость. Как она посмела шпионить за ним? А в том, что девчонка за ним шпионила, у Драко не было ни малейшего сомнения. Он и раньше частенько замечал её невдалеке от себя, но не придавал этому значения. И сейчас слизеринцу захотелось сделать с ней сто-то очень неприятное. Но насылать заклятие нельзя – потом самому хуже будет. Драко хотел ударить девушку, подошел ближе, посмотрел в испуганные глаза… притянул к себе и насильно поцеловал требовательным и жестким поцелуем. Джинни уже собралась идти к Драко, как на пороге гостиной её настиг Симус Финниган. Девушка попыталась пройти мимо, но парень встал в проходе, не давая этого сделать. - Пусти меня! - На свидание к этому хорьку? - С кем я хожу на свидания не твое дело. А Малфой богат и знатен, не чета тебе! Джинни, наконец, оттолкнула Симуса и пошла в Подземелья. Но драгоценное время было потеряно. Теперь она здорово опоздает, и Драко будет злиться. Чем бы его смягчить… Девушка не успела додумать мысль, как вдруг увидела нечто, что заставило её сжать в гневе кулаки. Её сказочный принц целовался с Гермионой! Да чем же он его так привлекла? Джинни была зла как никогда в жизни, но не на Малфоя. Юный лорд мог себе позволить многое. А вот Грейнджер дорого за это заплатит! И Драко все равно будет её.