Штормовое предупреждение

15 июля 2004 года Ирландия, Адэр Если вы хотите заглянуть в жизнь начала девятнадцатого века, вам стоит посетить Адэр – очаровательную деревню, признанную историческим объектом, находящуюся рядом с рекой Мэйг. Всего за двадцать минут на автомобиле можно добраться из Лимерика, который славится своими яркими огнями и суетливыми улицами, до этого умиротворенного места. Адэр привлекает своей гармонией: здесь вы найдете аккуратные лужайки, тщательно подстриженные деревья и удобные скамейки в тени, создающие поистине расслабляющую атмосферу. Коттеджи с соломенными и черепичными крышами добавляют деревне особый шарм. Для желающих познакомиться с местными достопримечательностями здесь находятся старинный замок Адэр Десмонд и замок короля Иоанна, олицетворяющие богатую историю региона. Что касается местных жителей, то это самые обыкновенные ирландцы, днем неторопливо приводящие в порядок свои садики, а вечером простые семьянины. Данная история начинается как раз в одном из таких семейств… Широкоплечий, могучий на вид мужчина, тяжело вздохнул. Аластер по жизни был оптимистом, этаким легким на подъем мужичком-работягой, конечно же, любящим свою семью. Он любит свою жену Мейв и троих дочурок. Но именно старшая дочь, Джинджер, была его отрадой. Его личным наследием, которое он бы оставил этому миру как лучшую часть себя. Джинджер девочка всего пятнадцати лет отроду. Двоим другим дочкам, Лоле и Роуз, десять и пять лет соответственно. Эти две значительно отличались от своей старшей сестры, были обычными детьми. Как, в прочем, и Джинджер. Но именно в Джинджер было что–то такое, что вызывало в отце трепет. Словно он действительно отдал ей часть своей души. И вот она ходит рядом, смотрит на него своими голубыми глазами и улыбается от всего сердца. А у Аластера щемит в груди от осознания, что ему придется расстаться с ней, со своей любимой дочерью. Возможно, навсегда. Прошлое семьи Каен связано с важным событием – «Ирландским договором». Более ста лет назад в результате жестокой битвы их предки столкнулись с итальянской мафией, ведомой Рикардо, которая пыталась захватить часть Британии. Ирландцы, защищая свою землю, смогли одержать победу, но понесли большие утраты. Рикардо интересовала не только земля, но и жители – треть из которых обладали редким даром Пламени Урагана. Несмотря на первое поражение, он и его Хранители не собирались сдаваться. Чтобы остановить кровопролитие, лидер ирландской армии, Томас Каен, предложил Рикардо сделку: предоставлять добровольцев с особыми способностями для службы в мафии. Такая мера была свидетельством стремления избежать дальнейших конфликтов и сохранить жизни людей. И с тех пор, осталось лишь одна семья, которая несла бремя «Ирландского договора». Семья Каен.

***

– Если бы мне позволили, я бы сделал это сам, Джинджер, – уже не в первый раз за день, Аластер глубоко вздохнул. Джинджер заметила за отцом странности сегодня, их было достаточно, чтобы сделать вывод: происходило что–то, что коснется всей их семьи. – Прости меня, дорогая… Глава семьи накрыл лицо мозолистыми ладонями, потирая уставшие за день глаза, и продолжил свой монолог, так как дочь не нашла в себе ответа на услышанное. – Сегодня утром мне доложили, что Кеган пропал без вести. – после этого до Джинджер стало доходить происходящее, ее глаза округлились, но рот остался грубо смолкнутым. – Было сказано подготовить ему замену в течение дня. Поэтому сегодня мы поможем собрать тебе вещи, а завтра утром за тобой приедут. Иной человек мог бы подумать, что Аластар запросто струсил и решил отправить в неизвестность дочь заместо себя. Однако Джинджер отлично знала отца: он бы сделал все возможное, чтобы не допустить происходящего сейчас. Но реальность такова, и мужчина спешит дочери напомнить об этом. – Не думай, что я обманываю тебя или что–то скрываю, – он убрал руки от лица, его взгляд напоминал ей, что она не единственная, кто страдает. – Связавшийся со мной человек (он представился именем, которое совсем не звучит итальянским) сказал, что я им не подхожу, несмотря на моё Пламя. Им нужна молодежь. Джинджер, улавливая ядовитую нотку в словах отца, не могла смириться с ситуацией. У нее все еще есть множество вопросов. – Ну а почему мы до сих пор за все это отдуваемся? – с возмущением сорвалась Каен. – Дочь, лишь у нашей семьи осталась возможность призыва Пламени. В нашей семье только мы трое обладаем этой способностью, – успокаивающим тоном продолжил Аластер. Он осознал, что перешёл черту, потому что знал, каков характер его дочери; не хотел, чтобы их последние дни вместе проходили в ярости и недопонимании. Кеган, его брат, исчез из их жизни вот уже шестнадцать лет, и Аластер всё время надеялся на его возвращение. Общение с семьей не запрещалось, но была угроза, что оно могло привести к серьёзным последствиям. – За пятнадцать лет не родилось ни одного носителя Пламени. Даже твои сестры, как и твоя мать, не обладают этой способностью. Это происходит повсюду, мафия искореняет нас. – Ну а зачем тогда им мы? Лучше бы и мы родились без этого чертового Пламени! – практически хныча, пожаловалась Джинджер. – Разве будет какой–то толк от меня? Я ничего не умею из того, что им нужно. К тому же я женщина, я физически слабее большей части мужчин. Отец нежно взял её лицо в свои сухие, крупные ладони. Девушка мотнула головой в попытке вырваться, но в итоге сдалась. В ее голове творился хаос. Слишком много вопросов. Слишком много недопонимания. Какого черта она вообще им сдалась? Куда делся ее дядя? Он погиб? Какой смысл в этом «договоре», если другой стороне нужна пятнадцатилетняя девочка без образования? – Лучше бы уже отстали от нас поскорее… – Джинджер уткнулась макушкой в грудь отца. – Я все сделаю, папа. Пожалуйста, не переживайте… Аластер увидел в её глазах решимость и надежду и внутренне пообещал бороться за её будущее. Даже если всё это казалось безнадёжным, он не мог допустить, чтобы дочь прошла через это одна.

***

Вечер опустился, словно мощная волна, и Джинджер, не задумываясь, быстро набросала свои вещи в чемодан, не обращая внимания на то, что в нем могли оказаться вещи её сестер. В сборе необходимых вещей ей помогала Лола, но она делала это медленно и с необычайным спокойствием, словно находясь в своем собственном мире. Лола всегда отличалась рассудительностью в семье Каенов, умудрившись перенять от родителей лучшее. В отличие от неё, Джинджер была взрывной и нетерпеливой, предпочитая действовать сразу, не обдумывая последствия. Часто Аластеру приходилось успокаивать разъярённых матерей, чьи сыновья получили «заслуженные» наказания от его дочери. Уныние и гнев с двух сторон охватили Джинджер. Ей не хотелось проявлять свои чувства перед близкими, и она не хотела видеть их в печальном состоянии. В какой–то момент мелькнула мысль о том, что ей хочется поскорее покинуть дом, но затем пришло осознание: это может быть последний вечер, который они проведут вместе. Дальше – лишь неопределенность и тревога. Она ни разу не видела своего дядю, только старые фотографии, и задавалась вопросом, увидит ли когда–нибудь своих племянников. Для этого ей нужно будет приложить немало усилий и терпения. – Кажется, это всё, что тебе может понадобиться, Джинджер, – Лола, наконец, застегнула молнию желтого рюкзака и для надежности перетянула шнурок. – Я загляну в ванную, возможно, что–то упустили… Джинджер, погружённая в размышления, вышла из комнаты. Лола всегда была практичной; забыть что–то важное для неё значило бы столкнуться с катастрофой вселенского масштаба. – Спасибо, – ответила Джинджер, кладя руку Лолы на плечо и возвращая её к реальности. – Но я разберусь с этим потом. Давай лучше поужинаем – мама уже звала нас. Чемодан и рюкзак остались в комнате, а сестры покинули её. В это время по лестнице поднялся Аластер, чтобы проверить собраны ли вещи и спустить их на первый этаж. Прежде всего, он внимательно осмотрел свою старшую дочь. Она всегда выглядела стойкой и невозмутимой, но именно сейчас это внушало ему тревогу. Кеган тоже уходил с подобным спокойствием, скрывая свои эмоции, но тогда ему было двадцать пять, а Джинджер на десять лет младше. Аластер готов был отдать жизнь за спокойствие своих близких. Мафия, в свою очередь, не заинтересована в кандидатуре не молодого мужчины – им нужна выгода. Молодую кровь легче подготовить и обучить. Вечер прошел для Джинджер ужасно, в тишине – явлении редком для их семейного застолья. То Роуз выкинет какую–нибудь шалость, заставив всех рассмеяться, то Лола поделится шуткой, произнося её с таким каменным лицом, что отец будет смеяться до слёз, несмотря на то что шутка ей самой вряд ли была понятна. Мама, в свою очередь, начинала поднимать нотации, но сейчас всё это казалось слишком далеким и неуместным. Джинджер же сидела за столом, чувствуя себя как будто телом, засыпанным под двумя метрами только что выкопанной земли. Все накопленные эмоции жаждали высвобождения. – У меня такое ощущение, что я умерла, и вы провожаете меня на тот свет, – произнесла она, нарушая тишину. Казалось, этот момент не поддастся никакому преодолению, но Джинджер вовремя смогла усугубить ситуацию. Она откашлялась в кулак, что привлекло внимание всех. – Что ты такое говоришь? Всё будет хорошо, никаких сомнений. Ты просто станешь немного более самостоятельной и... – начинает мама, но девочка прерывает её. – Скажи это себе, мама. Тебе это нужно больше, чем мне. – с этими словами она поднялась из–за стола и покинула кухню. – Скверный вечер, – тихо сказала мама, прикрывая глаза ладонью. – Ничего хорошего не произойдет, Мейв, не старайся сделать всё как можно лучше, – успокаивал её Аластар. – Девочки, не расстраивайтесь. Джинджер просто переживает трудные времена, постарайтесь понять свою сестру. – Но она ведь еще совсем ребенок, Ал. Как мы можем просто отпустить её? – с тревогой произнесла мама, её глаза полны беспокойства. – Это не просто вопрос возраста, мы знаем, что её ждет. Как мы можем это так оставить? Аластар вздохнул, понимая, как сложно будет смотреть на то, как их семья рассыпается на части. Он чувствовал, что у них есть до смешного мало времени, чтобы подготовить Джинджер к миру, который так сильно изменится и скоро станет опасным.

***

После ужасного ужина Джинджер решила не разговаривать с матерью. Она испытывала странную злость, даже не до конца понимая её причины. Возможно, дело в том, что только отец действительно понимал обстановку, а по поводу сестёр нечего и говорить – они слишком малы. Но ей запомнилась одинокая слёза, скатившаяся по щеке Лолы. Уставшая и растерянная, Джинджер уснула прямо на диване в зале, предчувствуя, что вскоре за ней приедут. К пяти утра над домом давно царила тишина, и в этой густой тишине к крыльцу осторожно подкралась черная иномарка. С окончательным прощанием с семьей, Джинджер села в машину. Весь путь никто не произнес ни слова. Она даже не поприветствовала мужчин на передних сиденьях – её голова была пуста. Взгляд её не встречал ничего, кроме знакомых пейзажей, мелькавших за окном, как старые кадры из фильма. Она отвернулась от окна, уставившись в темноту. В салоне было очень тускло, а порой фары слепили её даже сквозь закрытые веки. Когда они проезжали вывеску с названием деревни и приближались к аэропорту, водитель попросил у второго мужчину прикурить, приоткрыв боковое стекло. Джинджер наклонилась к ним, повиснув на спинках передних сидений. Благо, она изучала испанский в школе. С итальянским языком они более–менее схожи, так что сильных проблем с коммуникацией на новом месте возникнуть не должно. – Куда мы летим, если это не секрет? – спросила она, пытаясь развеять свои тревожные мысли и сделала глубокий вдох, ощущая, как он проникает в ее легкие. Вскоре, эта привычка будет с ней чаще, чем она думает. – В Палермо. Там всё подробно объяснит внешний советник Вонголы – ответил тот, кто сидел рядом с водителем. – И сколько времени займет дорога? – Примерно десять часов. По плану, мы должны прибыть в резиденцию Вонголы после полудня. Невнятно хмыкнув, она усаживается обратно. Оставшееся время "путешествия" Джинджер, вопреки своим желаниям, проводила, зарывшись глубоко внутрь себя. Она не могла избавиться от нахлынувших мыслей и воспоминаний, которые снова и снова возвращались к ней, как непрошенные гости. Образы из прошлого, тревожные предчувствия будущего, смешанные с паникующими вопросами о том, что ждет её впереди. Каждый раз, когда она пыталась отвлечься, её сознание возвращалось к темным уголкам, где страхи прятались, поджидая момента, чтобы вырваться на поверхность. Джинджер смотрела в окно на мчащиеся мимо пейзажи, но даже красота Ирландии не могла отвлечь её от нахлынувших эмоций. Внутри неё происходила настоящая борьба – желание быть сильной и независимой рядом с непокладистыми чувствами неуверенности и страха. Она прятала это все под маской легкомысленности, хотя, в глубине души, её терзали беспокойства, четко осознавая, что жизнь, которой она знала, уже никогда не будет прежней.

***

Италия, Палермо 16 июля 2004 года Палермо выглядело столь же древним, что и динозавры. Рыжие домики с черепичными крышами казались на грани разрушения, и Джинджер не могла избавиться от чувства дискомфорта, осознавая, что эти дома могут свалиться прямо на её такую же рыжую голову. Внутри автомобиля она старалась даже лишний раз не дышать. Солнце уже высоко в зените, и, как это часто бывает в Италии, воздух был тяжёл от знойной жары. Старик–водитель расщедрился и рассказал, что ей предстоит сегодня. Когда они прибыли к месту назначения – огромной резиденции Вонголы, о которой упоминал ранее сопровождающий, – перед ними предстал громадный особняк. Это здание было типично для Ирландии и Великобритании. Из примечательного, что у него крыша синяя, а не рыжая. Вокруг особняка разрасталась буйная зелень, скрывая почти два этажа, и свежая зелёная травка плотно покрывала землю. Каен выскочила из машины, желая размять затекшие мышцы. Одежда на ней смялась за это время. Водителя и сопровождающего встретил третий мужчина, но он, в отличие от первых двух, сразу же представился. – Добрый день, синьоры, добрый день, синьорита Каен, – произнёс высокий, бритый под ноль мужчина в строгом костюме, приветственно кивая. – Меня зовут Тумерик. Вы, – он указал на своих спутников, – пока можете отдохнуть. Вас вызовут в офис CEDEF, когда сеньорита освободится. А вас, – обратился он к Джинджер, – прошу следовать за мной. На этот раз Тумерик рассказал ей всё в деталях, указывая, куда и зачем они направляются: – У вас есть полчаса, чтобы привести себя в порядок перед началом собрания. На встрече будут присутствовать некоторые боссы дружественных с Вонголой семей, глава и члены CEDEF, а также, разумеется, Девятый босс Вонголы, – продолжал он, ведя её по запутанным коридорам. – Не волнуйтесь, это обычный рядовой съезд для решения незначительных вопросов. Вам лишь нужно будет отметиться перед доном и дать клятву – всё проще простого. После собрания мастер Иемитсу расскажет, как действовать дальше. Всё поняла? – Да, вполне, благодарю вас, – ответила Джинджер, с трудом сдерживая волнение. Тумерик приоткрыл перед ней дверь в гостевую спальню. – Для вас специально подготовили костюм. Постарайтесь выглядеть опрятно. Я подожду, пока вы закончите. Её внешний вид оставляет желать лучшего, особенно в таком месте. Джинджер подошла к трюмо и заглянула в своё отражение. Карминовые волосы спутались, и, прежде всего, ей нужно было привести их в порядок – она быстро причесала их и собрала в высокий хвост. Круги под глазами, несмотря на умывание, остались, и здесь уже помог бы лишь полноценный сон. В общем, она выглядит откровенно жалко. Чтобы не производить на окружающих это впечатление, девушка хмурит свои тонкие брови и прикрывает бешенные оь испуга глаза. Строгий официальный костюм двойка пришелся ей в размер. Не желая больше себя рассматривать, Джинджер выходит из комнаты. Как и обещал, Тумерик не отходил от двери, поглядывая на запястье время от времени. – Отлично, укладываемся по времени. Мастер приказал отправляться прямо в конференц–зал, – сказал он, окинув её взглядом с головы до ног. – Хорошо, можем идти.

***

Все началось, как в каком–то старом фильме: просторный зал с роскошным ковром, светлыми стенами и поистине высоким потолком, который оставлял ощущение величия. Особенно Джинджер впечатлил длинный овальный стол, за которым могли разместиться около тридцати–сорока человек, если бы они действительно старались. Однако в этом помещении было всего двадцать, поэтому все удобно расположились, не сталкиваясь локтями. В самом начале у панорамного окна уселся Тимотео – Девятый глава Вонголы, суровый пожилой человек с густыми усами. Рядом с ним сидел не менее старый Хранитель Урагана – Койот Нуга. Слева от них находились представители мафии, а справа члены CEDEF, во главе с уже упомянутым Савада Иемитсу. Именно в их компании и оказалась Джинджер. Её заранее предупредили, что она может только отвечать на вопросы. Видимо, им казалось, что она знает всю новостную повестку мафии и непременно начнет дискуссировать, но нет.. Старые мафиози (и не очень, была и пара молодых представителей кланов) обсуждали свои проблемы с доном Вонголы, который спокойно давал им указания. Некоторые просто рапортовали о своих делах. Когда мафиози завершили свои обсуждения, их попросили удалиться, и вся аудитория вновь обратила внимание на юную девушку. Иемитсу предусмотрительно жестом заставил подняться на ноги, давая понять, что она должна быть готова. – Ах, да, я почти забыл упомянуть о нашем пополнении, – произнес Тимотео, прищуриваясь и поглаживая свои усы. – Сочувствую вашей потере, синьорита Каен. Однако, обстоятельства таковы, что отныне ваша воля будет нужна, чтобы помочь нам. Расскажите, пожалуйста, знаете ли вы, чем занимался Кеган Каен? «Отец не упоминал, что дядя умер» – пронеслось молнией в голове девушки. Это разительно ничего не меняет, но привкус оставляет иной. Каен спешит ответить уверенно, хотя умом понимает, что ее ломаный итальянский оставляет желать лучшего. – Нет, насколько мне известно, такая информация не может распространятся среди гражданских. Она, стараясь сохранить спокойствие, смотрит прямо на Девятого. Старик же сплетает пальцы и утыкается локтями в поверхность стола, изучая её зорким взглядом, полным интереса. – Верно. Что же тогда вам известно о Вонголе? Этот вопрос заставил девушку замяться. Поддаться первой мысли или сморозить что–то необдуманное было неразумно. Вонгола интервенцией вторглась в Ирландию, а она стоит тут как единственная, кто отдувается за это? Ну и еще пара баек, которые травили в школе про мафию. Ролевая игра в мафию. Это все ее знания. – Я знаю мало. Только то, что касается «Ирландского договора» и судьбы людей с Пламенем Урагана. – На последних словах её тело дрогнуло. Иемитсу заметил это и положил ладонь в поддержку на её плечо, мягко сжимая его. – Кажется, все недавние обстоятельства не могли не оставить следа на девочке, дон, – произнёс он, подмечая её состояние. – Понимаю, – отметил Девятый, расслабленно усевшись в кресле, чтобы продемонстрировать Джинджер, что он не имеет злых намерений. – Тебе, должно быть, хорошо известно, что на твоих плечах лежит большая ответственность за жизнь твоих сестер. Сколько им лет? – Моим сестрам десять и пять лет, но я не понимаю, при чем здесь они? – Джинджер хорошо помнит, что девочки не имеют никаких способностей. А значит, на ней «Ирландский договор» должен закончиться. И вот об этом бы и стоило говорить. Они полностью отслужили свое перед мафией, хватит уже этих вербовок и смертей. – О, они совсем малютки. Не думаешь же ты, что им по силам будет выдержать такой поворот событий? – Он не ожидает от девочки ответа, продолжая свою нравоучительную мысль, – Тебе придет сильно постараться, чтобы разрушить жизнь сестер. Делай то, что прикажут и не смей предать нас, прими как свою родную семью, Джинджер, – подытожил старик, не давая возможность снова задать вопрос. Джинджер лишь остается преклонить колено. – Пусть моя плоть горит, если я подведу вас, – произнесла девушка, как заклинание, опускаясь на одно колено перед Тимотео и прикоснувшись губами к его морщинистой руке. – Мой дон. В её голове продолжали звучать слова дона о сёстрах. При чем здесь они? Отец сказал, что она – последняя из людей с Пламенем. Неужели, это не вся цена, которую ей придется заплатить?

***

– Можешь выдохнуть, на сегодня больше встреч не планируется, – сказал Савада, быстро ведя Джинджер по зданию CEDEF, замаскированному под обычный офис. – Так вот, Кеган работал здесь, но тебя мы направим в Японию. Работа несложная, и по возрасту ты как раз подходишь. – На этом слове он смеётся, как будто это шутка. – Он оставил всё своё снаряжение здесь, так что логично будет отдать его тебе. Сбережения тоже будут твои, не переживай – с голыми карманами не останешься, – продолжал он, стараясь объяснить всё как можно быстрее. – У меня нет времени вникать в детали, так что в этом поможет тебе Базиль. Савада ушёл, не сказав ни слова прощания. Вскоре к ним присоединился тот самый Базиль – юный миловидный парень с выразительными глазами, который выглядел искренне печальным (у них курс на молодежь в мафии?). – Примите мои соболезнования, синьорита Джинджер, – произнёс он, и его печальный вид был настолько искренен, что это тронуло и саму девушку. В ответ она только кивнула и продолжила следовать за ним. Они добрались до помещения, которое можно было бы назвать «ульем» – здесь было множество шкафчиков, ячеек разного размера. Базиль подошёл к одной из них и набрал длинный код на панели, а затем приложил свой палец. Произошел сброс настроек. - Вот, вы можете открыть установить свой код и отпечаток, и взять то, что вам нужно. – Но откуда мне знать, что мне нужно? – недоуменно спросила она. Эта математика казалась ей совершенно закрытой темой. Когда девушка набрала новый код, парень предусмотрительно отвернулся. – О, тогда давайте посмотрим вместе, возможно, я смогу помочь Как и сказал, Базиль открыл металлическую дверцу ячейки, и Джинджер сразу обратила внимание на блестящий Беретта. Кроме того, там лежали зажигалка Zippo, наверное, Кеган курил, и пачки евро. В углу ячейки стоял большой черный футляр, и Базиль объяснил, что обычно в таких хранят снайперские винтовки. Однако самым любопытным было огромное количество сверкающих пуль, разбросанных по всей площади. На некоторых из них она заметила капли крови, как будто их просто бросили в спешке. – Ну что ж, мистер «я–знаю–что–нужно–девушке», думаю, я ограничусь этим. – управляться с таким оружием ее никто не учил (можно ли учитывать стрельбу из охотничьего ружья и обыкновенного пистолета под руководством отца?), поэтому из всего Каен взяла зажигалку и пачку наличных. Все это она смогла разместить по карманам нового костюма. – Надеюсь, что остальное тебе не понадобится в ближайшее время, – Базиль обнадеживающее улыбнулся, протягивая ключ от ячейки. – Ключ можешь оставить при себе. Если понадобится что–то спрятать, ты всегда сможешь сделать это здесь. Твой код и отпечаток будут работать пока снова не сбросить их. Юный мафиози сопроводил девушку выходу из здания CEDEF. По пути они забрали её вещи из гостевой комнаты, и вскоре они оказались на улице, где их ждал тот же водитель, а рядом находился его напарник. Теперь их ждала долгожданная дорога в страну восходящего солнца, и всё, что оставалось Джинджер – это принять новую реальность и начинать учить новый язык…

***

Япония, Намимори 17 июля 2004 года Утро. Школьники, словно зомби, медленно перебирают ногами к Средней Намимори. – Мм, так и тянет прикорнуть… – зевает Савада. К нему подходит его новый друг и звезда бейсбольной команды Намимори – Ямамото. – Привет, Тсуна! – Ямамото! Доброе утро! – Не выспался? У тебя под глазами такие мешки… – говорит бейсболист, приобнимая одноклассника. – Эм, ну… – Тсуна с трудом вспоминает, как прошёл вчерашний вечер: к нему в дом ворвался малолетний убийца, с намерением устранить другого юного преступника, но потерпел фиаско и, в итоге, расплакался. Ему не хочется вовлекать в это Ямамото, хотя общение с ним приносит радость. – Просто столько всего навалилось… – Эх, пока ты не проводишь ночи над книгами, переживать не о чем, – спокойно отвечает Такеши. – Почему? – искренне спрашивает Савада. – Потому что тогда я останусь единственным двоечником в классе, понимаешь? – нервно смеётся Такеши, хлопая Тсуна по спине с такой силой, что у того аж захватывает дух. На балконе второго этажа школы, Гокудера Хаято наблюдает за этой сценой с раздражением, сжимая пачку сигарет в руках. – Он его ударил! Какой–то бейсбольный идиот смеет так безнаказанно таскаться вокруг Десятого! Это просто неприемлемо! – Реборн–сан, ты серьезно собираешься включить его в семью? – спрашивает Гокудера у киллера. – Я этого не планирую, – качает головой Реборн, – он уже включён. Всё решено. Пока парень возмущается, бейсбольный дурачина опять посмел повиснуть на Десятого. – Агх! – Гокудера вцепляется в перила. – Он снова его ударил! Чёрт возьми! Пожалуйста, Реборн–сан, подумай ещё раз! Я против такого грубияна, как он! Но Реборн уже пускает пузыри носом, совсем не обращая внимания на его слова. – Он вообще меня слушает? – с недоумением думает Гокудера, чувствуя, как его план по защите друга с каждым мгновением далек от реальности.

***

Реборн всегда поступает по своему усмотрению. Нужно проучить юного ученика? Так стреляем в него, что тут еще думать. Нужно следить за тем, чтобы всё происходило по его правилам? Построим мини–коридоры по всей школе Средней Намимори, какая проблема. Летний зной мешает сосредоточиться? Тогда устроим заплыв в школьном бассейне, ведь он – величайший киллер мира, ему позволено всё. Тсуна перестал бояться таких методов решения вопросов, но всё равно чувствует напряжение; все вокруг продолжают считать этого малыша его младшим братом. Реборн удобно устроился в тёплой воде под солнечными лучами. – Так вот, чтобы успокоить Гокудеру, я решил провести «тестирование на право вступления в семью» для Ямамото, – с удовольствием рассказывает он, потягивая мороженое. – Меня это не устраивает! – кричит с бортиков бассейна Тсуна, – Почему ты решил все сам?! И вообще, это школьный бассейн, сюда без разрешения нельзя! – не унимается он, – Ямамото мой одноклассник! И он мой друг! И вообще он занят бейсболом! – Савада все еще считает, что чем больше аргументов, тем легче убедить Реборна, – Не смей впутывать его в свои странные игры! – Гокудера уже позвал Ямамото по моему приказу. Реборн незаметно уходит под воду от визгов мальчишки, а тот понимает, что может произойти страшное, если немедленно не остановить их. – Это же Гокудера! – он сломя голову мчится искать итальянца, – Что я буду делать, если он что–нибудь сделает с Ямамото?! – Эй, эй, Гокудера… – раздраженный парень таращится на бейсболиста, вызывая его недоумение, – не вижу смысла в том, чтобы позвать меня, а потом просто играть в гляделки… Тебе надо пить молоко, раздражительность – признак недостатка кальция в организме, – нравоучительно уверяет одноклассника Ямамото и протягивает это самое молоко. Гокудеру разрывает изнутри. Как такого идиота можно принять в семью? Он даже не понимает ничего. Агрессивно настроенный Гокудера уже достает свой динамит, как в поле его зрения появляется Десятый с запыханным видом. – Десятый! – он по–детски прячет бомбы за спиной. – Привет, – Такеши тоже приветствует парня, – а это кто? Твой младший брат? – Где? – за спиной Десятого на самокате катится малыш, – Чего?! Теперь Савада понимает, почему бежать было так тяжело. А с его–то навыками… – Чаосс, – малыш опускает, привязанный к поясу ученика шнурок, – я не его младший брат. Я Реборн, наемник семьи Вонгола. Савада хватается за голову, в ужасе от того, что репетитор готов рассказать все любому. Такеши, посмеиваясь от умиления, присаживается на корточки рядом с ребенком. – Хаха, ну понятно. Ну что ж, извиняй. – Че?.. – не унимается Тсуна. – Наверное сложно быть наемником в твоем возрасте. – Не особо, – буднично отвечает репетитор, – ты тоже скоро будешь в семье Вонгола – Разве ты так не делал, когда был маленьким? – Ямамото понимает глаза на не унимающегося одноклассника, – Не играл в полицейских и бандитов? Но он лишь в сердцах вопит от того, что друг воспринимает это как игру. Конечно, ему–то пока неизвестны все подробности «обучения» Савады. Еще и этот наглый ребенок не сопротивляется Такеши, позволяет посадить себя на плече. Ему бы он давно устроил взбучку. – Тсуна глава семьи, – маленькие пальчик указывает на него. – Вот как. Хороший выбор. Тогда позволь и мне тоже стать частью семьи Вонгола. – Ямамото, что ты несешь?! – поверить Реборну значит самостоятельно подписать договор на самоубийство. – Черт, – до этого момента Хаято надеялся, что все обойдется и Десятый не позволит бейсбольному придурку вступить в семью. Парень интересуется, что от него требуется. – Сперва тестирование на право вступить в семью. Киллер спрыгивает с чужого плеча. – О, и даже тест есть, – очень детальная игра, думает Такеши, – как все серьезно. – Если не пройдешь, не сможешь присоединиться. И тут будущий босс Вонголы понимает. Если он не пройдет тест, то ничего страшного и не произойдет. Однако, итальянец спешит его разочаровать: – Если не пройдешь – умрешь. – Хахаха, ты действительно забавный, – он треплет малыша по шляпе, вновь присаживаясь, – ты мне нравишься. Внезапно наемник Вонголы из ниоткуда достаёт два автомата, размером в два раза превышающих его собственный рост. – Тест прост. Увернись от атак, – долго не тянет и предупреждает, – что ж, начнем. Сначала ножи. Соответственно, на полном серьезе в школьника начинаю лететь острейшие лезвия, мгновенно задевая руку Такеши. – П–подожди, Реборн! – Никчемный Савада, прикрывает собою приятеля, пытаясь разобраться в намерениях репетитор. Допустим, к нападкам в свою сторону он успел привыкнуть(если можно так выразиться), но то, что он взаправду начнет калечить других его обеспокоило, – ты действительно пытаешься убить Ямамото? Друг отмазывается все той же песенкой про детство и игры. – Когда были маленькими, мы же играли деревянными мечами, верно? – успокаивает на одноклассника, – Все нормально. Я переживу. – Покажи ему пример, Тсуна, ты ведь босс. – Звучит заманчиво, – соглашается спортсмен, – Результат этой гонки определит, кто пройдет тест. Очевидно, никто его слушать здесь не собирается, а Реборн настроен как никогда решительно. Остается только, отставая, бежать за Такеши. – Ого, ты в хорошей форме, подбадривает он Тсуну, одновременно успевая уворачиваться от ножей. Репетитор подмечает, что у него неплохие навыки от игры в бейсбол и замечательные рефлексы. – Современные игрушки прямо как настоящие! – восхищение Ямамото не очень воодушевляет Десятого, – Эти ножи кажутся такими острыми! – Ты думал, что это игрушки?! – задыхаясь от быстрого кросса кричит парень. – Следующее оружие, – четко сообщает малыш, – Арбалет. – Он нас обогнал – Круто! Что теперь? – спрашивает Ямамото. А тем временем Ламбо наконец находит Реборна. Великий Ламбо–сан смог пробраться в среднюю школу Намимори, несмотря на то, что ему всего лишь пять лет. – Я нашел тебя, Реборн! – Только не это… – нервно стонет Тсуна, – И этот прибежал! – Продолжим! – Реборну все равно, что какая–то корова может помешать их тесту. Ребята продолжают убегать, что заметно расстраивает Бовино. – Тер–пе–ние… – пытается сдержаться себя теленок, но тут вспоминает про кое–что, – Ах да! Босс из Италии прислал работающему не покладая рук Ламбо оружие! – он вскидывает на плече ракетную установку, размером в несколько раз превышающую автоматы Реборна, – Та–да! Умри, Реборн! И, не раздумывая, палит ей своего врага. Направленные ракеты практически задевают Такеши и Тсуну, но они успевают избежать столкновения со смертью. – Черт, всего десяти метров не хватило. – Фух, – выдыхает бейсболист, – похоже, если не возьмусь всерьез, пройти тест не получится. Надежда умирает последней, и Десятый в очередной раз умоляет репетитора прекратить. – Реборн! Останови сейчас же тест! Ты же видел это, да?! Ламбо стреляет ракетами! Киллер, впрочем, словами никчемного ученика не проникся. – Теперь автомат. Им снова остается только убегать, что они немедленно и реализуют, спасаясь от волны поражения. Киллер откровенно наслаждается происходящим. – Гокудера, можешь присоединиться. – Но… – его такая возможность не очень привлекает. – Только подумай о перспективе убить Ямамото. – настаивает тот. И, раз сам Реборн предложил, Хаято соглашается. – Десятый! – парень поворачивается на всей возможной скорости, чтобы увидеть как итальянец проговаривает одними губами, – Увернись, пожалуйста. – Ась? Ламбо, чертовски расстроенный тем, что Реборн совсем не обращает на него внимания, решается использовать десятилетнюю базуку. – Боже мой, – за место маленького теленка появляется апатичный парень с рогами на голове, держащий на плече саму базуку, – похоже, что я, Ламбо, который старше на десять лет должен сделать это. Реборн продолжает свою экзекуцию. – Теперь базука. – Умри, – Гокудера держит динамит наизготове. – Громовой Комплекс! – кричит с балкона взрослый Бовино. Динамит Дымовой бомбы Хаято и грозовые ракеты Ламбо случайно соединяются, образуя более мощную атаку, направленную прямо на одноклассников. – Что за… – только и успевает вымолвить Ямамото, пока Савада заходится в крике ужаса. Огромная ударная волна накрывает их с головой. Правая рука Десятого понимает, что переборщил с количеством бомб. – Десятый, ты в порядке?! Десятый! – Вот они, – спокойно сообщает Реборн, разглядев в пылище два силуэта – спокойный и даже веселый Ямамото и, повисший на нем, никчемный ученик. Одежда обоих в саже, как и их лица. – Фух, почти попали, – выдыхает бейсболист. – Ты прошел тест. Теперь ты официально числишься в семье, – сообщает киллер. – Спасибо, – парень лыбится во все тридцать два. Темнее грозовой тучи, к нему приближается Гокудера и хватает за грудки. – Молодец, – к удивлению нового члена семьи, он подошел, чтобы выразить благодарность, – ты защитил Десятого, так что мне больше ничего не остается, кроме как принять тебя в семью. Но правая рука Десятого – я. А ты лопатка. – Лопатка? Такеши довольный тем, что смог пройти тест и завоевать доверие Гокудера–куна, и он настроен решительно, поэтому снимать свою кандидатуру на право быть правой рукой босса он не намерен. – Тогда ты ушная раковина, – он уверенно заключает. Тсунаеши рад, что они нашли общий язык, но таким образом? Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало, как говорится. И, похоже, они уже вошли в роль его последователей. – Упс, кажется, я пропустила все веселье, – перед компанией предстает высокая иностранка, одетая в форму средней Намимори, прежде ее никто здесь не видел. Еще одна ученица по обмену? – Меня зовут Джинджер, Йо! – ее пальцы сгибаются в жесте мира.