На твоих губах аромат цианида

      Его горячие руки вновь блуждали по ее спине, а тяжело вздымавшаяся грудь манила к себе, будто требовала изучить и так изученные шрамы на своей поверхности, оставить несколько укусов на этой красивой крепкой шее, которую давным-давно стоило сломать к чертям и бросить тело собакам на растерзание.       Снова и снова Лиза давала себе обещание прекратить вестись на его слова, на его действия, но каждый раз срывалась. Каждый раз заваливала его на постель и позволяла себе делать с ним все, что вздумается. А думалась много чего, простор для фантазии был вполне широким. И ему все нравилось: грубость, похвала, бондаж, мольба, оскорбления, ласка. Любимой же частью девушки были минуты после всего процесса, когда он целовал ее пылко, но уже без страсти, шептал громко и тихо одновременно, сводил с ума и собирал по кусочкам, осколкам воедино, позволяя полностью раствориться во времени и пространстве, в его вязкой любви. Дотторе не смущали темные пятна на ее красивом теле, не отталкивали полностью почерневшие пальцы и ладони с запястьями. В те минуты Лиза была готова предать все свои принципы, всех рыцарей и друзей, лишь бы время остановилось, и ближайшую вечность она могла провести вот так, забыв обо всех бедах.       Но относительное счастье продлилось лишь до первого кровавого кашля, обозначающего, что ситуация ухудшается быстрее, гораздо быстрее чем раньше. Лизе было все хуже и хуже, и ни о какой страсти речи больше быть не могло. Она просто пыталась протянуть еще немного, желая наивно верить, что в последние дни будет спасена, словно бы она была героиней какого-то романа.       Было страшно. Умирать, как бы очевидно это ни звучало, не хотелось от слова совсем. Постепенно пришло осознание того, в какую же ловушку она попала, согласившись остаться рядом с Доктором. Над ней ставили опыты, забрали глаз бога… Она даже с Сайно связаться больше не могла, и вряд ли ему сообщат о ее участи, если она умрет… Но что он может сделать? Во всяком случае, будь он или Джинн где-то рядом, было бы гораздо легче…       И Дотторе, и Лиза, оба были на пределе. Он не мог понять, в какой момент выпустил ситуацию из-под контроля, не успевал доработать препараты. Время поджимало, так еще и Ее Величество вдруг изъявила желание видеть его лично, как оригинала. Он обязан был явиться, но бросать девушку одну… Не позволяла эмферная совесть. Тогда в его гениальной голове созрело решение, повлиявшее на ход их истории. А в хорошую или плохую, решать уж не им.

***

      Вечерняя прогулка не предвещала никаких неприятностей. Сайно, отдыхающий после службы, просто неспешно шел по улице, насвистывая какую-то мелодию, известную ему одному. Взгляд тициановых глаз блуждал по выученным наизусть красотам окружающего мира, но несмотря на расслабленный вид генерала, тот был начеку.       Вообще-то странности начались уже давно. Письмо, полученное от Лизы, сначала весьма расстроило махаматру, но после визита в Гандархву еще и напрягло. Мало того, что его подопечная Коллеи слегла со вспышкой какой-то странной, не то побочки, не то еще какой дряни от своих сил, так и Тигнари поделился преинтереснейшим рассказом об их дражайшей подруге Минчи… А ведь Сайно спрашивал, да не один раз, все ли с ней в порядке.       Следующей в списке стала путешественница. Упросив ее помочь разобраться в ситуации с обострившимся влиянием Бездны, Сайно заметил, что та выглядела сильно сбитой с толку. Паймон верещала что-то об Артериях, но уставший после долгого рабочего дня махаматра мало что разобрал. Было ясно только то, что вся эта ситуация как-то связана с Фатуи… Ну конечно…       Вскоре взгляд махаматры привлек иностранный мужчина, рыжий-прерыжий, явно не местный. Шел он развязно, не таясь и не скрываясь. Так мог ходить либо самый отбитый преступник, либо гражданин с наичистейшей совестью. И что-то внутри Сайно подсказывало, что верным вариантом будет первое…       Внезапно, прямо на глазах генерала, у этого рыжего иностранца из кармана выпал мешочек с морой. Тот и до этого соблазнительно выглядывал наружу, но после неаккуратного спотыкания мужчиной о камушек и вовсе выпал. Иностранец ничего не заметил, лишь продолжил движение к одному из домов. — Эй, подожди, у тебя упала… — наклонившись, Сайно подобрал кошелек. — …мора.       Но рыжий уже скрылся за дверью. Генерал махаматры на секунду замер, а после почувствовал что на него смотрят. Блуждающий взгляд пробежался по дороге до лужайки у дома, затем переметнулся на фонарный столб, проскользил к окну и остановился. Мешочек, по иронии судьбы в мгновение ока вновь оказавшийся на земле, одиноко звякнул монетами, но Сайно уже забыл про него. Тициановые глаза расширились от шока, а рот сам собой приоткрылся в удивлении. Лиза Минчи.

***

      Шарахнувшись от окна, девушка моментально задернула шторы. Попалась. Как глупо, как просто попалась! Он точно увидел ее, с интересом наблюдающую за ним. Она просто на минутку выглянула в окошко, посмотреть на приближающегося Тарталью. Так почему не скрылась в темноте дома как только завидела его? Оправдываться перед другом не хотелось, да и отговорить его от разборок с Фатуи она бы не смогла. Что же делать, что же делать?       Резво спустившись вниз, в одной из комнат Лиза нашла Доктора. — Зандик. — Да, мой ангел? — какой-то странный, будто приторно-сладкий голос неестественной теплотой наполнил ее уши. — Зандик, он меня увидел. Сайно увидел меня в окно. — Лиза обеспокоенно комкала подол платья. — Я прошу тебя, если он станет задавать вопросы, не трогай его!       Мужчина замер, прекратив ковыряться в своих инструментах. По спине ведьмы пробежал холодок. Это точно он? С ним… Что-то не так. Внешность была точь в точь такой же, как и всегда. Маска скрывала лицо, но видимые контуры тоже не различались. И все же… Нет… — Печально это слышать. — голос в миг опустел, и Предвестник тут же повернулся к девушке. — Печально слышать, что он узнал тебя… Столько трудов впустую. — Дотторе, я прошу тебя, отпусти меня. Даже если я умру, я умру среди друзей, а не… — она содрогнулась. — А не среди врагов. Я не знаю чем думала, когда соглашалась на сотрудничество… Пожалуйста, отпусти.       Чаша ее терпения переполнилась. Эта маленькая неувязочка, обнаружение Сайно, плохое самочувствие и нескончаемый страх — все это сломило ее волю, все это заставило ее развернуться на полпути. Она знала, что скоро Сайно вернется за ней, и не хотела вставать перед выбором. Они оба были ей дороги, и уж лучше она умрет чем предаст доверие друга, потому что Дотторе, в отличие от Сайно, понимал с самого начала, что они с Лизой по разные стороны. Это аксиома, неоспоримый факт.       Доктор молчал. Даже в его бездействии читалось, что это другой человек, но девушка просто не хотела признавать очевидного. — Дотторе…? — Идем за мной. — он схватил ее за ослабевшую руку и потащил на второй этаж, в операционную, где она была-то всего пару раз, во время сбора образцов ее кожи. — Доктор? Что ты делаешь? Пусти меня! — вот тут Лиза уже начала паниковать. — Мне больно! — Врешь, тебе нравится! — в голосе мужчины зазвенели безумные нотки, пугающие до глубины души. — Мир сгорит, будет полыхать, а я все равно расскажу тебе о том, что должно случиться: мы восстанем, погребенные под пеплом. и так будет всегда! Пойми же!       Грубым толчком ее впихнули в комнату, затем заперли дверь. Лиза поняла — она в ловушке. Окон здесь не было, единственный выход — за спиной этого… Чудовища. Девушка попятилась. — Я же сказала… Хватит. Дай мне дожить остаток жизни в спокойствии… — Лизонька… Не бойся, это всего лишь маленькая операция. Если она пройдет удачно, нам больше не придется колоть тебе эти противные препараты! Мы же не хотим, чтобы твой друг Сайно прервал нас прямо на заключительном этапе лечения? Ложись на кушетку, сейчас я все подготовлю…       Минчи едва не задохнулась от страха и возмущения. Как же так… Она надеялась, что в нем осталось хоть что-то человеческое, что хоть к ней он относится не как к материалу… Но видимо…       Из глаз девушки брызнули слезы. На адреналине, совершенно не соображая что она творит, Лиза кинулась на возлюбленного, намереваясь отобрать ключ. Она знала, что битва уже проиграна.       А он обнял ее, вырывающуюся, и стал зацеловывать, игнорируя удары кулаками. Лиза не понимала, в какой же момент все вышло из-под контроля? Ни разу за все то время он не повел себя неадекватно, так что же случилось? Словно это был и не он вовсе… Точно, не он. Он бы, несмотря на свое безумие, нашел бы компромисс… Он бы не стал подвергать чужую… Нет, слишком обобщенно, наоборот — он не стал бы подвергать ее жизнь бессмысленной угрозе. — Вместе мы изменим ход истории! Мы найдем лекарство от твоего проклятия! Одумайся, Лиза! — безумные вопли наверное услышал даже Тарталья, проверяющий архивы на первом этаже.       Дальнейшие события происходили в тумане, не оставляя ни на секунду осознать реальность происходящего. Лиза видела и понимала что с ней происходит, но по какой-то загадочной причине даже не пыталась воспротивиться этому, пусть и очень хотела. Она никак не могла взять в толк, по какому такому волшебству она не может дать отпор, когда ее спешно укладывают на операционный стол, бесцеремонно, нагло и своевольно раздевают догола, а затем привязывают ремнями к краям, чтобы даже дернуться не подумала. Зеленые, влажные и блестящие от слез глаза девушки смотрелм куда-то вверх, на лампу. Последняя надежда, что Сайно ворвется в дом и спасет ее, растаяла как масло на горячей сковороде, потому как девушка ошиблась — Сайно все-таки принял увиденное за мираж. Да, так и было! Он не спасет ее, оставит на растерзание… Нет, не Дотторе. Лиза не знала кто сейчас стоял рядом с ней и судорожно перекладывал в медный таз скальпель, щипцы, шприцы и прочие инструменты, значение и предназначение которых она не знала и знать не хотела. Это не Дотторе. В процессе их короткой схватки у него слетела маска, и может быть, если он сейчас повернется, то она увидит чужое лицо, которое просто притворилось ее любимым… Архонты, пусть это будет так!       Как она могла так сглупить? Знала же, что любая привязанность является причиной страданий, знала, что не справится одна, знала, что не успеет проснуться из этого чудного сна, пусть и верила раньше, что погрузиться в него — это наилучший способ осуществить свои мечты. А его слова… «Я всегда вру только чистую правду!». Да как же! Солгал, солгал! Сказал, что не причинит вреда! Солгал! Пазл в голове сложился, разбив сознание на мелкие осколки.       Внутри что-то противно оборвалось, когда в свете лампы блеснул скальпель. Предписанное не изменить, предписанного не избежать… Как же так? Может, то было действие дозы успокоительного, годящегося и для вьючного яка, но почему тогда она почувствовала, как он сделал надрез? Как стал ворошить ее внутренности, что-то впихивая в нее, словно она была оболочкой чучела, словно у нее изъяли все внутренности? Легкие поменялись местами с желудком, печень заняла место сердца, а селезенка втиснулась между почками. Нет-нет-нет, это все нереально! Она не захлебывается кровью, кишками не обмотали ее конечности вместо ремней…       Нет, иначе она бы давно умерла. Все это ей лишь кажется… Но почему тогда дышать так сложно? А во рту металлический привкус… Это что, яростная ругань на первом этаже? Непонятно…       Ощущение, будто пока вскрытую грудную клетку исследует скальпель, в сердце расцветают цветы, да так болезненно, что хочется кричать. Но наркоз не позволяет даже обрабатывать мысли, заставляет потерять ориентацию в пространстве. Под восторженное бормотание чудовища с лицом любимого, она чувствовала, как слабеет. От этой боли не было спасения. Ей никто не поможет. Она обречена.       Перед глазами проносилась вся жизнь. Та, которую она успела прожить, и та, которую застать ей уже не удасться. Лиза видела праздник Ветряных цветов, видела настоящие небо и звезды, видела детей своих друзей, которых она никогда не сможет увидеть, и может быть, на секунду она представила своих детей, которых у нее нет, не будет, да и не было бы при любом исходе. Это не то, о чем мечтала Лиза, но если задуматься хоть на секунду…       Жаль, что и этой секунды у Лизы больше не было. И на заре угасающего сознания, она услышала фразу Тартальи, объясняющую все и ничего одновременно. — Досадно… Оригинал будет зол. Ты не справился, Ипсилон.       И последним, что увидела Лиза перед тем как потерять сознание, были холодные красные глаза, наполненные безразличием.

***

      Минчи с трудом разлепила веки. Кажется, она заснула. Архонты, ну почему снова…? — Лиза, ты где? Скоро приезжает Предвестница, нужно встретить ее. — Джинн стояла в дверях. — Предвестник? — Да, я же тебе говорила. Синьора, восьмая из них. Будем подписывать контракт. — Она… Жива? — А с чего бы ей быть мертвой? — удивилась подруга. — А… А как же Второй?       Джинн посмотрела на нее как на умалишенную. — Какой Второй, ты о чем? Место Второго пустует уже невесть сколько лет, ты разве забыла? — Ах, да. Извини, спросоня болтаю чушь… — не слишком уверенно выкрутилась Минчи.       Магистр вздохнула и вышла. Лиза не могла поверить, что все это сон. Внезапно ее осенило, ведь был лишь один способ проверить, реально ли все это. Предварительно сняв черт знает откуда взявшееся обручальное колечко, ведьма избавилась от перчатки и тут же уронила ее на стол, уставившись на свои руки. Пятна.