Гордость и влюблённость

      Лёша после такого ещё минут пять сидел в непонятках. Что это сейчас было вообще? «…Можешь передать своему другу…». Блять, точно. Рустам. Пока он разбирался со своими делами сердечными, совсем забыл, что Саидахмедов вообще-то куда-то съебал. У него было предположение, но… Он не хотел в него верить. Да и Рустам ничего не рассказывал про этого филолога, Лёша просто зацепился за первое предположение. Непроизвольно в его голове стали мелькать самые разные варианты дальнейших событий: как Рустам шлёт его нахуй, как Рустам наоборот рад, что Лёха позвонил, или как Рустам не берёт трубку вообще. Лёша тут же стал искать контакт друга.

***

      У Эмира была двухместная кровать, и Рустаму казалось, что это самая удобная кровать в его жизни. Они вместе лежали и долго целовались, а потом Рустаму стало скучно. Он сел на бёдра Эмира и продолжил целовать его с ещё бо́льшим желанием. Возбуждение быстро накрыло обоих.       Рустам спустился ниже и принялся аккуратно выцеловывать шею, Эмир рвано выдохнул, и на кровати рядом громко завибрировал телефон. Рустам всегда ставил его на беззвучный, но этот раз был исключением под именем «Лёха». Он всё-таки переживал, вдруг тот позвонит. — Возьмёшь? — спросил Эмир, тяжело дыша. — Да похуй — он запустил руки под чужую кофту, но Кашоков мягко оттолкнул его. — А вдруг что-то срочное? — он серьёзно посмотрел на Рустама. Тот раздражительно цыкнул, но за телефоном потянулся. — Бля. Это Лёха. — он сполз с Эмира и ответил. — Алло? — на другом конце послышался возмущённый поток слов. «Рустам, тебя где блять носит? Ты где?» — Да я, тут… в общем, сегодня не в общаге ночевать буду. «Ты чё, у этого филолога что ли?» — Лёха, заткнись, — Рустам встал с кровати и принялся ходить по комнате, чтобы Эмиру не было слышно всего того, что о нём думает Щербаков. — Я сказал, сегодня в общаге не ночую. Ты только по этому позвонил? «Ёп твою мать, ну ты даёшь, Рус» — Лёх, заебал, по теме говори. «Мне Нурик прикинь чё написал? Типа «передай своему другу, что я всё знаю». Чё это за хуйня?» — У меня есть одна мыслишка, и боюсь, тебе она не понравится. «Это напрямую связано с Нуриком, да?» — Пизда. «Блять, Рустам, ты сам знаешь что будет, если это окажется тот самый наш с тобой разговор» — Да завали уже. — Не выдержал Рустам и сбросил, выключая телефон. — Ты всегда так много материшься? — Спросил Эмир, как только Саидахмедов вошёл в комнату. Он этот вопрос проигнорировал, садясь на кровать рядом. — Лёхе написал Нурлан Алибекович. И он сказал, чтобы Лёха передал мне, что он всё знает. — Блять. — теперь уже выразился сам Кашоков. Рустам удивлённо уставился на него, указывая пальцем. — Вот! А сам ещё на меня гонишь? Стой… а почему ты так… ты рассказал обо всём историку?! — Рустам схватился за голову, падая лицом на подушки. — Ну, во-первых, не рассказал, а всего лишь сообщил, что у Лёши похожая ситуация. Во-вторых, Нурлан мой друг. И в-третьих, как по мне, всё и так было очевидно. Этого не замечали только сами Нурлан и Лёша. — Зачем? — пробубнил тот в подушку. — Я хотел помочь им разобраться в этом самим. А раз Лёша в курсе, что Нурлан всё знает, они уже на шаг ближе к решению проблемы. Умеют же они создавать их на ровном месте. — Лёха меня разъебёт. — Всё нормально будет, — Эмир лёг рядом, обвивая его своими руками. — И перестань уже материться. — Хуй.

***

      На следующее утро Лёша ехал в автобусе один. На улице крапал противный дождь и в одной олимпийке было зябко. Первой была пара по истории. Он был готов к встрече с Нурланом. Он знал, на что идёт. Только вот не знал номера аудитории. Щербаков шутник ёбанный Рус, история в какой аудитории у нас? Блять ты меня игноришь? Пидор. Рустам рептилия ёбанная В 8. Сам пидор.       Вот и поговорили. Надо бы извиниться. Лёша бывал иногда таким грубым и заносчивым, но ещё он был гордым. По-глупому гордым, и свои ошибки первым не признавал. Поэтому сегодня он планировал провести день в таком же гордом одиночестве.

***

— Саидахмедов, где твоего друга носит? Насколько я знаю, сегодня он должен присутствовать. — Нурлан да последнего держался, чтобы не спросить про Лёшу. И, видимо, безуспешно. — Да опаздывает, как всегда. Со временем и Вы привыкните. — Сабуров уже собирался возмутиться, мол, к этому не привыкать надо, а этого Щербакова за постоянные опоздания нужно… И тут в кабинет влетел Лёша, чуть не выбив дверь. — Здрасьте, Нурлан, как Вас там… — Алибекович. Моё отчество — Алибекович, Щербаков. — Здрасьте, Нурлан Алибекович! Пардон, немного опоздал. — Ты опоздал на девять минут. — Ну ведь не на двадцать девять, Нурлан Алибекович! — И тут Сабуров пожалел, что согласился на эту авантюру. А ведь Кашоков предупреждал его о характере Щербакова. «Ну он такой, заёбистый, по-другому не скажешь».       Лёша принципиально не сел рядом с Рустамом, даже не посмотрел в его сторону. А потом, когда Нурлан сделал ему несколько замечаний, он решил что их дружба не стоит никакого историка. Щербаков шутник ёбанный Рус, я тут подумал. Прости меня, я еблан. Нахуя дружбу портить из-за этого идиота историка? Рустам рептилия ёбанная То есть ты не отрицаешь, что в нашей ссоре виноват ты со своим Нурланом Алибековичем?) Да ладно, забей. Проехали. Прощаю.       Лёша обернулся на Рустама. Тот уже смотрел на него, и, посмотрев друг на друга, оба засмеялись, тут же отворачиваясь и затыкаясь. Конечно, такая выходка не осталась незамеченной, и двое получили по выговору. — Щербаков, остаёшься после пары. — Вот, теперь об этом официально знают все. А то, что Лёша и так должен был остаться и поговорить с историком, это уже их личное дело.       Под конец, когда все стали собираться, Рустам специально не стал ждать Лёху или даже договариваться о чём-либо, он был уже в двух шагах от двери, как его приостановили. — Эй, Саидахмедов, куда так помчал? — Рустаму пришлось вернуться обратно, подходя к Щербакову. Оба встали у кафедры за которой стоял Нурлан, облокотившись на неё двумя руками. И только когда последний человек покинул аудиторию, он вполголоса начал атаковать. — А теперь вы оба ответите мне на вопрос. Что происходит? — Он сказал это, смотря Щербакову прямо в глаза. — А я точно здесь нужен? — С лёгким смешком спросил Рустам, как на него тут же зло посмотрели. Он замолчал, опустив голову. — А чего ты язвишь, Саидахмедов? Эмир всё равно ещё не скоро освободится, а гулять по университету и мешать ему я тебя не отпущу. — Эмир… Сергеевич? — удивлённо спросил Щербаков. — Так это правда? Не прикол? — Ой, Щербаков, перестань устраивать тут Санту-Барбару, а лучше расскажи мне, почему на пары мои ходить не хочешь. — Да у меня история никаких чувств, как у Вас, не вызывает. Я сюда не ради неё поступал. — Лёш, ты же договоришься сейчас. Перестань издеваться и завязывай со своими прогулами. Это и к Вам относится, Саидахмедов. Вы оба, чтобы не смели больше прогуливать. Вы вообще знали, что сейчас на должность вашего декана выбирают между мной и Эмиром Сергеевичем? Так что имейте в виду. Всё, идите, с глаз моих долой. — И он приступил к каким-то бумажкам, которыми был завален весь стол.

***

— Ты заметил? — Лёша решил заговорить лишь когда они сели в автобус. — То, что теперь у нас будет новый декан, и его выбирают между нашими преподавателями? Конечно, нет. — Да бля, не только это. Нурик меня по имени назвал. — Да он ещё и на «ты» к тебе, не заметил? Удостоил такой чести. — Да что блять с тобой такое? Расстроился, что с филологом своим не повидался, в кабинете не пообжимались? — У меня были планы, вот и всё. — Ага, планы променять лучшего друга на заучку-филолога.