𝓯𝓮𝓮𝓵 𝓵𝓲𝓴𝓮 𝓼𝓸𝓶𝓮𝓽𝓱𝓲𝓷𝓰

Джунмину нравилось танцевать. Через упорядоченные движения он мог передать всего себя, раскрыть свою душу. В каждом движении парня читались его характер, взгляд на жизнь, настроение. Во время танца Пак отключался от остального мира. И завораживал других, заставляя смотреть только на себя. Сейчас был очередной вечер, когда Джунмин мог себе позволить придти в зал танцевальной практики лишний раз. Подготовка к дебюту шла полным ходом, а потому и свободной минутки не было, чтобы выплеснуть накопившееся. Несмотря на общую усталость, Пак мог отдохнуть лишь в танце. Поэтому, придя в зал, он первым делом начал разминку, параллельно выбирая музыку для танца. Отрабатывать хореографию альбома не хотелось, ведь уже, казалось, было отработано всё, даже движения кончиков пальцев. Да, Джунмин знал, что нет предела совершенству, но он ещё не был настолько опытным танцором, чтобы видеть все свои ошибки. Для этого ему нужны были либо их старшие коллеги, в особенности Юнхо или Уён, ведь они объясняли очень доступно и были очень терпеливыми, либо хореограф, который и ставил им танец. Размявшись за этими мыслями, парень просто нажал кнопку перемешивания музыки, зная, что на его вкус точно что-то да включится, его же музыка. Не дожидаясь начала, парень двинулся к центру зала, прикрывая глаза. По помещению разлилась песня одной из других групп. К сожалению, Пак плохо запомнил название, но точно помнил, что они из жанра рока. Мелодия была сильной, и тело Мина само начало двигаться. Движения становились то резкими, то плавными, следуя настроению композиции, в то время как мысли наоборот постепенно успокаивались, медленным потоком плывя внутри разума. Самой яркой была небольшая проблема парня. В их группе установились достаточно крепкие дружеские отношения, можно даже сказать, что семейные. Джунмин, будучи почти самым старшим, любил помогать младшим, видел в них младших братьев, которых хотел сделать счастливее. Только к одному у него были непонятные чувства. К нему тянуло как-то сильнее. Его хотелось оберегать больше, чаще заставлять чувствовать себя радостным. Движения стали плавнее, пусть музыка наоборот стала сильнее, особенно в барабанной партии. В движениях туловища и рук сквозило отчаяние и непонимание себя же. Джунмин не знал, как идентифицировать свои чувства к своему коллеге. Танец стал агрессивнее. Пак хотел выместить в нём всю свою злость на себя. Он уже несколько дней думает об этом, а решения никак не было. Раздражает. Вдруг кто-то мягко коснулся его руки и, словно забирая власть, обвил талию другой рукой. Джунмин хотел уже разразиться тирадой, ведь это было неслыханной смелостью прерывать его во время танца, но стоило ему повернуть голову, открывая глаза, все слова словно вылетели из головы, оставляя разум пустым. Сзади стоял Джиншик, улыбаясь своей широкой и яркой улыбкой, показывая ровный ряд зубов. Дыхание Пака слегка сбилось от того, насколько близко парень стоял. — Отдыхаешь, хён? Не поможешь мне с одним движением? — Хам чуть отодвинулся, а улыбка всё также сверкала на его лице. Джунмин, сглотнув, кивнул. Естественно он поможет младшему. Как он мог не. — Кстати, твой танец вышел очень… Интересным. Тебя что-то терзает? — проницательность Джиншика порой пугала. Но с другой стороны, старший всегда хорошо выражал свои мысли, эмоции и чувства через танец, ему так говорили многие. Развернувшись, Джунмин еле сдержал желание притянуть его к себе, поглаживая мягкую щёку своей разгорячённой ладонью. Тряхнув головой, Пак развернулся к младшему полностью, не замечая, что мелодия уже сменилась как раз на их дебютную. — С каким движением тебе нужна помощь? — работать, работать, работать. И совершенно не думать о том, как же хочется обнять младшего и проверить, а как его руки будут смотреться на щеках Джиншика. Тот, улыбаясь уже не так сильно, с хитринкой посмотрел на Пака. — Из припева. Знаешь, где мы поворот делаем. — Что ж, хорошо. — Джиншик улыбнулся пошире, мысленно отмечая, что старший заметно смущён. Видимо, мыслишки у него далеко не обычные. Вообще, младший давно заметил задумчивость главного танцора, просто не придавал сначала значения. Но когда сегодня он увидел его танец, в голове возникла мысль, что надо всё выяснить. В танце Джунмин действительно читался как открытая книга, а для умеющего смотреть Хама понять, что того мучают собственные мысли, которые как-то относятся к участникам, было достаточно просто. Считать реакцию на появление Джиншика тоже было просто. Осталось только проверить. И эта выдумка с движением была прекрасной возможностью для парня. Показывая движение, Джунмин почему-то волновался. Серьёзный и внимательный взгляд младшего, в котором таилось что-то ещё, заставлял танцора чувствовать себя слегка нервно. Он уже не раз помогал младшим с освоением базы движений, позже отсылая к хореографу или старшим, потому что не мог гарантировать, что сможет научить достаточно хорошо. Помогая Джиншику повторить движение, придерживая спину во время прогиба, чтобы парень ни выгнулся больше нужного, но и не недоделал движение. Эти прикосновения слегка смущали Джунмина, хотя внешне он старался сохранять лицо, но румянец всё равно легко окрасил его щёки. В момент, когда они оба стояли прямо, а рука Пака всё ещё лежала на спине Джиншика, слегка смутился и тот. За своей идеей он забыл, что и сам далеко не обычно относится к старшему. Джунмин притягивал своим характером и вроде милой, но в тоже время строгой внешностью. Поддавшись порыву, Хам обвил одной рукой чужую крепкую шею и притянул танцора к себе, упираясь своим лбом в его. Джунмин поражённо замер, не зная, что делать дальше. Взгляд младшего был непонятен, хотя малую часть парень мог распознать. И она его слегка утешала. — Так и будем стоять? Помощь больше не нужна? — откуда взялась эта смелость и почему он шептал? Джунмин сам не знал, однако его рука со спины парня переместилась на бок, слегка сжимая. Джиншик хихикнул. — Меня всё устраивает. Можем потанцевать, если хочешь. — шёпот вокалиста приятно было слышать. — Я уже натанцевался. Да и поздно уже. Пора возвращаться к остальным, а то потом Минджэ-хён будет вновь причитать, что мы задерживаемся. В ответ он получил только звонкий смех, а потом лёгкое прикосновение губ к щеке. — Тогда стоит идти. — и Джиншик буквально упорхнул со смущённой улыбкой, прикрывая за собой дверь и оставляя Пака застывшим. Тот в неверии прислонил ладонь к поцелованной щеке, позволяя слабой улыбке растянуть губы. Что ж, им предстоит один хороший и долгий разговор. Главное, чтобы лидер их не прибил. Хотя тот и сам явно неровно дышит к одному из участников. С этими мыслями напряжение полностью покинуло Джунмина, и он, выключив свет, покинул зал, собираясь вернуться в общежитие.