Кошка из Аутсайда

Как это произошло она не знала. Очень хотела бы узнать, но не знала. Такого никогда не случалось и ей бы очень хотелось чтобы больше не случалось. Всё было слишком быстро и смутно чтобы понять что именно произошло. Пикси очнулась от непривычного холода. Такого чужого, непонятного и пробирающего до последней шерстинки. Ещё не открыв глаза она пошарила мордочкой в поисках тёплого бока Брута, может быть он встал раньше обычного или?.. Она открыла глаза. Пикси лежала в большом старом ящике, заваленном какими-то тряпками, проводами и кусками картона. Ничего не понимая она испуганно зажмурилась и помотала головой. Иногда это работало когда ей снилось что-то плохое. Так получалось проснуться и оказаться дома, в тёплой и безопасной комнате. В этот раз не сработало. Тёмный грязный ящик вернулся, как и полутьма и кусок тёмного ночного неба над головой. Что случилось? Ничего не понимая Пикси принюхалась и прислушалась. Пахло странно. Однажды она уже чувствовала нечто подобное когда подошла к открытому компосту в котором копошился Рэндалл. Слабый, но отчетливый и противный запах гнили, свалки, чего-то сгоревшего и старого. Пикси поёжилась. Звуки тоже были странные. Точнее сказать, их почти не было и вот это было странно. Ни тебе лая соседских собак, ни шума машин за окнами, ни чирикания мелких птиц или вороньего каркания. А ещё совсем не было человеческих голосов. Лишь завывание ветра, капание воды где-то вдалеке да какой-то еле слышный неприятный стрёкот. Пикси сжалась. Она не была ещё совсем взрослой, хотя Брут и говорил что в таком возрасте кошка уже умеет всё, что ей нужно для жизни. А вдруг не всё? Мистер Вринклз столько всего знает и может, а она ведь наверно и сотой доли всего этого не умеет. Пикси ещё не понимала что с ней стряслось но что-то внутри неё очень не хотело выходить наружу. Что-то подсказывало ей, что что бы не случилось, оно явно не к добру. Пикси лежала, свернувшись комочком, вслушивалась и принюхивалась, боясь выдать себя малейшим шорохом. Однако тянулись секунды, минуты, может уже и час успел пройти, а снаружи ничего не менялось. «Где бы я не оказалась я точно не вернусь домой если буду так дальше сидеть…» — промямлила про себя Пикси и всё-таки решилась. Выждав для верности ещё пару минут она открыла глаза и осмотрелась. На её ящике, бывшим скорее всего когда-то ящиком для фруктов, лежал большой кусок картона или фанеры, наполовину заслонящий звёздное небо. Как странно, почему сейчас ночь? Должно же быть утро. Привстав на задние лапы она бесшумно высунулась из убежища и ошеломлённо замерла. Кажется всё ещё хуже, чем она думала. Ящик оказался у стены дома, нависавшего над ним темной громадой. Пикси очутилась на какой-то мрачной тесной городской улочке, утонувшей во влажных сизых сумерках. Кривые дома и домики со множеством балкончиков, труб и вентиляторов, глядели на неё черными пустыми окнами и негорящими вывесками. Над улочкой чёрной паутиной свисали провода. Они отражались в неподвижных, почти зеркальных лужах на влажном асфальте. А над всем этим стояло тёмное ночное небо, усыпанное далёкими-далёкими тусклыми звёздами. Воздух почти звенел от мёртвой тишины, нарушаемой лишь тем самым стрёкотом, который, оказывается, издавал один из вентиляторов. У Пикси подкосились лапы и она сползла обратно в ящик. Таких странных и страшных снов ей ещё не снилось. Сразу очень захотелось позвать Брута. Она снова высунулась, потом наконец вылезла целиком, выбежала на середину улицы и, подняв голову, беспомощно осмотрелась. — Э-эй? — несмело позвала Пикси и тут же зажала себе рот лапой, испугавшись собственного голоса. Её возглас вспорхнул с земли, отразился от стен и растворился в безмолвии, повторившись эхом. Пикси поёжилась, вжала голову в плечи. Шерсть на спине и хвосте сама собой встала дыбом. Было очень страшно. Но надо было идти. Хоть куда-нибудь. Ещё раз оглядевшись она побежала по асфальту куда-то вперёд. Вспомнились слова Брута: «Если ты потерялась, надо найти точку повыше и с неё определить своё местоположение.» Хорошо, звучит не очень сложно. Пикси не переставала ко всему приглядываться и прислушиваться. На свои уши она могла надеяться, как и на глаза, да и нос с усами не подводили. Пикси вздрагивала от любого стука или скрипа, но это всегда оказывались какие-нибудь железяки на домах. «Интересно, почему здесь никого нет? Что это за место? Куда ушли все люди?» Не успела Пикси додумать как впереди справа что-то шевельнулось и блеснуло. Кошка тут же припала к асфальту и застыла, не отрывая глаз от предмета. Не сразу удалось разглядеть черный глазок камеры, повернувшейся к ней со стены. Пикси облегчённо выдохнула. Значит здесь всё-таки есть люди. Привычный предмет из привычного мира живо напомнил о доме. Перед глазами вспыхнула зелёная солнечная лужайка, красный колпак садового гнома, белый заборчик и шланг, свернувшийся змеёй у дерева. И камера, установленная на стене. Пикси невольно представила как Брут где-то там, дома, наверно далеко отсюда, просыпается и не находит её у себя под боком. О нет, как же он испугается! Кинется к хозяевам, будет лаять, нюхать, искать след и… Найдёт ли? Ой как он будет бояться и сердиться. Но наверно бояться всё-таки больше. Боже, надо поскорее найтись, как можно скорее! Пикси так заволновалась за Брута, что, забыв обо всём, опрометью кинулась дальше. Надо срочно найти какую-то высокую точку и оглядеться получше. Может тогда она поймёт куда попала? Только бы скорее, скорее! Сколько её уже нет дома? Как сильно успел испугаться Брут? Лучше даже не думать. Она так спешила, что совершенно забыла смотреть назад. А зря. Потому что из-под дырявой крыши одного из домов за ней уже следило два немигающих зелёных глаза. Следили зорко и неотрывно.