(Недо-/Взаимо-)понимание

... Всё это смешалось в его голове, но, решив что ничего плохого не будет, ведь Юра вполне мог приехать и в более неподходящее время и вовсе без всякой причины, он спокойно провернул замок и впустил друга на порог. ~ — Привет, Кость. Ты извини, если что, что не писал. Просто подумал, что лучше прийти самому и поддержать так. — Прекрасно стелет, будто не сам придумывал. — Тебе тоже привет, Юр... Да, ничего страшного, ты ведь всё равно здесь, так что... Ты проходи, наверное. Безусловно, Косте было тяжеловато уверенно себя вести, ведь даже тот факт, что Юра решил приехать к нему, не успокаивал его от негативных мыслей. Слава богу, что они не отразились на его работоспособности, а иначе пришлось бы несладко. Не прошло и суток с момента телефонного разговора, но сам факт его существования немного удручал. И всё же, раз они решили поговорить, то это надо сделать, пусть и сейчас, в не самое подходящее время, но зато во вполне разумно выбранном месте. Пройдя на кухню, они сели за стол друг напротив друга, и Юра, собрав волю в кулак, приступил к своей так называемой речи. — В общем... Кость, я обдумал то, что ты сказал, и понял, что я не то чтобы и против. Ну, всмысле, я приму тебя таким, какой ты есть, ты ведь мой друг. Да даже не важно, мужики тебе нравятся или девушки, я не осужу, правда. Я же уже сказал, что своего друга я бы не перестал уважать и по-братски любить, даже после чего-то такого. — Т-ты серьёзно? Я думал, ты... Ох, знал бы ты, как я волновался из-за всего этого. Я уже уезжать собирался, думал, что мы не успеем до этого поговорить. — Костя заметно расслабился после слов Татищева, но, вспомнив о собрании, снова взялся за телефон, чтобы закончить начатое дело. — Кстати об этом, тебе не кажется, что ты немного невовремя? Просто мне надо ехать скоро. — Да я сам знаю, Катюш, ты ж говорил. Я, собственно, спросить ещё хотел... А можно мне с тобой поехать? Ну, там... на столицу поглазеть. А то не был там давно, а тут ещё ведь с тобой можно потусить. Дети сами за собой присмотреть могут... Всмысле за них волноваться не надо. Ещё, если что, могу помочь тебе с работой малость, а то ты вроде нервный какой-то. — Переволновался, видимо. — И ведь не думает врать. Но хорошей ли идеей будет взять его с собой? Немного помолчав, он принимает единственное возможное решение. —Впринципе ты можешь со мной поехать, но учти, что на собрание я тебя врядли возьму. — Да я тебя там рядом где-нибудь подожду, что я, занять себя не смогу что-ли? Уралов вздыхает, пытаясь успокоить лишние мысли. Он ещё от столь внезапного приезда друга не отошёл, а от его слов и подавно, а тот уже упрашивает взять его с собой в Москву. С чего он вообще решил туда съездить? Сам же когда-то говорил, что город ему не особо-то и нравится. Да и оставлять его недалеко от кабинета Михаила Юрьевича было бы опасно: он всё-таки не слишком хорошие отношения имеет с некоторыми из присутствующих на собрании людей. А зная Юру... он долго бы на месте не сидел, поэтому вполне мог спровоцировать нежелательные конфликты. Но делать особо и нечего, ведь отказать ему — чертовски трудная задача для Екатеринбурга. Он ведь даже вещи уже взял с собой. На том они и решили, а потому было заказано два билета, и уже этим вечером они вместе улетели в столицу. Косте всё ещё было трудно спокойно говорить с другом, хотя тот и сказал, что всё нормально. Оставалось только надеяться на благоразумие Юры, которое вполне может исчезнуть в самый неподходящий момент. Но пока это ещё не так, можно даже рассчитывать на нормальную прогулку по Москве и приемлемый исход собрания. Тем временем сам Челябинск, только и ожидавший согласия, даже сидя в самолёте, продолжал обдумывать дальнейший план действий. Он решил проследить со стороны за тем, как пройдёт собрание, чтобы после него уже разобраться со всей ситуацией. (План гениальный, надёжный, как швейцарские часы...) Прилетели они довольно поздно, а потому сразу заселились в заранее снятый номер в отеле. (Разумеется, с раздельными кроватями. Костя же должен отвести все возможные подозрения). Ну а на следующее утро Костю, ожидавшего проснуться по будильнику, разбудил какой-то грохот. Поднявшись и пройдя к источнику шума, он увидел Татищева, который сидел среди кучи вещей на полу. Оказалось, что он пытался на весу достать что-то из своего небольшого чемодана, и в итоге уронил все вещи вместе с ним, а заодно упал и сам. Таких усердий врядли требовала его любимая пачка сигарет, которую он умудрился затолкать на самое дно. Но, как бы то ни было, через некоторое время они оба уже позавтракали и начали собираться. Юра, как и обещал, помогал Уралову по мелочам, а затем они выдвинулись в офис многоуважаемого Московского. Не сказать, что Челябинск был совсем несамостоятельным, раз решил пойти следом за другом. Ему просто хотелось поприсутствовать, а заодно и посмотреть на взаимоотношения между столицами ФО на собрании; а Уралов, ожидаемо, не был против, но запретил входить, чтобы не мешать происходящему. И вот, они уже у входа в здание. Константин специально приходит заранее, чтобы успеть сбагрить Юру куда-нибудь подальше, пока никто не заметил. Сам же он уже отправляется в кабинет. Юра как истинный хороший друг немного подождал, но, будучи не в силах совладать с любопытством, через время пробирается в ту же сторону, куда ранее ушёл его друг. Вовремя успев спрятаться за открытой дверью соседнего помещения, он проследил за входящим Михаилом Юрьевичем, а как только тот закрыл дверь, прислонился к ней ухом с намерением подслушать хоть что-то. Так он стоял, затаив дыхание, и вникал в едва разборчивые слова, пока в один шумный момент разговора не приоткрыл немного дверь. Отсюда открывался вид на ту сторону стола, где сидел его друг. Поначалу Юра побаивался заглянуть, но потом увидел, что его могли бы заметить только четыре человека. Костя принципиально не смотрел в сторону входа; сидящий рядом Новосибирск был увлечён своей работой и сидел, уткнувшись в огромную папку документов; Владивосток, сидящий ближе всего к двери, кажется, смотрел аниме, и ему было не до приоткрытой двери. Оставался только Петербург, который периодически бегло осматривал присутствующих. Но, как оказалось, большую часть времени он смотрел исключительно на Москву. Можно было подумать, что он просто прилежно слушает своего начальника, но было в этом взгляде нечто, показавшееся Юре странным. Даже когда Михаил замолкал, тот продолжал смотреть в его сторону с интересом. —"Да что ж ты так пялишь на него, Санёк? Неужели тебе настолько нужно финансирование, что ты решил боссу глазки строить? Блять, опять это гейство! Я, конечно, всё понимаю: ты у нас на девушек точно не смотришь, но почему Мих Юрич? А с Костянчиком что? Сидит вон, весь загнанный. Он всегда на работе серьёзный, словно камень вместо лица вмонтировали, но сейчас он... грустный какой-то что-ли?" — Юра почти неотрывно наблюдал за происходящим, прерываясь лишь тогда, когда кто-то проходил недалеко от кабинета или один из городов смотрел в сторону дверей. Ближе к концу собрания, когда все уже собирались расходиться, он заметил, как Костя периодически бросает взгляды в сторону Саши, при этом словно прося его о чём-то. Татищев не спец в подобных делах, но был почти уверен, что его друг вздыхает от безысходности, когда в очередной раз слегка поворачивает голову влево. Отчасти он был прав, но Екатеринбург искал возможность поговорить с Романовым наедине насчёт произошедшего. Тот был единственным, с кем он мог открыто обсудить свои чувства по отношению к Юре, но до того момента у них не было возможности и времени поговорить. Как только громогласным объявлением Москвы собрание было завершено, Юра тихонько отскочил от двери и максимально незаметно для своих возможностей ушёл туда, где его вообще-то оставил Костя. Быстро постаравшись сымитировать хоть какую-то активную занятость, Челябинск стал ожидать прихода друга, чтобы потом вместе добраться обратно до отеля, попутно прогулявшись по улицам Москвы. Недалеко от него раздались глухие шаги и голоса, которые стали отчётливо слышны только после открытия двери. То были сам Константин, который пришёл с целью забрать друга отсюда, и, как ни странно, Романов, так и не ставший входить в помещение. — Хорошо, тогда увидимся сегодня ближе к вечеру. До свидания, Константин. — с этими словами Петербург развернулся и пошёл обратно, напоследок махнув рукой другу и бросив снисходительный взгляд на второго мужчину. — Я напишу, если что, Саш. До встречи. Как только дверь закрылась за спиной Александра, Юра посмотрел вопросительно на своего друга. Затем всё же решил заговорить. — Ну, так и как всё прошло? — будто он не знает. Слышал ведь всё. — Хорошо в целом. — А с Саней ты зачем сегодня встретишься? — Да так, поговорить надо кое о чём... — И о чём же? — Неважно. — сказал, как отрезал. — Пойдём уже прогуляемся, заодно может поедим чего. Надеюсь, ты не слишком много сигарет тут выкурил, пока меня не было. — Да ты чё, Кать! Клянусь, ни одной в рот не взял. Не могу же испортить тебе репутацию вот так просто. Костя даже не ожидал такого. Они относительно спокойно прошлись по улицам, поговорили обо всём, кроме насущной темы, а затем вернулись в отель. Всё проходило слишком уж гладко, определённо должен быть какой-то подвох... Но какой же? А подвох таки был очень прост: коварство плана Юры заключалось вовсе не в том, что он хотел сделать что-то плохое, а в том, что об этом плане никто не знал.