На грани

Разумовский удивленно обернулся, но узнав недавнюю «знакомую» скривил гневную гримасу. Открыв рот для ответа, мужчина вдруг застыл. Его взгляд смотрел за Киру. Точно, она же на той самой машине… вот блин. — Серьезно? И не постыдились в такое место приехать именно на этой машине? Да я лучше проторчу тут неделю, чем сяду к вам. Сергей выглядел оскорбленным. А гордость у него имеется, про себя отметила Гречкина. Одна часть девушки шептала наказать упрямца и ехать дальше, но что-то все-таки останавливало. Она еще раз посмотрела на небо, потом на значок отсутствия связи… Ввязалась же… В последнее время я совершаю много необъяснимых поступков, о которых потом приходится сетовать. Пожалею же… Однако в противоположность мыслям, Кира примирительно обратила внимание. — Будет гроза, мы посреди поля. Как думаете, безопасно ли здесь находиться, особенно рядом с металлическим корпусом машины? Мужчина замялся. — Вам-то какое дело. Это мои проблемы. Сейчас позвоню ассистентам, и все решат. Езжайте давайте. Кира начинала злиться. — Ничего, что связи нет, умник? Казалось, атмосфера сгущается не только в небе. Между ними будто молнии засверкали. — Опять же. Не. Ваше. Дело. Черт. Больше такое отношение Гречкина терпеть не могла. — Ну и ладно. Ударив по газу, девушка быстро оставляла Разумовского позади, но отъехав метров на пятьдесят, резко остановилась. Нет. Засадить этого гордеца в машину стало делом принципа ее уязвленной гордости. Да что он о себе возомнил? Думает, она направо и налево помощью раскидывается? Выкрутив руль, Гречкина повернула назад. Такой раздраженной она давно себя не чувствовала, но было в этом что-то еще… Азарт? Некая игра? В любом случае, ей было приятно удивление мужчины, когда она во второй раз затормозила рядом. Больше не теряя времени на разговоры, Кира взбешенно вышла из машины, показательно хлопнув дверью. — Не дождетесь. — Ч-что вы делаете?! — Разумовский возмущенно взмахнул руками, но ее уже было не остановить. Пройдя к Ролс Ройсу, девушка открыла водительскую дверь, забирая ключи и лежащую рядом сумку с документами — все вещи Сергея. — Эй! Отдайте! — мужчина потянулся к «украденным» вещам, но Гречкина только уклонилась, возвращаясь к своей Ламборгини. — Вот же заноза… Не отдам, пока не сядете! Может, я хочу исправиться. А вы тут благое дело совершать мешаете! Это произвело неизгладимый эффект на Сергея. Только что готовый яростно спорить, теперь он выглядел обескураженным. Не найдясь, что ответить, мужчина смиренно сел на пассажирское переднее сиденье. Так-то лучше. Нотки удовлетворения заставили Киру ухмыльнуться. Словно в подтверждение ее прошлых слов, раздался гром и небо прорезала вилка молнии, заставив обоих пассажиров вздрогнуть от неожиданности. — Я заблокировала вашу машину. И, уверена, у нее в любом случае есть GPS трекер. Просто отправьте геолокацию своим людям как только появится сеть. — раздражение сменилось неловкостью, поэтому девушка попыталась наладить некое подобие перемирия. — Знаю. — мужчина демонстративно отвернулся к окну. Да уж. Видимо беседа отменяется, про себя хмыкнула Кира. Раз выбрал меня игнорировать, то и я на тебя внимания обращать не буду. Довезу до города, а дальше сам. Утвердившись в таком плане, Гречкина сосредоточилась на дороге. Дождь лил стеной, поэтому скорость пришлось снизить до минимума. Дорогу совсем затопило, а свет фар практически не продирался сквозь водную пелену. Ситуация становилась опасной. Не имея возможность увидеть дорогу, скрытые пеленой дождя посреди бескрайнего поля и оставшиеся без связи… Гречкина приняла единственно верное решение. Машина плавно съехала к краю дороги и остановилась. До этого не подававший признаков беспокойства Разумовский теперь раздраженно обернулся к девушке. — Почему мы остановились? — Я боюсь ехать в такую темень. Видимость нулевая, сам глянь. Фары совсем не пробиваются сквозь ливень. Границ дороги не видно… В подтверждение ее слов дождь будто пошел еще сильнее, хотя, казалось бы, куда еще. Сверху громыхнуло. Всего четыре часа дня, но казалось, будто поздний вечер. Сергей недоверчиво посмотрел на нее, но возражать не стал. Да и что тут можно возразить. — Подождем, пока немного развиднеется. Обычно настолько сильные грозы проходят довольно быстро. Как в пустоту говорю. Он решил полностью меня игнорировать? Кире было неприятно. И хотя она понимала сторону Разумовского, обида все равно заползала в сердце девушки. Они сидели молча минут семь. Интернета и связи не было, поэтому оба чувствовали гнетущее состояние бездействия. Спустя десять минут Разумовский взорвался. Видимо эмоциональное напряжение и гнев, которые переживал мужчины, дошли до своего предела. — Да как вы вообще можете оставаться такой спокойной, общаться с людьми, жить… Я… Я просто не понимаю! — он активно жестикулировал, видно было, что его действительно задевает поведение Гречкиной. Киру искренне бесило, почему этот парень считает, что имеет право что-то говорить ей. — А я не понимаю, почему вы постоянно читаете мне нотации! Ведете себя так, будто это все вас касается, но мне кажется, вы забываетесь. Ничего из этого к вам не относится. Разумовский, кажется, задохнулся от возмущения. — Я считаю, что вы должны сидеть за решеткой! Что именно там ваше место. Возможно, вы случайно сбили девочку, но подкуп суда…! Это совсем другое. Это… Это доказательство вашей корыстности, бесчеловечности… И еще приходите к Леше!.. Это окончательно вывело Гречкину из себя. — Ах, ты оказывается у нас такой весь праведный и хороший! Только вот кто дал тебе право судить людей! Ты ничего про меня не знаешь! Понял? Ничего! — Может быть. Но я знаю неоспоримый факт — Лиза мертва. И мертва, потому что такие как ты считают, что могут садиться за руль своей дорогой тачки бухими и выкручивать скорость на максимум в зоне города. Вот что я знаю. Что, будешь отрицать?! В этих словах было столько ненависти и отвращения, что Киру будто прошибло. Словно Разумовский дал ей незримую пощечину. Я больше не могу. Это все несправедливо. Пусть он просто заткнется, перестанет. Ощущение бессилия, злости и раздражения смешалось воедино. Гречкина чувствовала, что если сейчас что-то не предпримет, то может произойти непоправимое. А Разумовский, тем временем, воспользовавшись ее ступором, продолжал свой монолог. — Хватит! Просто… Прекрати! Пожалуйста! — девушка закричала, приложив ладони к вискам. Не успев обдумать свои действия, Кира дернула ручку двери и выскочила в черноту ливня. Холодные капли тут же забарабанили по коже, волосы и свитер быстро промокли. Отрезвляющая влага размывала тушь, затекала за ворот, попадала в рот и… приносила облегчение. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Легкие наполнились свежим воздухом, мозг жадно потреблял кислород. Голова слегка закружилась, но это был приятный дурман. Гречкина присела на корточки, спрятала лицо в коленях и наконец отпустила все, что так долго копила и сдерживала внутри. Рыдание заставили грудь вздрагивать. Слезы стекали по щекам, смешиваясь с дождевыми каплями, будто природа полностью уловила состояние девушки. Сзади раздался хлопок. Черт. Кто просил этого придурка выходить. Вся испытываемая несправедливость, все унижения, вся ненависть к отцу — все это наконец нашло выход и теперь не поддавалось контролю. — Эй… — Разумовский неуверенно окликнул девушку. Гречкина резко поднялась, обернувшись посмотрела мужчине прямо в глаза. — Тыыы… Повторюсь. Ты ничего обо мне не знаешь! Думаешь, раз такой умный, почитал новости, так сразу меня понял? Следователем заделался? Да ты хоть представляешь, через что я прошла! Я ничего из этого не хотела! Это… Это даже не моя вина черт… Нравится быть моралистом? Но чем ты отличаешься от остальных, раз судишь людей направо и налево?! Говоришь, я виновата? Я должна сидеть за решеткой? — рыдания с каждой фразой становились все сильнее и прерывистее. — Я не виновата… Я… Я… Это не я сделала! Так почему вы все… почему же….?! В конце ее слова слились в неразборчивое бормотание. Нервы были на пределе, очередной всхлип сменился отдышкой, Кира начала хватать ртом воздух. Разумовский, все это время в шоке стоявший, не в силах вымолвить и слова, понял, что девушка задыхается. Он был ужасно зол, это правда, и считал это дело личным так как прекрасно знал этих брата и сестру, да и сам был из детдома… Но поведение Гречкиной уже несколько раз приводило его в замешательство, порождая сомнения. Все это очень странно. Обрывки фраз и другие действия… Сергей совсем не так себе ее представлял. И уж точно не хотел, чтобы она сейчас была в таком состоянии. Подскочив к девушке, мужчина схватил ее за плечи, заставляя посмотреть себе в глаза. — Эй, Кира! Кира! Дыши, повторяй за мной! Давай, медленно, вдоох… выыыдох… вдоох… Гречкина медленно приходила в себя, взгляд хаотично забегал по фигуре Сергея. Дыхание стабилизировалось, она судорожно вдыхала, восстанавливая ритм. Грудная клетка все еще была спазмирована, но чувствовала она себя теперь гораздо лучше. Осознание, что ее все еще держит за плечи Разумовский, заставило девушку отшатнуться. Она с ужасом поняла, ЧТО именно сейчас услышал мужчина. Я облажалась. Как же сильно я облажалась. — В-в машину… Я в машину… — непонятно зачем пояснила Кира и, не дожидаясь ответа, направилась к авто. Разумовский молча отправился следом. В салоне повисла странная тишина, каждый обдумывал произошедшее. Гречкина откинула зеркало и осмотрела свое лицо. Да, в таком виде ни в какую больницу нельзя. Размазанная тушь черными кругами залегла под глазами, красный нос и белки придавали ей болезненный вид. На шее лиловым светилась гематома. Попытавшись стереть круги из туши, и потерпев поражение, она начала стаскивать с себя набухший от воды свитер. Только сняв его, девушка заметила, как Разумовский рядом прикрыл глаза руками, кончики ушей мужчины окрасились розовым румянцем. — Я в блузке. — устало и холодно пояснила Кира. — Что? — Я не голая. Можешь повернуться. — она ухмыльнулась. — мы же теперь на ты. — Я… Я не буду извиняться. Какой же он все таки… Но, странно, Гречкина обнаружила, что слова мужчины ничего не всколыхнули внутри нее. Безразличие смешалось с опустошением. Пусть думает что хочет. Ей уже все равно… Она ничего не ответила. Часы показывали, что прошло около тридцати минут. Небо начало медленно светлеть. Ливень поминутно сходил на нет. Кира завела машину, ничего не говоря выехала на трассу. Доехали они также в тишине довольно быстро. Когда по сторонам уже начали появляться городские здания, Разумовский нарушил общее молчание. Гречкина отметила, что все оставшееся время Сергей о чем-то усиленно думал. — Что… Что ты имела ввиду, когда сказала, что это не ты это сделала? — вопрос был задан робко, будто мужчина сам сомневался в его уместности. — Это… — девушка сглотнула, пересилив себя продолжила. — это было сказано на эмоциях. Я виновата и все, что ты говорил — правда. Лицо Киры ни разу не дрогнуло, пока она говорила. Только пальцы вокруг руля сжались так, что костяшки побелели. Дальше разговор не клеился, Сергей больше ничего не спрашивал. Остановившись у башни Вместе, Гречкина выразительно посмотрела на мужчину, как бы приглашая выйти. — Диона. — Что? — Травмпункт Диона. Частный. Хороший. Они на дом также приезжают. И не болтают. Разумовский поспешно вышел из машины, оставляя Киру удивленно провожать его взглядом. Она не ожидала получить от него такого рода помощь. Она вообще не ожидала, что он подумает о ней. Девушка видела, как Сергей тут же достал телефон, набирая чей-то номер. Посмотрев на себя в зеркало еще раз, она решила, что похоже стоит воспользоваться рекомендациями мужчины. И мне пора домой. Машина тронулась, оставляя у обоих странное послевкусие от встречи. Возможно сегодня кто-то подставит под сомнение то, во что до этого верил безусловно.