Заоблачная история

— Ханьгуан-цзюнь! Ханьгуан-цзюнь! — с крутого холма бежала группа адептов, — Мы призывали дух меча, но что-то пошло не так, и учитель Лань оказался ранен! Лань Ванцзи стоял напротив Вей Усяня, когда услышал приближающиеся шаги. Выслушав запыхавшегося Лань Цзинъи, спокойное лицо Ханьгуан-цзюня вмиг стало строгим, и он тут же последовал за учениками в Минши. Бок о бок с ним шёл, с уже смытой маской, Вей Усянь. Как только группа подбежала к Минши, из-за запертых дверей донесся глухой стук, и в следующее мгновение они с силой распахнулись. Двое учеников вылетели из помещения, упав на спину, после чего двери вновь закрылись сами по себе. Цзинъи огляделся: возле Минши было ещё несколько адептов, которым срочно требовалась помощь — кровь лилась из их цицяо*. Тут он заметил Сычжуя, что только что был вышвырнут из комнаты, и сразу подбежал к нему, помогая подняться. — Ханьгуан-цзюнь, учитель Лань всё ещё внутри! — сдавленно произнёс Сычжуй, держа одну руку на груди. Лань Ванцзи оглядел состояние Сычжуя и, посмотрев на одного из рядом стоящих учеников, произнес: — Быстрее, иди за Лань Яньлинь. — Есть, — ученик поклонился и моментально исчез. Вей Усянь, до этого момента наблюдавший, встал перед дверью, и, нарисовав нужный талисман, крикнул: — Откройся! Двери тут же распахнулись, будто от сильного ветра. Лань Ванцзи тут же последовал за ним, и как только оба переступили порог Минши, двери комнаты для призыва духов вновь захлопнулись. Госпожа Лань сидела во дворе собственных покоев, когда услышала в отдалении быстрые шаги нескольких человек. В Юньшене был запрещён бег, и такое поведение адептов могло означать только что-то действительно серьёзное. Не больше, чем через десять секунд адепты уже стояли во дворе. — Госпожа Лань, дух меча слишком агрессивен, Учитель Лань ранен, и Ханьгуан-цзюнь уже вошёл в Минши! Не нуждаясь в дополнительных объяснениях, Яньлинь схватила свой меч со стола и рванула за адептами. Возле Минши было оживленно: все ученики стояли перед дверьми, страшась войти, чтобы не помешать процессу. Как только Лань Яньлинь подбежала к общей группе, все тут же поклонились ей, приветствуя. Сычжуй с Цзинъи вырвались вперёд. — Старшая, Ханьгуан-цзюнь и господин Мо уже внутри, мы не можем туда войти! Что же нам делать? — Сычжуй был сильно встревожен и рвался что-нибудь делать, хотя Цзинъи все ещё держал его под руку. Яньлинь оглядела лежавших без сознания учеников с кровоточащим цицяо. Девушка подошла и присела к одному из адептов, проверяя его пульс. Все остальные окружили её, стоя в абсолютном молчании в присутствии авторитета. — Отнесите раненых в безопасное место и попробуйте привести в чувство с помощью игл, — чётко и довольно громко произнесла Яньлинь, поднимаясь с колен, — Зайти внутрь нельзя, нужно ждать. — Есть! — слаженно ответили адепты и тут же принялись носить своих товарищей от крыльца Минши. — Сычжуй, — госпожа Лань снова повернулась к нему, — Ты в порядке? — Да, Старшая, я в порядке. Дух меча очень агрессивен, боюсь, некоторым повезло меньше меня. — Ханьгуан-цзюнь точно сможет подавить этот дух. Всё будет хорошо. Не прошло и пяти минут, как двери загрохотали и открылись. Перед стоящими на улице тут же появилась картина: на полу комнаты лежали в бессознательном состоянии ещё несколько адептов, чьё лицо было в крови. В отдалённой части комнаты, там, где было заметно темнее, стоял господин Мо, а рядом, перед лежащим на коленях одного из учеников Лань Цижэнем, сидел Ханьгуан-цзюнь, проверяющий пульс. Толпа на улице заметно оживилась, и как только госпожа Лань пошла вперёд, все ринулись вслед за ней к раненым. Сама же она прошла к Ванцзи и Лань Цижэню, встав рядом с господином Мо, что стоял без маски. Через несколько секунд Ханьгуан-цзюнь поднялся, и тут же по его приказу старшие адепты аккуратно переложили Лань Цижэня на носилки и унесли из Минши. Остальные ученики также были организованно вынесены. Госпожа Лань уже стояла у входа, осматривая одного из раненых адептов, что был в крови, когда к ней обратился Лань Ванцзи: — Яньлинь, дух меча усмирен, ты сможешь узнать что-то о нем? Девушка поднялась, поворачиваясь к Ванцзи: — Смогу. Она прошла в центр помещения, игнорируя вопросы Мо Сюаньюя, адресованные то ей, то Лань Ванцзи. Последний тоже молчал. Тогда любопытный мужчина обратился к стоявший рядом Цзинъи и Сычжую, с которыми был уже знаком: — Кто эта девушка? Как она собралась расспрашивать дух без музыкального инструмента? — он говорил шёпотом, но все равно слышно было всем: как только госпожа Лань села в центр Минши перед духом меча, все ученики обступили её кругом, наблюдая за действиями. Пусть это было довольно привычно и все знали, как это происходит, Лань Яньлинь редко медитировала на обозрение широкой массы, а потому мало кто видел это вживую. Внимательнее всех был Вей Усянь, чьё любопытство так и не было никем удовлетворено, что казалось ещё страннее. Девушка же, не обращая никакого внимания на толпу, затаившую дыхание, положила перед собой меч Мейлин, села в позу для медитаций и закрыла глаза, концентрируясь на парящем рядом духе. Годы практики позволяли перейти в медитационное состояние за считанные секунды, поэтому Яньлинь быстро очутилась в чёрном бесконечном пространстве напротив духа своего меча. Сгусток энергии, что был заточен в мече, не показывал реальные очертания, потому девушка движением руки призвала его ближе, и как только он поравнялся с её парящим мечом, принялась к расспросу. Глаза Вей Усяня округлились, когда меч Мейлин взлетел над землёй, удерживаемый невидимыми силами. Среди учеников также прошла легкая волна удивления. Но действительно изумлены все были тогда, когда дух меча из деревни Мо стал спускаться ниже и занял место между госпожой Лань и Мейлин. Только на лице Ханьгуан-цзюня не дрогнул ни один мускул. — Ханьгуан-цзюнь, — снова шёпотом произнёс Вей Усянь, — что это за навык? Эй, ну ответь же мне, господин Лань! — Тихо, — прозвучало спокойно. Вей Усянь недовольно посмотрел на собеседника и повернул голову обратно. Девушка была все в таком же положении. Все пребывали в абсолютном молчании, будто комната была пустой. Оставалось лишь ждать окончания медитации, чтобы все вышли из оцепенения и проявили бы хоть что-нибудь. Лань Мейлин все также находилась внутри своего сознания. Она протянула руки к «комку» энергии сероватого цвета, вытягивая его в длину меча. Собрав свои духовные силы, девушка стала направлять поток энергии перед собой. Время остановилось на этом моменте, уследить за уходящей силой было невозможно. И все же это приносило плоды — душа меча понемногу стала проявлять свой истинный облик, чуть растянувшись в ширину. Затем появился едва заметный блеск лезвия, стало возможно дотронуться до рукояти. Ещё через какое-то время Яньлинь осмотрела дух меча, и от удивления вздрогнула — перед ней была сабля Бася, принадлежавшая Чифэн-цзуню. Эту саблю нельзя было спутать ни с чем другим. Другую информацию узнать было невозможно, поэтому, просидев ещё какое-то время, Лань Яньлинь стала выходить из медитационного состояния. Прошло десять минут. Дыхание госпожи Лань оставалось ровным и спокойным, все неотрывно наблюдали то за ней, то за её парящим мечом, то за духом другого меча. Вдруг она вздрогнула, и это резкое движение было столь заразительным, что от неожиданности многие ученики также вздрогнули. Кто-то начал шептаться, но под одним грозным взглядом Ханьгуан-цзюня в сторону учеников все моментально стихло. Наконец Лань Яньлинь слегка пошевелила рукой, а затем, не открывая глаз, вытянула обе руки вперёд, в аккурат перед падением Мейлин. Поймав свой меч, девушка открыла глаза, вызывая несколько воодушевленных вздохов. Яньлинь поднялась на ноги и, оглядевши группу учеников, оценивая целесообразность говорить прямо при них, слегка прокашлялась. Госпожа Лань чуть отошла в сторону от духа меча, ближе к Ханьгуан-цзюню, и тихим и ровным голосом произнесла, чтобы более не держать интригу: — Ванцзи, это дух весьма знаменитого оружия. Он принял форму сабли Бася. По Минши пронеслись ошеломленные голоса. Лицо Ханьгуан-цзюня стало мрачнее, Яньлинь ждала его решения. Как только гул утих, он ответил: — Яньлинь, присмотри за дядей, а мы отправимся на северо-запад. Лань Сычжуй удивился: — Северо-запад? Ханьгуан-цзюнь, почему именно северо-запад? — Разве не видите, что путь вам уже указан? — спросил Вей Усянь. Цзинъи окончательно сбился с толку: — Указан мне? Кем? Ханьгуан-цзюнь ничего мне не указывал. — Указан им, — ответил Вей Усянь. Все собравшиеся вдруг обратили внимание на призрачный меч, подойдя ближе. Он уверенно указывал в одном направлении. Кто-то попробовал переместить его, но он упрямо развернулся, обращаясь в ту же сторону. Никто никогда раньше не сталкивался с подобным, потому все пребывали в сильном изумлении. Лань Цзинъи произнёс: — Что? Н-на что он указывает? Вэй Усянь ответил, скрестив руки на груди: — А на что она может указывать? Либо откуда он появился, либо на того, кто сотворил с ним такое. При этих его словах несколько юношей, стоявших в северо-западной стороне, быстро расступились. — Хорошо, отправляйтесь, — произнесла Яньлинь, слегка кивнув Ванцзи. Тот отзеркалил это движение, после чего госпожа Лань направилась к выходу. Ханьгуан-цзюнь, на удивление учеников, отправился в путь тем же днем, взяв с собой одного лишь господина Мо. Сычжуй и остальные были оставлены в помощь Лань Яньлинь ухаживать за ранеными, так как было обнаружено, что ни иглоукалывание, ни отвары не помогали привести в чувства. Однако один случай, вызвавший интерес у адептов, заставил и их уйти из Юньшеня уже через день. Появление мёртвых кошек было принято как происки какого-то духа, и уже на следующий вечер Сычжуй стучался к госпоже Лань. — Сычжуй? Что случилось? — Старшая, я, Цзинъи и ещё несколько учеников хотим отправиться по следам духа, чтобы узнать, кто же он такой. — Куда же вы пойдёте? — Я думаю, как только мы выйдем, дух даст о себе знать, — отвечал Лань Сычжуй с воодушевлением. — Ну…хорошо, Сычжуй, идите. Но возьмите с собой сигнальные огни и еще, — Госпожа Лань зашла внутрь комнаты, тут же вернувшись с несколькими талисманами, — если у вас будет что-то срочное для Юньшеня, передай знак через эти талисманы. — Да, — ученик низко поклонился, после чего убрал талисманы за пазуху, — Спасибо, старшая! Попрощавшись с Сычжуем, госпожа Лань вернулась в покои. Дни становились всё запутаннее, а дел всё больше. Следующий день выдался пасмурным. Стоило только дойти до Яши, как из густых тяжёлых туч полился дождь. Капли с силой ударяли по крыше, камням, земле и деревянным ступеням, вмиг сделав всё сырым. Лань Яньлинь стояла на улице под крышей ещё около двух минут, наблюдая за быстрыми и крупными каплями, а затем зашла внутрь. В комнате было прохладно. Ветер проникал в помещение из открытых окон, высоко поднимая лёгкие занавески, чуть тронутые несколькими каплями дождя. Движущийся воздух достигал небольшой связки серебряных колокольчиков возле двери, распространяя их звучание по всему белому Яши. Тихо ступая, госпожа Лань прошла за ширму, отделяющую центральную комнату от остальных. В самом дальнем помещении горело несколько свечей, на простой кровати лежал старейшина Лань. Он все ещё был слаб, чтобы встать, поэтому дни проводил в этой самой комнате. Мужчина выглядел спящим, на его голове все ещё лежало белое полотенце, положенное вчера вечером из-за сильного жара. Дойдя на носочках до кровати, девушка сняла полотенце и положила его в небольшой тазик, стоящий рядом на табуретке. Температура тела стабилизировалась, а значит, Лань Цижэнь скоро встанет на ноги. Яньлинь намочила полотенце снова и аккуратно протерла им лицо старейшины, отчего у того расслабился напряжённый морщинистый лоб. Затем девушка вернула полотенце в таз и, уже развернулись, собиралась выйти из комнаты, однако у самых дверей её окликнул Цижэнь: — Яньлинь, — его голос был чуть хриплым после сна, — Ванцзи пошёл один? — Да, — повернувшись, ответила девушка. — А старшие ученики? — Сегодня они отбыли по следам неизвестного духа. Учитель Лань, я позабочусь о младших, вам нужно восстановить силы. — Я уже достаточно восстановился, — в доказательство своих слов Цижэнь постарался сесть, однако остался в положении полулежа, скованный внутренней болью. — Оставайтесь в кровати до восстановления, — повторила Янлинь, собираясь выйти. Однако старейшина явно не собирался мириться со своим положением и в итоге всё-таки смог сесть, тяжело дыша. — Что за меч скрывался за тем духом? — снова спросил мужчина. Лань Яньлинь помедлила с ответом, сомневаясь в надобности данной информации именно сейчас, но затем все же ответила: — Это Бася, сабля Чифэн-цзуня, — поклонившись, госпожа Лань поспешно вышла из покоев, оставляя Лань Цижэня наедине со своими мыслями. День обещает быть долгим. Дождь всё также льёт, стоит выйти всего на минуту — и ты уже весь промокший. Такая погода наводит на размышления, а они часто за собой ведут тоску. Но Лань Янлинь тосковать некогда — ответственность за весь клан ещё пару дней дак точно будет лежать на ней, пока не поправиться Лань Цижэнь или не вернётся Лань Сичэнь. Даже пара дней кажутся большим промежутком, если берешься за что-то новое и серьёзное. Сейчас госпожа Лань шла по сухому деревянному полу открытой галереи*, соединяющей несколько центральных помещений, по направлению к учебной комнате. Иногда, при сильных порывах ветра, капли касались одежды даже под крышей. Стало откровенно холодно. Из-за ливня на улицах никого не было. «Такое ощущение, что во всем Юньшене нет ни одной живой души. Словно бедствие заставило заклинателей бросить это место и поспешно скрыться. Так тихо, ни одного признака жизни» — думала Яньлинь, иногда оборачиваясь по сторонам. Никого. В Облачных Глубинах нет постоянного движения, и все же в поле зрения часто кто-то присутствует. Но не сегодня. Однако как бы ни было это странно, это не создавало чувства беспокойства — эти места были созданы для уединения, так что, если кто-то вдруг останется в них один, он, пожалуй, только поблагодарит судьбу за случай. Хм, это звучало так, будто ему до этого все мешали. Нет, это неправильно. В Юньшене есть общество, ценящее уединение, но в одиночку жить трудно, поэтому все вместе. Тоже нет. Клан, это больше, чем просто общество, и все трудятся на общее благо. Всё стремятся к процветанию ордена, взращивая в себе личность с талантами, умениями, знаниями. Родственные связи помогают держаться вместе, и у какого клана моральные принципы выше, тот и сплочённее. А кто имеет переменчивые принципы и открытость новому — тот и успешнее. Последнее явно не про Гусу Лань. Это место — вечный холодный рай, созданный для созидания, не для соперничества и войн. Только мир и знания. И живущие здесь не иначе как монахи. Дак так и есть, ведь именно они и создали клан. Госпожа Лань зашла в светлую комнату. Небо, затянутое тучами, только затемняло тот белый свет, что был повсюду в этом помещении. Дети сидели, не шелохнувшись, до прихода Лань Яньлинь. — Старшая, — все в одно мгновение встали, приветствуя вошедшую. Девушка прошла на свое место и движением руки разрешила сесть. — Итак, — голос казался слегка приглушенным из-за шума дождя, — самосознание адептов клана Лань. Слушайте внимательно, я буду цитировать. Потянулись долгие минуты обучения. Сегодня у младших учеников должен был быть урок фехтования, однако из-за погоды было решено отложить и заменить урок теорией. Поэтому после двух часов сплошной философии, которую, надо признать, Лань Яньлинь действительно любила, наступила теория управления мечом. Госпожа Лань, как уже известно, не была сторонником теории вместо практики и не видела смысла в пустом обговаривании действий с мечом. Поэтому, для наглядности, достала свой меч, чтобы объяснить хотя бы минимум движений. Так пролетело ещё два часа, после чего ученики были свободны. Девушка ещё какое-то время оставалась в пустом кабинете, поглощенная размышлениями, после чего решила пройтись до библиотеки. Из-за пасмурной погоды в здании библиотеки было довольно мрачно, и так же, как на улице, абсолютно пусто. Яньлинь прошлась между длинных полок, останавливая взгляд на каждой книге, но в итоге не нашла ничего подходящего. Стоило возвращаться домой, но покои располагались на значительном расстоянии от центральной части Юньшеня, и, похоже, придётся бежать под дождём. Лань Яньлинь вышла, остановившись под крышей. За сегодняшний день в голове было столько размышлений, что теперь не хотелось думать вообще. Полная тишина и шум дождя вокруг. Чьи-то быстрые шаги по сырой траве и лужам. Стук капель о зонт. Всё ближе. Яньлинь посмотрела по сторонам. — Госпожа! — Дайю быстро шагала по направлению к библиотеке, — Госпожа, я вас везде ищу! Девушка зашла под крышу, опуская белый зонт, и встала напротив Лань Яньлинь, улыбнувшись ей. Взгляд госпожи Лань вдруг стал очень внимательным, будто она заново изучала человеческие эмоции. — Дайю, ты так редко улыбаешься, — мягко произнесла Лань Мейлин, — но у тебя чудесная улыбка. Тебе нравится дождь? Служанка явно не ожидала таких разговоров с госпожой, поэтому неловко переступила с ноги на ногу. — Я думаю…наверное, да, я люблю такую погоду, — ответила наконец Дайю, утвердительно кивая головой, — Госпожа, вы, кажется, снова долго занимались философией? Вопрос вызвал у Лань Яньлинь звонкий смех. — Так заметно? — Очень, — снова улыбнулась Дайю, сдерживая смешок. Смех её госпожи был ужасно заразительным и приятным для слуха. — Ладно, тогда давай поскорее вернёмся в покои, чтобы развеяться. — Да, госпожа, Айминь приготовила вам все для купания. — Прекрасно, — улыбнулась Яньлинь. Дайю подняла зонт над госпожой, чуть закрывая и себя от сильных капель, и обе девушки шагнули в бесконечный поток небесных слёз. Дождь закончился к вечеру, оставив все совершенно сырым на ночь. К вечеру стало ещё холоднее, и промокшая почва только уменьшала желание выходить. Однако потребовалось. Лань Яньлинь, с простой причёской на голове, с мокрыми полами одеяния вошла в Ханьши, освещенное всего несколькими свечами. В центре комнаты стоял мужчина средних лет в бежево-зеленом одеянии, возле него два адепта ордена Лань. Как только госпожа Лань открыла дверь, все трое почтительно поклонились. Девушка сделала встречный поклон головой и пригласила мужчину сесть. Это был посыльный клана Лу, прибывший поздним вечером с важным донесением. — Шен-лан*, что у тебя за новости? — Госпожа, госпожа Лань, я почти шесть дней добирался до сюда, меня отправил глава Лу, ваш цзюцзю*. — Так что случилось? — Лань Яньлинь сохранял спокойное выражение лица. Лу Шен всегда говорил не по существу. Поэтому, наверное, всю жизнь занимает должность посыльного. — Ваша старшая сестра, госпожа Лань, скончалась за день до того, как я вышел. Сейчас, должно быть, её тело уже предано земле, госпожа Лань. Яньлинь на мгновение потеряла дар речи. Лу Суиин мертва? Было сложно представить, что в клане Лу снова может случиться что-то подобное событию семилетней давности. — От чего она…скончалась? — девушка непроизвольно понизила голос. — Госпожа Лань, ваша сестра умерла во сне, — мужчина говорил каким-то таинственным шёпотом, — просто не проснулась утром, и всё, госпожа. Мы уже не сможем узнать, тело предано земле. Девушка занервничала, чуть сжав пальцы. Глаза начали блуждать по сумрачной комнате. — Это всё? — вдруг спросила Яньлинь, вернув взгляд на грубоватое лицо напротив. — Да, госпожа, велено был лишь уведомить вас. Я немедленно же отправлюсь обратно, — мужчина уже собрался вставать. — Стой, — Лу Шен в неопределённости замер, ожидая чего-то важного, — тебе приготовят комнату на ночь, не стоит возвращаться прямо сейчас. После этих слов госпожа Лань подала знак двум стоящим адептам, и те тут же вышли. — Шен-лан, вновь позвала Яньлинь мужчину, — в клане не было никого постороннего? — Нет-нет, госпожа Лань, никого. Вы думаете, кто-то сделал это специально? Да, наш глава тоже так решил, я слышал. — Что слышал? — девушка удивлённо подняла брови. — Глава Лу собирался проверять всех людей клана. Ваш цзюцзю сильно опечален смертью младшего учителя, поэтому незамедлительно отправил меня к вам. «Из такого человека можно все что угодно вытянуть. Он и не заметит» — Яньлинь оценивающе провела взглядом по лицу Лу Шена. — Ладно, Шен-лан, ты можешь идти отдохнуть. — Спасибо, Госпожа Лань, спасибо, — сделав несколько поясных поклонов, мужчина вышел на улицу и пошёл вслед за одним из адептов клана Лань. Лань Яньлинь шумно выдохнула. «Всё сваливается совершенно неожиданно, и обычно в одну кучу, чтобы тяжелее было разгребать. Похоже, надвигается ливень в горах, весь дом пронизан ветром*» — медленно кивнув своим же мыслям, девушка встала и направилась обратно в свои покои. На протяжении всей тропы были установлены жёлтые фонарики, так что дорога не была совсем уж тёмной. Через день вернулись адепты Лань из Ланьлина. Лань Яньлинь практиковалась с младшим поколением на улице в отдалённой части Юньшеня. Дети управляли тренировочными мечами, прежде чем перейти на настоящие. — Хорошо, Лэй-эр, но направляй меч чуть выше. Рука должна твёрдо держать оружие на весу, — девушка присела рядом с мальчиком, поддерживая его руку у основания локтя, — только слившись с мечом, ты способен верно им управлять. — Исток чист — в устье вода чистая, — со стороны послышался голос. Дети все как один тут же развернулись и склонились перед Цзэу-цзюнем. Лань Яньлинь поднялась и улыбнулась, чуть склоняя голову. Лань Сичэнь улыбнулся ещё шире и отзеркалил поклон. — Продолжайте заниматься, — ровным тоном произнёс глава Лань, обращаясь к младшим адептам. Дети тут же отошли в сторону для продолжения практики. Лань Яньлинь подошла ближе к мужу. — Ты только вернулся? — Да, как только вошёл в Облачные Глубины, сразу устремился сюда. Яньлинь издала тихий смешок, не прерывая зрительного контакта. — А-Линь, на тебе траурные одежды? — Сичэнь чуть отступил, проведя взглядом по белоснежному облику девушки. Та опустила глаза и тихо ответила: — Два дня назад тут был посыльный клана Лу. Младший учитель клана, Лу Суиин, скончалась. Лань Сичэнь сочувствующе посмотрел на жену, аккуратно взяв её бледную руку в свои широкие ладони. — Лань Мейлин, это же твоя сестра? — Да, — всё ещё смотря под ноги ответила Яньлинь. — Если ты хочешь, отправляйся в клан Лу, навестить её. Лань Яньлинь отрицательно покачала головой. — Я, как правитель в Лояне, веселясь, не вспоминала о Шу*. Теперь мне уже не вернуться туда. — Лань Мейлин, в этом нет твоей вины. Твоя судьба привела тебя сюда, — очень хотелось коснуться лица напротив, но дети, занимающиеся в стороне, уже с улыбками подглядывали за парой, — если бы не она, я навсегда бы остался один и не встретил тебя. — Лань Хуань, если бы ты не знал обо мне, наверняка смог бы выбрать кого-то другого, — Яньлинь попыталась улыбнуться. Лань Сичэнь ухмыльнулся. — Не думал, что ты такого мнения обо мне. Я бы остался один, потому что не смог бы найти свою родственную душу. — Ладно, господин Лань, довольно смущать девушку в траурном одеянии, — голос Яньлинь понизился, девушка аккуратно вытащила свою ладонь из крепкого замка, — мои ученики перестанут воспринимать меня всерьёз, если продолжишь так смотреть. — Тогда позвольте откланяться, — величественный Цзэу-цзюнь отошёл на шаг назад и сделал поклон своей жене, а после удалился из поля зрения с довольным лицом. — Продолжаем, — госпожа Лань подошла к детям, которые уже в открытую стояли и смотрели на главу и госпожу Лань. На их смущенных лицах красовались широкие улыбки. Вечером Лань Сичэнь и Лань Яньлинь сидели в своих покоях, при многочисленных свечах практикуясь в игре на цине. Они могли играть вместе или поочерёдно, проверяя влияние мелодии на медитацию. Лань Сичэнь каждый раз с пристальным вниманием наблюдал за состоянием тела А-Линь, опасаясь неверного воздействия на неё благотворных мелодий, как однажды произошло. — Лань Хуань, ты слишком напряжённый, — произнесла Лань Яньлинь, когда очередная мелодия закончилась, — всё хорошо, я прекрасно себя чувствую. — Всё таки это небезопасно, — с досадой ответил Сичэнь, тут же и сам замечая тяжесть в плечах, — хотя, ты права. — Ты ведь наверняка устал с дороги, давай закончим на сегодня? Твоим плечам может помочь какое-нибудь масло, — Яньлинь поднялась с места и направилась к входной двери, не дожидаясь ответа мужа. Последний только вздохнул и убрал цинь. — Айминь? — глаза Яньлинь ещё не привыкли к темноте, поэтому различить фигуру во дворе было трудно. — Да, госпожа, — девушка поклонилась и подошла ближе. — Принеси масло иланг-иланга*. — Хорошо, — Айминь отправилась в одно из помещений большого двора. Госпожа Лань вернулась внутрь. — Сейчас принесут масло, я сделаю тебе массаж, — Лань Яньлинь подошла со спины ко все ещё сидящему Лань Сичэню, легонько касаясь его черных густых волос. Аккуратными движениями девушка изъяла большую серебряную заколку и стала понемногу расплетать замысловатую причёску. Сичэнь прикрыл глаза и почти не двигался, только глубоко дышал. Массажные движения тонких пальцев по голове вызывали мурашки по всему телу, заставляя трепетать от прикосновений. Закончив распускать волосы, Яньлинь ещё какое-то время делала круговые движения пальцами, чтобы расслабить кожу головы. — Госпожа, ваше масло, — за дверью раздался голос Айминь, от резкого прерывания столь интимного момента Лань Яньлинь вздрогнула. — Отлично, — ответила она, убрав руки из-под тяжёлых волос. Затем она открыла дверь и приняла деревянный круглый поднос из рук служанки, — Спасибо, можешь идти к себе. Сделав поклон, Айминь удалилась, и Лань Мейлин закрыла дверь, оборачиваясь к мужу. — Идём на кровать, — позвала Яньлинь, махнув свободной рукой и направившись в спальню. Лань Сичэнь всё так же молча последовал за ней. Кровать была завешана лёгкими полупрозрачными тканями небесно-голубого цвета. Других тонов в комнате почти не было, за исключением деревянной мебели, но при обилии свечей все же возникали тёплые оттенки. Лань Яньлинь поставила поднос с миской и небольшим кувшином на низкий стул около кровати. Пока Лань Сичэнь снимал с себя верхнюю одежду, девушка наполнила миску маслом из кувшина. По комнате тут же разлетелся нежный лёгкий запах. — Садись, — Яньлинь похлопала по месту на кровати рядом с собой. К этому времени занавески были уже подвязаны к краям кровати, чтобы не мешались. Лань Сичэнь остался в одних нижних штанах. Под неотрывным взглядом жены он подошёл к кровати и сел, повернувшись ровной, почти белой спиной к Яньлинь. Пламя свечей придавало цвету кожи более мягкий оттенок, и все же её бедность была видна. Аккуратно опуская обе ладони в миску с ароматным маслом, Лань Яньлинь хорошенько намазала свои руки, после чего положила их на изящные плечи. Девушка провела обеими руками вдоль всей линии плеч, ощупывая видимые мышцы, благодаря которым тело выглядело сильным и подтянутым. Кончиками пальцев Яньлинь делала мелкие круговые движения, постепенно перемещая ладони то в одну сторону, то в другую. Она проводила руками поперёк плеч, от груди до лопаток, вызывая расслабление в теле. Сичэнь чуть запрокинул голову назад, иногда облегчённо выдыхая. — Лань Мейлин,.сделай так ещё раз, — приглушенно произнёс мужчина, закрыв глаза. Яньлинь поставила пальцы между лопаток, медленно подводя их вверх к затылку. Тело Сичэня покрылось мурашками, по мышцами живота пробежала волна удовольствия. — Так? — Да, — на выдохе ответил Лань Хуань. Девушка продолжала ласкать незамысловатыми движениями его торс, время от времени набирая ещё масла. От него мышцы понемногу расслаблялись. Под холодными ладонями Яньлинь красивое рельефное тело мужчины казалось ещё более разгоряченным. «Должно быть, масло так действует» — думала Лань Мейлин, в очередной раз опуская руки ниже, на поясницу. — Лань Мейлин, это масло, — начал мужчина, не открывая глаз, но Яньлинь поспешила ответить: — Это иланг-иланг. — А, — отреагировал мужчина слегка кивнув. Медленно подняв голову, Сичэнь мягко отстранился от рук жены и развернулся к ней лицом, удерживая зрительный контакт. Яньлинь держала ладони на весу, так как они все ещё были в масле. — Что? — с улыбкой спросила девушка, чуть наклонив голову в бок. — Просто любуюсь, — тихо ответил Лань Хуань. Девушка по-доброму усмехнулась и потянулась ладонями к груди мужчины, оставляя на ней масло. От неожиданности Сичэнь резко дёрнулся назад, ощутив холод на сосках. — Не бойся, я тебя не съем, — со смехом произнесла Яньлинь, продолжая смазывать грудь мужчины оставшимся на руках маслом. Тот усмехнулся, придвигаясь ближе. Потянувшись руками к телу напротив, Лань Сичэнь положил широкие ладони на тонкую талию, потянув её ещё ближе к себе. Руками Яньлинь пыталась создать сопротивление, но в её глазах не было и тени недовольства или стеснения. Придвинув девушку максимально близко, мужчина своими губами коснулся губ напротив, оставляя легкий поцелуй. Затем ещё один, более длительный. Третий поцелуй вышел более порывистым. Широкие ладони Сичэня гладили талию, все больше цепляясь за пояс. Медленно отодвинувшись от желанных губ, Лань Хуань стал водить губами вдоль челюсти, спускаясь на тонкую гладкую шею. Плечи и ключицы Яньлинь были скрыты под слоем одежды, которую мужчина старался все дальше отодвигать, освобождая все больше пространства для поцелуев. От завязавшегося внизу живота узла возбуждения дыхание девушки стало более быстрым и прерывистым, ладони вспотели. Руками она цеплялась за гладкие плечи с ещё не впитавшимся маслом, с каждым вздохом наполняя лёгкие ароматом эфирного масла. Ладони мужчины, плавно переходящие по всему телу, все больше наращивали темп, становясь беспорядочными от потери контроля. Запах масла теперь казался пьянящим, голова Сичэня закружилась от волнения и возбуждения. Губы оставляли дорожки поцелуев на шее и лице, иногда встречаясь с другими губами. Вдруг схватка ладоней Яньлинь на плечах мужа стала чуть сильнее, к девушке вдруг пришло осознание. — Лань Хуань, — шёпотом произнесла она, с неохотой нарушая такой волшебный момент. После своего же имени Сичэню ещё больше хотелось продолжать, — Я же ношу траур. Мужчина резко остановился, обессиленно укладывая голову на почти обнажённое плечо жены. С его губ слетел лишь тихий досадный стон куда-то в область шеи. — Лань Мейли-ин, — протянул Сичэнь, — ты меня совсем не пожалела. Девушка улыбнулась, что не осталось без внимания её мужа. — Ещё улыбаешься, — было сказано без тени обиды, просто как факт, — я ещё возьму своё. — Конечно, — с наигранной важностью ответила Яньлинь, опуская свою голову на голову мужа, — всё уже твоё. Так они просидели ещё какое-то время, перекидывать бессмысленными фразами. Всё же досаду, вызванную смертью Лу Суиин, младшего учителя клана Лу, никто не скрывал. — Тогда давай ляжем спать, — наконец произнёс Лань Сичэнь, поднимая голову с чужого плеча. Забравшись под одеяло, пара улеглась в обнимку, как можно больше сокращая расстояние между друг другом. В Цинхэ — Так значит, тело Чифэн-цзуня исчезло? — Вей Усянь шёл с Лань Ванцзи по людной дороге города. Ответом на вопрос стал утвердительный кивок. — Ханьгуан-цзюнь, тогда, как ты думаешь, Бася приведёт нас к мертвецу, или убийце? — Скоро выясним, — спокойно ответил Ванцзи. — Ханьгуан-цзюнь, девушка из вашего клана, кто она? Её способности впечатляют. — Это Лань Яньлинь, жена брата. — Цзэу-цзюнь женат? Надо же, вот это новость! — Это уже не новость. Лань Яньлинь в клане пять лет. — А её бывший клан? Что у неё за меч? Ии…что за методы она использует? «Хм, ясно, что ничего запретного, раз такая девушка стала высокопоставленным лицом прославленного клана Лань» — думал про себя Вей Усянь. — Её клан не известен в мире заклинателей, происхождение меча не изучено, а методы — единственные в своём роде, — будто бы скептически, но все так же спокойно отвечал Лань Ванцзи. Глаза собеседника расширились от удивления. — О ней ничего неизвестно? Как же Цзэу-цзюнь выбрал её в качестве своей жены? Вопрос остался без ответа — Ханьгуан-цзюнь грозно посмотрел на спутника, пресекая подобные вопросы. Это обсуждать, видимо, нельзя. Вэй Усянь весело скакал позади Лань Ванцзи, как вдруг его едва не сшиб с ног едкий запах косметики. Вэй Усянь уже привык к тонкому, мягкому аромату сандалового дерева, исходящему от Лань Ванцзи, поэтому его сразу же покоробило, и он выпалил: — Что ты такое продаёшь? И как это «что-то» может так пахнуть? Запах исходил от шарлатана в одеждах заклинателя. Он нёс с собой сундук и предлагал товары прохожим. Увидев потенциального покупателя, шарлатан весь просиял: — Я продаю всё, что душе угодно! Вот, к примеру, румяна и пудра, качественно и недорого! Желаете взглянуть, молодой господин?