Их венчала природа

Рэй проснулся раньше всех. Солнце ещё только поднималось над горизонтом, и по коже прошлись мурашки от утреннего холода. Поежившись, Ворон натянул на себя рубашку. Она, как и множество вещей парня, смятая лежала на стуле, который уже скрипел под тяжестью другой одежды. Стараясь не потревожить друзей, Рэй прокрался на кухню в поисках чая. Найдя пару пакетиков, парень поставил чайник на огонь, и сел за стол, обхватывая свои плечи руками. В голове гудело миллион вопросов. Ворон всю ночь не спал, ворочаясь и думая о прошедшем вечере. А ещё... Ещё... —Бабушка! Мне снился такой сон, ты не представляешь! Там я... — мальчик, выбежав из своей маленькой спальни, больше напоминавшей каморку, поспешил обнять родного человека. Однако, почувствовав напряжение в воздухе, мальчик остановился. Бабушка не пожелала ему доброго утра, не повернулась и не улыбнулась. Она стояла у окна с чашкой в руках, не подавая никаких признаков радости, да и вообще никаких. —Бабуль? — мальчик притих, обеспокоенно пытаясь вспомнить, в чем провинился вчера, и из-за чего бабушка не отвечает ему, — Разве я сделал что-то плохое? Тишина. —Бабушка, пожалуйста, ответь, скажи мне, я всё исправлю, я буду послушным, я... Тишина. Мальчик начал паниковать. Слезы наворачивались на глаза. Он присел на холодный пол, пытаясь отыскать в своей голове причину бабушкиного молчания. Мальчик начал плакать. Соленые слезы капали на пол, а женщина у окна всё не поворачивалась. Наконец, когда плач ребенка усилился, она повернула голову, с отвращением посмотрев на мальчика у нее под ногами. —Пошел вон... — зашипела бабушка. Мальчик испуганно вскинул свою голову наверх, глядя в родное лицо. Он не шевелился, не вздрогнул, не шмыгнул носом. Он застыл, не понимая, как любимый человек может с лёгкостью сказать такие слова. —Я сказала. Вон отсюда! — повторила женщина ещё громче, топнув ногой. Мальчик вскочил, начиная рыдать, и понесся на улицу в пижаме. Выбежав на крыльцо, ребенок побежал, куда глаза глядят. Камешки на узких тропинках кололи голые пятки, ветви деревьев на пути хлестали по лицу, мальчик не обращал внимания на людей, он бежал, бежал, бежал, пока не оказался совсем один. Его окружали лишь деревья. Это был огромный заброшенный сад, в котором ребенок раньше гулял с друзьями. И с бабушкой. Рэй опустился на траву, сжимая руки в кулаки, вырывая цветы, но так и не находя причину бабушкиной злости. Ворон поморщился. Чайник давно кипел, и парень подскочил, чтобы снять его с плиты. Ручка обожгла ладонь, но Рэй спокойно налил себе чая, садясь за стол. Он боялся помнить. Но с этим нельзя было ничего сделать. В тот же день мальчик спешил забрать свои вещи, наконец уехать к матери, обнять ее уставшую спину, погладить по голове, услышать ласковый голос. Мама очень старалась для того, чтобы у него всё было. Она копила деньги на школьную форму и книги, покупала Рэю самые интересные сказки, прочитывая за один вечер у камина. Она очень любила своего сына, но часы этой заботы можно было высчитать на пальцах. Отца у Рэя не было — он не знал, кто его папа такой, как он выглядел, и зачем ушел. Поэтому мать и трудилась на нескольких работах, чтобы обеспечить сына. Она старалась изо всех сил, и, приходя домой, выбившись из сил, находила в себе мотивацию на следующий рабочий день. Как бы ни было тяжело этой женщине, она сама ждала встречи с любимым сыном, ради него валилась с ног, чтобы ее Рэй получил образование, чтобы уехал из этого страшного города, чтобы жил счастливо. Ворон тепло улыбнулся. Он не помнил, как выглядела мать. Он знал только то, что у него такие же глаза, как у нее были когда-то. Парень взглянул в окно, вглядываясь в собственное отражение. Глядя самому себе в глаза. Длинные ресницы хлопнули пару раз, и парень отвернулся, сжимая чашку в руке. Отпив чая, Ворон забрался на стул с ногами, съежившись. Было очень больно. Они оба ждали их встречи, этих сладостных часов счастья, уюта и спокойствия. Этому не суждено было случиться. Рэй узнал, что его мать умерла. Это был несчастный случай — она попала под машину. Днём маленький Рэй не ощутил ничего — он не верил в то, что произошло. Он не осознал того, что случилось. Только вечером ему не хватало того, что обычно было. Мать приходила с работы, и они вместе веселились. Только тогда, весенним душным вечером, мальчик понял, что он потерял. Но почему-то не плакал. Он был очень мал, чтобы осознать такое. Для него было слишком много чувств, они просто не вмещались в него. Это был первый вечер, который он провел с бабушкой. Вернее сказать, это был первый вечер, который он провел один. По щеке Рэя скатилась слеза. Он не хотел возвращаться в те дни. Но это было его прошлое, этого ему не забыть. Плечи Ворона затряслись, и он, натянув рубашку ещё больше, укутался в нее, и тихо заплакал. Опомнившись, парень тут же вытер слезы. Он вылил остатки чая в раковину, помыл кружку, и уже хотел выходить, как услышал чьи-то мягкие шаги. Он давно научился различать походку друзей, поэтому сразу узнал обладателя этих ног, и испугался. Воспоминания со вчерашнего вечера нахлынули ледяным ручьем, но Ворон уже никак не мог спрятаться в комнате. Он не знал, что делать. Он не знал, чего ждать. Лис оторопел, зайдя на кухню. Сонный, как всегда с растрёпанными волосами, он застыл, не зная, что делать. Тишина эта продолжалась недолго — Рэй тут же сорвался с места, уходя в свою комнату. Это решение об игнорировании не было обдумано. Ворон тут же пожалел о своем холодном поступке, но не знал, что делать дальше. Лисенок подошёл туда, где сидел Рэй. Он мог поклясться, что тот плакал. Но никак не мог помочь. Кудрявый испугался, очень испугался такой перемене настроения. Вчера всё было хорошо... Что случилось с Рэем? Как его разговорить, как дать ему понять, что здесь его тайны в безопасности, что здесь его друзья? Лис был обеспокоен. Он думал, что ему удалось хоть немного разговорить Ворона, вторгшись в доверие. Но всё было бесполезно. И Лисенок винил себя в таком настроении друга. Он думал, что сделал только хуже,что всё испортил, что разрушил ту стену доверия, которую все остальные складывали по камешку. Он снова сделал хуже. Ничем не помог. Во вчерашнем вечере чувствовалось что-то нежное и родное, и об одном воспоминании у Лиса сильно стучало сердце, закрывались глаза. Он бы хотел проводить каждый день в разговорах с чудесным Рэем, он хотел бы, как вчера, слушать его истории, хотел быть рядом и помогать... Но Ворон убежал. Ворон не хочет того, чего требует Лис. Быть может, ему было противно общество Лисёнка? Может, он никогда и никому не будет рассказывать о своем прошлом? Рыжеволосый парень испугался. Он готов был сделать всё что угодно, лишь бы понять причину такого безразличия к себе. Но он не мог... От безысходности на глаза парня начали наворачиваться слёзы. Чтобы хоть как-то успокоиться, Лисенок быстро налил остывшую воду из чайника в кружку, опустил новый чайный пакетик, и, обжигая горло, выпил всё до капли. Это из-за него. Как ему теперь восстановить всё? Как добиться разговора с Рэем? Почему он такой угрюмый с утра? Почему плакал? Сердце Лиса ёкнуло. Ворон плакал из-за него. Это всё он. Он всё испортил. Эти мысли ворвались в голову, не давая спокойно усидеться на месте. На кухню, непонятно откуда, прибегает котенок, тихо мяукая. Он запрыгивает Лису на колени, начиная мурлыкать и тереться о ноги и руки парня. Кудрявый слабо улыбается, исполняя просьбу котенка, и гладя его за ушком. Смотрит на комок шерсти, и шепчет: —Может, ты знаешь? — в ответ котенок только начинает мяукать, требуя еды, —Вот и я без понятия... Кормление котенка отводит Лиса от дурных мыслей, и он успокаивается. За этим занятием Лиса застаёт Дороти. —Доброе утро, — девушка с таким же бардаком на голове умиляется картине, представшей у нее перед глазами, —Этот маленький чертёнок меня разбудил. Ну, может, это и к лучшему. Пора вставать. —Доброе... Прости, я не хотел тебя разбудить, не покормил его вовремя, — Лисенок растерянно смотрит на Дороти, и понимает, что не хочет говорить о том, что было вчера. —Ничего, я же сказала, что всё хорошо. Я выспалась. Повисла тишина. Затем послышалось шуршание в коридоре, и Эшли тоже прошла за стол. Она так и не переодела свою пижамную рубашку — это было огромное творение её родителей, когда девушка начала путешествия с друзьями, ее мать и отец сшили ей эту цветастую рубашку как талисман и напутствие. С тех пор это стало пижамой девушки. У Эшли в руках была расческа Дороти. Пожелав друзьям доброго утра, Эшли ногой притянула стул к себе, усевшись за спиной рыжеволосой подруги, и принялась заботливо расчесывать спутавшиеся волосы. Все привыкли к такому проявлению заботы со стороны Эшли. Она всегда подстригала друзьям волосы, любила расчесывать и заплетать в разные прически, собственноручно делать всякие замысловатые украшения. —Мы давно не устраивали семейный ужин, — трудясь над кудрями Дороти, Эшли вдруг задумалась, — Давайте приготовим что-то мудреное. —Я за! — Дороти обрадовалась такой затее. Ребята любили готовить, и посвящали этому дни, искали рецепты в нескольких книгах, даже брали в библиотеке, переписывая в специально заведённую для этого толстую тетрадь —Я не против, — отрываясь от игры с котёнком, и пожертвовав укушенным пальцем, произнес Лис. —Прекрасно. Тогда нужно дождаться других, и начнем пожалуй... — Эшли достала из кармана шорт заколки, закрепив непослушные волосы подруги. Вскоре, не заставляя ждать, на кухне появился и Джон. Он тут же одобрил затею о "семейном ужине", залезая на стул, чтобы достать с полки ту самую тетрадь со всевозможными рецептами. Смахнув с обложки тонкий слой пыли, парень слез со стула, кладя тетрадь на стол. Он уже собирался ее открыть, но у всех возник волнующий вопрос: —Ребят, а Рэй что, ещё не проснулся? — Джон поправил очки, которые чуть ли не упали с кончика его носа. Лис порозовел. Ему не хотелось упоминать утренний инцидент, но он еле слышно проговорил: —Я видел его с утра... Он сидел на кухне, и потом ушел к себе... Думаю... Думаю, его лучше не волновать. Друзья непонимающе переглянулись, но каждый решил про себя не допытывать Лисёнка и тем более не идти к Ворону. Каждый помнил вчерашний вечер, каждый думал по-своему, но все трое точно знали — произошло что-то очень важное. И они не хотели вмешиваться. Все решили, что сейчас не время командной работы. Если что-то и происходит — пусть происходит без их помощи. —Опять произошло недопонимание? — шепнула Эшли подруге, хлопая ее по плечу, как бы говоря, что прическа Дороти готова. — Скорее всего, хотя, я не удивлена, оба не могут разобраться в себе, им нужно время и, как я думаю, наше вмешательство будет лишним, — ответила тем же шепотом Дороти,как вдруг Джон кашлянул, девушки вздрогнули и поняли, что это было слишком громко. Парень начал зачитывать рецепт. — Может, мясной рулет? У нас как раз есть все нужные продукты, — Джон вопросительно посмотрел на Лиса, а затем на Дороти и Эшли. —Я за, — Эшли, приподняв руку и встав со стула, подошла к Джону, изучая рецепт, —А у нас разве есть все эти специи? —Должны быть, — произнес Лис, начав копаться в полках с приправами и пряностями, — Да, всё есть. —Прекрасно, давайте я достану фарш, — Дороти, поправив заколки в волосах и закатав рукава свитера, открыла морозильник, достав фарш и положив его в первую попавшуюся кастрюлю, — Надо поставить яйца вариться, и разморозить это... Увлечённые процессом, друзья не отвлекались от процесса — на кухне стало душно от включенной плиты. Рыдающий и смеющийся от нарезания лука Джон наконец открыл окно, тщательно вымывая руки, и бросая лук в кастрюлю к размороженному фаршу. Яйца сварились, и Эшли очищала их от скорлупы. Когда всё было готово, а рулет отправился в духовку на час, Лису не пришло в голову ничего лучше, как добить духовку печеньем, и, конечно же, все поддержали эту затею. После того, как ароматное тесто с шоколадом, которое в будущем должно стать печеньем, отправилось в духовку, друзья вздохнули и уселись за стол. Лис сидел сам не свой, кусал губы, метался взглядом по кухне и сам по себе выглядел уставшим, он понимал, что друзья видят его состояние, но не хотел, чтобы они спрашивали. Что он им ответит? Он сам себе ответить не может на накопившиеся вопросы и не может разобраться, в чем причина резкого холода от человека, который так внезапно доверился ему, который стал таким родным, таким приятным, таким комфортным... Что за странное чувство? Как только Лисенок вспоминает Рэя, у него на душе становится так тепло и приятно, так свободно... Лисенок помнил, что слышал подобное в сказках, где прекрасная принцесса питала такие чувства к принцу на белом коне, но может ли он чувствовать такое по отношению к другу? Разве это правильные чувства? Нет, определенно нет. Он должен забыть и продолжать жить дальше. От навязчивых и странных мыслей отвлек Джон. Он, зашуршав фольгой для выпекания, проверил мясной рулет. Со словами о полной готовности он потянулся за полотенцем, достал противень, и Лис поспешил ему помочь. Дороти и Эшли сидели рядом, плечо к плечу, в своих раздумьях по поводу Лисенка и Ворона. Они изредка перешептывались, пока парни разговаривали, но изо всех сил старались не смущать Лиса своими расспросами и взглядами. Когда Джон аккуратно разрезал рулет, Лис поставил его на стол. Затем подошёл проверить, готово ли печенье. После того, как парень переставил противень со сладостями ближе к огню, все сели за стол. Дороти тяжело вздохнула, посмотрев на Лиса. Она всё-таки решилась спросить у парня, что происходит. Никто из троих друзей не мог наблюдать такое настроение у вечно веселого и бодрого Лисёнка, поэтому весь день каждый пытался как-то намекнуть о помощи. —Лис... — такой тон заставил парня вздрогнуть, оторвавшись от рассматривания своих пальцев. —Да?... — неуверенно переспросил кудрявый. —Мы бы все хотели узнать, что происходит с тобой последнее время... Мы заметили, что с того вечера, как вы с Рэем разговаривали вместе, что-то не так. Если ты не хочешь говорить, не говори — мы не настаиваем. Но нам хотелось бы узнать, можем ли мы помочь... Лис поднял голову. Все его рыжие кудри встряхнулись, и он прикрыл глаза, готовясь к ответу. —Я и сам не до конца понял, что произошло... Я бы очень хотел разобраться, но мне бы сначала самому. Лисенок не знал, что сказать. Он был растерян, а из-за того, что в комнате повисло напряжение, и вовсе чуть ли не валился в обморок. Это было сложно — рассказывать о своих переживаниях. И пока он не мог. Послышались шаги в конце коридора. Все четверо замерли. Что заставило Рэя вдруг прийти? Парень тихо шел на кухню, и стал в проёме, не решаясь пройти. Его взгляд прошёлся по всем находящимся в комнате. Они — его всё. Но почему же он не может им открыться? Взгляд зелёных глаз упал на кудрявого парня. С забавными веснушками и худощавым телосложением, этот парень и вправду напоминал маленького лисёнка — беззащитного и такого наивного, такого... Милого. Сердце разрывалось, и, казалось, все слышат, как оно бьётся о ребра. Лис вызывал бурю эмоций в груди Рэя. Он был светлым лучиком, во всех этих ярких свитерах, он любил природу. Ворон не мог без улыбки смотреть на то, как рыжеволосое чудо кормил птиц — те садились ему прямо на тонкие руки, клевали зерно и орехи, улетали не сразу. Лисенок был источником положительной энергии. Рядом с ним душа Рэя пела... Испытав столько эмоций, Ворон снова захотел сбежать. Что творится с ним в последнее время? Почему он начинает думать так? Что за чертовщина происходит? —Ты можешь присоединиться, мы весь день тебя не видели, — постаралась наладить диалог Эшли. Рэй кашлянул, кивнул и без слов присел. Он оглядел накрытый новой скатертью стол — от мясного рулета пахло чудесно, но Ворон не съел бы ни кусочка. Вместо этого, поднявшись с места, он поставил чайник. Достал кофе с полки с намерениями заварить. Услышав приятный запах из духовки, он открыл ее, доставая противень со словами: —Чуть не подгорело... Простите, что не помог вам, — с извиняющейся улыбкой Ворон принялся выкладывать печенье на широкую тарелку, —Ну значит, мне достанется самая грязная работа, мытьё посуды. Ворон слабо усмехнулся, вроде бы развеяв нагнетающую тишину. Друзья разговорились. На предложения попробовать рулет Ворон вежливо отказывался, дожидаясь своего чайника. Джон начал говорить о новых картинах. Эшли предложила притащить пару работ, и парень с удовольствием согласился. Все знали — он обожал, когда его работам дают малейшую критику. Когда все разобрались с холстами и уплетали рулет, Рэй присел рядом с чашкой кофе. Он старался не смотреть на Лиса — один взгляд поднимал волну эмоций, и Ворон начал побаиваться своих чувств. Бесстрашная Дороти вновь решила поднять тему, которую так и не закончила. Она нервно пригладила свои волосы, начиная. —Рэй... Что происходит? —Всмысле? — Ворон решил построить дурака. —Я про всё это... Ты понял. Я про Лиса. И про тебя. Про... — Дороти закашлялась, —Про вас. На этих словах оба парня порозовели. Рэй моментально вскочил со стола. Капли горячего кофе попали на его руки. —Только прошу, не убегай. Разберись хоть раз, — Дороти с нотками в голосе строгой матери тоже поднялась со стола, —Я лишь хочу спросить, что случилось. Я не хочу, чтобы вы расстраивались или злились, я хочу, чтобы каждому в фургоне было хорошо. —Я... Я не знаю, что сказать вам. Мне нужно уйти. —Ты никогда ничего не говоришь. Поделись своими переживаниями хоть раз, мы ведь пытаемся все что угодно сделать, только одно твое слово! — девушка взмахнула руками, стараясь всё ещё быть спокойной. —Это тяжело. Для меня это почти невозможно. —Но что случилось? Что вы не поделили с Лисом? Вы обидели друг друга? —Нет, мы... —Да, Рэй... Что с вами? Мы не видели тебя целый день, — тихо присоединилась Эшли. —Я сам не знаю! — Рэй почти прокричал это слова. Все находящиеся на кухне вздрогнули. Ворон не успокоился, —Вчера произошло нечто важное. Но я сам не понял что. Я сам пытаюсь что-то делать, но у меня постоянно не выходит! Я не знаю, что делать с собственными мыслями, я просто... Я считаю себя ненужным, понимаете? Вы все такие доброжелательные, и честное слово, вы мне очень дороги... Но я не могу так, как вы! Я не умею разбираться в себе! Понимаете?! Я кажусь агрессивным и злым, но, черт, я не могу иначе... Я просто путаюсь в себе, и... Рэй замолчал. Лис что-то пробормотал невнятно. Затем, подняв глаза на Ворона, вдруг четко проговорил: —Это всё из-за меня, так ведь? — Рэй замер. Он не думал, что Лис так подумает. Он не думал, что его друга так тронут его слова. —Что ты, я не хочу это сказать. Я... —Дороти, ты спрашивала, что произошло... Да, мы говорили с Рэем. Да, он открылся мне. Также, как и я ему... И мне показалось, мы нашли что-то общее... Но оказалось, я всё испортил... — на глаза Лисёнка начали наворачиваться слёзы. —Черт, я... Лис... Прости меня... — эти слова прозвучали так неожиданно. По щеке парня скатилась всё-таки злосчастная слеза. От безысходности Рэй, отмеряв шагами кухню и совершенно не зная, что делать, подошёл к дрожащему от начинающегося плача те́льцу, и, обхватив руками, крепко обнял.