Класс Превосходства: Эроге

Глава 8: спокойствие никогда не было возможным Первый месяц учебы пролетел незаметно, а ученики класса D были такими же бодрыми, как и прежде. Да и как они могли быть усталыми? Сегодня день, когда они получат свое ежемесячное пособие в размере 100 000 баллов и вернутся к наслаждению своей жизнью в этой школе. — Они сегодня особенно радостны, — прокомментировал Киётака со своего, решив понаблюдать за своими одноклассниками. Из-за этих людей в классе никогда не бывает спокойных дней. — Почему бы и нет? Сегодня первый день месяца. Школа отправит 100 000 баллов на наши счета, и это то, чего многие из них ждали, — сказала Сузуне, также наблюдающая за классом, что было немного странно. Обычно вместо этого она читала книгу и предпочитала не обращать внимание на класс. Киётака повернулся к ней, — Однако это странно. Когда я проверял свой баланс сегодня утром, я не получил 100 000 баллов. Я помню, что мне было отправлено всего около 9000 баллов. Как и его одноклассники, Киётака также надеялся получить от школы 100 000 баллов, но не так сильно, как они. Однако, когда он проснулся, их не было. Единственная сумма, которую он получил, составила 9700 баллов, что было странно. — Значит, ты тоже это заметил? — Сузуне посмотрела на него, отчего их взгляды встретились, — Я получила ту же сумму, что и ты. — Если это так, то то же самое должно быть и со всеми другими нашими одноклассниками. Они либо не заметили, либо подумали, что получат остальное позже, — заключил Киётака. — Что ты думаешь об этой ситуации? — Я не уверена… — пробормотала девушка, глубоко задумавшись. — Но у меня такое чувство, что сегодня мы больше получим очков. — Вот как? — спросил он с любопытством в голосе. — «Если предположить, что Хорикита права и что мы больше не будем получать баллы от школы, тогда понятно, почему столовая предлагает бесплатную еду для учеников. Это для тех, у кого больше не осталось баллов на их студенческих счетах. Но почему школа дала нам меньше 100 000?» Вскоре прозвенел утренний звонок, знаменующий начало урока. Все сразу же вернулись на свои места, услышав его, и вскоре Чабашира-сенсэй вошла в класс. Она выглядела еще более строгой, чем обычно, и это начало пугать некоторых студентов. — Эй, сэнсэй? У тебя начались месячные или что? — пошутил Айк, пытаясь разрядить обстановку, но то, что он сделал, лишь вызвало большую волну нервозности, охватившую его одноклассников. Нет сомнений, что он только усугубил ситуацию, сказав такое их учителю. — Прежде чем мы начнем наш урок, у кого-нибудь есть вопросы, которые вы бы хотели задать? Если да, то сейчас самое время, — к счастью, замечание Айка не затронуло Чабаширу. Однако она по-прежнему выглядела серьезной, и сразу после того, как она предложила своим ученикам задать любые вопросы, некоторые из них подняли руки. — Э-э, сенсэй? Сегодня утром я проверил свой баланс баллов… Но, кажется, у меня всего около 10 000 баллов? Мы получим остальные 100 000 баллов позже? — Да, то же самое произошло и со мной. Что-то не так с приложением, Саэ-чан-сенсэй? — Я уже объясняла это, не так ли? Баллы распределяются в первый день каждого месяца. Баллы за этот месяц уже были выданы ученикам несколькими часами ранее. И я могу вас заверить, что никаких ошибок нет. Все было отправлено на ваши удостоверения. — Э? Но на мой счет поступило всего 10 000 баллов… Хондо и Ямаучи переглянулись, пытаясь понять, что происходит. Айк тоже сидел в недоумении. Все остальные только смотрели, разрываясь между смущением и нервозностью по этому поводу. — Вы, идиоты, действительно такие тупые? — она пристально посмотрела на своих учеников, заставив некоторых из них сжаться на стульях. — Т-тупые? В смысле? — Хондо повторил ее слова. — Хорошо, тогда я объясню все еще раз. Так, чтобы понять смог даже твой маленький мозг, — вздохнула она. Ошарашенный ее словами, Хондо ничего не мог сделать, кроме как сесть и замолчать. — Баллы были зачислены на счет каждого ученика в этой школе. Нет никакого шанса, что мы кого-то забыли. Думать иначе — это оскорбление не только меня, но и всей школы. — Мы вас услышали, Саэ-чан-сенсэй, но… Мы так и не получили свои 100 000 баллов? — спросил Ямаучи, начиная раздражаться. Тем временем Киётака глубоко задумался. Если их учительница говорила правду, а это, вероятно, так, то Сузуне была права. Они уже получили положенные им баллы за этот месяц и больше ничего не получат. Однако это порождает еще один вопрос. Почему они получили только часть из 100 000 баллов, которые они получили в первый день здесь? — Хахаха! Теперь понятно. Вот как это работает, а, сенсэй? Я все понял, — голос Коенджи прогрохотал по комнате, легко привлекая всеобщее внимание. — Хм? Коенджи откинулся на спинку сиденья, положив ноги на стол, — Это просто. Предполагаемые баллы за этот месяц действительно были нам даны. Однако это не та сумма, которую мы ожидали. — Подождите, о чем ты? Саэ-чан-сенсэй говорила, что мы будем получать 100 000 баллов каждый месяц… — Я не припомню, чтобы когда-нибудь слышал такое, — ухмыльнулся Коенджи. — Или ты просто не слушал в наш первый день здесь? — Черт возьми, что ты только сказал?! Чабашира быстро вмешалась, прежде чем начался спор, — Несмотря на то, что у него проблемы с отношением, Коенджи не ошибается. Крайне разочаровывает, что почти никто не заметил намек, который я вам дала. Как прискорбно. И с этим класс погрузился в хаос из-за вопроса о баллах. — Сэнсэй, можно вопрос? Боюсь, я все еще не понимаю, — поднял руку Хирата. Даже сейчас, когда класс вот-вот развалится, парень проявлял инициативу ради одноклассников. — Скажите, пожалуйста, почему мы получили только часть из 100 000 баллов? Иначе мы не поймем. Остальной класс кивнул, соглашаясь с ним. — Всего 62 пропуска и опоздания. 287 случаев разговора или использования мобильного телефона в классе. Это довольно много за один месяц. В этой школе результаты вашего класса отражаются в баллах, которые вы получаете, и вы почти потратили впустую все 100 000 баллов, которые должны были получить. Будьте благодарны, что вы вообще получили немного баллов. Чабашира-сенсэй хлопнула ладонями по столу и посмотрела на всех присутствующих. «Почти все, да? Думаю, все, что мы на самом деле получили, это 9,7% от 100 000 баллов, которые должны были быть зачислены на наши счета», — подумал Киётака, анализируя ситуацию. — «Поскольку она отслеживала нарушения, которые мы совершили, а не игнорировала их, это означает, что поведение учеников является фактором, определяющим, сохраним ли мы свои баллы или потеряем их». — Я объяснила вам все это в день церемонии поступления. Вы были так близки к тому, чтобы вас оценили как не более чем мясо, — она продолжила объяснять, подчеркивая свою точку зрения пальцами. — Чабашира-сенсэй, я не припомню, чтобы вы объясняли нам это раньше… — Серьезно? Ты хочешь сказать, что не способен понять это, пока тебе не объяснят подробно? — оборвала его женщина. Внешне спокойный вид Йоске начал подводить его, когда наружу начало просачиваться разочарование, — Не было никаких объяснений по поводу уменьшения наших очков. Если бы об этом было сказано заранее, я уверен, что мы бы избежали каких-либо нарушений, которые могут привести к потере наших баллов. — Это твой аргумент, Хирата? Тогда скажи мне, разве тебя не учили в начальной или средней школе о последствиях опозданий или болтовни в классе? Я уверенна, что за все годы учебы в школе ты узнал о вещах, которые можно и которые не следует делать в классе. И теперь ты говоришь, что не понял, потому что я тебе этого не объяснила? Боюсь, твой аргумент ошибочен, Хирата. На этот раз Йоске ничего не мог сказать, потому что знал, что попал в затруднительное положение. С одной стороны, он знал, что от ученика ожидается правильное поведение, и в то же время он не хотел подводить своих друзей. — Если бы вы просто вели себя как приличные ученики, то количество ваших баллов никогда бы не упало. Как я уже сказала, считайте себя счастливчиками, что вы получили хотя бы немного. И все же никто не смел выступить против нее, особенно после вполне справедливого аргумента. Все знали, что такое плохое поведение и к чему оно может привести. Большинство из них просто не знали, насколько это будет важно. — Вы действительно думали, что будете получать 100 000 баллов каждый месяц без каких-либо условий? В самой престижной старшей школе страны? Это место предназначено для обучения одаренных людей, а не для детей, которые не могут полагаться даже на собственный здравый смысл. «Она говорит разумные вещи. Правительство никак не может ежемесячно давать 100 000 иен каждому ученику этой школы, поскольку Чабашира-сенсэй сказала, что 1 балл равен 1 иене. И это даже не считая старшеклассников…» Киётака мог бы понять это гораздо раньше, но не стал прилагать для этого дополнительных усилий. Кроме того, он не мог использовать свои навыки сбора информации, поскольку все это время был занят другой проблемой. Хотя сам Хирата выглядел взволнованным, он по-прежнему сохранял спокойствие, — Ну тогда, сенсэй, не могли бы вы хотя бы объяснить нам, как можно прибавить или за что отнимаются баллы? — Я не могу вам рассказать. Преподаватели не имеют права раскрывать, как мы оцениваем студентов. Это как и с любой другой организацией. Когда вы приходите в компанию, это выбор компании, сообщать ли вам, как она оценивает своих сотрудников. Я не жестока и не окажу вам холодного приема. На самом деле вы все такие жалкие, что я вам дам совет. «Вы жестоки, сенсэй…» — было коллективной мыслью большинства студентов. — Представим, что вы перестали опаздывать на уроки и вообще прогуливать. Даже если в этом месяце с вас не будут сниматься баллы, это не значит, что вы будете получать больше 9700. Но если вы будете плохо себя вести, вы можете остаться совсем без очков. Вместо того, чтобы дать им надежду в том затруднительном положении, в котором они оказались, слова Саэ произвели на ее учеников противоположный эффект. Надежды тех, кто думал, что смогут улучшить свое положение, исправив свое плохое поведение, сразу же рухнули. В этот момент прозвенел звонок. — Похоже, мы потратили слишком много времени на болтовню. Надеюсь, вы поняли суть, потому что теперь мы переключаемся на основную тему этого дня, — произнеся эти слова, она достала свернутый белый плакат и прикрепила его к доске, чтобы все могли увидеть его содержание. Класс А — 890 Класс В — 650 Класс С — 490 Класс D — 97 Большинство учеников тупо уставились на плакат, не понимая, что означают все эти цифры. Однако были и те, кто смог понять это сразу, и одной из них была Хорикита. — Это… Результаты каждого класса? — пробормотала она, делая предварительное предположение того, о чем плакат. Киётака воспринял это как шанс высказать свои мысли, — 97… Это должно быть связано с количеством баллов, которые мы получили сегодня утром, верно? — спросил он девушку. Она нахмурилась в замешательстве, — Связано? Ты имеешь в виду, что эти числа представляют, сколько баллов получают студенты? — Другого объяснения я не нахожу, — пожал плечами Киётака, прежде чем показать головой в сторону плаката. — Если 97 означает 9 700 баллов, то это означает, что другие классы получили больше баллов, чем мы. Класс C получил 49 000, класс B получил 65 000, а класс A получил 89 000. — Понятно… — пробормотала она, внезапно выглядя странно взволнованной. Скорее всего, она была застигнута врасплох тем, насколько велик разрыв между их классом и остальными. — В прошлом месяце вы все делали все, что вам заблагорассудится. Школа и, самое главное, я не намерены мешать вам делать то, что вы хотите. Как вы решите потратить свои баллы, полностью зависит от вас. однако это повлияет на количество баллов, которые вы получаете. — Это несправедливо, сенсэй! Так мы не сможем наслаждаться студенческой жизнью! — взвыл Ямаучи. Он уже израсходовал последние баллы за прошлый месяц, и все, что у него осталось, это сумма, которую он получил сегодня утром. Саэ почувствовала искушение закатить глаза от чистого раздражения, — Послушайте, идиоты. Все остальные классы получили баллы. Баллов, которые мы дали вам в прошлом месяце, должно вам хватить на жизнь. — Но… Как у других классов еще остались баллы? Их ведь и обозначают эти цифры, верно? — Я уже говорила вам, в этом нет ничего несправедливого. Все классы оценивались одинаково. Просто они не потеряли столько очков, сколько вы. Вот и все. — Но почему у нас такая большая разница в баллах? — спросил Хирата, заметив, что разница между их классом и остальными была странно большой. — Теперь вы понимаете? Вы понимаете, почему вас поместили в класс D? — фыркнула женщина. — Причина, по которой нас поместили в класс D? Не потому ли, что нас приняли в эту школу? Многие ученики обменялись растерянными взглядами. — Неправильно. В этой школе учеников сортируют по уровню их способностей. Лучшие ученики помещаются в класс А, наименее способные — в класс D. Группа неудачников. Вы худшие из худших. Вы неполноценны. Вот что это значит, — объяснила Чабашира. Несмотря на выражение недоверия на лицах большинства студентов, Киётака сохранил свой апатичный вид и просто слушал. Ему не о чем было беспокоиться, потому что у него все еще были баллы, и ему было наплевать на место их класса. Однако он заметил, что это осознание застало его соседку врасплох. Что ж, для школы имело смысл поместить всех отличников в один класс, а неудачников смешать с другими неудачниками. Подкладывание гнилых фруктов к хорошим приведет только к тому, что хорошие испортятся. И, очевидно, Хорикита Сузуне будет недовольна подобным. «Ей это не понравится…» — Как я уже сказала, будьте благодарны, что вы получили хотя бы немного баллов в этом месяце. Однако я даже не удивлюсь, если вы не получите баллов в следующий раз. Как я заметила, многие из вас совершенно не уважают порядочность и не знают как должен вести себя настоящий ученик. — Означает ли это, что если мы достигнем нуля баллов, мы останемся с ним, пока школа не закончится? — Да, вы останетесь с нулевым баллом, пока не закончите учебу. Но не волнуйтесь, у вас останется комната в общежитии и бесплатное питание. Вас не выгонят на улицу и не оставят умирать. Хотя некоторые ученики знали, что можно жить только с самым необходимым, остальным это не понравилось. В конце концов, последний месяц они жили в роскоши, покупая все, что хотели, без каких-либо условий. Внезапно сдерживаться после всего этого было бы трудно. — Это означает, что другие классы будут насмехаться над нами, верно? — спросил Судо, так как уже мог понять, что другие ученики будут издеваться над ними из-за того, что они считаются неудачниками. — Беспокоишься о своем достоинстве, Судо? Что ж, ты всегда можешь поработать над тем, чтобы сделать свой класс лучшим. — Что? — Баллы вашего класса связаны не только с суммой денег, которую вы получаете каждый месяц. Они также указывают на ранг вашего класса. «Это означает, что если наши баллы превысят 490, то мы будем новым классом C. Если мы наберем большее количество баллов, чем класс B, мы займем их место, и они будут понижены в ранге. То же самое касается класса А, если мы их обгоним», — подумал Киётака. — «Звучит достаточно просто для понимания, но на самом деле это похоже на составление эффективности для компании». — А теперь у меня есть еще одна плохая новость, которой я хочу поделиться со всеми вами. Затем Саэ прикрепила к доске еще один лист бумаги со списком имен всех учеников. Рядом с каждым именем стояло число, и ученики класса D почти сразу поняли, что оно означает. — Основываясь на этих оценках, я вижу, что у нас в классе есть несколько идиотов, — она бросила быстрый взгляд на оценки, прежде чем вернуться к своим ученикам. — Это результаты теста, который вы проходили около недели назад. Я на самом деле шокирована этими результатами. Что же вы все изучали, когда учились в средней школе? Было всего несколько человек, которые получили высокий балл, в то время как почти все получили балл ниже 60. Были также некоторые неудачники, которые получили балл ниже 30. Тон Саэ был полон сарказма, — Я рада, что это не было включено в ваши оценки. Если бы это было так, то семерым из вас пришлось бы бросить учебу. — Б-бросить? Ч-что вы имеете в виду, сенсэй…? — О, разве я не объяснила вам это? Если вы провалите промежуточный или выпускной экзамен в этой школе, вам придется бросить учебу. Если бы мы применяли это правило к этому тесту, любой, кто набрал менее 32 баллов, был бы исключен из школы. Так что вы увернулись от серьезной угрозы. — В-Воу, что?! — закричали Айк и некоторые другие неудачники. На бумаге была нарисована красная линия, отделяющая этих семь человек от остального класса. Судо был среди этих семи человек, и он был всего на одно очко выше Ямаучи, у которого был самый низкий балл. — Эй, не шути так, Саэ-чан-сенсэй! Это не смешно! Чабашира-сенсэй покачала головой, — Я бы никогда не стала об этом шутить. Таковы школьные правила. Готовьтесь к худшему. — Она права. Похоже, здесь много идиотов, — заметил Коенджи, полируя ногти. Несмотря на то, что их ругали за поведение и недостатки, парень не выказывал признаков слабости и оставался уверенным, как всегда. — Какого черта ты несешь, Коенджи? Ты такой же, как мы! — Ты, должно быть, слеп, мальчик. Не приравнивай такое идеальное создание, как я, к кому-то вроде тебя. — Подожди, Коенджи… Что? Имя Коенджи было далеко не внизу. Вместо этого его имя было вверху, показывая, что он набрал 90 очков. Он разделил первое место с учеником по имени Юкимура Терухико, шокировав почти всех в комнате. Это означало только то, что он смог решить одну из сложных математических задач в конце теста. — О, и еще кое-что. Эта школа может похвастаться высоким уровнем образования и достижениями в трудоустройстве. Это хорошо известный факт, и я уверена, что многие из вас уже это знают. Также вероятно, что большинство из вас уже выбрали колледж или будущее место работы. Взгляды нескольких студентов стали серьезнее. Это правда, у них уже был план того, как они хотят распорядиться своим будущим после окончания учебы в этой школе, что станет огромным толчком в их резюме, когда придет время. Говорили, что окончание этой школы может значительно облегчить поступление в престижный университет или прием на подходящую работу. Это были основные два преимущества принятия в ANHS. — Однако в этом мире ничего не дается легко. Некоторые из вас, идиотов, должны быть наивными, чтобы думать, что вы можете легко попасть в колледж или на работу по своему выбору, если вы даже не можете вести себя как порядочные ученики. — Означает ли это, что если мы хотим поступить в компанию или колледж по нашему выбору, мы должны, по крайней мере, превзойти класс C? — спросил Хирата. — Нет. Чтобы воплотить свои мечты о светлом будущем, у вас есть единственный вариант — обогнать класс А и закончить его с отличием. Школа ничего не гарантирует другим ученикам. — Э-это абсурд! Мы ничего об этом не знали! — запротестовал Юкимура, вставав со своего места, не веря своим ушам. — Какое разочарование. Чего-то подобного и следовало ожидать от такой школы, как эта, — усмехнулся Коенджи. Юкимура обратил на него внимание, — Разве ты не удовлетворен тем, что учишься в классе D, Коенджи? Блондин поднял бровь, — Недоволен? Почему я должен так себя чувствовать? — Потому что школа говорит, что мы на дне, что мы, по сути, правонарушители и неудачники в глазах всех остальных. Нет никакой гарантии, что нас примут в колледж или устроят на работу! — Хах. Что за бред. Это настолько глупое заявление, что я даже не стану начинать спор, — он продолжил полировать ногти, как будто все остальное не имело значения. — Школа просто еще не увидела мой потенциал. Я горжусь тем, что являюсь идеальным созданием. Я ценю, уважаю и считаю себя выше кого-либо. Так что школа, поместившая меня в класс D, ничего не значит. Я могу даже бросить школу. Со мной все будет в порядке. В конце концов, я абсолютно уверен, что эта школа вернется со слезами на глазах, чтобы взять меня обратно. Его слова быстро заставили некоторых одноклассников почувствовать себя оскорбленными. Однако никто из них ничего не сказал, потому что ясно, что то, что он говорит, может иметь какой-то смысл. Он может быть самовлюбленным, но без проблем мог подтвердить свои слова. Они уже несколько раз могли оценить его физические способности, и результаты его теста на доске говорили сами за себя. Коенджи скрестил руки на груди и ухмыльнулся, — Кроме того, меня ни в малейшей степени не волнует, поможет ли школа мне получить образование или нет. Уже решено, что я возглавлю группу конгломерата Коенджи. Класс D или класс A — это имеет тривиальное значение. «Я могу понять, почему он так думает. Его будущее уже решено, считает школа его неудачником или нет. Кроме того, это правда, что если игнорировать классификацию учеников в этой школе, то это не имеет большого значения. Беспокоит лишь количество баллов, которые мы получаем каждый месяц. 9700 баллов — это немного, но это лучше, чем ничего», — подумал Киётака. — Похоже, ваши мечты рухнули. Если бы вы просто понимали суровую реальность своей ситуации с самого начала, то этот урок мог бы что-то значить. Несколько ее учеников опустили головы, пытаясь осмыслить все это. Они не ожидали, что этот день пройдёт так, когда их учитель разрушил все надежды на приятную жизнь в этой школе. Некоторые из них были готовы даже расплакаться. — Теперь вас ждут промежуточные экзамены через три недели. Обдумайте все и будьте осторожны, чтобы не бросить учебу. Помните, что у вас все еще есть баллы. Вы можете найти способ избежать красных отметок в ваших табелях. В конце концов, вы учитесь в престижной школе, которая ждет от вас многого. С этими словами Чабашира собрала свои вещи и вышла из комнаты, с силой закрыв дверь. Она оставила плакат со списком классов и их баллов, вероятно, для того, чтобы ее ученики могли подумать о своем поведении и успеваемости. ~ХоХ~ — Если мы больше не наберем очков, что мне делать? — Я не смогу жить всего с 9000 баллов… — Значит ли это, что мы не сможем поступить в колледж? Какого черта мы вообще пошли в эту школу? Саэ-чан-сенсэй ненавидит нас или что-то в этом роде? На перемене в классе начался хаос. Как будто слова их учителя были взорвавшейся бомбой. Большинство парней и девушек были в отчаянии от такого поворота событий, некоторые спокойно оценивали ситуацию, а еще был Коенджи, которому было все равно. — Забудьте о баллах. А как насчет этого класса ? Почему меня поместили в класс D?! — воскликнул Юкимура, явно расстроенный тем, что его поместили в класс, ученики которого считались «неудачниками». — Ребята, я знаю, что вы все в замешательстве, но нам нужно успокоиться. Шумиха никому не поможет, — Хирата, почувствовав, что класс вот-вот погрузится в хаос, встал и попытался действовать как голос разума. — Как нам успокоиться? Сенсэй только что назвала нас сборищем неудачников! Ты что, даже не расстроился из-за всего этого?! — Юкимура продолжал разглагольствовать, поддавшись эмоциям и позволив гневу взять верх. — Даже если я расстроен, нам лучше работать вместе, чтобы изменить ситуацию. — Изменить ситуацию? Я даже не согласен с тем, как нас рассортировали! Хирата сочувственно кивнул, — Я понимаю. Однако нытье о нашей ситуации сейчас нам не поможет. Это не понравилось Юкимуре. Подойдя к Хирате, он с силой схватил блондина за воротник, — Что ты сказал? — прорычал он. — Пожалуйста, успокойтесь, вы двое. Я уверена, что Чабашира-сенсэй говорила с нами резко, чтобы в следующий раз мы справились лучше, — сказала Кушида, подходя к ним и осторожно отталкивая их друг от друга. Юкимура совсем не сопротивлялся, а просто слушал девушку, которая продолжила говорить. — Кроме того, прошел всего один месяц с тех пор, как мы начали учиться здесь. У нас еще много времени, чтобы набрать баллы, но мы не можем этого сделать, если все будем так разделены. Давайте соберемся. — Я имею в виду… Я бы, конечно, не сказал, что ты не права , но… Гнев Юкимуры испарился в одно мгновение. При этом девушка перевела свое внимание на всех остальных и блеснула искренней улыбкой, — Нам лучше объединиться. Нам не нужно воевать друг с другом. Это только усугубит ситуацию, ты так не думаешь? — Прости. Я потерял самообладание, — извинился Юкимура. Хирата отмахнулся от извинений, — Все в порядке, Юкимура-кун. Мне следовало подбирать слова поосторожнее, так что виноваты мы оба. В то время как Кикё без особых усилий собрала всех вместе, как если бы она была своего рода богиней, Киётака сфотографировал плакат с доски и внимательно его рассмотрела. Сузуне заметила его действия, и ей сразу же стало любопытно. — Что ты делаешь? — Разбираюсь, как начисляются очки, — ответил он, не отрывая глаз от телефона. — Разве сенсэй уже не объяснила, как это происходит? Очки немедленно вычитаются, когда ученик опаздывает, делает что-то лишнее во время урока или из-за других действий, которые не подобают надлежащему ученику. — Да, Чабашира-сенсэй объяснила, как снимаются очки. Однако она ничего не сказала о том, как их можно увеличить, — заметил он. — Конечно, возможно, что наши очки больше никогда не увеличатся, но, судя по словам сенсэя, мы можем обогнать класс А. Нам просто нужно выяснить, как класс может увеличить количество своих очков. — Не будет ли сложно выяснить это на данном этапе? Кроме того, я не верю, что ты можешь решить эту проблему, просто разобравшись в этом. Тебе также придется заставить всех слушать тебя. Когда Сузуне произнесла эти слова, Киётака заметил в ней что-то другое. Обычно девушка была хладнокровной и собранной, но теперь казалось, что эти аспекты исчезли из нее. Он также осознал, что сейчас она звучала довольно нетерпеливо. Было ли это из-за их нынешней дилеммы как класса? — Ты тоже собираешься поступать в колледж после окончания этой школы? — спросил он, поворачивая голову к ней. — Почему ты спрашиваешь? — Ну, когда мы узнали о различиях между классами A и D, я заметил, что ты выглядела шокированной. Ты надеялась получить 100 000 баллов, как и все? — Нет, но было, конечно, неожиданно узнать, что баллы — это отражение наших способностей, — призналась она. — Как бы то ни было, отсутствие очков не помешает нам жить здесь. У нас есть бесплатные варианты, когда нам это понадобится, верно? Он кивнул в знак согласия. С тех пор, как он услышал от Ямаучи, что столовая предлагает бесплатную еду, он начал замечать некоторых студентов, которые заказывали ее вместо обычной, — Это так. Хотя это трагическая судьба для тех, кто потратил все свои очки в прошлом месяце. Сузуне сложила руки вместе и вздохнула, — К сожалению, они просто пожали то, что посеяли. И, как сказала Чабашира-сенсэй, нам все же удалось сохранить по крайней мере 97 очков с первого месяца. Во всяком случае, они должны чувствовать себя счастливыми, что мы не закончили с 0, иначе мы бы и вовсе не получили бы баллов. — Это тоже верно, поэтому у нас есть шанс изменить ситуацию. Нам просто нужно выяснить, как класс может увеличить количество своих баллов. Заставить всех слушать должно быть легко, когда такие люди, как Хирата и Кушида, возглавляют работу, — спокойно ответил он. — Если ты так говоришь, — вздохнула она, его слова даже не убедили ее. — Внимание. Прежде чем начнется урок, я хочу, чтобы вы серьезно выслушали меня. В классе до сих пор царил переполох, но Хирата быстро привлек к себе всеобщее внимание, встав на учительскую подиум. Его присутствия было достаточно, чтобы успокоить одноклассников, хотя это и не улучшило их положение. — Хотя в этом месяце мы не получим 100 000 баллов, надежда еще не потеряна. У нас все еще есть 9 700 баллов, которые были выданы, но мы больше не можем позволить себе относиться к этому легкомысленно. Теперь, когда мы знаем, что наши баллы могут быть вычтены, мы должны действовать осторожно. Я уверен, что никто не хочет, чтобы наши баллы упали ниже, чем сейчас, верно? — Да, Хирата-кун абсолютно прав! — закричала одна из учениц, ее тревога тут же развеялась одним присутствием Хираты. Хирата любезно кивнул в ответ, прежде чем продолжить, — Поэтому мы должны работать, чтобы увеличить наши баллы в следующем месяце. Для этого мы все должны сотрудничать друг с другом. Поэтому, пожалуйста, следите за тем, чтобы не опаздывать на занятия или разговаривать во время уроков. — А? С каких это пор ты говоришь нам, что делать? — спросил Айк, недовольный тем фактом, что такой симпатичный парень, как Хирата, командовал ими, как будто он был старостой класса. — У тебя есть идея получше, идиот? — заговорил Судо позади него. — Ты не можешь так говорить, Судо! У тебя был самый низкий балл на экзамене! — И? Это просто означает, что в следующий раз мне придется стать лучше, — пожал он плечами, удивив многих парней в комнате. Обычно это заставило бы его потерять хладнокровие и приготовиться к драке, но Кен остался на месте. — Все мы были застигнуты врасплох тем, что касается баллов и экзаменов. Никто из нас не мог этого предвидеть. Даже Айк был удивлен, но скрыл это за самодовольной ухмылкой, — Ха! Я даже не удивлюсь, если ты провалишь следующий экзамен и будешь исключен, Судо! Судо даже не выглядел раздраженным. Наоборот, ему стало весело. — Правда? Хочешь поспорить на это? — Конечно! Если я получу более высокий балл на следующем экзамене, то ты будешь ходить по этой комнате на четвереньках, лая как собака! — Договорились, — небрежно согласился он, шокировав почти всех в классе тем, как легко он согласился на такое нелепое требование. Тем не менее, он не казался обеспокоенным. — Но если я получу более высокий балл, тогда тебе придется сжечь все додзинси и порножурналы, которые есть в твоей комнате. Лицо Айка комично побледнело. — Что за…? Как, черт возьми, ты узнал о них?! — спросил он, прежде чем понял, что теперь все смотрят на него из-за того, что только что открылось. Он быстро спрятался от всеобщих взглядов. — Я имею в виду… Конечно, давай! Я надеру тебе задницу на следующем экзамене, Судо! Ты будешь ползать здесь, как собака, я позабочусь об этом! Онодера, не колеблясь, встала со своего места и побежала к другу, посылая ему обеспокоенный взгляд, — Судо-кун, что ты делаешь? — спросила она. — Не беспокойся об этом, — заверил он ее, что ничуть не уменьшило беспокойства Каяно. «Интересно…» — подумал Киётака, тоже удивившись такому повороту событий. — «У меня есть соблазн протянуть Судо руку помощи в этом, но я полагаю, что буду просто смотреть, как это происходит. Похоже, он уже контролирует ситуацию». — Верно… — Хирата покрылся потом от того, что только что произошло, прежде чем снова сосредоточиться на поставленной задаче. — Что ж, я надеюсь, что все понимают, что мы должны делать с этого момента. Чабашира-сенсэй, возможно, была резкой в ​​своих словах ранее, но, как и сказала Кушида-сан, она, вероятно, действовала таким образом, чтобы в следующий раз мы справились лучше. Закончив свою короткую речь, Хирата сошел с трибуны. Как ни странно, он не вернулся на свое место, а вместо этого направился к столу Аянокоджи. — Хорикита-сан, Аянокоджи-кун, у вас есть минутка? Я хочу поговорить с вами о том, как мы можем увеличить наши очки. Вы согласны? — спросил он. — Почему мы? — спросил Киётака в ответ, чувствуя любопытство, почему Йоске обратился к ним из всех людей. — Я хочу услышать мнение каждого. Однако я чувствую, что если я попрошу всех высказать свое мнение, больше половины класса, вероятно, не воспримут это всерьез. — Извини, ты можешь спросить кого-нибудь еще? Я не умею обсуждать вещи с другими, — сказала Сузуне. — Я не заставляю тебя говорить, Хорикита-сан. Если бы ты смогла придумать что-то, что может помочь, это было бы неплохо. Достаточно простого предложения. — Извини, но меня не интересует что-то бессмысленное. — Это первое испытание, с которым мы столкнемся вместе как объединенный класс D. Мы должны… Сузуне холодно посмотрела на него, — Я отказываюсь. Я не буду в этом участвовать. Из одних только ее слов Йоске понял, что девушка не собирается менять свою позицию, — Я… Я понял. Извини, если побеспокоил тебя. Если ты передумаешь, то буду рад принять тебя. Чувствуя себя подавленным, на этот раз он обратил внимание на Киётаку. — А ты, Аянокоджи-кун? Киётака хотел присоединиться, чтобы получить некоторые возможные идеи о том, как можно увеличить их очки, но ему было любопытно узнать о Сузуне. В чем именно была ее проблема? Он заметил, что она ведет себя странно с тех пор, как ушла их учитель, как будто она стала более недоверчивой к другим людям, чем раньше. Вероятно, будет лучше, если он разберется с этим прямо сейчас, иначе это может аукнуться ему в будущем. — Я откажусь… Хотя я могу передумать. — Понятно. Если ты передумаешь, пожалуйста, дай мне знать, — Йоске, похоже, понял его позицию, поскольку Киётака не отвергал его так сильно, как Сузуне. Когда их светловолосый одноклассник покинул их, Киётака не стал терять времени и повернулся, чтобы посмотреть на Сузуне, — Не могла бы ты объяснить, из-за чего ты так среагировала? — спросил он, приподняв бровь. — Я уже сказала это. Я не умею обсуждать что-либо с другими, — повторила она. — Кажется, у тебя нет проблем с обсуждением со мной, — упрекнул он. Девушка вздохнула, — Ты другой, придурок. — О, я понял. Я другой, потому что я тебе нравлюсь, — поддразнил он. Сузуне на мгновение покраснела от этого утверждения, прежде чем нахмуриться, — Я проткну тебя этой ручкой, если ты не прекратишь, — пригрозила она, подняв ручку для выразительности. — Пока остановимся, — уступил Киётака. Он определенно не хотел, чтобы эта девушка рассердилась, потому что система могла бы сделать что-нибудь, чтобы надрать ему задницу, если бы он это сделал. Сузуне, несмотря ни на что, продолжала смотреть на него, проверяя, действительно ли он остановился. Когда он больше ничего не сказал, она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, — Бессмысленно было бы обсуждать что-то с Хиратой-куном. Если бы нашу ситуацию можно было легко решить разговором, тогда было бы хорошо. Но если вести дискуссию, то группа просто развалится. Я сомневаюсь, что Хирата-кун действительно знает, как увеличить наши баллы. — У тебя правильная точка зрения, — кивнул он в знак согласия. Было очевидно, что Хирата понятия не имеет, как на самом деле помочь их классу, и делает это просто для того, чтобы динамика не развалилась. Вот почему он спрашивал мнения других о том, как они могли бы увеличить свои баллы. — Кроме того, я не могу смиренно принять свое нынешнее положение. Ты тоже не должен. Он посмотрел на нее в замешательстве, — Не можешь принять? Что ты имеешь в виду? Сузуне не ответила на его вопрос. Она смотрела только на плакат, который оставила им Чабашира-сенсэй.