Уродливая Императрица

Сделав вид, что ничего не произошло, Сюэ Цзюньлян поднял лицо Тэн Юня и нарисовал ему еще одну бровь. С точки зрения Сю Яо, не было Императора более нежного и страстного, чем Сюэ Ван. Однако Тэн Юнь лишь думал о том, что Сюэ Цзюньляна действительно трудно читать. Несколько дней Сюэ Цзюньлян относился к нему холодно, и каждый раз, когда они встречались, он угрюмо смотрел на него. Это было резонно, ведь Тэн Юнь был тем, кто пытался убить его. И пусть его покушение провалилось, Тэн Юнь все же думал, что это не повод, чтобы прощать его, еще и проявлять к нему свою любовь и заботу. Закончив рисовать брови, Сюэ Цзюньлян полюбовался своим шедевром и, казалось, остался очень довольным. Затем он махнул рукой, отпуская всех слуг и как бы говоря им, что остается во дворце Юньфэн на ночь. Сюэ Цзюньлян нанес тонкий слой пудры на лицо Императрицы. После его усилий Императрица пусть и не стала значительно красивее, но по крайней мере выглядела намного лучше. Затем Сюэ Цзюньлян взял резной деревянный гребень, встал позади другого человека и начал осторожно расчесывать его волосы. Тэн Юнь взглянул на отражение Сюэ Цзюньляна в бронзовом зеркале. Его фигура казалась немного неземной и сюрреалистичной, словно он был не просто человеком. Тэн Юнь глубоко вздохнул, пытаясь подавить жар на лице. Сюэ Цзюньлян ничего не говорил, и Тэн Юнь молчал тоже. Они просто тихо сидели, пока один расчесывал волосы другого. Вскоре Тэн Юнь сказал: — Ваше Величество… Я слышала, что армия, отправленная на северную границу, подверглась нападению. Поскольку он уже потерял лицо да и не очень-то беспокоился о своей жизни, ему не нужно было погрязать в сожалениях и уж точно не нужно было продолжать называть себя «этой женой» перед Сюэ Цзюньляном. Сюэ Цзюньлян посмотрел в зеркало. Встретившись взглядом с Тэн Юнем, он произнес с улыбкой: — Моя Айфэй впервые взяла на себя инициативу поговорить со мной. Я счастлив. Значит ли это, что наши отношения стали более близкими? Тэн Юнь не счел нужным отвечать на этот нелепый вопрос и просто хранил молчание. Сюэ Цзюньлян не переставал тщательно расчесывать волосы другого человека. Гладкие черные волосы были похожи на водопад. Он вспомнил ту ночь, когда прижал Императрицу к кровати. Её волосы были распущены и беспорядочно струились по покрывалу. — Вы хотели узнать, была ли успешной внезапная атака Чэн Тяня или… о Сюэ Юе? Когда Сюэ Цзюньлян упомянул о Сюэ Юе, Тэн Юнь вспомнил, что люди до сих пор распространяли слухи об отношениях между Императрицей и Чжэньцзяном Хоу. Он знал, что если попытается отрицать их, это лишь бессмысленно пройдёт через уши Сюэ Цзюньляна. Тэн Юнь сказал: — Ни то, ни другое. — О, вот как? Сюэ Цзюньлян больше не задавал вопросов, как будто его это вообще не интересовало. Он просто продолжал расчесывать волосы Тэн Юня, словно это единственное, что сейчас было важно. У Тэн Юня не было иного выбора, кроме как продолжить: — Я… хотела узнать о Тэн Шане. На этот раз Сюэ Цзюньлян засмеялся, прежде чем сказать: — Возможно, вы не в курсе, но как-то Тэн Цяньи утверждала, что, по её мнению, у вас с Тэн Шаном были близкие отношения. Услышав это, Тэн Юнь был сильно потрясен. Он бросил быстрый взгляд на зеркало, но не ожидал, что встретиться глазами с Сюэ Цзюньляном. Его взгляд был мимолетным, но Сюэ Цзюньлян наверняка уловил панику и потрясение в глазах Тэн Юня. Сюэ Цзюньлян взял прядь его волос и, поднеся к губам, поцеловал. Он произнес с улыбкой: — Тогда я ей не поверил и даже отругал её… Что? Айфэй хочет сказать, что у нее действительно близкие отношения с Тэн Шаном? — Ваше Величество что-то не то надумал. Страны Фэн и Тэн разделены тысячей миль. Тэн Шан ни разу не был в стране Фэн, так как у нас могут быть близкие отношения? Сюэ Цзюньлян провел кончиком волос, которые он все еще сжимал, у губ Тэн Юня. Сузив глаза и улыбнувшись, он произнес: — Какой умный рот, — после чего добавил, — Тэн Шан добился большого успеха. Я не ошибся, послав его. Он даже не добрался до военного лагеря, а уже убил Ма Цзина. — Ма Цзин… — повторил Тэн Юнь. Он знал, что Ма Цзин не был каким-то незначительным командиром. Чэн Тянь был храбр и хорош в бою, а его влияние было настолько сильным, что он мог свергнуть правительство. Но к сожалению, у него не было сына. Его жены родили ему одних дочерей. Ма Цзин был его племянником, которого Чэн Тянь воспитывал с детства. Для него Ма Цзин был как родной сын. Ма Цзин был еще совсем молод, но уже унаследовал храбрость и таланты своего дяди. Пока он держал в руках меч, он был непобедим. Он никогда никому не проигрывал, но теперь был обезглавлен Тэн Шаном. Тэн Юнь знал, что Тэн Шан также был военачальником и с детства следовал за предыдущим Императором Тэном. Он шел на войну и выигрывал в каждой битве. Это время было самой блестящей эпохой страны Тэн. Но с тех пор, как отец Тэн Юня, нынешний Император Тэн взошел на престол, военные силы Тэн Шана были отобраны, а ему самому было запрещено покидать столицу. С тех пор прошло десять лет, как Тэн Шан в последний раз держал меч. Хотя люди, изучавшие боевое искусство, не могли легко растерять свои навыки, но их навыки могли заржаветь, если их не использовали так долго. Поэтому теперь, когда Тэн Шан вернулся на поле битвы, Тэн Юнь беспокоился за него. Сюэ Цзюньлян изучающе посмотрел Тэн Юня. И пусть другой человек больше не упоминал о Тэн Шане, но он также не выглядел счастливым. Сюэ Цзюньлян не мог отделаться от мысли, что, может быть, у Императрицы действительно были отношения с Тэн Шаном, хотя и знал, что это невозможно. Как и сказала Императрица, Великая Принцесса Фэн Юнь родилась и прожила всю свою жизнь глубоко во Внутреннем Дворце страны Фэн. Дочерям императорской или дворянских семей не разрешалось появляться на публике, пока не наступало время выходить замуж. К тому же, он знал, что Тэн Шан никогда не был в стране Фэн. Тем не менее, он также был уверен, что глаза его Императрицы не лгут.

——      ——

Имперский экзамен в стране Фэн проводился раз в шесть лет. Если ученый не мог сдать экзамен, ему приходилось ждать еще шесть лет. Так могло продолжаться десятилетиями. Несмотря на то, что Фэн Мин был известен своим порочным и безжалостным характером, у него все еще было много хороших качеств и достижений. Вскоре после того, как он воссел на трон, он приказал проводить имперский экзамен раз в три года, чем завоевал поддержку многих людей. В стране Фэн жил ученый по имени Лу Шичэнь. Три года назад он был избран кандидатом от округа Сяолянь, где он жил. Лу Шичэня можно было назвать одним из восьми самых образованных и талантливых ученых во всей стране. Но этот Лу Шичэнь был слишком простым и честным, он умел только учиться, и мало что знал о нравах императорского двора. Говорили, что после того, как его избрали от Сяоляня, местный губернатор дал Лу Шичэню таэль серебра на дорогу и, приказав нанять карету, отправил Лу Шичэня в столицу сдавать императорский экзамен. Но где это слыхано, чтобы начальники давали своим подчиненным денег на дорогу? Деньги должны были быть использованы подчиненными, чтобы угодить начальству и вышестоящим властям. И в этом случае таэля серебра было не достаточно. Семья Лу Шичэня была очень бедной. Ему приходилось продавать свои картины и каллиграфию в обмен на еду. Он получил деньги и сохранил их на крайний случай, даже не подумав о том, чтобы использовать их для подкупа людей. Поскольку у Лу Шичэня не было ни сладостей, ни красивых вещей, которые можно было бы подарить, высшие власти были возмущены и отозвали кандидатуру Лу Шичэня, несмотря на то, что он был идеальным кандидатом на имперский экзамен. В конечном итоге его место было отдано другому только потому, что тот человек оказался богаче Лу Шичэня. Лу Шичэнь ждал, когда ему снова дадут денег на дорогу, чтобы нанять карету и вернуться в Пекин. Прождав месяц, он в итоге узнал, что в столицу был отправлен другой кандидат от Сяоляня. Такой поворот событий сделал его посмешищем для других людей. Лу Шичэнь стал источником насмешек, и ему сказали, что он никогда не пересечет ворота императорского дворца. Три года спустя по той же причине Лу Шичэнь был исключен из списка ученых Сяоляня. Скорбя о потерянном времени, Лу Шичэнь больше не мог просто сидеть на месте. Он собрал группу ученых и устроил громкий протест. Местные чиновники арестовали многих ученых, участвовавших в протесте. Их попытки приструнить светочей науки вызвали общественный гнев. Так совпало, что в то время Фэн Мин, расстроенный и не успокоившийся после ссоры с Чжао Лу, собрался покинуть дворец. Он решил, что будет неплохо понаблюдать за жизнью простых людей. Когда Фэн Мин прибыл в маленький уезд, ученые все еще протестовали, а чиновники были заняты тем, что пытались их подавить. Сперва все шло хорошо, пока Фэн Ван просто ехал по улице, когда вдруг кусок унесенной ветром бумаги приземлился у его ног. Написанное на бумаге было ясно представлено для прочтения. Стиль письма показался ему смутно знакомым, и Фэн Мину даже показалось, что тот похож на стиль письма Чжао Лу. И все же, если присмотреться, почерк на бумаге явно отличался, и Фэн Мин подумал, что увидел в нем почерк Чжао Лу, так как слишком скучал по тому человеку. Ему казалось, что между ними уже все закончилось, но как оказалось, в глубине души он все еще не мог отпустить. Бумага рассказывала о жадности придворных чиновников страны Фэн, которые были коррумпированы и часто отбирали деньги у бедняков. Текст также содержал осуждение самого Фэн Мина. Чиновники, ответственные за прием Фэн Вана, дрожали от страха и не могли поднять головы. Однако Фэн Ван лишь рассмеялся: — Какой большой литературный талант. И так статус Лу Шичэня начал быстро подниматься к небу. Что там один или два таэля серебра, все местные чиновники округа выстроилось в очередь, чтобы дать ему экипаж и деньги и отправить его в столицу. Лу Шичэнь прибыл в столицу и сдал имперский экзамен. Фэн Мин еще раз похвалил его таланты. С тех пор все знали, что интерес Фэн Вана к Чжулу Хоу угас, а его нынешним фаворитом стал книжный червь по имени Лу Шичэнь. Репутация этого книжного червя была настолько высока, что он поднялся на несколько ступеней всего за три месяца с тех пор, как вступил в должность, и теперь занимал место Премьер Министра страны Фэн. Лу Шичэнь был книжным червем во всех смыслах этого слова. Он был равнодушен к мирским утехам, приветлив и уравновешен, а также ненавидел обман и зло. Молодой Премьер Министр, только что вступивший в должность, еще не знал темных и грязных сторон императорского двора. Это заставило многих людей в частном порядке предположить, что, возможно, Лу Шичэнь тоже забрался на ложе дракона. Слух был известен всем, включая бывшего фаворита Фэн Вана, Чжулу Хоу. И только сам Лу Шичэнь ничего не знал. Однажды Фэн Ван наблюдал за пением птиц в цветочном саду, а Министр Лу сопровождал его. Фэн Ван небрежно спросил: — Какая птица выглядит красивее, с зеленым или красным животом? Лу Шичэнь серьезно ответил: — Этот слуга больше заботится о том, как оградить реку и предотвратить наводнение, и в случае чего, помочь пострадавшим. Если же Ваше Величество желает наблюдать за птицами, то извините этого слугу за его невежество, но я не в состоянии разделить заботы Вашего Величества и высказать какое-либо мнение по этому поводу. Все присутствующие ошеломленно замерли. Это подчиненный посмел разговаривать подобным тоном с тираническим и жестоким Императором. Да этот человек, должно быть, просит о смерти! Но Фэн Ван лишь рассмеялся: — Гу был неправ. Мудрые слова Шичэна обличили Гу. Таким образом, все только еще больше убедились, что этот Лу Шичэнь — не обычный человек. *** Чжао Лу смотрел на все, что происходит, и чувствовал себя немного подавленным, но не мог понять почему. Жуй Сюэ с улыбкой заметила:  — Хозяин последнее время в плохом настроении? Чжао Лу кивнул: — Так и есть. Жуй Сюэ сказала: — Тогда идите во дворец и встретьтесь с Его Величеством. Вместо того, чтобы накручивать себя, не лучше ли поговорить с ним? Чжао Лу нахмурился: — Какое отношение это имеет к Императору Фэну? — Хозяин, не отрицайте этого. Жуй Сюэ следует за вами уже пять лет, — сказала Жуй Сюэ и продолжила, — Вы не можете есть, вы не можете спать, а когда Его Величество покидает дворец, вы спрашиваете о его возвращении по три раза на день. Да и с тех пор, как Фэн Ван начал проводить время с Министром Лу, вы не переставали хмуриться. Сердце Чжао Лу пропустило удар. Он почувствовал, что в словах Жуй Сюэ была доля правды, хотя и не признавался, что этого из-за Фэн Вана. Хотя на самом деле это было как раз из-за Фэн Вана. А точнее, из-за его отношений с Министром Лу. Он не хотел, что бы тот помогал Фэн Мину успешно править страной, потому что целью Чжао Лу было наоборот — сделать Фэн Мина самым осуждаемым и некомпетентным правителем во всей истории. И теперь, когда ему этого удалось, и он после стольких лет усердных трудов держал Фэн Мина в своей руке, вдруг откуда ни возьмись появился этот Лу Шичэнь. Прошло всего полмесяца с тех пор, как Лу Шичэнь стал Премьер Министром, а он уже разобрался с рекой, снизил налоги и внес изменения в проведение имперского экзамена. Он предложил, чтобы кандидатов выдвигали не губернаторы, а ученые сами подавали заявки и сдавали экзамены. Так они буду защищены от коррумпированных чиновников и не попадут в ловушку бюрократии. Фэн Мин практически считал его своим благодетелем и уважал его как наставника. Чем больше Чжао Лу думал об этом, тем больше раздражался и беспокоился. После неутешительных мыслей о Фэн Мине он не мог усидеть на месте. Он встал и приказать подготовить коня для поездки в императорский дворец. Когда он прибыл во дворец, ему не нужно было предъявлять табличку с именем и слезать с лошади. Все это были старые правила. Поскольку его репутация была хорошо известной, его освободили от их исполнения. Даже, не смотря на то, что Фэн Мин объявил о прекращении их отношений, он все еще оставил за ним некоторые привилегии. Чжао Лу спешился перед нефритовыми ступенями императорского дворца, и когда он уже был готов войти в главный зал, его остановил слуга, охраняющий двери. Слуга выразил свое почтение Чжао Лу и сказал: — Его Светлость пришли не в подходящее время. Его Величество приказал никого не впускать, пока они с Министром Лу обсуждают дела. Чжао Лу фыркнул: — Даже меня? Все это время, когда он приходил к Императору в комнату или даже когда забирался на его ложе, никто не смел его останавливать. — Ну… — слуга замялся. Как-никак, а Чжао Лу был высокопоставленным генералом, и у него был внушительный статус. В любое другое время слуга никогда бы не осмелился бросить ему вызов, но слуге пришлось собрать все свое мужество и сказать, — Император… Император сказал, что даже если придет Чжулу Хоу, не впускать его. — Что ж, ладно. Услышав слова слуги, Чжао Лу все понял. Фэн Мин специально упомянул его имя. Чжао Лу не мог решить, следует ли ему поносить Фэн Вана или чувствовать честь за упоминание. Не говоря больше ни слова, Чжао Лу повернулся, чтобы уйти. Через некоторое время Чжао Лу успокоился. Он пришел снова во второй раз, но снова был остановлен. Люди говорят, что неудачи не должны случаться более трех раз, и Чжао Лу решил, что третий раз будет последним. К счастью, именно в это время из резиденции Фэн Вана вышел Лу Шичэнь. Тот был ошеломлен, когда увидел Чжао Лу. На самом деле Лу Шичэнь много слышал о Чжулу Хоу. Когда тот еще не был высокопоставленным лицом, он очень уважал этого Железного Генерала. Чжао Лу начинал свою карьеру как рядовой солдат императорской армии. Многие считали, что он смог подняться до своего нынешнего положения только из-за фаворитизма Фэн Мина. Лу Шичэнь слышал много историй о военных подвигах Чжао Лу, и будучи целомудренным и застенчивым по натуре, не понимал, при чем тут постель к его достижениям. Хотя Чжао Лу был Хоу, его ранг был равен рангу Лу Шичэня. Когда они встретились, им не нужно было кланяться друг другу, вместо этого они просто сложили руки в знак приветствия. Чжао Лу холодно сказал: — Министр Лу обсуждал с Фэн Ваном что-то особо важное? Я приходил сюда два раза, но все два раза мне преграждали путь. Услышав это, Лу Шичэнь решил, что у Чжулу Хоу есть военное дело, о котором ему нужно сообщить Фэн Вану, и тут же бросился извиняться: — Нет, нет. Не было ничего, что бы имело большое значение. Просто в эти дни Император внезапно заинтересовался игрой Го и пригласил меня сыграть с ним несколько партий. Глаза Чжао Лу потемнели от гнева, когда он услышал объяснение Лу Шичэня, но сам Лу Шичэнь совершенно этого не осознавал и еще несколько раз искренне извинился, опасаясь, что задержал важное дело Чжулу Хоу, а затем ушел. С холодным лицом Чжао Лу вошел в теплый павильон. Фэн Мин был в кабинете и просматривал документы. Чжао Лу со стуком распахнул к нему дверь. При этом звуке Фэн Мин поднял голову и посмотрел вверх. Глаза двух мужчин встретились, и гнев Чжулу Хоу был немного приглушен сложным взглядом Фэн Мина. В следующую секунду Фэн Мин принял отстраненное выражение лица и приказал: — Принесите стул для Чжулу Хоу. Слуга сделал, как приказали — принес стул для Чжулу Хоу, а затем, удаляясь, молча закрыл дверь. Чжао Лу не сел. Все еще стоя, он оглядел теплый павильон и спросил: — Где цитра, что лежала за занавеской? — Цитра… — Фэн Мин выглядел так, будто только сейчас вспомнил о цитре, о которой спрашивал Чжао Лу. Взгляд вернулся к документам, которые он читал, как будто в этом не было ничего плохого, и он сказал, — Министр Лу сказал, что тривиальные вещи могут отвлекать нас от нашего долга. Гу согласился с ним и приказал избавиться от цитры. — Её выбросили? Чжао Лу сузил глаза. Фэн Мин хорошо играл на музыкальных инструментах. В день рождения Фэн Мина после того, как он взошел на трон, Чжао Лу выбрал для него цитру в качестве подарка. Фэн Мин посмотрел на Чжао Лу и добавил: — Нет, было слишком жалко выбрасывать такую хорошую цитру, поэтому Гу отдал её Министру Лу.