Уродливая Императрица

Новая наложница жила рядом с ней, но поскольку она еще не была замужем, свободно передвигаться она не могла, поэтому послала свою личную служанку отдать дань уважения Императрице. Тэн Юнь узнал эту служанку. Когда он был в Государстве Тэн, её любили из-за её ума. Не только Тэн Цяньи любила её, но даже Император Тэн считал её умной. Если бы не тот факт, что Тэн Цяньи не любила, когда её обслуживают незнакомцы, Тэн Юнь полагал, что эта служанка уже взлетела бы на ветку и превратилась в феникса. Тэн Юнь не знал, что он почувствовал, увидев её здесь сейчас. *** 15-го числа 8-го месяца Сюэ Цзюньлян был очень занят сначала приветствием, а затем свадьбой с Принцессой Тэн. Именно поэтому в это время Тэн Юнь чувствовал себя достаточно свободно — его никто не беспокоил. Но неожиданно вместо Сюэ Цзюньляна пришел Наследный Принц Сюэ Пэй. Сюэ Пэй вошел во дворец Юньфэн. Сначала он позволил Тэн Юню посмотреть на его каллиграфию, прежде чем засыпать Тэн Юня вопросами о военном искусстве. Несмотря на то, что Тэн Юнь любил сообразительность маленького принца, маленький принц все еще был сыном Сюэ Цзюньляна, поэтому Тэн Юнь не осмеливался много рассказывать. Кроме того, у него все еще были сомнения, должен ли он учить другую сторону тому, чему сам научился за годы военного опыта, чтобы Наследный Принц позже использовал эти знания для нападения на его собственную страну? Маленький Наследный Принц, конечно же, не мог знать, что было на уме у Тэн Юня. Каким бы умным и изощренным он ни был, Сюэ Пэю все еще было семь с чем-то лет. Он никак не был взрослым. Увидев, что другая сторона не проявляет интереса к его обучению, Сюэ Пэй сказал: — Сегодня, когда я занимался верховой ездой и стрельбой из лука, мой наставник привел потрясающую лошадь. Он сказал, что это редкая порода. Матушка Императрица не желает посмотреть? Тэн Юнь действительно любил лошадей, но сегодня ему выпал свободный день, так что он не особо интересовался. Сюэ Пэй задумался на мгновение, а затем снова спросил: — Я вижу, что раны на лице Матушки почти зажили. Достаточно ли эффективно лекарство, прописанное императорским лекарем? Тэн Юнь заметил, что ребенок осторожничает, говоря то об одном, то о другом, и не мог не рассмеяться: — Что ты на самом деле хочешь сказать? Разоблаченный, Сюэ Пэй был немного смущен, но все же сказал прямо: — Я слышал от Сю Яо, что Матушка Императрица в эти дни выглядела несчастной… Для Императора взять себе новую супругу — такое же обыденное дело, как и поесть. Этот сын просит Матушку не расстраиваться из-за этого. Тэн Юнь на секунду задумался, но тут же понял: маленький Наследный Принц думал, что Императрица была недовольна тем, что Сюэ Цзюньлян берет новую супругу. Тэн Юнь не знал, смеяться ему или плакать над абсурдным ходом мыслей Сюэ Пэя, но Тэн Юнь не мог его опровергнуть. Достигнув цели подбодрить свою Мать, Сюэ Пэй еще раз любезно поуговаривал её, а затем ушел, полный мыслей. Сю Яо улыбнулась: — Кажется, Наследный Принц и Императрица становятся только ближе. *** Свадебная церемония Сюэ Цзюньляна и Тэн Цяньи была довольно грандиозной. Гуляния продолжались до самого вечера. Было уже темно, и Тэн Юнь ужинал, когда услышал снаружи шум. Он знал, что свадьба — это праздничное событие, но не думал, что оно будет настолько шумным. Сю Яо в спешке распахнула дверь, чтобы войти, и в панике произнесла: — Госпожа! Его Величество здесь! — Что?! Тэн Юнь, который обычно был уравновешенным человеком, был так удивлен, что какое-то время не реагировал, и его удивление было оправданным. Как-никак, а Император должен был разделить брачную чашу вина со своей новой наложницей в брачных покоях этой наложницы. Так зачем ему приходить сюда? Однако, если немного подумать, то это было довольно легко понять. Казалось, политические игры Сюэ Цзюньляна еще не закончились, и он стремился публично дать пощечину Тэн Цяньи. Новоиспеченная жена ждала в своей спальной комнате, в то время как Император фактически сбежал в покои другой супруги. Разве это не самый большой позор? Другие люди могли видеть, что Императрица была человеком, которого Император предпочитал тысяче людей, но Тэн Юнь видел в Императрице всего лишь мишень для будущего публичного обсуждения. Выражение лица Тэн Юня осталось неизменным, даже немного холодным, когда он сказал: — Добро пожаловать, Ваше Величество. Сюэ Цзюньлян, окруженный толпой дворцовых слуг, был одет в новые хорошо сшитые одежды, и даже его корона с кисточками была намного изысканнее, чем обычно. Император казался пьяным. Даже при поддержке Цзян Юя его шаги были неустойчивыми, и его раскачивало то влево, то вправо. Кисточки на его нефритовой короне тряслись и с шумом ударялись друг о друга. Сюэ Цзюньляну помогли войти в спальню Императрицы и лечь на кровать, декорированную изображением феникса. Никто не осмелился ничего сказать, и все сознательно быстро удалились. Стоя недалеко, Тэн Юнь холодно смотрел на пьяного Сюэ Цзюньляна. Если бы Сюэ Цзюньлян действительно был пьян, Тэн Юнь мог бы легко убить этого всемогущего и невыносимого Императора. Пусть его нынешнее тело и было женским, но он был уверен, что убить пьяного мужчину все еще было в его силах. Вот только Тэн Юнь прекрасно понимал, что Сюэ Цзюньлян не был пьян и просто притворялся. Просто, как такой, постоянно играющий интриган, напьется и останется беззащитным перед своей так называемой Айфэй? Особенно если эта Айфэй не из его страны. Как и ожидалось, Сюэ Цзюньлян не был пьян, так как он неожиданно произнес: — Почему Айфэй стоит так далеко? Идите и полежите немного с Гу. Но Тэн Юнь не двинулся ближе, вместо этого он сказал: — Ваше Величество, вы должны завершить брак с вашей новой наложницей. Вашему Величеству следует поторопиться к ней, чтобы не вызывать критику. Тэн Юнь чувствовал, что то, что он сказал, было очевидным, и так как Сюэ Ван был очень умен, он, естественно, понял, что он имел в виду. Но по правде говоря, смысл был в том, чтобы быстро отослать Сюэ Цзюньляна, и чтобы он не думал, что Тэн Юнь — маленькая глупая жена, не видевшая мир и борющуюся за его благосклонность. Сюэ Цзюньлян, рассмеявшись, поднялся с кровати и обнял Тэн Юня за талию. А увидев настороженные глаза собеседника, он захотел подразнить его. Сюэ Цзюньлян крепко прижал руки Тэн Юня к кровати и медленно наклонился. Нефритовые кисточки с короны Сюэ Цзюньляна холодом легли на лоб Тэн Юня, отчего он немного вздрогнул. Тем не менее, Тэн Юнь быстро успокоился и с очень спокойным лицом, улыбаясь, сказал: — Ваше Величество собирается поцеловать меня? Сюэ Цзюньлян был ошеломлен на мгновение, когда Тэн Юнь скептически спросил об этом. Он посмотрел на лицо человека под ним: синяки на его лице практически исчезли, и кожа начала проявлять свой первоначальный вид, но синяки превратились в шрамы. И хотя он выглядел намного лучше, чем раньше, лицо со шрамами в Императорском гареме, где красавицы были обычным явлением, все еще бросалось в глаза. Сюэ Цзюньлян одной рукой поглаживал мочку уха Тэн Юня, а другую положил на его щеку, растирая кончиками пальцев большие и маленькие корки. Кожа на лице Тэн Юня начала заживать. Прикосновения к ней больше не вызывали боли, и она стала даже более чувствительной. Тэн Юнь напряг спину и хотел отвернуть лицо в сторону, но Сюэ Цзюньлян схватил его за подбородок, мешая двигаться. Пальцы Сюэ Цзюньляна все еще гладили его щеки, переносицу и даже уголки его губ, когда он тихо спросил: — Все еще болит? У Тэн Юня пересохло в горле. Он вдруг вспомнил, что давным-давно, когда он еще был ребенком, ради похвалы отца он и другие принцы соревновались в охоте на самую большую добычу. Тогда Тэн Юнь закончил тем, что был случайно ранен. Все только и делали, что хвалили принца за его добычу и за его смелость, и только Тэн Шан приходил справиться о его здоровье. С тех пор, как он отправился на поле битвы, а Тэн Шан был далеко в столице, о нем больше никто не заботился и никто больше не спрашивал о том, как он. Тэн Юнь не ожидал, что спустя столько лет он снова услышит эти слова из уст Сюэ Цзюньляна. Пока он находился в оцепенении, что-то преградило ему свет, и Тэн Юнь почувствовал тепло на своих губах. До этого он был уверен, что Сюэ Цзюньлян не стал бы целовать Уродливую Императрицу со всеми её шрамами. Даже если Уродливая Императрица уже не была такой уродливой, её все равно нельзя было назвать красивой. Особенно Императору Сюэ, который привык к красотам. Однако Тэн Юнь просчитался с характером Сюэ Цзюньляна. Чем больше людей думало, что он чего-то не может, тем больше Сюэ Цзюньлян стремился доказать, что он это может. Вот почему, несмотря на то, что изначально он не был очень могущественным принцем, Сюэ Цзюньлян смог успешно достичь высот и одним махом занять престол. Сначала Сюэ Цзюньлян просто дразнил Тэн Юня, но приложив палец к губам другого человека, он, казалось, уже не мог оторвать его. Эти губы были такими мягкими и податливыми. В сочетании с «провокацией» Тэн Юня Сюэ Цзюньлян действительно наклонился и поцеловал эти мягкие губы. Тэн Юнь был так ошеломлен, что какое-то время никак не реагировал. Сюэ Цзюньлян нежно касался его губ своими, и они были теплыми и влажными. Мало того, Сюэ Цзюньлян даже слегка прикусил его нижнюю губу и провел по ней языком. Глаза Тэн Юня расширились, и он почувствовал как силы Великого Генерала оставляют его. Сюэ Цзюньлян прижался бедрами к бедрам Тэн Юня, и талия Тэн Юня слегка задрожала. Даже губы, которые целовали, неудержимо дрожали. Сюэ Цзюньлян почувствовал дрожь человека под собой, и внезапно его охватило пламя. Захватив челюсть другого, он углубил поцелуй, яростно атакуя его рот. Пока Сюэ Цзюньлян целовал собеседника, его руки тоже не бездействовали. Он развязал пояс Тэн Юня и, просунув руки под его одежду, погладил обнаженную талию. Только тогда Тэн Юнь вышел из оцепенения. С новым усилием, словно зажжённую петарду, он оттолкнул Сюэ Цзюньляна и отпрянул в угол кровати, яростно вытирая губы рукавом.