Нет покоя для грешников.

Едва такси припарковалось, Роберт сразу заметил, что в доме нет света. В окнах и первого, и второго этажей абсолютная темнота. Тревога охватила его. Быстро расплатившись, он выскочил из машины и поспешил к дому. Какого черта там могло случится?! Где Римма и Флейм? Открыв дверь, Роберт влетел внутрь и сразу услышал тихий плач. Но не детский. Плакала Флейм. Он включил верхний свет. Флейм сидела у потухшего камина рядом с кроваткой Эйдана и Данни, обхватив себя руками, пытаясь унять дрожь. На краткую долю секунды он испугался, что… Нет, она никогда не причинит вреда их детям. Флейм любит их, обожает, Эйдан и Данни смысл ее жизни теперь… Но страх и холод тем не менее заполнили его изнутри. Роберт бросился к детям. И у него отлегло от сердца при их виде. Оба малыша мирно спали, посапывая. Явно накормленные, сухие и всем довольные. Роберт, ничего не понимая, развернулся к Флейм. Она продолжала плакать. — Где Римма? — Я ее выгнала… — Зачем? — Они такие хорошенькие, правда, Роберт? Идеальные. — Что случилось, Флейм? Расскажи. — Присаживаясь рядом, обеспокоенно спросил он. — Ты, тетушка, Римма, миссис Пибади… Вы все знаете, умеете с ними обращаться. А я абсолютно бесполезна… Даже не могу дать того, что обязана. Молока. С молоком у Флейм действительно были проблемы, из-за испытываемого ей стресса, в виду глобальных перемен в жизни, полного отказа от нестабильного и пугающего прошлого. И неуверенности в себе. Врач рекомендовал кормить Эйдана и Данни смесями. А также пройти Флейм терапию, чтобы исключить негативные последствия вероятной послеродовой депрессии. — Потому что нервничаешь. Роберт обнял Флейм и притянул к себе. Посмотрел в глаза, ища слова, чтобы успокоить. — Мне ведь тоже не тягаться с Мэй, Риммой и миссис Пибади. Всему приходится учиться заново. Роберт-младший был младенцем более двадцати лет назад. Да я и не особо вникал тогда… Послушай, Флейм. Для всего нужно время. Нам обоим. Но мы научимся заботиться о них. Вместе. Флейм разрыдалась еще сильнее, прижимаясь к Роберту. Изо дня в день наблюдая, как ее тетка, кузина и миссис Пибади умело обращаются с Эйданом и Данни, по плачу понимая их потребности, сама она чувствовала себя ничтожной, недостойной. И искренне верила, окружающие думали также. Роберт думал также и снова презирал. Поэтому ей очень хотелось верить в его слова. Спустя некоторое время Флейм успокоилась, перестала плакать и отстранилась. Выглядела она уставшей и опустошенной. — Тебе нужно поспать, милая. А я пригляжу за детьми. — Не хочу идти наверх. Там так одиноко. — Я постелю тебе на диване. Буду охранять ваш сон. — Разбудишь меня, когда они проснутся? Хочу попытаться их покормить. — Конечно. Но обещай не расстраиваться, если не выйдет. Здесь нужно время и терпение. — Я ужасная мать. — Флейм снова всхлипнула. — Это не так. Роберт крепко прижал к себе Флейм, ласково погладив по растрепанным волосам. Затем оставил ее на несколько минут, чтобы подняться наверх, взять подушку и плед. Вернувшись отвел ее к дивану и сидел рядом, пока она не забылась тревожным сном. После отправился на кухню. Приготовил себе сэндвич, заварил свежий кофе, убедившись, что в холодильники полно еды. Когда Флейм проснется, нужно обязательно попытаться накормить ее. Мэй Бофорт теперь тщательно следила за количеством еды в их доме. Смесь для детей заранее готовить не стал. Флейм сейчас необходимо немного уверенности, а если она увидит бутылочки со смесью, снова расстроится. Роберт верил, происходящее временные трудности, и в итоге они все преодолеют.