Нет покоя для грешников.

Роберт устало потянулся в кресле, потерев пальцами виски. Сегодня он засиделся за работой допоздна, хотя утром у него был назначен сеанс физиотерапии, и ему следовало хорошо выспаться перед ним. Но покончив с их Флейм сексуальными отношениями, оказалось, он не знает, чем себя занять. Нет, конечно, в противном случае они не предались бы любовным утехам этой ночью, не в его нынешнем физическом состоянии, просто спали бы в объятиях друг друга… Собственно, и по этой причине тоже он решил поставить точку. Слишком далеко у них с Флейм все зашло. Слишком в реальные отношения стало превращаться. Чего он точно никогда не планировал. Да и Флейм довольно спокойно восприняла их разрыв. Хотя это и могло быть лишь затишьем перед бурей. Спать все-таки хотелось. Мазь помогла и нога перестала пульсировать. Роберт решил подняться в свою комнату. Проходя мимо закрытой двери Флейм, он, повинуясь секундному порыву, дернул ручку, убедиться, что она замкнута на ключ. Но нет, дверь легко поддалась и сразу открылась. Флейм уже спала. Но сон ее был беспокойным. Голова металась по подушке, на лице читался страх, руки были сжаты в кулаки, с губ срывался умоляющий шепот. Она неистово просила кого-то: «Нет, пожалуйста, нет…» Роберт понимал, что ему не следовало, но все-таки прошел в комнату, присел на кровать и взял Флейм за руку. За все те ночи, проведенные в ее постели, несколько раз он уже становился свидетелем кошмаров Флейм. Иногда она плакала во сне. А он раз за разом задавался вопросом, что ее мучило. Какие кошмары преследовали? Разрыв с Куинном? То как тот променял ее на Келли? Об этом ее мольбы? Не бросать ее? Думать, что Флейм сниться он и некоторые тревожные моменты их отношений, не хотелось. Ей точно снился Куинн. Каждый раз, когда она погружалась в очередной кошмар, он пытался разбудить ее, но вырвать из ужаса сна у него никогда не получалось. И тогда просто обнимал ее, крепко прижимая к себе, и она успокаивалась. А утром не помнила или делала вид, что не помнит приснившегося. И вот сейчас, гладя Флейм по руке, Роберт пытался убедить себя, что поступил верно. Их разрыв был неизбежен, и ему следовало сделать это гораздо раньше. Оба должны испытывать облегчение, освобождение. Через пару недель он придет в норму, в это время они подготовятся к поездке в Мадрид. Пусть теперь Роберт и не был уверен, что сможет отправить Флейм за решетку со спокойной душой. Она действительно начала что-то значить для него. И именно от этого он бежал. Даже всерьез начал обдумывать план, как убедить Флейм в смерти Куинна, заранее договорившись с братом. Инсценировать его гибель. Чтобы Флейм посчитала свою месть завершенной и начала новую жизнь где-нибудь далеко от старой. — Нет, нет, прошу. Не надо… Пока он размышлял, кошмар Флейм становился сильнее. Роберт сам не понимал зачем, но он сбросил ботинки и лег на кровать, притянул ее к себе. Стал успокаивающе гладить по голове. Хотел сказать, что все будет хорошо. Но это была бы ложь. Ничего хорошего не маячило впереди. Наконец Флейм притихла, разжала кулаки. Ее дыхание стало ровным и спокойным, а мимика расслабленной. Роберт знал, что теперь может уйти, но продолжал лежать, прижимая Флейм, смотря на ее, снова убеждая себя в правильности своего решения. Покинул ее комнату он лишь перед рассветом.