Призрачная нить

Good people do bad things too Pretend they don't know, but they do It takes one to know you're mine You and me, we are one of a kind, it's true

Лишних глаз и ушей здесь точно не было, а Хирако не покидало чувство, что делает он что-то неправильное. Не с точки зрения всеобщего блага, конечно. Скорее всего, его внутренний моральный компас уже показывал не на север, иначе бы даже сомнений в своих решениях у него не возникло. — Это сложно, но не неосуществимо. Однако может занять годы, — после нескольких секунд раздумий произнес Тессай, а Урахара продолжал молчать и рассматривать Хирако. — Спасибо. Я надеюсь, оно не пригодится, но... — он встретился взглядом с Киске и замолк, не став продолжать. Он делает правильную вещь. Так почему чувствует себя виноватым? Кивнув напоследок, Шинджи развернулся, чтобы не задерживаться здесь. За спиной он слышал шаги Урахары, и какая-то часть его хотела сорваться в шюнпо, чтобы не говорить, но Хирако ждал. — Шинджи, — Киске нагнал его. — Почему сейчас? — Не волнуйся, ничего страшного не предвидится, просто я обдумывал разные способы, и этот показался самым надежным, — с напускным безразличием отмахнулся он, а Киске снова замолчал на время, но Хирако чувствовал на себе его внимательный взгляд. — Ты в порядке? — Да. Но действительно ли это было так? Он давно не был юнцом, чтобы без оглядки бросаться прямо с обрыва в глубину, но с Соуске получалось именно так. И хуже всего то, что он не мог выплыть обратно. Не хотел. Ему нравилось идти на дно. Когда-то он был влюбчивым. Мужчины, женщины — не важно. В любой момент он мог увидеть чье-то симпатичное лицо и окунуться в легкое, почти невесомое чувство. То, что он испытывал к Соуске, было совершенно иным, противоположным даже. Он был будто погребен под толщей воды, едва мог дышать. Может, он был достаточно глуп, чтобы думать, что пытается осветить бездну в голове Айзена, а на самом деле эта бездна поглощала его. Может, поэтому он сейчас и просил Тессая и Киске о создании особого кидо. Соуске не получится победить, не получится его убить, но можно попробовать его сдержать. Потому что однажды Шинджи достигнет того самого дна. И он не может гарантировать, что тогда не встанет на сторону Айзена. Соуске наверняка знает, что Хирако ищет способ его сдержать в случае чего. Соуске достаточно умен, чтобы тоже думать об этих способах. Соуске точно пришел к таким же выводам, что и Шинджи, а значит, продумывает контрмеры. Почему Айзен не считает это предательством с его стороны? Это еще одна игра между ними? Шаги рядом давно исчезли — Урахара ушел, а Хирако уже видел бараки собственного отряда. Такая глупость. Зачем он все это время жил? Почему он попал сюда? Почему не умер на Руконгайских улицах и не переродился? Почему его душа должна жить столько времени? Было ли у него какое-то предназначение? А если и было, его предназначением являлся Соуске? Во всех смыслах. Обещанный самой судьбой. — Гин-ча-а-ан, — Хирако поймал идущего навстречу третьего офицера и легко подхватил его на руки. Ичимару, как всегда, не возражал, только широко улыбнулся. — Не знаешь, случайно, где мой суженый? — Айзен-сама тоже ищет Вас, капитан, — Шинджи прочитал за этими словами: «Меня послали за Вами». Какой же все-таки очаровашка, этот их третий офицер. — А что, ты разучился сам следовать за мной по пятам, Соуске? — Хирако развернулся и окинул взглядом Айзена. Тот стоял, сложив руки за спиной, и улыбался. — Есть необходимость? Они оба знали, что есть, но эта поблажка со стороны Соуске была даже приятной. Давать друг другу немного воздуха — это новый уровень их отношений. Опустив Гина на землю, Хирако кивнул, и Соуске последовал за ним. — Суженый? — все же задал он вопрос, не скрывая веселья. — Ты не согласен, что мы предназначены друг другу судьбой? — так же весело отозвался Шинджи. — Не думал, что Вы верите в судьбу, капитан. — Не верил, пока тебя не встретил, — Хирако повернулся к нему, а Соуске шагнул ближе, игнорируя, что они стояли посреди казарм и их могли увидеть. Какая разница. Наверняка уже многие их сослуживцы обо всем догадывались, потому что лейтенант совсем не скрывал, что ночует у капитана. — А ты, Соуске? Веришь? — Не верил, пока не встретил Вас.